Колымские рассказы

Давненько я не писал рецензий (учёба, надо читать всякие умные нехудожественные книжки), а больших рецензий ещё дольше. Думаю, у меня появился повод. "Колымские рассказы" монументальны, это именно случай, когда рассказы сливаются в единое целое, рождающее ощущения, которые невозможно описать словами. Конечно, можно было написать вместо такого количества рассказа, написать 3-4 нормальных по объёму романа, но делать этого явно не стоит - они потрясают без всякой доработки. Шаламов ничего не придумал, он просто описал свою жизнь и жизнь многих сотен и тысяч людей, судьба которых была сожжена чёрным солнцем русской трагедии. Художественная ли это литература? Да. Конечно, хотелось бы, чтобы такой литературы не было, как не было бы и причины написания этих рассказов-лагерей, через которых…

"Здесь, в этой нерешительной толкотне у приоткрытых дверей, откуда ползет ледяной пар, сказывается человеческий характер. Один, пересилив дрожь, шагал прямо в темноту, другой торопливо досасывал неизвестно откуда взявшийся окурок махорочной цигарки, где и махорки-то не было ни запаха, ни следа; третий заслонял лицо от холодного ветра; четвертый стоял над печкой, держа рукавицы и набирая в них тепло. Последних выталкивал из барака дневальный. Так поступали везде, в каждой бригаде, с самыми слабыми".

В этой книге с неподдельной простотой и ясностью описываются ужасные события. Реальные события, которые были пол века назад. Это реальный исторический документ человеческой боли, выносливости, смерти. Документ человеческого подвига. Если честно, страшно представить, что это всё было. Читать…

Это надо читать. Это нельзя читать. Это Солженицын, который умеет писать, а не нагромождать под тоннами художественности как бы испытанную им правду-матку ГУЛАГА. Шаламов был в лагерях. Шаламова страшно читать, но не можешь оторваться. После каждого рассказа, замираешь и не хочешь больше думать. Не хочешь больше возвращаться, но возвращаешься. Как тянешься к по-настоящему хорошим книгам.

Ощущение жуткой безысходности не покидало меня ни на минуту. Замороженные души, гниющие тела и... смерть. Она везде. Правило: "Жить только сегодняшним днем" действовало безотказно, ведь до завтра можно было и не дожить. Кто-то давно потерял человеческое лицо и ради спасения собственной жизни чесал пятки ворам в законе; что-то сходил с ума от ужасов лагерей и бесконечного голода; а кто-то пытался оставаться человеком. Выживали счастливчики, те, кто был хитрее, чем другие.

«... А я хотел бы быть обрубком. Человеческим обрубком, понимаете, без рук, без ног. Тогда я бы нашел в себе силу плюнуть им в рожу за все, что они делают с нами».

Шаламов - как глоток воздуха для одурманенного мозга. Шаламов для меня - самое большое потрясение за последние несколько лет жизни.

Гейне: «Мясом будет точно мясо, Кровью будет кровь людская».

Сборник "Колымские рассказы" – памятник 20 веку России. Веку безжалостному к земле, истории, людям и душам людским. Невероятно тяжелый роман, который пьёшь малыми глотками (так как долго погружаться в текст невозможно физически), не утоляющими читательскую жажду, только иссушающую её тяжестью повествования. Чем дальше вчитываешься, тем больше и больше удивляешься всей ожесточённой жизни людей в годы репрессий, войны, ссылок, их упорству, воли, умению выжить, противостоять, сделаться ещё сильнее в рамках уголовной системы, тотального контроля, банального несправедливого отношения, как тех, с кем сидишь, так и тех, кто надзирает. Писатель раскрывает перед нами всю систему тюремной жизни, её философию, правила, страшные жертвы,…

Никаких идеологических призывов, никаких выкриков про безбожных тиранов, никаких лозунгов. Несколько сотен страниц стылых, безнадежных, невообразимо тяжелых дней - в борьбе за жизнь, за лишнюю пайку хлеба, за лишний день/неделю/месяц в тепле ценой доноса на соседа по нарам или собственных увечий. И, несмотря на все уверения автора в угасании всех светлых чувств, редкие мгновения мужества, самопожертвования и благородства.

Очень разительный контраст я сама себе создала. Книжка про повседневную жизнь, смеялась и подмигивала, мол вот за такую ерунду получил 10 лет лагерей, ха-ха! Вообще, я не люблю лагерную прозу. Я ненавижу Солженицына. Ещё больше я не люблю такой стиль письма... Даже не знаю, как описать. Рассказы, от которых за версту тянет школьной хрестоматией. И тем не менее, рассказы Шаламова меня очень и очень тронули. На сегодня я представляю себе теневую сторону жизни именно так: не богоискательство и богостроительство, не идея-фикс, а тупое, пустое, черное, без выхода, день за днем. Мне кажется, так это представляет слабый человек, так он живет. Можно крутить метафоры - но какие тут ко всем чертям метафоры?! Она лишена того правильно и розового, что неизменно бывает в советской литературе даже в…

Книга о том, как люди выживали там, где выжить невозможно. Книга о том, как люди превращались в ничто или нечто. Книга о том, что не дай Бог пережить никому...

Ещё раз об исторической памяти

По поводу отечественной лагерной литературы и о Шаламове в частности хотелось бы отметить только одно:

Неодарённый школярный стиль "Колымских рассказов", конечно, не повод отворачиваться от них и, конечно, вся суть лагерной прозы - открыть людям глаза и поместить их в те условия, которые замалчивались десятилетиями "двойной" жизни советского государства. Это право исторической памяти, и оно священно. Обязанность каждого нового поколения русских - побывать мысленно в ГУЛАГе, также как европейцы поколение за поколением путешествуют посредством книг очевидцев в Освенцим. Если мы не представим этой живой картины - мы предадим историческую память и потеряем драгоценный урок ошибки, и снова станем забываться, что приблизит нас уже к новой, возможно ещё более…

В его слоге, по-моему, чувствуется определенная наивность, как будто бы пишет обычный (но талантливый) зэк, не особо искушенный в литературных делах. Может быть это даже нарочно, в любом случае это не раздражает, а скорее наоборот, трогает.

Кроме всего, мне нравится, как он пишет о блатном мире, о размежевании между ворами и интеллигенцией, сидящей по политической статье (У Солженицына тоже читал об этом) Интересно вообще это явление, что интеллигентское сообщество сохранило себя в лагерных условиях, не растворилось в уголовном мире (это, конечно, только потому что этой интеллигенции было очень много там). И интересен взгляд с этой интеллигентсткой стороны на блатной мир, взгляд в духе "это не просто люди без каких-либо моральных принципов, это вообще не люди". Мне вот такой…