Отзывы о книге Глоток зеленого шартреза (сборник)

Какая славная безделица! Такое ощущение, что рассказ написан без труда. Так бывает от чтения хороших стихов — ложное ощущение мимолётности, что за лёгкостью стиля не стоит никакого труда для писавшего. (Мне вот даже выражение этой мысли нелегко далось. Надеюсь, что читающие меня поняли.) Проза поэтов всегда невесома подобно их стихам. К стыду, не знала, что у Николая Гумилёва есть рассказы, мистические. Этот возможно будет воспринят неоднозначно, ведь в нём речь идёт не о небесном эфире, а о настоящей химии, то есть о настоящих наркотиках. Два сумасбродных молодых человека познакомились с истеричной юной красавицей Инной, запросившей в припадке доктора с эфиром. Доктор попался старый пройдоха. Предложил молодым людям стать пушечным мясом для его экспериментов с эфиром. Парни надеялись…

От книги воспоминаний поэта Г. Иванова о своих друзьях и знакомых, талантливых людях Серебряного века я ожидала большего. Впечатление осталось какое-то неоднозначное. С одной стороны, было интересно читать об известных поэтах начала XX века, о влиянии изменений на их творчество и судьбы. Но с другой какой-то целой и завершенной картины от книги мне получить не удалось. Возможно, из-за того, что книга состоит из нескольких очерков, что воспоминания с вымыслом, и порой мне казалось, что автор как-то подсмеивается над некоторыми своими знакомыми. А может быть, некоторые очерки было читать не так интересно из-за того, что о героях этих заметок я очень мало или почти ничего не знаю, не знакома с их творчеством. А вот о Н. Гумилеве и А. Блоке, о Ф. Сологубе, О. Мендельштаме, С. Есенине (правда…

О тебе, моя Африка, шёпотом
В небесах говорят серафимы.

Из стихотворения "Вступление" (Н. Гумилев, 1918)

Увлечённость поэта Африкой хорошо известна — он бывал там неоднократно, причём не только как турист, но и в качестве этнографа и исследователя, изучающего африканский быт и традиции местных народов. Африка была одной из центральных тем в его творчестве, и помимо "африканских" стихотворений, в нашем распоряжении есть дневниковые записи, которые Гумилёв вёл во время своих путешествий, а также его прозаические произведения — новеллы,  рассказы и очерки. Например, есть вот такая книжка, кому интересно:  Николай Гумилёв - Африканская охота .

"Лесной дьявол" — одна из таких новелл. Это что-то среднее между мифом и страшной сказкой. Описания экзотической африканской природы впечатляют —…

Не столько о петербургских зимах, сколько о петербургской богеме начала двадцатого века. Пристрастно, конечно, не без этого (вплоть до того, что хочется сказать - вы или трусы наденьте, или крестик снимите. Разве борец за христианские ценности не должен в первую очередь им же следовать? Ну так не судите, тогда! К чему это фарисейство? Прям складывается поминутно впечатление, что это зависть к дару Мандельштама, Ахматовой, Блока, Есенина в вас кричит, хоть вы и оговариваетесь поминутно, что творцы они гениальные, просто люди так себе), но вполне читабельно. Особенно для любителей подобного рода прозы.

С творчеством Георгия Иванова знакома исключительно по его стихам. Было небезынтересно почитать прозу. Надо отдать должное, проза примерно того же уровня, что и поэзия, на мой взгляд.

Сергей Константинович очень живо и ярко пишет. Даже если читатель не согласен с его мнением - всегда интересно почитать мнение талантливого журналиста, искусствоведа, редактора и тд. Без занудства и хрестоматийности, живой ветер ХХ века, не сдерживаемый цензурой и тактической выгодой.

От синих звезд, которым дела нет До глаз, на них глядящих с упованьем, От вечных звезд - ложится синий свет Над сумрачным земным существованьем. И сердце беспокоится. И в нем - О, никому на свете незаметный - Вдруг чудным загорается огнем Навстречу звездному лучу - ответный. И надо всем мне в мире дорогим Он холодно скользит к границе мира, Чтобы скреститься там с лучом другим, Как золотая тонкая рапира.

Эта небольшая книга состоит из маленьких рассказов, зарисовок, а местами словно бы небылиц про то время когда назревала первая мировая война, или когда она уже во всю шла… о серебряном веке русской поэзии. Каждая глава это как ступень во внутрь огромного зала в котором находятся поэты. И вот ты уже разинув рот слушаешь эти байки. Театральный капустник? Репетиция перед чтениями?…

Хотите погрузиться в атмосферу Петербурга 20х годов двадцатого века? Взглянуть на жизнь известных по школьной программе поэтов? Если да, то вам сюда. Георгий Иванов начал писать серию очерков на эти темы в 1924 году. Четыре года они печатались в различных газетах, а в 1928 году большая часть из них и составила сборник «Петербургские зимы». По этой причине книга не выглядит целостной — это мозаичное полотно, сотканное из встреч, мелких событий и впечатлений.

По книге нельзя изучать точные биографии действующих лиц. Иванов во-первых, пристрастен, во-вторых, любые воспоминания впоследствии чудесным образом трансформируются в сознании человека так, что уже и не отличить правды от вымысла. Всё же перед чтением неплохо было бы знать хотя бы общие сведения о людях той эпохи, чтобы не путаться во…

Ещё раз убедилась, что литературу и историю надо изучать по воспоминаниям современников. А если речь идёт о Серебряном веке, то именно по таким книгам, как «Петербургские зимы», наряду с воспоминаниями Ирины Одоевцевой, Мариенгофа, Цветаевой, Волошина, Маргариты Сабашниковой и Евгении Герцык. Послереволюционный Петербург глазами Георгия Иванова. Проза поэта, которая так отличается от ровного правдоподобия обычных мемуаров, что сразу понимаешь: все эти сгущения, невероятные совпадения, символы и знаки на каждом шагу — всё это миф, творимый на наших глазах увлечённым рассказчиком. И вместе с тем именно в этой полудокументальной, полумифологической книге — та подлинность, которой больше нигде не найти и ради которой стоит ее читать и перечитывать.

«Есть воспоминания, как сны. Есть сны…

Если бы по первой фразе было принято судить о книге, то эта была бы в топе у многих. У меня в том числе, ибо первой же фразой автор просто завоевывает окончательно и бесповоротно. Только то, что все-таки не слишком я уважаю сумбур в повествовании (хотя именно так строится большинство настоящих, неотредактированных историй мемуарного плана), только это не позволило мне в восхищении провести всю эту совершенно небольшую книжечку. С автором я была не знакома, да и не мню я себя знатоком всех творческих личностей Серебряного века, но после "Зим", наверное познакомлюсь с его прочим творчеством, проза его действительно хороша. Особенно когда соотносишь упаковку с содержанием, ну казалось бы, поэт говорит об обыденном, о прозе жизни, о сплетнях. Эдакие зарисовки карандашом о тогдашних…