Отзывы о книге Остров любви (сборник)

Удивительно нежный, красивый и невероятно трогательный рассказ. Какое же это наслаждение — читать его... Особенно после "Бойцовского клуба". Несмотря на то, что за окном уже осень ходит на цыпочках, такое ощущение, что пространство вокруг вдруг наполняется благоуханием цветущей сирени, той самой, которая в то "странное", памятное лето 1890 года "зацвела вся разом, в одну ночь вскипела и во дворе, и в аллеях, и в парке":

А ведь положено так: сперва запенивается белая, голубая и розовая отечественная сирень, её рослые кусты теснятся меж отдельным флигелем и конюшнями, образуют опушку Старого парка, через пять-шесть дней залиловеет низенькая персидская сирень с приторно-душистыми свешивающимися соцветиями, образующая живую изгородь меж двором и фруктовым садом; а через неделю забросит в окна…

Предвкушая такое же очарование, как и в рассказе Сирень, я начала чтение, зная заранее, что речь пойдёт о последней любви Гёте. Язык у Нагибина красивый, витиеватый, а главное очень ёмкий - каждая строчка на вес золота. И само название очень манящее. Но на сей раз, трогательной романтической истории не случилось, на мой взгляд. Хоть речь и шла о последней любви семидесятилетнего старца к семнадцатилетней девушке, но в каждой строчке мне мерещился Чехов с его иронией, мягким сарказмом и тёплым подтруниванием над людьми. И от его духа я не могла избавиться до самого финала, который, впрочем, оказался не трагическим, как принято было у Антона Павловича, а вполне жизнеутверждающим.

Ну отказала молодая девушка престарелому поэту... Ну и кто оказался в проигрыше? У него от душевной муки и…

О, как на склоне наших лет
Нежней мы любим и суеверней...
Сияй, сияй, прощальный свет
Любви последней, зари вечерней!

Какой пронзительный рассказ о Тютчеве на склоне лет! Больные ноги, уставшее тело, иссыхающая душа... Умерла его последняя любовь, но не отпускает  душу поэта. Поэтический набросок Нагибина, где воспалённо переплетаются обрывки мыслей, диалогов, прогулки, страданий и воспоминаний... Сладостное упоение стихами о любви и горестное созерцание немощи человеческого тела. Стареющий поэт и страдающий при этом и морально и физически. Признаюсь, мне было тяжело это читать.

Первая мысль, которая меня посетила - я о нём ничего не знаю, поэтому с трудом догадываюсь, о чём рассказывает автор, вспоминая то одну, то другую его женщину вместе с детьми. Запретная любовь, долгие страдания при…

«Сейчас еду в Нижний, т. е. в Лукоянов, в село Болдино. Милый мой, расскажу тебе все, что у меня на душе: грустно, тоска, тоска. Жизнь жениха 30-летнего хуже 30-ти лет жизни игрока. Дела будущей тещи моей расстроены. Свадьба моя отлагается день ото дня далее. Между тем я хладею, думая о заботах женатого человека, о прелести холостой жизни. К тому же московские сплетни доходят до ушей невесты и ее матери — отселе размолвки, колкие обиняки, ненадежные примирения, — словом, если я и не нещастлив, по крайней мере не щастлив. Осень подходит. Это любимое мое время — здоровье мое обыкновенно крепнет — пора моих литературных трудов настает, — а я должен хлопотать о приданом, да о свадьбе, которую сыграем бог весть когда. Все это не очень утешно. Еду в деревню. Бог весть буду ли иметь время…

"Он выбирал некрупную кисть и осторожно брал в рот, будто собирался съесть, затем так же осторожно вытягивал ее изо рта и что-то проглатывал. Верочка последовала ему примеру, и рот наполнился горьковатой холодной влагой. Она поморщилась, но все-таки повторила опыт. Отведала белой, потом голубой, потом лиловой сирени — у каждой был свой привкус. Белая — это словно лизнуть пробку от маминых французских духов, даже кончик языка сходно немеет; лиловая отдает чернилами; самая вкусная — голубая сирень, сладковатая, припахивающая лимонной корочкой."

А какое на вкус вино любви? Оно тоже должно быть разноцветное, но всегда с горькими нотками сирени. И каждому достаётся свой бокал этого отравляющего нектара. А может быть даже не один, а несколько, но всегда с разными оттенками вкуса. Как же хочется…

Ну а чем дальше в лес, соответственно, там с грязью вылез. Вообще с опаской начинал этот рассказ, думая, что будет какая лесопромышленная тема и вначале так и показалось. А потом -хоп!! Так это о Чайковском!! И сразу вспомнилась  Константин Паустовский - Повесть о лесах   где композитор мужественно защищал от вырубки лес и даже хотел его выкупить за 10 тысяч рублей. Потом читая, возникла и еще одна связь с Паустовским:

Петр Ильич связывал с лесом, принадлежащим Милюковым, какие-то жалкие расчеты. Да, да, Антонина Ивановна уверила его, что есть лес в Клинском уезде и есть покупатель на этот лес, что это ее приданое, совсем немалое по тем стесненным обстоятельствам, в каких находился Чайковский. Бедный великий человек! Он надеялся с помощью леса разделаться с долгами, заткнуть зияющие дыры,…

После  Юрий Нагибин - Как был куплен лес   я уж думал, что никогда не столкнусь со сложными и противоречивыми отношениями Чайковского и фон Мекк. Ан нет, Нагибин решил продолжить тему. Не знаю что сказать и добавить к предыдущему отзыву. Если вы любите произведения в стиле "лирический мазохизм" , тогда вам сюда. А так? Как сказала героиня рассказа:

Грехи Петра Ильича искуплены его музыкой, и ваши грехи тоже, и мои…

Наверное так и есть. Не судите, да не судимы будете. Оставим великого композитора в покое и будем лишь наслаждаться его музыкой.

Безумных лет угасшее веселье
Мне тяжело, как смутное похмелье.
Но, как вино — печаль минувших дней
В моей душе чем старе, тем сильней.
Мой путь уныл. Сулит мне труд и горе
Грядущего волнуемое море.

Но не хочу, о други, умирать;
Я жить хочу, чтоб мыслить и страдать;
И ведаю, мне будут наслажденья
Меж горестей, забот и треволненья:
Порой опять гармонией упьюсь,
Над вымыслом слезами обольюсь,
И может быть — на мой закат печальный
Блеснет любовь улыбкою прощальной.

И это пишет тридцатиоднолетний человек. Как будто старик, на исходе жизни. Или он может предчувствовал свой близкий конец? Что ж, блеснула ему любовь в Болдино. Еще как блеснула. Да, в Москве его ждала невеста, но я никоим образом не хочу осуждать его. Ведь любовь рождает вдохновение, правда Пушкин описывал это состояние другими словами:

Пушкина…

Вообще, не планировал писать отзыв на этот рассказ, но вот случайно встретил воспоминание Чехова о Лескове. Вот оно:

О своём впечатлении от знакомства с Лесковым Антон Павлович сообщил брату Александру следующее: «С Лейкиным приезжал мой любимый писака, известный Н.С. Лесков. Последний бывал у нас, ходил со мной в Salon, в Соболевские вертепы. Дал мне свои сочинения с факсимиле».

Между Лесковым и Чеховым сразу и навсегда установилось взаимопонимание, дружески-нежные отношения старшего с младшим. В письме к брату Антон Чехов также рассказывал о Лескове: «Еду с ним однажды ночью. Обращается ко мне полупьяный и спрашивает: «Знаешь, кто я такой?» – «Знаю». – «Нет, не знаешь. Я мистик». – «И это знаю». Таращит на меня свои старческие глаза и пророчествует: «Ты умрёшь ранее брата». – «Может…