Любовь к трем цукербринам

Все книги Пелевина расшифровывают сами себя. Прочитав тот или иной роман, можно спорить об оттенках и аспектах, но магистральная мысль почти всегда ясна, подробно описана и разжевана. Пелевин, отчасти подражая Набокову, свободно раскрывает приемы, которыми пользуется. Проделав фокус, он тут же показывает, как он это сделал, и лишний раз подтверждает нам иллюзорность всего вокруг, в том числе и литературы. Кроме того, он тщательно прописывает контекст своих размышлений (шутку про Чжуан-цзы и бабочку вставить сюда).

И новая книга Пелевина почти неотличима от всех остальных. В зависимости от позиции наблюдателя, это может быть хорошо или плохо. Как в том мысленном эксперименте Эрвина Шрёдингера. Этому коту тоже нашлось место в «Любви к трем цукербринам». Как и теории мультиверса. Пелевин…

Добрый день, дорогой читатель!

Сразу скажу, что у меня очень тяжко идет "свежий" роман Пелевина (который Айфак10), поэтому, я "мудро" решила перечитать старый, и довольно сумбурный "Цукербрин".

А так-то Виктор Олегович, один из моих любимых писателей. Я даже жанр ему придумала: корпоративное фентези!

На самом деле, Пелевин настолько злободневен, и с такой псевдо-претензией на протест, что его новый роман должен быть о том, как Навальный попал в мир Игры Престолов!!! (С) моя подруга

Именно так моя приятельница представляет творчество автора. К счастью, Пелевин уже далеко не так насущен, как когда-то, и по-моему, некоторая отстраненность от нашего мира, идет писателю на пользу.

Итак роман о Цукербринах, начинается вот с такой вот бестолковой обложки:

Оформителя обложки надо слегка убить, ибо…

Хорошая книжечка, на твердую 4. Не понравилось то, что написана связкой из нескольких историй. С другой стороны, это какой-то новый опыт. Нравится эта книга тем, что половина в ней взята из реальности, а половина выдумка. Это как идеальная ложь - в которой всё правда, кроме мелочей. Почитать интересно, запутанно и иногда неожиданно. Просто хорошая книга. Рекомендовать не стану, но проглотить можно вполне себе. А т.к. каждая книга это отражение нас изнутри, очередные заметки:

мы зомбируем себя сами - и больше всего боимся, что это прекратится. Мы способны в любой момент увидеть реальность, отвлекшись от наложенной на нее лжи, но не делаем этого

нет никакого мирового заговора. Никто ничего не прячет. Это мы не хотим видеть то, что на виду. Можно напрячься и все увидеть

Жизнь человека не…

Полный бред сюжета ,нет яркихобразов ,фантазия автора на уровне 15 школьника ,чисмтая афера в литературе , не тот уже Набоков Витя )

ФСКН’у салам. Прилюдно заявляю, что отныне Пелевин становится моим официальным дилером книжной эйфории. Именно эйфории, потому что своим творчеством, этот парень активизирует какие-то эрогенные зоны и участки коры головного мозга, отвечающие за выработку эндорфина. Такое ощущение, что он пишет под каким-то особенным дурманом, который настолько силен, что передается читателю даже через страницы книг, пропитанных каким-то эфемерным книжным алкалоидом, сквозь зрительный анализатор попадающих в мозг и вызывающих бурное выделение дофамина, от которого тело расслабляется, погружаясь в состояние транса, а мозг постепенно погружается в атмосферу трансцендентных миров Пелевина.

«Любовь к трем Цукербринам» - это конкретная фантасмагория идиотизма и читать её лучше при хорошем знакомстве с…

Я бы разделил роман «Любовь к трём цукербинам» на две части – повесть «Fuck the system» и «остальное». «Fuck the system» довольно крупная повесть, но до объёмов романа всё равно далеко, поэтому, как мне видится, Пелевин и дописал «остальное».

В прелюдии к «Fuck the system» разворачивается остроумная фантастическая задумка о неком киклопе, который охраняет мир и держит его в балансе. При чём проводится любопытная идея о том, что забытый дома зонтик отдельно взятой бабушки, может предотвратить революцию. Пелевин приводит реальность, как совокупность случайностей, приводящих к катастрофическим последствиям и, если изменить лишь одну мелочь, то катастрофы можно избежать. Задумка любопытная, но до боли скучно реализованная и, ко всему прочему, автор наплетает всё больше и больше лишних, как…

Ахтунг! Если вы ждете от меня каких-то вразумительных описаний произведения, касающихся затронутых тем, сцен, персонажей или анализа книги на основе прошлого творчества автора, то извините, тут я не помощник. Я же лишь вкратце расскажу о своих эфемерных ощущениях от прочитанного. Вообще, мой опыт чтения книг Пелевина вышел довольно неоднозначным. Первым романом стал «Чапаев и Пустота» (придется перечитать) который я не оценил абсолютно, и от того снова не брался за Пелевина следующие несколько лет. Затем из чистого любопытства я взялся за нашумевший «Generation П» который хоть показался неплохой книгой, но оставил смешанные впечатления. Следующим стал «T», который мне уже не просто понравился, а еще и наделил огромным уважением и заинтересованностью к автору, и от того перерыв между «T»…

Из моего рассказа может сложиться впечатление, что наш мир движется от плохого к очень плохому, живут в нем какие-то калеки и уродцы — и никакой надежды нет. (С)

Цукербрины - это неровное одеяло в технике пэчворк; лоскуты, кажется, откромсаны от прежних произведений В.О. Так, например, со Шлемом Ужаса Цукербринов роднит идея об иллюзии выбора. Каждый наш выбор - навязан нам так тонко и уместно, что мы и не понимаем, что делаем его давно не по собственной воле. Картина антиутопичного будущего отдаленно напоминает СНАФФ. Мир иллюзий и блаженного Ничто, наверченного на оси дзэна, мелькал уже и в Чапаеве и Пустоте. Язвительный, резкий и грубый Пелевин. Читаешь книгу, и сквозь строки тысячами опаляющих солнц сияет "ВСЁ ПЛОХО", или, как я любила говорить в пору своей депрессивной юности, "Жить…

Последнее, что я читал у Пелевина, были “Жизнь насекомых” и “Чапаев и пустота”. Это было начало 2000-х, и первая книга показалось каким-то невнятным наркоманством, а вторая вообще никак не запомнилась. О самом же Пелевине сформировалось мнение как о человеке, на мировоззрение и творчество которого в своё время серьёзно и необратимо повлиял какой-то нетрадиционно практикующий полупсихиатр-полуэзотерист, возможно, не без помощи экзотических психотропных веществ. Когда у него вышла “Священная книга оборотня”, я сделал ещё одну попытку проникнуться творениями современника, однако бросил в самом начале и лишь утвердился в своём мнении. Заставлять себя это читать просто не хотелось.

Не знаю зачем, но я решил попробовать ещё раз с цукербринами. И тут уж не знаю, то ли Пелевин изменился, то ли я…

Знаете, раньше (в подростковом возрасте) меня вполне можно было назвать фанатом Пелевина. Как и Паланика. Но на Паланике пришлось остановится на Снафф, очевидность скатывания Паланика уже не оставляла сомнений. А вот на Пелевине я остановилась еще до явных самоповторов (спасибо рекомендациям друзей!). Но решив первый раз поучаствовать в игре ТТТ, и мне вот порекомендовали именно эту книгу на запрос о модернизме, постмодернизме. От книги меня ранее рьяно отговаривала подруга, которую возмущали больше даже не самоповторы Пелевина, а возмутительные моменты с политическим контекстом. Книгу начала читать с опаской, хотя и начало книги моментально навеяло ностальгические воспоминания. С одной стороны я понимала что ставки Пелевин сделал чрезмерно высокими — от обыгрывания андеграундных тем в…