Держись и пиши. Бесстрашная книга о создании текстов

В общем, "просто пишите", не озадачивайтесь сложными вещами. (Мы же не в школе!) Думать над композицией тоже не обязательно, она сама как-нибудь придет:

Одни авторы продумывают композицию сразу, другие ждут, когда она проступит, как узор, через уже написанный материал.

Идея произведения тоже не нужна:

Большая идея может проявиться, когда текст уже написан.

А может не проявиться, тут как карты лягут.
Обилие фигуральных сравнений, когда нам предлагается что-то искать, слушать, ловить и ждать в надежде, приносит ощущение шизофрении:

Вы можете просто идти за историей, писать ее, не зная, о чем она.

...

Слушайте свою историю – и она расскажет вам, как писать ее.

Ну не изучать же скучные основы сценарного мастерства... Хотя писать историю, не зная, о чем она, это само по себе сильно.
В народе такую бессистемную писанину обычно называют ГРАФОМАНЬ, к слову.

Текст может вырасти из смутного непрожитого чувства или вертящегося в голове вопроса, из необходимости суммировать свой опыт и разобраться, о чем он, из потребности решить социальный вопрос – да из чего угодно.

Конечно, вываливать на читателя личные истории, травмы и фантазии, вместо того, чтобы рассказать связную продуманную историю, это отличная идея. Мы все видели такое не раз и просто в восторге от подобных сублимаций.
Местами начинается сущая эзотерика:

1. То, что нам так отчаянно нравится у других, всегда есть в нас самих.
2. Отравлять нас оно начинает, только когда мы не даем ему сбыться. [резюме главы]

Хотя не сказать, что оно удивляет...
Иногда, впрочем, в тексте внезапно появляются упоминания о каких-то приемах. Выглядят они как вырванные из чужих работ куски:

Если поставить рядом два кадра, образа, события – между ними возникает совершенно новый смысл. («Эффект Кулешова») [резюме главы]

В самой главе примеры применения эффекта Кулешова в литературе не приводятся. Просто вот есть такой эффект, знайте.
Очень много отвлеченных рассуждений и сравнений бульдога с носорогом. Например, сравнение писательство с ...археологией.

Можете ли вы представить себе археолога, который в этот момент отложил бы лопату и щеточку и стал думать о карте города? «Пока не нарисую его схему в голове, не буду копать», – решил бы он. И потерял бы много времени.
Почему тогда мы, вместо того чтобы радоваться найденному перстню и продолжать слой за слоем снимать землю, жалуемся, что пока не видим общей картины? Пишите – и вы увидите свою общую картину. И с каждой книгой будете видеть ее все быстрее.

Археологи раскапывают построенное другими ДО них, писатели стоят СВОЁ с нуля. Правильной бы аналогией было сравнение писательства со строительством дома. То есть "просто строй, не трать время на планирование, и дом сам построится." Нормально же?
Плагиат приветствуется и таинственно называется "писательскими инструментами", которые "не попадают под закон об авторском праве", хотя что значит сие, не уточняется.

Обычно я показываю авторам инструменты, которыми создается тот или иной эффект. Руки автора начинают гореть: ведь это и его инструмент, просто он к нему еще не приноровился. Каждый раз я вижу, что найденный так инструмент – продолжая метафору – ложится в ладонь автора как родной.

Обычно я показываю авторам инструменты, но вам, читатели, купившим мою книгу, я не покажу. Купите у меня вебинар.

Запишите, что вы любите (или чему завидуете) в текстах других авторов. Чтобы, когда вы будете получать обратную связь на ваши, вы могли сравнить.

Ради бога, кто-нибудь, объясните мне, что значит фраза "получать обратную связь на ваши"? Типа, сравните как успешно вы передрали чужой сюжет?
Одним словом, плагиат, пардон, заимствованные "писательские инструменты", это положительно, ведь:

Все равно у вас получится нечто иное, чем у автора, чей инструмент вы с восхищением позаимствовали. И при этом велика вероятность, что читатель будет ценить ваш текст за ту же «живую жизнь», «космическое в бытовом» и тому подобное – подставьте свое.

...конечно, велика также вероятность, что читатель воспримет ваш плагиат как отсутствие идей и бездарность, тут как карта ляжет. Писательство же не конкретная наука. (Интересно, а если заимствовать без восхищения, это другое?)

Самое худшее, что может сделать тот, кто мечтает писать – не писать. Тогда вместо повышения мастерства вы повышаете уровень своей тревожности, самоедства, сомнений и зависти. Но какой смысл завидовать хорошему писателю? Это как завидовать возрасту. Этот автор наверняка просидел большее количество часов в текстовом редакторе, сделал большее количество редактур и выбросил больше черновиков, чем вы.

"Хороший писатель наверняка просидел больше в редакторе!" А может у него есть талант, богатый жизненный опыт, десять лет изучения теории литературы и свекровь в издательстве. Мы же не знаем наверняка, действительно.
Помимо развенчивания мифов о необходимости подготовки композиции и т.п., развенчиваются мифы о том, к примеру, что штампы и клише - это плохо.

Однако сказать, что штампы – зло, значит украсть у писателя ящик инструментов.

И дальше поясняет, что штампы в речи персонажей помогают раскрыть характер. Это верно, но речевые характеристики персонажей - это одно из средств создания литературного персонажа, которое никак не связано со штампами и клише, которые могут засорять язык произведения. Одно средство - точно не тянет на "ящик инструментов".

Нельзя не отметить и попытки в анализ:

А теперь посмотрите на написанное с точки зрения вечных сюжетов. Что делают люди, когда они едят вместе? Что это за мотив? Совместная трапеза отсылает нас к теме причастия. В большинстве религий вы найдете обряд или церемонию, в которой единоверцы едят вместе. Это символ объединения, мира, причастности к чему‐то большему, соединенности, доверия.

Совместная трапеза отсылает нас к теме причастия, даже если люди в кадре поглощают пищу, находясь в Древнем Египте, Греции классического периода, Японии, Китае, Корее, Индии, Ближнем Востоке, СССР, Америках до 1492 года или фэнтезийном мире с эльфами? Совместный примем пищи вызывает доверие, это наша психологическая особенность, которую использовали в христианской религии, например, но ели и едят вместе люди обычно не по религиозным, а вполне бытовым причинам.

В том, как люди едят, видно и их самих, и их отношения. Предательство во время трапезы выглядит хуже, чем просто предательство. Именно поэтому в литературе совместная еда так часто выступает фоном: если отравить кого‐то, то за едой – то есть в момент кажущегося единения; если устроить скандал, то за обедом, когда все должно бы идти мирно; если отречься и предать – так за Тайной вечерей.

"Если отравить кого‐то, то за едой"... А что, можно отравить кого-то как-то ещё, кроме как едой и напитками? "Новичок" и полоний - изобретения новые и труднодоступные, появление их уместно разве что в современных шпионских детективах. Троп с убийством на пиру объясняется просто: больше не было возможностей напасть на жертву, исторически народ жил, окопавших в своих замках. ("Красная свадьба" случилась не потому что Джордж Мартин куда-то хотел нас послать, а потому что это был единственный шанс Фреев убить Робба и Кетлин Старк со свитой.) Скандал за обедом произойдет по схожей причине - герои соберутся водном месте и смогут вступить в конфликт. Зачем додумывать то, чего нет?

Неожиданно много рассказов о себе. Особенно часто напоминается, что авторка Екатерина Оаро училась в литинституте:

Рядом с «Доктором Живаго» стоят мои литинститутские конспекты – толстые тетради на кольцах, в твердых обложках. На полях записаны разные фразы преподавателей, не относящиеся к предмету лекции. Например, фраза преподавателя зарубежной литературы Карабутенко:
– Если кому‐нибудь очень холодно, ну наденьте манто! Наденьте беличий шарфик. Наденьте бобровую шапку!

А нам точно нужно это знать? Местами сильно непонятно, это пособие по написанию текстов или чей-то личный блог?
Кстати, стиль авторки тоже интересный:

Как часто бывает так: новая идея блеснула в воображении – вы торопитесь, преисполненные энтузиазма, записать ее. Мысль свежа, как берег Ла-Манша, и все в ней красиво и гармонично...

А что, берег Ла-Манша свежий? Никогда не приходилось слышать такое сравнение. Обычно в сравнениях прослеживается определенная, понятная читателям аналогия. Ла-Манш - это канал. Канал или его берег может быть свежим? Типа как батон? Или его только что прокопали?
Рассказов о себе (как именно Екатерина Оаро кладет ноги, когда пишет; посмотрите на личном сайте, как она работает с такой-то программой) стало так много, что действительно захотелось узнать больше об этом известном авторе. (Просто Чак Паланик был скромнее в своей книге о писательстве.)
На Лайвлибе за Екатериной Оаро значится сборник записок эмигрантки, да повесть на белорусском языке. Выйдя замуж за иностранца, Екатерина Оаро, судя по всему, занята в сфере литературного коучинга.
Не совсем то, что ожидаешь, если честно...