Сверстники. Повести (сборник)

Произведение знакомит нас с жизнью бедного квартала Токио, в непосредственной близости от «района красных фонарей» - Ёсивара. Начиная с 17 века в Японии был запрет на проституцию вне специально огороженных кварталов. Так называемые "веселые кварталы" были "государством в государстве». Обитательницам Ёсивара было запрещено покидать огороженные пределы квартала. Обслуживающий персонал жил рядом с кварталом в непосредственной близости — посредники, охранники, танцовщицы, певицы, держатели прогулочных лодок и лошадей, лавочники, портнихи. Я мало знакома с культурой Японии, поэтому первые главы то и дело заглядывала в интернет. Эта повесть стала для меня буквально открытием нового. Да и сама она поначалу больше напомнила мне какие-то "путевые заметки" нежели художественное произведение.…

Честно говоря, я в недоумении. Как-то слабовато для классической литературы, — нет, не совсем ужасно — средне. Характеры более или менее прописаны, местами даже живы, поступки увязаны, развязка трагична, но — совершенно неестественная речь, ходульная хочет казаться естественной, благодаря щепоткам прозаизмов, отчего выглядит ещё нелепее.

По старому-то счету нынче — тринадцатая ночь, мы люди старомодные, вот я и налепила колобков данго к празднику любования луной, чтобы было чем одарить её, досточтимую, помню, тебе они по вкусу, собиралась послать тебе с Иносукэ, но ты же знаешь, ему ни до кого нет дела, данго, говорит, полная ерунда и тащить их никуда не намерен, а я-то в пятнадцатую ночь тебе ничего не послала, понимаю, на одну только ночь дарить не принято, думала-думала, как бы…

Японская литература состоит целиком из полутонов. Здесь нет четкого деления на черное и белое, плохое и злое, печаль и радость. Всё смешивается, переходит из одного в другое. Ведь это жизнь, увиденная глазами японцев, и в ней нет места одному цвету.

Эта книга сама по себе удивительна, она еще принадлежит миру классической, древней литературы. Здесь всё очень красиво и одновременно печально. Но это не черная всепоглощающая печаль. Скорее это грусть, смешанная со смирением, с принятием своей судьбы и с неким фатализмом.

В этой книге всего 3 повести, всё, что успела написать Хигути Итиё до своей скоропостижной смерти. Как говорится в аннотации, в своих произведениях она описывала укиё - "плывущий мир", но, по-моему, и сама ее жизнь стала похожа на этот мир. Она прожила недолгую жизнь, но ее…

Я долго думала, какую книгу выбрать в этом ходе Книжного путешествия, пока не обнаружила, что "Сверстников" как раз и хотела прочитать. А это оказалось не так-то просто, собирала книгу по кусочкам. Имелись три рассказа по отдельности, я не нашла всю книгу целиком и приступила к чтению "Тринадцатой ночи". А потом вдруг всплыло откуда не возьмись предисловие, тоже отдельным файлом, что меня даже посмешило.

Произведения напомнили писательницу Фам Тхи Хоай, с которой я недавно познакомилась. Мне нравятся подобные рассказы. И Книжное путешествие оказалось увлекательным.

Однако для такой книги требуется особое настроение. Если вы полны жизни, наслаждайтесь повестями. Если вы неважно себя чувствуете или чем-то огорчены, отложите до лучших времён.

При прочтении этого сборника сначала я оказалась…

Итиё - это тетенька с 5-тысячной японской купюры. Попала она туда за свои исключительные заслуги перед отечественной литературой, но, скажу честно, прочитав перевод, многие (включая меня) скорее всего почешут репу и скажут: м-дааа... и вот за это ее на денежке нарисовали?... Очень трудно говорить что-то о произведении, не читая оригинала (стоит на полке. клятвенно обещаю себе второй год до него добраться), поэтому говорю о переводе. И переводчике. Елена Дьяконова, судя по всему, очень приятный, чудесный человек, востоковед в таком-то поколении (кто не верит - смотреть сюда http://video.google.com/videoplay?docid=-7841627721571391811). Она очень хорошо и гладко рассказывает про Японию и не только. Документально. Книжка, вроде как художественная, переведена совершенно так же -…

у Хигути Итиё совершенно прекрасная проза

такая нежная слегка надрывная подростковая

с ней хочется обращаться очень бережно бережно

хрупкая слабая и сильная

её проза, словно весенняя река, с которой плывёшь по течению, чувствуя то тепло, то холодок, то спокойствие, то тревожность

её проза, точно душа подростка такая же волнительная, хрупкая и противоречивая маленькая, но уже такая большая и в ней целый мир

Так Хигути Итиё "Сверстники" по совету countymayo Очаровало повествование, а не содержание. Будто слова сплетаются сами, а автор не при чем. На таком небольшом количестве страниц рассказано столько судеб. Почему-то повесть дышит осенью, хоть речь о молодых людях, да что там о детях, но именно этому времени года присуща некая предрешенность и безисходность, так и в повести - все уже решено. Решено кто кем станет, кого какая судьба ждет...

Повести Хигути Итиё насквозь пропитаны грустью и тихой печалью. Повести о несчастной любви, порой безответной. В центре повествования – отношения женщин и мужчин. Героини рассказов живут в «веселых кварталах», с юных лет привыкая к этой жизни. Окружающие видят в них лишь красивую оболочку, и не подозревают, что под этой оболочкой есть душа, способная любить и чувствовать. Совсем еще юная Мидори, понимающая что грязь смыть можно, но позор – никогда; Осэки, способная отказаться от своих чувств ради семьи. Хигути пишет о Японии, еще не тронутой всемирной глобализацией. В отношениях много недосказанности, порой люди способны годами мучиться из-за нее. Многие поступки героев заводят нашу логику в тупик, но ведь это Япония. Хочется сказать отдельное спасибо переводчику. В общем достаточно…

Любуясь грациозной танцовщицей или джазовой импровизацией, невольно думаешь: как это всё естественно! как самоочевидно! как закономерно вытекает одно из другого! А сама попробуй покружиться на пуантах или выдуть осмысленную ноту из альт-саксофона - не тут-то было. Вот и с повестями Хигути Итиё аналогичное впечатление - как будто бы эта узорно сплетённая, шумящая и вечноцветущая проза/поэзия сама выросла, никто её не сочинял. Каждое слово не случайно, каждая фраза на личном благоустроенном месте и никуда не уползёт. Хигути невозможно цитировать: выцепи строчку, и вся глава потянется за нею. Воздействие колоссальное. Ваша покорная оросила слезами рукава над "Тринадцатой ночью", где героиня должна войти в родительский дом и выложить маме с папой: с мужем - развожусь, сына - не отдаст. А…