Сопка голубого сна

Светлая голова Михайло Ломоносов предсказывал, что «российское могущество прирастать будет Сибирью». В 1863 году дождавшись и подавив восстание в Польше, царскому правительству удалось приступить к воплощению этого плана, отправляя в Сибирь поляков–неудачников. А всего за год до упомянутых событий где-то там, на задворках, в Дрездене, появляется на свет Пётр Аркадьевич Столыпин. Нет, он не главный герой этого романа, поэтому пока оставим его, но он нам еще пригодится. В начале XX столетия за первой волной ссылок накатила вторая. Мало того, что в это время в самой России было убийственно неспокойно, так еще паны и пани у себя тоже приступили к борьбе. Понятно, что польские террористы радели не за право мужиков и прочей голытьбы на мир, май и труд, а за свою государственность. Привольно…

Казалось бы, что далеки от меня проблемы таёжные, посудите сами: вместо бескрайнего моря — бескрайняя тайга, вместо акул и спрутов — волки да медведи, вместо суровых морских бурь — суровые сибирские метели... Что? Вам тоже показалось, что не так уж и далеки от меня жестокие сибирские реалии? Для нас — всех тех смелых и отважных первопроходцев, что выходят в море или покоряют горы, что выживают в бескрайнем крайнем севере или глухой сибирской тайге, — для всех нас светит одна Звезда. Все мы ходим и плаваем под ней, боясь прогневить. Все мы славимся отвагой и бесстрашием, прямотой и искренностью. Может и не ценят эти качесва городские крысы, но для нас оно жизненно необходимо. Иначе — смерть. Но даже больше, чем смелость или ловкость, мы ценим юмор. Прежде всего — юмор. Ведь только…

Вот оно - очередное ежемесячное первосортное г-но от мутного производителя. Хотя почему мутного? Это ж шедевр (ширпотреб) от самого Игоря Неверли. (А почему именно Игорь, кстати? Меня даже брали сомнения - а не какой-нибудь ли он Жан на самом деле? Или лучше Поль? Но не суть.) Слыхали о таком? Я - нет, а интернет нам говорит, тем временем, что его романы переведены на множество языков и вообще, знаете ли, он " играл большую роль в жизни литературной среды"(с). Опа! Вы уже дрожите, предвкушая знакомство с его ( ща, я только смахну слезу) "прощальным романом", как сорокалетняя девственница перед первой брачной ночью? А у меня снова назревает вопрос, т.к. когда я вижу "прощальный" или "впервые в России неожиданно найденный" и прочая, мне сразу кажется, что меня хотят поймать на крючок…

"В моей душе лежит сокровище, и ключ поручен только мне..."

Роман, у которого незаслуженно мало читателей. Своими сюжетными перипетиями и яркой приключенческой составляющей он напомнил мне некоторые произведения Луи Буссенара, но при этом у Неверли повествование глубже, историчнее, и, благодаря социальной составляющей - не в пример драматичнее, а приключения – это всего лишь одна из многих граней романа. Герой повествования – рыцарь в сияющих доспехах, интеллигентный, благородный революционер-поляк Бронислав Найдаровский, получивший пожизненное поселение в Сибирь за покушение на Николая II. Найдаровский всем своим каторжно-ссыльным существованием старается смыть клеймо предателя-провокатора, т.к. в результате неудавшегося покушения (которое само по себе было провокацией), погибли двое…

Книга в определенной мере вернула меня в детство. В то забытое детство, когда с интересом читались книжки про революционеров, а также различные рассказы о сибирской живности. Я все боялась, когда начнется отторжение: навязчивая советская пропаганда. Так и не дождалась! Главный герой, правда, правильный до сиропности, да и о предреволюционных свершениях вещается, но... не воротит от этого почему-то. (Может, революционером главный герой стал только потому, что автор в то время в общесоветском пространстве не мог сделать его просто повстанцем-националистом?.. Но, объективно говоря, революционеров в то время среди небезразличной молодежи хватало...)

Таким образом, герой романа поляк Бронислав Найдаровский, максималист, бессребреник, на все руки мастер, попал на каторгу за намерение убить…

Странная это книга. Берешь в руки, ну, думаешь, почитаю. А под обложкой не одна книга скрывается, а как будто две. Такое ощущение возникает, будто автор при написании весьма интересного жизнеописания ссыльного поляка в глухой Сибири, частями добавил в него куски из книги по истории революции. И перемешать эти части забыл.

И вот читаешь о том, как ссыльный поляк в Сибири обустраивается, где-то сопереживаешь, наблюдаешь с интересом за его жизнью, узнаешь для себя новое о жизни в тайге – а тут как обухом по голове. Резко перекидывает тебя из гостеприимной тайги в озлобленную, голодную Польшу. И вместо деталей быта в лесной глуши автор рассказывает о жизни городских революционеров.

И так несколько раз.

Любителям истории и восстаний, такой переход, возможно, неудобства не составит. А вот тем,…

В который раз проявляя свою серендипность, я не устаю повторять всем, кто желает слушать: на самом деле, Долгая Прогулка – это детище коварного (кровавого?) заговора. Судите сами: 1900-е годы, начало двадцатого века. Юный ссыльный поляк обустраивается в глухой сибирской деревеньке. Немного севернее познаёт тайны природы один бойкий чукча . Будущий тамада учится произносить тосты и постигает первую любовь. В далёкой “Низкой земле” трудится не покладая рук ребёнок всего человечества . А где-то совсем далеко, за морем-океаном, на американском континенте ждёт свою то ли Мону, то ли Лизу будущий не-гений . И только в жаркой и цветастой Индии мафиози, афганские боевики и туристы пока спят спокойно: до пришествия мастера на все руки – как, впрочем, и до его рождения - ещё далеко.

Кстати,…

Оказывается, сначала было кладбище. Не так давно, гуляя по старому, заросшему к концу лета кладбищу в Гродно, разделенному на православное и католическое, мы встретили несколько могил, где муж уже умер, а жена еще нет. На надгробии тем не менее было приготовлено и для нее местечко, указан год рождения, но не год смерти. Я тут же вспомнила подобные могилы в Бергедорфе, там впервые меня удивили такие памятники. Да и вообще благодатное для воображения место — кладбища. Читаешь надписи на надгробиях и фантазируешь... Из послесловия узнала, что с автором случилась абсолютно та же история. Только у него из этого вышла книга о революционере, Сибири и еще куче разных существ, а у нас — пустая фантазия.

Бронислав Найдаровский попадает в Сибирь после 5 лет каторги за покушение на царя. Его обвиняют…

Люди бывают спокойные и беспокойные.  Спокойные – это Дормеско, мама, мальчик, которого Матиуш видел в хате во время войны. Туземцы, церемониймейстер, канарейка, Кампанелла – тоже спокойные. А Фелек, ротмистр, Ала, Филипп, Молодой король, Клу-Клу и сам Матиуш – беспокойные. Беспокойные люди затевают войны, а спокойные подчиняются им. Поэтому Печальный король, вопреки своей воле, вынужден был воевать. И маленький почтальон-крысенок тоже беспокойный, но по-другому, чем, например, лев. Он приносит пользу. И Матиуш тоже. Беспокойные люди, – писал дальше Матиуш, — бывают добрые и злые. Если на свете будет много беспокойных и добрых, это хорошо. А если много беспокойных и злых, это плохо.  А если бы на свете были только спокойные люди, что тогда? Матиуш послюнявил карандаш. На коленях у него…

Эта книга мне показалась некой мечтой для романтичных мужчин. Возможностью представить себя этаким покорителем Сибири. Благородным, скромным, деятельным, располагающим других к себе... Охотником, способным на подвиг, но которому при этом не чуждо милосердие, работящим строителем, защитником угнетённых...

И в книге много внимания уделяется именно этим вот мужским забавам. Охота, Столкновения с бандитами, поиски золотых приисков, ну и конечно отношения с женщинами, куда же без них. Причём женщины тоже как будто вышедшие из мечты. Одна гордая сильная и страстная, другая идеальная во всех (почти) отношениях жена.

Конечно, будет ложью сказать, что главному герою, всё давалось легко, но все препятствия были преодолимы и в итоге всё завершилось на позитивной ноте. Ну если не считать самой…