Эликсиры сатаны

Сначала немного о стиле писателя. Гофман, по всей видимости, считал, что абзацы для слабаков и чем длиннее предложение, тем лучше. Я уже читала его "Золотой горшок", в котором разделения на абзацы не было совсем. В "Эликсирах сатаны" автор иногда вспоминал, что нужно бы сделать красную строку, и на несколько страниц чтение становилось комфортным. Затем снова забывал. Забывал, впрочем, чаще.

Предложение у Гофмана такое, что подходя к его концу, забываешь о начале. Прибавьте к этому устаревшие слова и грамматические формы и небольшое количество диалогов - это и будет Гофман во всей его красе. Можно подумать, что дело в эпохе, в которую творил автор, но нет. Томас Манн, к примеру, жил позже, но тоже не любил абзацы и короткие предложения. А современник Гофмана Гёте наоборот писал лаконично и…

Итак, «Эликсиры» - романтический роман с налетом готики. От первого - душевные метания, от второго - трагедия рока.

Повествование ведется от лица брата Медарда, капуцина. Он начинает историю с юных лет, учебы, пробуждения желаний и поступления в монастырь, где постепенно растит веру в свою избранность. Талантливые красноречивые проповеди брата Медарда собирают множество людей. Его ценят и любят. Вскоре он становится хранителем ключей от зала с реликвиями. Там хранится ларец с Эликсиром Сатаны. В какой-то момент Медард настолько утомлен жизнью послушника, что отпивает из бутылки. Моментально получая порцию бодрости.

Медарда отправляют с миссией в Рим. По пути монах случайно убивает человека и решает сбежать. Но егерь погибшего принимает Медарда за него. Сходство настолько велико, что у…

Роман о греховном роде, борющимся с искушениями, посланными самим сатаной, ради обретения Божьего прощения.

Главный герой монах Медард не вызывал у меня особого интереса, он напомнил мне императора Каракаллу, - дикого, необузданного, похотливого по своей внутренней сути, но, по стечениям обстоятельств, воспитанного в образованной среде своего времени, вместо гальской накидки облачившегося в сутану капуцина. Весь роман он только мечется между вдохновенностью небесным светом  и одержимостью дьяволом. Личности у него как будто нет, он словно только вместилище для каких-то сторонних сил, постоянно его охватывающим.

Роман перегружен подробностями о внутренних связях между представителями семейного древа. Разобраться в хитросплетениях этих связей возможно (очень сложно), но интрига местами…

Любите ли вы Гофмана, как люблю его я? Нет, вы, скорее всего не любите Гофмана. Да и как можно любить все эти фантасмагории, мороки, пляски смерти, клубящиеся страхи, колдовские заклятия и человеческие проклятия, заблуждения и тайны, злые мысли сумеречных духов и сгустки тьмы в душах людей? Все эти ночные грезы, сомнамбулический бред, хороводы двойников, перевертышей, бестелесных фантомов, марионеток, безжизненных автоматов, вампиров, колдунов, злобных уродцев, враждебных демонов, безумцев и маньяков... Да уж, современному читателю, к услугам которого ужасы Кинга и все роскошество фэнтези, сложно влюбиться в романтическое безумие Гофмана. Не потому, что он скучен - наоборот, он сложен и изыскан. Моя первая любовь и любовь к немецкой литературе развивались параллельно. До сих пор не знаю,…

Завораживающее повествование, берущее начало из монастыря Капуцинов города Б. Многообещающая завязка представляет из себя всю сущность готики: история грехопадения с неотмоленным искуплением, окутанная мраком судьба мальчика, поступившего на воспитание к монахам, разбавленная немецкими и итальянскими фресками, молитвами и мистикой, путешествием и готическими средневековыми замками, и, вишенкой на торте — настоящим дворцовым шутом! 

«Может быть, этот роман встанет на одну книжную полку рядом с ‘Именем Розы’ моего любимого Эко?» — подумала я. 

Но больших надежд на описание средневекового антуража готики, а также проработанных линий персонажей ждать не стоит, это понимаешь еще в самом начале, когда Гофман не даёт полного введения в портретную линию монаха, аббатства, жизни монастыря.…

Прекрасный и мягкий язык, очень текучий, поэтому и читать само удовольствие. Хотя сам сюжет несколько сумбурный, растянутые описания смешиваются со скомканной историей самого главного героя, и иногда вдруг возникают целые пробелы: локации могут поменяться буквально в следующем абзаце, хотя до этого не было ни слова, что персонажи куда-то отправились. Особенно это заметно во второй части, где герой вдруг случайно убивает человека, а потом его каким-то непостижимым образом принимают за него, будто никогда не видели настоящего, да и сам он очень быстро согласился принять эту личину, хотя и остался собой — тут я просто запутался.

Рейнгольд предупреждал Медардуса о баронессе Евфимии, потом сама баронесса призналась, какая она змеюка, сам Медардус при этом влюбился в Аврелию, однако начал спать…

Мастер многословия и великий фантазёр, рожденный не в то время и не в том месте - вот кто такой Эрнст Теодор Амадей Гофман! Эпическое полотно жизни целого рода грешников, которые плодились скрещиванием с родственниками, разворачивается неспешно, а потом кидает в самую пучину греховных страстей. Читать, продираясь через кружавчики и завитушечки воспалённой фантазии мастера, этот роман тяжело. Надо запереть себя в келье и отрезать весь мир от себя, тогда можно с трудом продраться через эти буераки и буреломы... И ничего из этого не вынести... Молодой пацанчик-безотцовщина, выращенный двумя тронутыми на голову тётками, сам с явными отклонениями из-за постоянного близкородственного скрещивания, решил уйти в монастырь. Там его и накрыл пубертатный шквал, а потом на его поехавшую крышу…

Очень непонятная, суматошная книга, сюжет которой тем не менее запоминается надолго, его хочется обсуждать и разбирать. Героя бросает из крайности в крайность: от состояния святой - до большого грешника. Очень хорошо можно отследить человеческую натуру, как зарождаются тщеславные, порочные мысли. Я просто не понимала, как кто-то может сотворить столько дел, а после пытаться жить прежней жизнью, отрицать содеянное, каяться и истязать себя в наказание, успокоиться, забыть о этом и начать этот круг заново.

Помимо этого присутствует загадочное двойничество, борьба человеека со своей природой, судьбой, низьменными пороками.

Герой отчаянно желает разорвать проклятый круг, но в конце концов даже не он это сделал! Какого!

...И да простит меня высокоуважаемая публика, но сегодняшняя моя речь с незримой трибуны будет взывать отнюдь не к лучшим чувствам читателя. Как мне хотелось бы сказать, цитируя несуществующие речи одного реального гения - «Музыку я разъял как труп» - и заявить, что я познала все сущности и секреты, сокрытые в этом романе. Но, увы, я не в силах изобразить из себя искусного анатома, который выудит из данного талмуда всего его тайны и преподнесет их торжественно публике - «Вот, смотрите, ничтожные, что заложил сюда гений, смотрите — и не говорите, что не видели». Нет, увы, мой скромный ум не отличился остротой скальпеля и не вскрыл то, что, возможно, сокрыто под строками. А потому - могу говорить лишь о том, что поведал мне текст. И поведал он мне столь немногое, что речь об этом…

Дьявол ещё бродит без устали по всей земле и потчует людей своими эликсирами.

Первое, на что я обратила внимание – это изысканность манеры обращения: «благосклонный читатель» сразу настраивается на определенный лад. Берясь за данный роман, я, уже покоренная гением Гофмана, ожидала только положительных впечатлений. И должна сказать, что ожидания оправдались сполна. Мой глаз отдохнул на этом чистом с лингвистической точки зрения тексте: «Я дышал так, словно очнулся от тяжкого сновидения, и глубокие вздохи мои звучали точно неизреченные глаголы, слившиеся с ликующим пением птиц и веселым жужжанием и гудением пестрых насекомых».

Сейчас мне кажется непривычным то, что немецкий автор мог принадлежать к эпохе романтизма, даже не смотря на ту лёгкость, с какой текст членится на хрестоматийные…