Рецензии — стр. 2

Первый раз я читала "Доктора Живаго" пятнадцать лет назад. В памяти осталось, что чтение романа было непростым и что мне понравилось. Можно сказать, что сейчас я читала, как в первый раз, были очень смутные воспоминания о сюжетной линии. В итоге я осталась после прочтения в таком восторге, что могу с уверенностью говорить о том, что эта книга вошла в мой личный топ-20, и если мы с мужем уедем жить в другую страну, "Доктора Живаго" возьму с собой.

Я видела, что много полярных рецензий на этот роман. Мое мнение в том, что Пастернак писал "Доктора Живаго" десять лет, вложил в это произведение всю душу, всю мощь своего дарования. И читать этот роман нельзя поспешно, глотая, пролистывая, залпом. Только неспешное чтение, только смакование фраз (а цитировать этот роман хочется беспрестанно), обдумывание мыслей в тишине. Только так!

Действительно, в романе есть главный герой, в честь которого и назван роман. Юрий Живаго - врач, гениальный диагност, талантливый поэт, тонко чувствующая и редкая душа. Вокруг него строятся все сюжетные линии. Он - солнце этого художественного мира!

Мне близко определение Дмитрия Быкова жанровой природы романа: нельзя воспринимать это произведение как реалистический роман, будет много нестыковок, это символистский роман. Нельзя забывать, что автор - великий поэт. И как в поэзии, смысловая нагруженность текста в этом романе предельно велика. В этом смысле очень подходит образ гармошки. Думаю, что при каждом последующем прочтении будут открываться новые смыслы, горизонты. И это очень здорово!

Так же согласна с Дмитрием Быковым, что в персонажах романа заложены типажи. Уже продолжение русской писательской традиции: в женском образе подразумевать Россию (княгиня Р. в "Отцах и детях" Тургенева, бабушка в "Обрыве" Гончарова, Аксинья в "Тихом Доне" Шолохова и др.). В этом же романе это, конечно, Лара, доставшаяся поэту в недолгое время революции.

Мне понятно, что роман не для всех, но эта книга может стать вашей любимой, так что попробуйте, если не читали.

— Жалко. Своим рассказом вы пробудили во мне сочувствие к нему. А вы изменились. Раньше вы судили о революции не так резко, без раздражения.
— В том-то и дело, Лариса Федоровна, что всему есть мера.
За это время пора было прийти к чему-нибудь. А выяснилось, что для вдохновителей революции суматоха перемен и перестановок единственная родная стихия, что их хлебом не корми, а подай им что-нибудь в масштабе земного шара. Построения миров, переходные периоды это их самоцель. Ничему другому они не учились, ничего не умеют. А вы знаете, откуда суета этих вечных приготовлений? От отсутствия определенных готовых способностей, от неодаренности. Человек рождается жить, а не готовиться к жизни. И сама жизнь, явление жизни, дар жизни так захватывающе нешуточны! Так зачем подменять её ребяческой арлекинадой незрелых выдумок, этими побегами чеховских школьников в Америку?

Почему-то очень долго боялась браться именно за эту книгу, откуда-то была странная уверенность, что она очень сложная для чтения и восприятия. Зря боялась, как оказалось. Ничуть не сложнее другой русской классики, а по сравнению с некоторыми конкретными авторами так и легче. Те же многостраничные излияния Толстого порой вгоняют меня в сон, от Пастернака же, куда бы его мысль его ни заносила, спать не хотелось однозначно. А очень приятный слог помогал воспринимать живее и острее поднятые им непростые темы.

Юрию Живаго, как и многим другим, не повезло родиться в конце 19 века в России, на годы его жизни пришлась череда страшных событий: войны, революции, гражданская война, становление новой власти, которое просто не могло не быть жестоким и кровопролитным. Даже выжить было непросто, что уж говорить о том, чтобы жить, а не выживать. И тут человек либо приспосабливается к новым обстоятельствам, либо они его ломают рано или поздно.

Картины рисуемые автором поражают, хоть тема для меня и не новая, нет чего-то, что бы я не знала прежде, но от этого не менее горько и страшно. Очень ярко автор показал восприятие происходящего не теми людьми, которые безоговорочно относили себе к одной из воюющих сторон, к красным или белым, а теми, что являясь по сути своей господствующим классом, сочувствовали революции, хотели изменить мир к лучшему, хотели счастья даром для всех итд То, как постепенно приходит осознание происходящего, и нет уже правых и виноватых, все превратились в каких-то монстров, жаждущих крови, прикрывающихся красивыми и громкими, но уже такими бессмысленными и неживыми лозунгами. Кругом голод, запустение, заброшенные поля, сожженные деревни, брошенные под снегом поезда, трупы, казни, пытки, смерть. Эти картины, когда я их пытаюсь описать, напоминают мне современную фантастику об апокалипсисе. И тем страшнее, что это наша не такая уж и давняя история...

И на фоне всего этого люди. Большие и маленькие. Герои и негодяи, а скорее герои-негодяи, смотря под каким углом взглянуть. Поломанные, искореженные временем и обстоятельствами судьбы. Страшна история красного партизана, так любившего свою семью, что убил он ее собственными руками в страхе что их схватят белые и замучают. А ведь сколько там таких историй... Жуть..

Меня почему-то еще сильно зацепила судьба Антипова-Стрельникова. Как он превратился из влюбленного смешливого мальчика, чьи мечты о взаимности сбываются, в человека, на чьей совести массовые убийства по законам военного времени, который сам себя и приговорил по итогу? Как может человек так измениться? Но при этом нет ощущения притянутости, надуманности, автору веришь, объяснение таким переменам можно найти в самой книге :

На третий год войны в народе сложилось убеждение, что рано или поздно граница между фронтом и тылом сотрется, море крови подступит к каждому и зальет отсиживающихся и окопавшихся.
Революция и есть это наводнение.
В течение её вам будет казаться, как нам на войне, что жизнь прекратилась, всё личное кончилось, что ничего на свете больше не происходит, а только убивают и умирают, а если мы доживем до записок и мемуаров об этом времени, и прочтем эти воспоминания, мы убедимся, что за эти пять или десять лет пережили больше, чем иные за целое столетие.

Но даже в такие исторические моменты, даже в дни таких потрясений человек не перестает любить. Трагическая, какая-то по-достоевски надрывная любовь чужого мужа и чужой жены, Юрия и Ларисы, причем нет какой-то пошлости в происходящем, и даже встречи их с законными супругами не отдают чем-то нелицеприятным, тут драма, а не мелодрама, тут любовь, а не страсть, какое-то высшее стремление друг к другу, желание в первую очередь понять и поддержать. Очень понравилась мне характеристика, которой награждает Ларису жена Юрия Тоня:

Должна искренне признать, она хороший человек, но не хочу кривить душой, — полная мне противоположность. Я родилась на свет, чтобы упрощать жизнь и искать правильного выхода, а она, чтобы осложнять её и сбивать с дороги.

Но при всех своих восторгах не могу не сказать о нескольких минусах этого романа. Самый большой, пожалуй, это то, что из-за определенной своеобразной манеры повествования я где-то треть истории оставалась несколько в отдалении от героев. Не могла их прочувствовать, потому что частенько автор не описывает события ни их глазами, ни от третьего лица, а упоминает их уже пост фактум мимоходом, а ведь события эти порой очень важны для происходящего. Но потом я, видимо, привыкла и уже прониклась не только самой историей, но и людьми ее населяющими. Еще как-то уж много случайных встреч, понятное дело, что люди тогда перемешались и перемещались по стране из конца в конец в силу обстоятельств, но все равно чутка неправдоподобно, не могу сказать, что мне это прям сильно мешало, но в глаза бросилось. А еще, смешно сказать, но мне не хватило объема, в кои-то веки я была бы не против, если бы автор сильнее растекся мыслею по древу и остановился на каких-то происходящих в книге событиях более подробно, благо объем охваченных им лет позволял добавить страничек.

Но все эти придирки все равно не смогли заставить меня снизить хоть на полбала оценку этому роману. И не потому что это признанный шедевр, классика и бла-бла-бла. Просто он смог меня задеть, смог заставить сопереживать героям, смог заставить о многом задуматься и, конечно же, какие там прекрасные стихи! Так что чего уж тут придираться)

— Так было уже несколько раз в истории. Задуманное идеально, возвышенно, — грубело, овеществлялось. Так Греция стала Римом, так русское просвещение стало русской революцией.
Возьми ты это Блоковское «Мы, дети страшных лет России», и сразу увидишь различие эпох. Когда Блок говорил это, это надо было понимать в переносном смысле, фигурально. И дети были не дети, а сыны, детища, интеллигенция, и страхи были не страшны, а провиденциальны, апокалиптичны, а это разные вещи. А теперь все переносное стало буквальным, и дети — дети, и страхи страшны, вот в чем разница.

Мое отношение к классике такое. Если память о чем-то сохранилась до наших дней, то ее нельзя назвать плохой. Если она тебе не понравилась, то потому что она не подошла по вкусу, но дело точно не в произведении. И в принципе, мне редко что-то не нравится в классике. Такой я человек. Но тут настал тот момент, когда мне действительно просто не зашло. И я даже понимаю почему.
Хемингуэй славился своим языком. Телеграфный стиль. Стремление сократить и в двух словах объяснить то, на что требуется слов десять. И я это заметила в этой книге. Но меня это не впечатлило.
Как только я начала читать Эрнест Хемингуэй - Старик и море , то мне понадобилось страниц десять-пятнадцать, чтобы понять замысел. Это несомненно плюс автору. Он стремился доступно и незамысловато объяснить мудрые вещи. Для этого он упростил до минимума язык. И это потрясает. Потому что в телеграфном стиле что-то да есть. Что-то хрупкое и в то же время доскональное.
Но с другой стороны сухой язык, который демонстрировал Хемингуэй, не позволяет найти иной, даже правильней сказать, свой смысл написанного. Только тот, который хотел показать автор. К этому стремятся многие авторы. Но мне, как читателю, это не подходит. И из-за этого данная книга мне не понравилась.
Мне не понравилось отсутствие простора для мысли. Я не могла найти себя через слова автора. Только сухая аллегория через бытие старого рыбака на жизнь и понимание своего существования. Даже если ты каждый день приходишь без улова, это не доказывает твою бессмысленность.
Бесспорно. Книга сильная. Но слог не для меня. Я еще прочитаю некоторые рассказы Хемингуэя, а также другие популярные произведения для общего развития, так сказать. Но кажется автор пришелся мне не по вкусу.
П.с. Зато я много узнала о рыбной ловле ;) Это даже забавно.

Потрясающая книга!!! Великолепная!
И почему ее называют депрессивной? У меня наоборот возникло неимоверное желание жить и успевать делать все то, что еще не сделано.
Думаю, что её относят в разряд тяжёлых именно потому, что кто то в ней узнает себя, кто-то родных, близких, а это всегда тяжело вот так вот увидеть человека наизнанку, всего. Вы когда нибудь смотрели глаза в глаза самому себе в зеркало? Это трудно, заглядывать в глубину себя. Вот так и с этой книгой, разбередит и распотрошит, все то о чем чаще всего люди молчат.
Книга настоящая. Здесь нет, сладких парочек, нет надежд на долгую и безмятежную жизнь. Пожилые женщины, это не идеальные бабульки пекущие сладкие булочки со своими внуками, а женщины проживщие долгую жизнь, уставшие, но еще живые. Которые, не смотря на все свои морщины и дряблую кожу, тоже хотят секса. Им не чужды страсть и измены.
Многие молодые боятся старости и одиночества. Старики знают, что одиночество неизбежно, мы рождаемся и умираем в полном одиночестве, но так страшно умирать, когда рядом никого, но все же главное умирать не в муках. Пожилые люди - настоящие ценители жизни. Именно они зная, что остаток меньше, чем прожитая часть жизни, все чаще оглядываясь назад, они умеют дорожить настоящим моментом.
Здесь нет ни положительных, ни отрицательных героев. Здесь все перед нами обнаженны, мы видим насквозь их комплексы, их желания и страхи.
Почему то принято Оливию называть тираном и домашним деспотом.... По моему, просто не понятая, темпераментная, ну и да в чем то авторитарная личность. Она любит своих близких, как умеет, она заботится как может. Это выше ее сил погладить кого то по головке и просто пожалеть, но ведь и она никогда не знала такого обращения с ней. Ее боятся......
Поздно я прочитала эту книгу. Были в моей жизни такие родственники, которых нужно было просто обнять и приласкать....
Как здорово, что я прочитала эту книгу, сейчас. Так хочется верить, что я смогла для себя сделать правильные выводы.
Эта книга - толчок, к действиям на первый взгляд таким не сложным, но очень важным. Вот хочется, лишний раз позвонить близким, просто та обнять ребёнка, не обращать внимания на какие то жизненные мелочи....

Никогда не задумывалась об этом раньше, но после прочтения этой книги я поняла, что хочу стареть рядом с человеком с которым я сейчас живу. Наверное это и есть та самая, ну что до гроба?

"Маятник Фуко" — это гимн постмодернизма, квинтэссенция интертекстуальности, концентрированная выдержка всей идеи гиперсвязей и перекрёстных ссылок. "Имя розы" можно прочитать по диагонали, опуская непонятные или неинтересные места, с "Маятником Фуко" такой номер не пройдёт, здесь самые сложные пассажи необходимы именно для понимания основного. Чтобы понять одну строчку, необходимо до этого проштудировать целые тома, обрасти знаниями, как суслик жиром на зиму. А коварный Эко, как назло, запретил сноски, кроме, разве что, парочки. И правильно, иначе пришлось бы и без того немалый по объёму роман раздуть до размеров гигантского фолианта из мультиков и везти домой из книжного магазина на тележке. Впрочем, "Словарь Маятника Фуко" вышел отдельной книжкой, но о нём — в соответствующей рецензии.

Попробую привычно выбросить мысли обрывками, не связывая их между собой.

1. Сложность текста. Первые несколько страниц действуют как репеллент для слишком поверхностных читателей и просто не любителей подобной литературы. Впрочем, я сильно сомневаюсь, что в мире наберётся больше пары десятков человек, которые способны прочитать и понять хотя бы три четверти параллелей и реалий этого романа без применения Гугла, энциклопедий и всяческих пояснений, потому что именно такой набор знаний всё же может быть только у семиотиков, филологов, библиофилов и яростных гуманитарных задротов (не посчитайте это за обиду, в данном случае это комплимент). Миллиарды имён, исторических отсылок, названий, каббалистических реалий и чего только не. Торжество эрудиции во все красе. И это делается не для того, чтобы выпендриться, смотрите, какой я интеллектуал! Это как дым от сжигаемой дурман-травы, который вводит вас в транс, необходимый для достижения просветления... Ну или хотя бы попытки достижения оного.

2. Интересная структура. Прохождения героев романа через сефиры (вот что вам обязательно надо просмотреть в энциклопедии перед началом чтения, так это их значения), 120 маленьких главок, некоторые буквально по паре страничек... Почему именно 120 — поймёте во время прочтения. Краткость глав спасает от невероятной густоты текста, через пару страничек есть возможность отдышаться и с новыми силами нырнуть в эковские хитросплетения.

3. Сам маятник. Отличная метафора маятника Фуко — пупа земли, единственного неподвижного предмета, вокруг которого вращается вся Вселенная. Каждый хотел бы стать таким маятником, кому-то в жизни и правда выпадает такой шанс, даже не один раз... Но цена за право использовать этот шанс может быть непомерно велика. Но нужно помнить, что любая точка может стать центром Вселенной, если к ней подвесить этот маятник...

4. Образы персонажей. Отличные. Три интеллектуала, со своими тараканами в голове. Они несколько чванливы, Эко подсмеивается над ними и над самим собой. И всё же они прекрасны, играя в свои странные игры (Пилокатавасия — искусство быть на волосок от... Деление людей на кретинов, имбецилов, дураков и сумасшедших). Такое ощущение, что знаю их давным-давно. Кстати, Бельпо или Бельбо, почему это имя написано двумя разными способами? Сен-Жермен, грандиозный шарлатан или..? Лоренца, красивая марионетка, пустой сосуд для чужой игры. Мудрая Лия, которая точно знает, где её собственный маятник Фуко. И мириады Блаватских и Дэнов Браунов, бегающих кругом.

5. Деятельность издательства. Потрясающе! Продажа счастья с конвейера, переливание из пустого в порожнее, игра на чужом тщеславии. Уже ради одного этого можно было написать целый сатирический роман. Впрочем, сатира не только на издательство и интеллектуалов. Вся эта тема поиска мистики там, где её нет — Эко умудрился посмеяться над Дэном Брауном и прочими "притягивателями за уши" ещё до того, как они появились. Эко не творит детектив-мистификацию о культурных ценностях, он смеётся над ним.

6. Каббала. Внезапный интерес к ней, раскрытие темы. Каббала не какое-то далёкое учение, близкое к Папюсу, который советовал прибивать недругу на дверь член молодого волка, чтобы навести на него порчу. Она здесь, среди нас, просто мы её не замечаем, а больше всего она запрятана в компьютерах, которые только и делают, что переводят реальный мир в мир цифр.

7. "Дьявол уподобления". При желании, любой одержимый и достаточно настойчивый человек сможет найти связь между чем угодно, так как весь наш мир связан между собой в одну гигантскую матрицу знаний и событий. Главные герои так увлечённо спекулируют этой темой, что сами начинают верить в свои фальшивые измышления, они перехитрили сами себя.

8. Тема творчества и созидания. Ни Бельбо, ни Диоталлеви, ни Казобон не способны к творчеству, как бы высоко интеллектуальны они ни были. Все их детища — вторичны, они тасуют историю, перевирая её с выгодой для своего дела, рвут на кусочки чужие тексты, создавая из них что-то своё, но на настоящее созидание они не способны. Впрочем, Казобон создал хоть что-то в своей жизни, Оно, единственный из всех, но оценить так и не смог. Как он сам говорит, всё что они могут — слепить из чужой глины Голема, подобие человека, но при этом они так им восхищаются, что постепенно начинают верить, что он живой.

9. На удивление чёткие выводы, данные в последних главах. Не буду их сюда отмечать, сами прочитаете, а уж трактовать тем более придётся самим.

10. Зацепилась взглядом за историю про пражское кладбище... Теперь немного представляю, о чём будет следующий роман Эко (кто не в курсе, он всё же решил написать шестой роман с названием "Пражское кладбище", хотя до этого утверждал, что в своих пяти романах исчерпал все возможные для себя темы и сказал всё, что хотел).

Итог. Книга, конечно, не лёгкая, не на один вечер и не для чтения запоем. Без определённого запаса терпения и любознательности, а также способности переваривать и сопоставлять огромное количество информации, она не пойдёт. Но прочитать стоит, всё же, если отринуть всю пафосную интеллектуальность и глубокий смысл, это не только философский роман-головоломка, но и удивительный по духу подвид детектива с зашкаливающим саспенсом.

Впервые прочитав роман несколько лет назад, он не оставил по себе сколько-нибудь яркого впечатления, только горький осадок преодоления , за которым остались красота и наполненность текста, сюжетные перипетии, мысли и чувства героев, равно как и самого автора.

Решившись вернуться к роману, по ходу чтения приходилось часто ловить себя на мысли, что подобные книги нужно читать с карандашом в руке и блокнотом под рукой, настолько порой текст изобилует различными интересными неоднозначными мыслями, вопросами, суждениями, с которыми хочется поспорить или наоборот, обдумать в тишине и покое, вдали от обезумевшей толпы. Иначе многое просто упускаешь.

И сейчас читать роман крайне сложно. В первую очередь, из-за авторской манеры написания текста и построения предложений, когда в желании максимально точно, подробно и поэтично передать увиденное, сказанное, прочувствованное, Б. Пастернак использует по максимуму всевозможные литературные приемы и стилистические конструкции, отчего проза порой начинает выглядеть громоздкой и неуместной, особенно это касается диалогов и выражения чувств любящих людей. Текст практически скатывается в такую патетику, что вызывает обратный читательский эффект - неверия в происходящее или подглядывания в замочную скважину, настолько все звучит интимно.

Но когда дело касается описания природы, общественных явлений, отлично схваченных и подмеченных моментов, человека и страны в целом в переломные моменты, от которых зависит вся его дальнейшая судьба те же минусы становятся плюсами, от которых душа поёт и сердце плачет, а путь земной еще в пыли..... Практически навзрыд и ты уже забываешь, что перед этим тебя коробило и плющило от патетики.

Так как роман охватывает чуть не сорок лет в своем повествовании (с 1905 по годы ВОВ), то само собой разумеется, что все значительные и роковые события в истории первой половины XX века в СССР нашли здесь отражение. Вернее будет сказать, что именно "благодаря" им и стало возможно появление романа, посвященного человеческим судьбам в молохе истории, когда важность и ценность человека сама по себе постоянно стремилась к нулю. А вместе с тем весь роман автора доказывает обратное.

Судьба главного героя и многих из его окружения или тех, с кем сводила жизнь на своих перекрестках служит прямым доказательством гибельности каких-бы то ни было резких социальных преобразований, из которых всегда мыслимое добро оборачивается злом, а прекрасные идеи на бумаге превращаются в кровь и нужду на деле.
Только собственная душевная потребность и желание оставаться до конца человеком помогают не опуститься и противостоять проникновению зла в собственную душу.

Прекрасные стихи автора, являющиеся завершением романа и вложенные им в уста своего героя служат прекрасной поэтической иллюстрацией ко всему случившемуся, предопределенному и неизбежному, горькому, прекрасному, страшному, поэтичному, кровавому, немыслимому и бессмертному.

Эта осень меня погрузила в серебряный дым.
Эта осень во мне закружила багровые листья…

(с) Николае Лабиш (Румыния, 1935-1956)

Вот такое ощущение было от этой книги. Не роман, нет, а отдельные багровые — пламенеющие, светящиеся последней красой или кровоточащие — листья, подхваченные порывом холодного ветра. Тринадцать рассказов не складываются в роман или повесть — это, скорее, венок рассказов (по аналогии с «венком сонетов»), которые перезваниваются меж собой где темой, где персонажами.
Красота и печаль умирания. Острое нежелание расставаться с жизнью, любовью, надеждами, дорогими людьми. Драма непонимания, нежелания быть человечнее с ближними. Трагедия опоздания навсегда.
Тронута тем, что эту прекрасную книгу читают совсем молодые люди, — и тем, что «Оливия Киттеридж» находит у них отклик. Может быть, американская писательница Элизабет Страут успевает мягко, вполголоса дать им совет, за четыре века до дня сегодняшнего воплощённого испанским поэтом (да, одним из моих любимых):

…Спеши изведать наслажденье в силе,
Сокрытой в коже, в локоне, в устах,
Пока букет твоих гвоздик и лилий
Не только сам бесславно не зачах,
Но годы и тебя не обратили
В золу и в землю, в пепел, дым и прах.

(с) Луис де Гонгора-и-Арготе (Испания, 1561-1627)
«Пока руно волос твоих течёт…» (перевод С. Гончаренко)

А для меня моментом узнавания, понимания, совпадения стал совсем незначительный эпизод из новеллы «Зимний концерт»: немолодые супруги Джейн и Боб едут в машине сквозь вечернюю мглу, и Джейн любуется на праздничную иллюминацию, на светящиеся окна домов:

—…Все эти жизни, — продолжает она, — все эти истории, которых мы никогда не узнаем!

Всегда меня это волновало. Всегда. Тысячи людей, и у каждого своя жизнь, свои радости и страхи, свои открытия и разочарования… Не узнаем никогда. И надо быть внимательнее хотя бы к тем, о ком, как нам кажется, мы знаем всё: к тем, кто рядом с нами. Они зависят от нас. Они ждут нашего внимания и нашей любви. Не забывайте о них.

Антибонус...

Антибонус: Смена палитры
Я почему-то никогда не «вижу» персонажей читаемых книг, пейзажей и интерьеров, где происходит действие: они остаются для меня словами — теми, которые придумал автор. Зато почти каждая книга имеет для меня свой цвет, свою неповторимую гамму. И книга «Оливия Киттеридж» с первых же рассказов обрела в моём воображении свой колорит: мягкие, размытые почти до белёсости утреннего тумана мятно-зелёный, выцветший ситцево-голубой, благородный и холодный жемчужно-серый… На свою голову решила посмотреть в сети, как выглядят неоднократно упоминаемые на страницах книги форзиция и восковница.
Лучше бы я этого не делала. Цветовой удар был настолько силён, что хотелось зажмуриться. Вымечтанная мною сдержанная палитра разлетелась вдребезги. Жаль. Ну, как говорится, «во многия знания много печали…»

Ранее я у автора читала только пару стихов, из которых особенно запомнилась "Зимняя ночь", стихотворение которое в этом романе приписано Юрию Живаго. Но за исключением последней части, полностью отданной стихам, роман прозаичен по форме, но поэтичен по сути, ведь автор замечательно владеет слогом. Роман описывает всю жизнь героя от смерти его матери, с похорон которой начинается история, до его собственных похорон. Жизнь Юрия пришлась на самые переменчивые годы в судьбе страны, когда многих людей мотало по городам и весям. Вот и Живаго, а также его родных и близких изрядно помотало и большую часть жизни они провели в разлуке. Но больше всего они жили в Москве и Юрятино на Урале. Печальную историю жизни описал автор, но таких было множество.
А началась история ещё до Первой мировой войны с юности Юрия, параллельно с рассказом о нём было описано множество персонажей, что далось мне нелегко, довольно долго не получалось понять, кто все эти люди и что они здесь делают. Главный герой романа делит жизнь между двумя призваниями: медицинским и литературным. И вот, к моменту, когда Юрий отправился на фронт военным врачом, я разобралась достаточно, и стало наконец интересно. И было уже почти до самого конца, лишь немного ближе к финалу снова интерес забуксовал.
Роман прекрасный, понравился мне очень, в том числе и тем, что не пронизан революционным пафосом. Хотя Живаго и у красных партизан врачом поработал, но сам он из мещан-интеллигентов, поначалу проникнувшись идеалами революционеров, вскоре перестает принимать их. Из-за этого, да плюс из-за его корней, он не на хорошем счету у властей. Хотя интересно, что его брат в этом плане лучше к жизни приспособлен оказался. Кроме общего исторического фона и историй отдельных людей, выживающих в это трудное время, автор замечательно описывает и страсти, не оставляющие человека и в периоды борьбы с невзгодами.
Слушала книгу в замечательном исполнении Алексей Борзунова.

Может дело в том, что я давно не читал стоящей прозы, но в романе Эко я просто утонул, получая откровенное, неприкрытое удовольствие от его пустопорожних, многослойных нагромождений. Знаете, такая интеллигентская проза, умная, занудная, излишне подробная, с недостоверными любовными отношениями, прямо как в жизни (забавно, что Эко и сам это понимает, достаточно вспомнить пассажи о беллетристике и высоком искусстве).

Я люблю Италию. Чувство это иррациональное, но уже несколько раз дававшее конкретные плоды, от изучения итальянского как второго иностранного до четырех лет работы в одном учреждении с итальянским капиталом. Собственно, «Имя Розы» - пока единственная большая книга на итальянском, которую я прочитал. В этот раз повторить подвиг я не решился, но все же выбор Эко можно считать очередной данью старой страсти.

Начало книги – в чистом виде «Народный роман» Марио Моничелли. Демонстрации, бои с полицией, даже бросание тяжелых предметов в правоохранителей есть. Эко рисует нам левую среду Италии, обладавшую какое-то время культурной гегемонией, рисует с легкой грустью о несбывшемся. Чего только стоит шутка о Сталине и пятилетках в контексте университетской борьбы.

Несвершившаяся революция толкает активистов искать себе занятие. Эко погружает всех в эзотерику, говоря о ней как об успокоении. Однако только ли в революции дело? Думаю, что нет, ибо в 70-е было что-то большее, что толкало людей в поиски иного знания. В этот широкий спектр укладываются такие разные вещи, как «Звездные войны» с их нью-эйдж и Раиса Захаровна из милого фильма Меньшова с ее хилерами и личными экстрасенсами. Это был явно какой-то хитрый План.

Занятно и то, что все, что описано в «Маятнике…», кроме легкой художественной части, я уже читал в книге Эко об совершенном языке . Ну, почти все. Видно, что автор накопал удивительный объем материала и решил не тратить его только на художественную прозу, можно ведь и неплохой нон-фикшн сделать. Все эти криптоштуки, темуры, комбинации Торы и прочее, прочее. В «Маятнике…», конечно, больше шелухи, в целом это настоящая энциклопедия всего паранаучного бреда, который затапливает популярную культуру. Началось это, оказывается, не вчера. Все, все, от полой Земли через Гитлера и масонов к пирамидам. Ну или в любом другом порядке.

Но даже если насмешка над поиском глубокого смысла и была главной целью Эко, а он публично это утверждал, то мне больше понравилось другое, сермяжно итальянское, если можно так сказать. Это и Милан с окрестностями, и Ривьера, и система бронирования железнодорожных билетов. Но прежде всего другая Италия, партизанская. Бельбо, к воспоминаниям которого так часто возвращается в романе Эко, много раз говорит о том, как жилось в 1943-45, когда в стране шла гражданская война. Если верить Эко, то шла она в буквальном соответствии с теоретической схемой, описанной в «Логике насилия в гражданской войне» , тут и районы разной степени контроля, и доносительство. Меня когда-то поразило обилие памятных досок героям сопротивления в курортном Римини, судя по всему еще недавно все это было для итальянцев важно (даже Кутуньо пел про ‘e un partigiano come presidente’ в известной песне).

Ну а главное, думаю, в том, что все связано со всем, да и План есть, хоть розенкрейцеров с иллюминатами, вроде бы, нет. Хотя…

Когда ныряешь в темную бездну, чтобы вытащить кого-то, оказывается. что труднее всего вытащить на свет себя.

Кажется, самым лучшим в написании любой книги является ее неограниченность тем, о чем обычно рассказывают в аннотации. Т.е., если нам преподносят убийство, то по-настоящему хорошее произведение будет крутиться в своем сюжете не только вокруг преступника и следователя, а и получит несколько завораживающих дополнительных ветвей повествования, естественно. продуманных и завершенных. Подобным достоинством вполне способен похвастаться "Подсказчик" Донато Карризи. Однако и на Солнце есть темные пятна.

История итальянского автора погружает нас в расследование серии убийств маленьких девочек, производимое Милой Васкес, присоединившейся ради этого случая к команде других следователей и криминалистов, которые для нее - новые люди. Особенности внедрения новичка прописаны довольно неплохо, однако некоторые моменты уж слишком предсказуемы (что агрессия со стороны соперницы-коллеги, что финальный послелюбовный финт, к примеру). По сути, все персонажи довольно-таки реальны, к ним проникаешься разными чувствами, к кому-то симпатией, кто-то подбешивает, к кому-то равнодушен. Главным же крючком, на который автор постоянно цепляет читателя, является то, насколько резко меняется картина произошедшего - только мы начинаем подозревать одного - бац, появилась дополнительная информация и сменились декорации - бежим дальше. На фоне всего это Мила Васкес потихонечку раскрывает свои секреты, поскольку она далеко не обыкновенный полицейский, а мадам с Прошлым и Настоящим, которые трудно уместить в рамки стандартности. И все бы ничего, перечисленная специфика привлекает и увлекает, но вот если взглянуть на происходящее с позиции мета" ("над" - системно)...

От ассортимента впихнутых в произведение психических расстройств глаза разбегаются - и это основной недостаток книги. Ну нельзя начинять всем, что только под руку попалось, несчастный сюжет - психопатиями, медиумами, людьми с пограничным расстройством и наносящими самоповреждения, манипуляторами, владеющими гипнозом, предателями в своем кругу, опять и снова раненными* главными героями, жертвами стокгольмского синдрома и педофилами. Возможно, я даже что-то забыла! Поэтому, несмотря на действительную интересность произведения, данный переизбыток портит впечатление и не позволяет в полной мере насладиться чтением.

В итоге, остается двойственное ощущение - вроде бы и классная книга, но в то же время. что же она такая одновременно штамповая и нашпигованная всем. что посетило фантазию автора? Вместе с тем, весьма себе законченное произведение и это при том, что "Подсказчик" - лишь первая из историй о расследованиях главной героини - чаще бывает с точностью до наоборот: книга явно нуждается в продолжении, но его нет и не будет. Поэтому читать или не читать - у меня нет точного ответа, просто знайте, что далеко не мертвые девочки составляют основной смак истории, есть кое-что и кое-кто (и все это, все они в не единственном числе), переманивающие на себя все внимание.

Пропали пять девочек, пять семей растеряны от горя, но надежда все еще есть... Дебби. Аннеке. Сабина. Мелисса. Каролина.

А вот после того, как в лесу найдены захоронения частей трупов, надежды нет. Причем полиция ищет пять девочек, а захоронений шесть. Так почему о пропаже еще одной девочки никто не заявил?! Кто эта девочка? И невозможно понять, каким образом, совершенно незнакомые друг с другом девочки могли быть похищены одним человеком. Или не одним?

Что связывает девочек, кто их похитил и зачем пытается разобраться группа полицейских, которые уже давно работают вместе - криминалист Горан Говила, спецагенты Стерн, Роза Сара и Борис Клаус, руководит ими принципиальный старший инспектор Роке. Но помощь команде присылают Милу Васкес. Мила занимается поиском детей. На нее вся надежда, только Мила, по мнению многих, способна помочь в этой сложной ситуации.

Я надеялась почитать очень увлекательный детектив, динамичный триллер о поимке серийного убийцы. Ну вобщем и целом примерно это я и получила, но с некоторыми "отклонениями". Мне показалось слишком лишним некоторые подробности и героях книги, они не несли в себе никакого смысла, просто рассуждения только увеличили объем и подгоняли меня читать быстрее, потому что после всех этих размышлений о том и сем, я надеялась уже быстрее почитать про само раскрытие преступления.

Некоторые приемы раскрытия личности преступника как-то вообще их другой оперы. Медиум?? Какой нафиг еще медиум? Я же не фэнтези читать взялась. Лучше бы сюжет про медиума тоже был сюжетом о гипнозе, как с Борисом и Милой. Это по крайней мере логично и имеет место быть в практике и в реальной жизни. Вот если медиума убрать и некоторые лишние рассуждения, то было бы отлично. Мила мне понравилась. С тараканами в голове , конечно, но тем не менее личность интересная. Серию считаю перспективной и продолжу читать!:)

Да простят меня поклонники данного романа, своей рецензией я отнюдь не хочу ранить чью-нибудь нежную и восприимчивую душу, но и молчать я не могу. Итак, далее будет местами спойлерно и сугубо ИМХО.

В самом начале романа встречаем такую вот фразу:

У него было дворянское чувство равенства со всеми живущими

Лично мне кажется весьма сомнительным утверждение, что чувство равенства со всеми можно охарактеризовать как дворянское. Вообще, упоминание слова "равенство" как-то не вяжется с наличием сословий. В общем, прочитав это я немного насторожилась ... как оказалось, не зря.

Я могу написать, что Пастернак гениально изобразил трагедию всей интеллигенции в судьбе Живаго. Могу сказать, что Лара - олицетворение России, вечно мечущейся, вечно ищущей того кто же ей должен править. Могу замахнуться еще выше и написать про "загадочную русскую душу", ту самую, которая сама не знает чего хочет...Много чего хвалебного я могу написать о "Докторе Живаго", могу но не хочу. Если бы я писала школьное сочинение по этому роману, я бы писала именно об этом. Умом я прекрасно понимаю задумку и концепцию данного произведения; я понимаю, что выражают главные герои - что это не просто Юра, Лара и компания; так же ясно я понимаю, что "Доктор Живаго" это не просто история о людях и стране, это изложение взглядов Пастернака на множество вопросов - жизнь, смерть, философия, религия, искусство...Так вот, понимая все это, я говорю - роман мне не понравился.

Я не могу полюбить роман в котором ТАКОЙ главный герой. Он постоянно убегает от проблем - Юрий Живаго это квинтэссенция нерешительности. Было пару-тройку моментов,когда он предпринимал попытки к действию (иногда у него даже получалось), но как он после этого себя жалел!
Очень показателен момент, когда доктор расстается с Ларой, идет домой, чтобы раскрыться жене, рассуждает, что он принял РЕШЕНИЕ и вдруг...он понимает, что не смотря на то, что он принял решение, его выполнение ведь можно отложить! Гениально! И решает еще немного подождать у моря погоды, а пока продолжать сидеть одной *опой на двух стульях. При всем при этом, наш герой неимоверно страдает, занимается самобичеванием, обличает свои пороки, но продолжает поступать, так же, как и раньше.
Еще одно свойство Юрия состоит в том,что он постоянно полагается на других - у одного денег займем, к другим жить переедем, третий нам лошадь даст ( а я ее потом кормить перестану, а что - у меня же горе, я страдаю, некогда мне за чужими лошадьми следить). Причем расплатиться он обещает как-нибудь потом, когда напишет гениальную книгу, то ли со стихами, то ли с описаниями болезней.

Дорогие друзья,о как безнадежно ординарны вы и круг, который вы представляете, и блеск и искусство ваших любимых имен и авторитетов. Единственное живое и яркое в вас, это то, что вы жили в одно время со мной и меня знали.

После таких рассуждений Живаго я захотела закрыть книгу и не открывать ее больше. Вы представляете - опустившийся доморощенный философ, живущий, как Бог на душу положит и плывущий по течению, испортивший жизнь стольким близким ему людям, говорит своим друзьям (мысленно, конечно), которые пытаются ЖИТЬ, такие вещи! Конечно, они все такие, а он не такой, он не такой. Он чище, лучше, возвышеннее их всех. Вот оно чувство равенства, чего уж там...
А когда он, сначала, не находит в Ларином письме упоминаний о своей жене и детях, и мысленно вопрошает, чтож она такая бездушная-то, ни словечка не написала...любовница, про его жену и их с женой детей! И в правду чего это так?
И вот теперь о Ларе (о жене и детях Живаго она, кстати написала=)). Если Живаго от проблем только убегает, то Лариса еще и оправдывается. То у нее детство несчастное, то молодость загубленная, то революция, то война виноваты.

О, что я наделала, Юра, что я наделала! Я такая преступница, ты понятия не имеешь! Но я не виновата.

Господи, какие мы бедные! Что с нами будет? Что нам делать?

В этих фразах вся Лара. Еще умиляли ее бесконечные причитания про то, какой Юрочка умный и как он все правильно говорит. А момент когда она говорит Доктору, чтоб он все делал за нее сам. А эти ее заскоки - "...поехали...хотя нет...ой, а Комаровский говорит надо ехать...поехали, Юрочка...", в общем, без комментариев.

Справедливости ради, стоит отметить, что я отчасти согласна согласна с позицией Пастернака относительно революции и ничего против него, как автора, не имею; в романе есть близкие и понятные мне сужения, то есть, содержание романа, его мысль мне нравится. Однако, воплощение ТАКОЙ идеи в ТАКИХ героях меня откровенно отталкивает. Я не могу позитивно относиться к книгам, главные герои которых не имеют ни одной положительной черты и при этом, позиционируются автором, как страдальцы и жертвы.

P.S.: и напоследок, традиционно для рецензии на "Доктора Живаго", о стихах.

Болтала лошадь селезенкой,
И звону шлепавших подков
Дорогой вторила вдогонку
Вода в воронках родников.

Эта несчастная лошадь будет мне сниться в страшных снах. А в остальном стихи хорошие.

Доктор вспомнил недавно минувшую осень, расстрел мятежников, детоубийство и женоубийство, кровавую колошматину и человекоубоину, которой не предвиделось конца. Изуверства белых и красных соперничали по жестокости, попеременно возрастая одно в ответ на другое, точно их перемножали. От крови тошнило, она подступала к горлу и бросалась в голову, ею заплывали глаза...

Наконец-то мне попалась книга, где Россия начала ХХ века представлена глазами обычного человека - не солдата, не офицера, не революционера. Доктор Живаго, Лара, Тоня - это просто люди. Они ни за красных и ни за белых, не против революции, ни за нее. Они хотели просто жить. Жить, работать, любить друг друга, растить детей... Можно ли доктора, поэтически одаренного, мыслящего и образованного человека называть "обывателем"? Но он, безусловно, не годился в бойцы - тонко чувствующий, порядочный, интеллигентный - даже слишком, по тем-то временам. Он старался выживать, как мог. Противился любому насилию и ненависти. Не выносил малейшей политической фальши, не умел подделываться и быть угодным. Сколько таких кристально чистых, честных прежде всего перед собой были растоптаны, уничтожены, в лучшем случае высланы из советской России? А ведь они вовсе не были противниками новой власти.

И Лара, и Тонечка, прекрасные русские женщины, которых невозможно не любить - как жестока к ним судьба... А они без малейшей жалобы, гнева, недовольства переносили крушение прежней жизни. Все ради семьи, ради любви. Как ни писала Тоня в одном из последних писем к Юрию, что они с Ларой совсем не похожи - для меня очень похожи: великодушием, жертвенностью почти немыслимой в наше время. И тихим мужеством, стойкостью небывалой - при том, что обе не были никак подготовлены к тому, чтО будет.

Друзья Юрия приспосабливаются к новому, жалеют, что этот человек ослабел, растратил себя. Но и он жалеет их. Со своей ясностью ума и чуткостью к происходящему, он не может не видеть, в какую щель они себя загоняют. Юрий оказался сильнее духом - он не обманывает себя.

Роман-симфония. На фоне грозовых перекатов революции - нежные лирические темы любви, тоски, ностальгии. Редкие минуты покоя, счастья - и снова вихрь и смерть... И стихи. Но поэзия Пастернака - это отдельный разговор.

Закончила читать около шести утра и целый день пытаюсь осмыслить прочитанное, упорядочить впечатления… получается не очень, слишком уж много эмоций вызвал роман. Он настолько противоречив, что, мне кажется, его просто невозможно оценить категориями «нравится/не нравится». Ну не укладывается в них вся гамма ощущений, возникающих в процессе чтения. Он одновременно великолепен и полон недостатков, он притягивает и отталкивает, раздражает и восхищает, читается трудно, но не дает от себя оторваться.
Очень сложно разложить по полочкам чувства, возникшие во время чтения, поэтому, наверное, моя рецензия получится немного сумбурной, но я попробую.

Одно из самых ярких впечатлений – это невероятная поэтичность, образность текста. Кажется, Пастернак-поэт сильно доминировал над Пастернаком-прозаиком. Результат, на мой взгляд, получился противоречивый. С одной стороны, потрясающе красиво, зрелищно переданные образы придали сюжету дополнительную, яркую окраску. Многие фразы хотелось перечитывать, смаковать, пробовать на вкус…

Глиняные мазанки и гуси в заплеванной подсолнухами привокзальной слободе испуганно белели под неподвижным взглядом черного грозового неба…

…разве это не великолепно?
Но с другой – поэтики здесь так много, что она просто погребает под собой событийную часть романа. Прибавьте сюда многочисленные философские монологи персонажей, и становится понятным, какие невероятные усилия нужно приложить, чтобы не потерять нить сюжета во всей этой феерии высоких словесных материй.

Не облегчало чтения и обилие персонажей, которыми наполнено это произведение. Новые лица появляются на страницах книги с завидной регулярностью, некоторые для того, чтобы остаться здесь надолго, а некоторые – просто мимолетно скользнуть по жизни главного героя. Их так много, и важных персонажей, и статистов, что удержать в голове всех не всегда получалось. И встреченное однажды и вроде бы сразу покинувшие сюжет имя, вдруг неожиданно всплывало в других обстоятельствах, заставляя напряженно вспоминать, почему оно кажется знакомым.
В романе вообще слишком много случайных встреч и совпадений: куда бы ни закидывала жизнь героев, они обязательно встречают знакомых (а то и просто неожиданно собираются дружной компанией), а если и не встречают, то слышат о них от третьих лиц. Из-за этих постоянных пересечений появляется ощущение тесноты: как будто вокруг не необъятная Россия, а скромный Лихтенштейн, где каждый встречный если не сосед, то родственник.

Не сложилось у меня и с главным героем, слишком далек он от меня оказался. Неплохой, по своей сути, человек, умный, способный глубоко чувствовать, сопереживать, испытывающий постоянные душевные терзания за близких, он одновременно абсолютно пассивен, бездеятелен и инертен, плывет по течению, обрекая дорогих ему людей на страдания. Боясь своим решением причинить боль одним, бездействием он причиняет ее всем и сам мучается, не находя покоя. Он готов страдать и жертвовать собой, но не способен на поступок, чтобы что-то изменить.
Но для автора, кажется, его герой является идеалом или очень близок к этому, даже со всеми его недостатками. По крайней мере, у меня по ходу романа часто возникало чувство, что мир вращается именно вокруг Юрия Живаго, остальные вторичны. И вот это было мне непонятно. Почему именно он? Кто он? Что он? Выдающийся врач, поэт, писатель, философ, муж, друг..? Чем он отличается от прочих, кроме способности невероятно глубоко погружаться в высокие материи, одновременно пытаясь скрыться от реальности? Что он совершил, кого осчастливил, что все вокруг, и близкие люди и малознакомые граждане, так и норовят помочь по доброте душевной, безвозмездно выручить, спасти, и все исключительно из хорошего отношения к доктору. Чем он это заслужил? У меня даже закралось сомнение, что я почему-то упустила момент обретения героем его исключительности, какого-то факта его биографии, приподнимающего его над обыденностью. Нет, наш герой по-человечески обычен и совсем не идеален. Более того, проявившееся в одном эпизоде его отношение к окружающим скорее лишает его права пользоваться их помощью, чем делает достойным ее:

Дорогие друзья, о как безнадежно ординарны вы и круг, который вы представляете, и блеск и искусство ваших любимых имен и авторитетов. Единственное живое и яркое в вас, это то, что вы жили в одно время со мной и меня знали.

Стоит ли комментировать подобное высказывание?
Я долго сомневалась, но… нет, не симпатичен мне этот характер, несмотря на весь его драматизм и душевную глубину.

Так что же такое есть в этом романе, что он так цепляет за душу, приковывает к себе внимание и не отпускает? Признаться, я и сама не до конца поняла это.
Наверное, общий фон, атмосфера, когда за многословной удушающей образностью скрывается целая Эпоха, а обреченность нарисованных судеб настолько пронзительна, что ком подкатывает к горлу. Хотя тут тоже можно поспорить, слишком уж самобытен Пастернак в способе передачи мироощущения рушащегося мира, и понять и принять его не всегда просто. Тот же Булгаков, например, в описании подобной атмосферы для меня выглядит более убедительно.
Еще роман во многом символичен и иносказателен, и на примере своих героев автор пытается не просто показать жизнь на переломе во времена великих потрясений, но и рассуждать о жизни и смерти, о вере и духовности, о выборе, о предназначении, быть может. И вот это действительно получилось сильно, пронзительно, на таком невероятном надрыве, что просто дух захватывает. Чувствуется, что автор буквально выстрадал своего «Доктора Живаго», многократно пропустил его через себя, вложил душу. И вот хотя бы за одно только за это роман уже достоин всяческих похвал.

Тяжело мне с классикой, а с русской классикой особенно. В витиевато изложенных, запутанных, скачущих туда-сюда образах и мыслях автора очень легко запутаться, что я вполне успешно и сделала.
И книга, к тому же, и об ужасах войны в том числе. Причем не о боевых действиях и событиях на фронте, а как этот ужас перемалывает простых людей. Такие истории бывают ещё страшнее.

Признаюсь честно, с историей в общем и России в частности я знакома плохо, поэтому путалась в некоторых формациях, событиях, личностях и датах, но книга, к счастью, не об этом, что, к слову, удивительно, потому автор постарался поместить в неё вообще всё, что только можно.

Здесь и война, и политика, и метания русской души, и лирика, и много чего ещё, и за всей этой мешаниной не уследить. И за обилием сюжетных линий и идей теряются сами персонажи. Я не могу дать какую-либо толковую характеристику даже главному герою, потому что события постоянно треплют его туда и сюда, чтобы успеть рассказать обо всём, он о чём-то переживает, но в таких выражениях и так сумбурно, что как человека его очень трудно понять. Кажется, такими урывками я даже сама в своей собственной голове не разговариваю.

В результате кашу автор заварил густую, аж ложка стоит от обилия смыслов, но воспринимать и понимать написанное очень тяжело. Оставляю книгу без оценки, не решила ещё, как к ней относиться

Безусловно, великий роман, полностью соглашаюсь с таким утверждением. Но есть лично для меня несколько "но".

Во-первых, роман изобилует поэтикой. Нет, не хочу сказать, что это плохо. Эстетическое наслаждение получаешь при чтении на самом высшем уровне. И это - тоже особенность получившегося шедевра. Однако диалоговая часть получается скудной, в первой половине романа, я бы сказал, вообще практически документальной и сухой, что в итоге даже мешало представить себе внешний вид главных героев. А вот атмосфера вокруг них представлялась как раз без проблем, очень органично и глубоко. А как филигранно четко описана природа, так между прочим как будто, на фоне страданий, метаний, драмы простого народа. Объяснение этому одно, истинный поэт может попробовать написать исключительную прозу, но ему надо очень-очень постараться, чтобы обаять любителей прозы, такое удается очень немногим. Что же получилось в итоге? Очень-очень тяжеловесно, зацементированный сюжет нельзя разбавить, пропустить вообще и пропустить через себя.

Во-вторых, роман написан по грани. Его можно признавать антисоветским, но в нем вообще нет отношения автора. Рассказчик беспристрастен и безучастен к действиям, он делает вид, что его волнует всё что угодно, но не судьба главного героя. И только последняя глава негласно раскрывает читателю душу рассказчика. Кстати, именно этой главе я ставлю не просто оценку пять, а пятерку с бесконечным числом плюсов. Так что, если не учитывать ее, то сложно судить о романе, потому что лично для меня не было возможности спорить с автором при чтении (что мне удавалось в последних прочитанных книгах, тех же Бориса Акунина или Бена Элтона). И опять, нельзя считать такой подход недостатком, спрятать свое мнение за страницами сюжета - это искусство.

В-третьих, приходится рассуждать о судьбе нации через судьбу главного героя и использовать приходится при этом метод логической индукции. Ведь его судьба настолько необычна, что не вяжется в рамки общепринятых судьб людей того времени. Надо излишне напрягаться, чтобы на каком-то потустороннем уровне переложить эти переживания, как говорится, "на массы".

В-четвертых, сложно читать роман, если ты не можешь долгое время выбрать себе героя, за которым будешь следить особенным образом, который бы тебе был либо очень близок, либо очень далек. Спасают только некоторые очень трогательные моменты, где поэтичная мелодика становится спасательным кругом и ты получаешь кратковременное удовольствие. Но, вот уже через несколько страниц - новый непроходимый цемент - терпи казак, иди в потемках дальше...

В итоге получилась больше не эпохальная история личностей, а история одной личности на фоне истории, кто сможет построить индукцию, тот и выиграл. Для таких благодарных читателей и написан этот роман. В любом случае, он однозначно является уникальным и безусловно достойным самых главных литературных наград. Дмитрий Быков сказал об этом романе: "Доктор Живаго" - символистский роман... Лара - это Россия… Юрий Живаго — олицетворение русского христианства". Соглашусь с критиком, яркий представитель символизма жаркой послереволюционной эпохи. Но я, похоже, не смогу до конца понять всех его перипетий...

Я не раз замечал, что именно вещи, едва замеченные днем, мысли, не доведенные до ясности, слова, сказанные без души и оставленные без внимания, возвращаются ночью, облеченные в плоть и кровь, и становятся темами сновидений, как бы в возмещение за дневное к ним пренебрежение

Может быть, и мне когда нибудь придет такое понимание в какую-нибудь ночь раздумий? Все может быть!

С каким то предвзятым отношением начала я читать "старик и море", очень многие мои знакомые отзывались достаточно негативно о данном произведении. Может это и повлияло на то, что книга мне определенно понравилась) А то нахвалят книгу, бежишь её скорей читать и понимаешь что не твое, больше придираешься к ней. Возлагаешь надежды что сейчас будет "Аххх...!" а получается совсем наоборот "Охххх...(" Мне определенно понравилось читать Э. Хеменгуэйа вечером перед сном в уютной обстановке, в тишине под ночной лампочкой. Зашевелились просто корни романтика? идеальный вечер! Это история живая, реалистичная и напряжённая, но буквально каждая страница сочится горечью и ядом одиночества. Когда читаешь её, возникает чувство, будто ты сам, а не герой книги, несёшь на себе бремя его непростой жизни.
История главного героя прежде всего показывает нам жизнь надежды когда надеяться на самом деле абсолютно не на что.
Главный герой повести безумен в своём упорстве и непокорности обстоятельствам. Способны ли мы продолжать жить дальше, когда у нас не остаётся больше ничего? В жизни бывают потери, и некоторые из них настолько вовлекают нас в водоворот отчаяния и безнадёги, что едва удаётся выстоять. В этой книге нет ни капли надежды, света или вдохновения. Это история очень горькая и грубая, как и сама жизнь. Мы всегда должны бороться до последнего, а не сдаваться при первом промахе, самое приятное это результат. Что бы добиться цели нужно верить, что ты полон сил и энергии и что у тебя все получится, без веры в это, все твои начинания будут напрасны! Читая текст, постоянно думала о том, как бездушно и варварски человек губит живых Божьих тварей, уничтожает окружающий его мир, считая себя центром Вселенной! Вспоминается поговорка - ни себе, ни людям! Так это как раз про старика, уязвимого и беззащитного под натиском живой природы. Приложив титанический труд, не смотря на трудности, усталость и окровавленные руки, он всё же поймал "красивую, умную и благородную рыбу", но от нее ему остался только жалкий скелет с заостренным мечом и большим хвостом. По сути весь его старания и усилия лишили жизни не только огромной рыбы, но и его самого, покалечив при этом и таких тварей, как большие серые акулы. Это ли не печально(
Тема одиночества, я думаю, тоже заняла немаловажное место в произведении.
Ведь если бы Мальчик Манолин был в лодке с Сантьяго, все бы закончилось совсем не так, и истории этой быть может не было... Но старик был один... один...
Нельзя, чтобы в старости человек оставался одиноким... Однако это неизбежно.

В последнее время очень мало читаю, не хватает времени, так что решил вернуться к коротким рассказам и мой выбор пал конечно же на Старик и море и в принципе я не пожалел. Достаточно известный рассказ, но что-то мои руки не доходили до него. Давался рассказ тяжело, но дело не в какой-либо там скукоте или нудятине, а просто искреннее переживание за старика мешало мне продолжать чтение, вынужденного день за днём выходить в море, дабы прокормить себя. Не могу не написать и про положительную сторону в виде мальчика, который не бросит старика и в принципе не даст умереть голодной смертью. Хотя дело не только в какой-либо нужде. Здесь описывается вечное противостояние старика с морем и их обитателями. Это целое испытание как и для старика, так и для рыбы, на которую он охотится. Ну а победитель здесь только один.

Для торжества зла необходимо только одно условие — чтобы хорошие люди сидели сложа руки.

Замечательный представитель жанра: захватывающий, кровавый, с большим количеством маньячества на каждой странице триллер. Из одного не слишком объемного романа можно было бы смело сделать пять детективчиков такого же объема, настолько велика концентрация ужасного для одного произведения.

Красной нитью через всю книгу проходят две взаимосвязанные идеи. Первая заключается в том, что мы очень плохо знаем своих ближних. Как только в СМИ появляется информация о поимке очередного "чудовища", все начинают удивляться, мол, надо же, а у него жена, дети, квартира, машина в кредит и любимая собачка, с которой он каждый вечер гулял в наиприятнейшей компании других собаководов. И тогда все сразу постфактум отмечают особенности поведения, которые могли бы дать намёк, нет, более того, прямо указывали, почти кричали о том, КТО перед нами, с КЕМ мы встречаемся в подъезде у мусоропровода, КТО спит с нами в одной кровати или в соседней комнате... Кстати, автор тоже не скупится на мигающие указатели, направленные в сторону некоторых злодеев; и уже в середине книги думаешь: "А вот этот-то, наверное, вот то и то", но потом одергиваешь себя, не может же быть так предсказуемо, ан, нет, может! Просто в книге столько всего намешано, что несколько предсказуемых, угадываемых моментов не портят общей картины.

Вторая идея заключается в обличении равнодушия общества: как же мы можем заметить, КТо на самом деле рядом с нами, ЧТО и с КЕМ он делает, если единственное, чем наш ум постоянно занят, - это мы сами, собственные проблемы и переживания.

Альберт выставил напоказ ханжество той части рода человеческого, что считает себя "нормальной" только потому, что не убивает невинных детей, отрезая им руку. Но они способны на другое, не менее тяжкое преступление - безразличие.

Для тех, кто совершает преступления, есть название - преступник, маньяк и проч. Но как же называть тех, кто закрывал глаза на происходящие рядом бесчинства?

К минусам книги отнесу лишь три момента: во-первых, несколько разочаровывающий, скомканный и почти открытый финал; во-вторых, всё развитие сюжета строится на огромном количестве совпадений; в-третьих, категорически не понравился ход с... (хм, как бы так без спойлеров?) тем, как раскрыли одного из злодеев.

P.S. Ночью возвращалась из туалета в спальню. Встала у двери, не решаясь открыть её. А вдруг там стоит мой муж за дверью с ножом, скажем. Ждёт меня. Хочет убить...

Нобелевка... Уууххх!
С опаской бралась за этот роман. Кирпич русской классики заходит у меня в особое настроение - которое вряд ли подпадает под расслабленное летнее. Да и - начало...

- Кого хороним?
- Живаго.

Так начинается этот роман. В принципе - так он и заканчивается. Цикличность - признак мастерства) Начинается роман не очень понятно - сначала автор знакомит со своим героем Юрой (еще маленьким), но потом - идет некто Миша, и еще герои, и история Лары - идет словно параллельно истории заглавного героя. Но потом - все выравнивается, и (наверно, ближе к середине) все разрозненные обрывки и кусочки - собираются.
Ну очень объемный и многослойный роман. Он охватывает и мирную жизнь, и - Первую мировую, и русскую революцию, и Гражданскую войну. Как водится в русской литературе - на этом фоне и разворачиваются судьбы героев. Конечно, меня поразила история Лары. Сразу пришел на ум Фёдор Достоевский - Идиот и история Настасьи Филипповны - но в зрелом возрасте Лара раскрылась совсем по-другому. Мне кажется, что роман - такой многослойный, что каждый найдет в романе что-то свое. Кого-то зацепит история Юрия Живаго - такого неоднозначного героя. Кого-то увлечет любовная линия, ну а кому-то - будет интересна тема войны и революции. Я пропустила тот момент, когда Живаго попал к партизанам - но тронули и поразили меня человеческие истории. Интересная история про деревню, на два месяца объявившую независимость, или истории партизан - как он - Леворий (в книге так много таких - старорусских имен - я немного забываю), даже история Тани в эпилоге.
Не хочу ничего говорить за политический слой романа - меня это не очень интересует. А тронули меня - человеческие судьбы и - художественная часть. Мой любимый эпизод - дневник Живаго из деревни. Когда он перечитывал русскую классику и говорил - "Что Толсто, Достоевский - это так глубоко, тяжело, а Пушкин и Чехов - это что-то такое детское, светлое, восторженное...". Очень зацепили - прям памятники русского говора и русской мудрости. Особенно - монолог их возницы - Антип, Анфил... - извините, путаю - у которого присказка "Ангелы в Китае". Он им там и частушки пел, и "бар" развлекал. Или "конкурентка Живаго" знахарка, которая целую лекцию прочитала, что все болезни - от порчей, леших и русалок...
И - я просто душу готова продать за стиль и описания. Поэт - всегда поэт, и художественные сравнения Пастернака - это что-то с чем-то!

Город, плоский, как рисунок углем

и

Она обняла его руками, широкими - как душа

Это просто примеры тех восхитительных сравнений и эпитетов - которыми просто расцвечен текст. Ну и бонусом к роману идут - 25 стихотворений "Юрия Живаго" - в том числе и знаменитая "Зимняя ночь (которая "Свеча горела на столе...")
Стоило чуть-чуть расчитать - и я просто провалилась в роман. Не все мне было одинаково интересно - вроде лекций и рассуждений за революцию - но вот судьбы и пути героев... Думаю - этот роман стоит того, чтобы - прочитать его хоть раз в жизни. Ради чего - решайте сами. А я - принимаю эстафету и - крайне рекомендую. Подобная литература - надолго остается в памяти и сердце.
P.S. Не скажу ничего за фильмы. Когда я увидела (в русском сериале) Олега Янковского в роли Комаровского... Как не скажу и за каноничный западный фильм с Омаром Шарифом. Мне кажется, менять книгу с таким языком на экранизацию - это кощунство. А скажу - что слушала в исполнении Алексея Борзунова - чего и всем желаю. Эта книга - звучит, она льется, создает такое настроение. Ну а особенно прекрасны - стихи в озвучке.

Какое все родное в этой книге, какое свое, обычное. Как душевно Пастернаку удается отразить точку зрения на жизнь миролюбивого человека в те тяжелые времена в целом и на результаты революции в частности.

Ведь почти невозможно объяснить, что очень многим не нужна ни война ни революция, они не ратуют за одних или других. Таким людям просто нужна их единственная жизнь, им нужно их спокойствие и семья. Кажется, таковым и является Юрий Андреевич Живаго. Политические события почти не возмущают его сознания.

Он не понимает, зачем и за что умирать и убивать живых людей. Он не видит смысла становиться на ту или иную сторону, если цена этого лишь более эффективная пропаганда. Он не понимает, зачем заставлять воевать людей, которые не хотят воевать...

Через всю книгу проходит его стремление вернуться в его любимую жизнь, когда на каждом шагу обстоятельства бросают его из одного места в другое и обратно. Он хочет уехать от этой "истории", которая творится нашими руками подальше, в глубинку, насладиться полнотой жизни не творить ничего исторического.

Всю бессмысленность гражданской войны и истинное единство народа Пастернак показывает в одной короткой сцене, в перестрелке красных и белых, когда доктор Живаго находит библейский псалом для защиты от пуль сначала на груди мертвого красноармейца, а потом точно тот же псалом на груди у белого...

Пастернак познал жизнь очень глубого, и подарил частичку своего познания миру в виде этой книги.

-О, Вобла, давай поговорим!
-Че те надо, а? Грызешь меня и грызи. Это нехорошо - беседовать с рыбой, которую в этот момент ешь.
-Да ладно тебе, Сантьяго же разговаривал.
-А, он долбанутый кубинский рыбак.
-В смысле?
-Кубинские негры - это другое. Белому человеку не понять. Знаешь, как говорят на Кубе "чем чернее негр, тем больше у него детей".
-И что это означает?
-Это значит, что мы все дети дядюшки Хэма. Я тоже, когда была мальком, носила бороду, свитер и бренчала на гитаре.
-Ну и что с этими неграми?
-А, по-прежнему плывут. На корытах, деревяшках, на чем угодно. Каждую ночь. А утром их собирают. Всех тех, кто не доплыл до Америки.
-А туристов там так на одном острове и держат?
-Ну да, а ты чего хотел?
-Так ты в итоге про наивность. Но персонажи русских сказок часто разговаривают с рыбами. Я вот тоже, хотя и вижу, что ты не золотая и даже не осетрина. Кстати, что там за рыбу Сантьяго ловил, такую тяжелую? Рыба-Мечта Каждого Негра?
-Не знаю, но взывать к совести рыбы, которую собираешься сожрать - верх извращения. Тем более, что рыба все равно не ответит.
-Ну и что. Один мой друг всегда стучал кулаком по игровому автомату и взывал к его совести.
-Если люди играют в игры, то почему не поиграть и рыбам.
-Короче, повесть эта "Старик и море" о том, что я поймал воооттт тааакууууюююю... рыбеху.
- Да нифига ты не понял.
-Серьезно? С третьего раза я как раз многое и понял.
-Три раза перечитывал?
-Ну да. В разное время. Все силился понять - за что дали Нобелевскую премию.
-Понял?
- Да. Для этого можно было вообще этого "Старика и море" не читать.
-Но не сломался же? Пива подлей, хватит грызть всухую.
- Жив, как видишь. Даже пару тройку фраз нарыл. Весомо, но ничего особенного.
-Может ты море не любишь?
-Люблю. Только воды боюсь. Я из морских котов.
-Так за что премия-то у него?
-За дружбу с Фиделем. Я как-то книжку купил по дурости, так как за каким-то чертом разменял пятьсот евро в последние дни. Книжка о дядюшке Хэме, но текста почти нет - одни фотографии с Фиделем.
-А мне он нравится. Мечтаю тоже долго жить.
-Рыбы столько не живут. А от тебя уже одна голова осталась.
-Ну, хоть голова.
-Догрызу. Я старый любитель пива.
- А Фидель у меня ассоциируется с морскими красными звездами. Помнишь, "если звезды зажигают, то это кому-нибудь нужно"? Так вот, на Кубе каждый считает своим долгом с этой звездой сфотографироваться, но она гаснет прямо на глазах. Это наш кубинский ответ коммунизму. То есть, у Фиделя даже звезды гаснут,
-Ну ладно, хоть что-то позитивное вспомни.
-Ну, старик любил бейсбол.
-И?
-А я не люблю.
-Ясно.
-А, нет! Аудиокнигу читал Ливанов. Смешно. Представь Карлсона в лодке с пухлым тунцом под мышкой.
-Вот он бы сразу улетел и спасся от акул. Только рыбу бы не поднял.
- Рыба - это еда. Карлсон бы поднял.