Замок Горменгаст

Больша-ая книга и не моя. Обидно. Причем я поняла это сразу, когда прочитала первые четыре главы, состоящие из одних только описаний. Ни разговоров, ни монологов. Волшебство здесь присутствует, но это скорее какое-то фэнтези мрака. Бросила бы книгу сразу, но долгострой есть долгострой, деваться некуда. Всю дорогу преследовало ощущение гадливости, паутины и тоски. А вообще готичненько, выспренно и вычурно. Замок как модель мира. Любителям жанра должна понравиться эдакая мешанина из Диккенса, Сфифта, По и Кафки. Иногда улавливаются гротескно-пародийные нотки. Но я все это читала как затянувшийся кошмар, и счастлива, что он закончился)

Сначала - вопль негодования.

Почему? Почему, выпуская трилогию в одной серии, нельзя проследить за тем, чтобы имена в книгах были одинаковые? За какие прегрешения мне, казалось бы уже знакомой с персонажами, нужно заново запоминать, что Сепулькгравий теперь Гробструп, Свелтер - Потпуз, Стирпайк - Щуквол, а Титус Гроан, оказывается, Тит Стон.

Но с этим я разобралась. И осилила-таки вторую часть трилогии, ура мне.

Всё то же очарование Горменгаста, всё та же неспешность и плотность повествования, но уже чувствуется возмущение атмосферы, сгущение туч и близость небывалого шторма.

После довольно неудачного знакомства с (подростковым?) «Титусом» я долгое время не решался подойти к данному произведению, и, по всей видимости, недаром. Нет, начало сражает наповал: величественная летопись, чеканное повествование, идеальный слог и прочие вкусности обрушились моментально.

Тит семьдесят седьмой, Герцог Горменгаста. Наследник разрушающегося величия, наследник неисчислимых анфилад комнат и коридоров, заросших крапивой, наследник империи всеразъедающей ржавчины, наследник ритуалов, глубоко впечатавшихся в камень.

Это ж сказка, если уместно в разговоре о сказке делать подобные заявления, а не цитата! Но потом… вот вы знаете, вкусности эти превращаются в такую банальщину, глазу настолько не хочется кушать постоянные эти кремовые пирожные, что хочется, извините, пивка с…

В принципе, о "Горменгасте" можно написать то же самое, что и о "Титусе Гроане". Кафкианства, правда, во втором романе трилогии становится чуть меньше, зато больше приключений, случайностей и некоторых несуразностей - но всё равно читается с удовольствием, приключения героев, пусть и в определённой мере предсказуемые, не отпускают читателя, а время, потраченное на чтение, определённо потрачено не зря. И по-прежнему жаль, что Пик успел написать всего три романа - пусть третий я пока даже не открывал. 7/10.

'There is nowhere else,' it said.' You will only tread a circle, Titus Groan. There's not a road, not a track, but it will lead you home. For everything comes to Gormenghast.' Mervyn Peake, “Gormenghast”

Я не понимаю мира, в который господин Пик поместил свой мрачный замок Горменгаст. Не понимаю основ его функционирования, не понимаю его логики, не понимаю его души. Горменгаст – это паноптикум. Или Кунсткамера. Это что-то искусственное, гротескное, завораживающее, но… неживое. Он существует по алгоритму, по ежедневным ритуалам, в его основе – отработанная веками и поколениями Гроанов рутина, любое противоречие которой считается бунтом.

Это литературная бутылка Клейна. Замкнутая система, мир за пределами которой не существует. Возможно, и не в фигуральном, а в самом таком буквальном…

Мервин Пик восхищает меня все больше и больше. Если в первой части трилогии нельзя не отметить его виртуозное владение языком, наблюдательность и взгляд художника-до-мозга-костей (коим он и является), то во второй части проступает талант драматурга, редкий и колдовской талант слагателя легенд. Мервин Пик глубоко и точно понимает свой мир и все его нюансы. И, гораздо важнее, психику обитателей этого мира, что стало гораздо заметнее на второй части трилогии. Это уже качественно другой уровень относительно скрупулезного живописания камушков.

Не сказать чтобы активное взаимодействие персонажей не намечалось в первой части, но во второй все ружья выстрелили, это единственная точка и финал в трилогии, ее вершина. Не читал третью книгу, но четвертая, ненаписанная, названа автором "Возвращение в…

Книга о традициях и Ритуалах, людях в Ритуалах и о Ритуалах в людях. О различных способах побега из оков этих традиций. Персонажи прописаны с карикатурной точностью физических и психологических деталей. Среди них нет позитивных, скорее наоборот они вызывают некоторое отвращение, но отвращение притягательное. И на фоне всех событий Замок Горменгаст во всей его монументальности и незыблемости, как олицетворение незыблемости Ритуала. Великолепный язык с красочными и меткими описаниями выстраивает потрясающую картину, от разглядывания которой невозможно оторваться.

Эту церемонию ожидали прежде всего потому, что ее ежегодная повторяемость внушала чувство уверенности, так было всегда и так будет независимо ни от чего. К традиции тянулись, как ребенок тянется к матери – она придавала чувство…

Старому миру приходит конец. Грусть и одиночество, пропитали каждую страницу. Но где-то далеко ждут тайны и совсем другой мир...

У автора чудовищно тяжёлый стиль. Я эту книгу почти три месяца мучила... Да, местами забавно, местами мило, местами тонко, но в целом весьма гнетуще. Такое ощущение, что в данном случае мы видим небывалое: экранизацию которая лучше произведения. Экранизация приятная, красивая, зрелищная и лёгкая, а книга - тяжёлая и муторная. Хотя, за одну фразу

"- Что это? - Это ваш сын! - Унесите его, и принесите обратно, когда ему будет шесть"...

можно многое простить.

У Пика не то, чтобы тёмное фентези, скорее, пыльное фентези или плесневое фентези. Плохо проветриваемое и слегка затхлое фентези.

Всё летит кувырком. Грядут перемены, и замок с молчаливой обреченностью ожидает их. Появляются новые персонажи - учителя, сплошь профессора в комичных академических шапочках, которые ничему не учат, и проводят уроки, на которых ничего не происходит, и которых контролирует человечек на смешном высоком стульчике. Перемены означают взросление. Взрослеет Фуксия, которая постигает муки привязанности (пора детской ревности к брату кончилась) и любви. Развязка чудовищна. Взрослеет и Титус, который в череде испытаний и лишений понимает, что хочет свободы. Что не хочет ни замка, хотя его каменная крошка проникла в самую его кровь, ни регалий, ни тем более ритуалов. Может, он любит Горменгаст, но как свой дом, а не как понятие. И хочет он прежде всего свободы. А ещё взрослеет Стирпайк в своих…