Рецензии — стр. 5

Дамы и господа, Ким Стэнли Робинсон приглашает вас в увлекательное путешествие на Марс!
Но не торопитель готовить скафандры, ведь это отнюдь не увеселительная прогулка, а серьёзная экспедиция, в которой тщательно отобранной и прошедшей полный курс подготовки команде из ста человек предстоит стать первыми марсианскими колонистами - билет в один конец, экскурсия по кораблю прилагается. Впереди у нас девять месяцев непростого полёта с разношёрстной компанией, состоящей из группы русско-американских учёных, сплошь гениев в своих областях науки; штатного психотерапевта с истинно французской болезнью по имени ностальжи; красоткой-дипломатом, которая все возникающие проблемы предпочитает решать через постель; голубоглазой и белозубой звездой космонавтики, для которой этот полёт на Марс уже не первый в карьере; а также военным офицером, не гнушающимся применять силу вплоть до убийства и ещё множеством самых разных личностей. Команда, как вы видите, подобралась весьма пёстрая, так что найти общий язык - в прямом и переносном смысле - будет очень непросто. Нас ждут изнуряющие тренировки по отработке действий при аварийных ситуациях, испытание одной из этих ситуаций на собственной шкуре, а также бурные обсуждения дальнейшей марсианской программы и кажущееся бесконечным ожидание прибытия в точку назначения.
Предчувствие Марса... Эти девять месяцев колонисты будут вынашивать его словно долгожданного ребёнка, все их разговоры, все конфликты и размышления будут крутиться исключительно вокруг него. Ещё не ступив на красную планету, члены первой сотни уже станут самыми знаменитыми и обсуждаемыми людьми на Земле. О них будут снимать передачи, их мнение вдруг обретёт небывалый вес, более того - их противоположные позиции по вопросу освоения Марса расколют общество на два противоборствующих лагеря, а их самих - на отдельные самостоятельные группы, каждая из которых будет преследовать собственные цели.

Но вот, после долгих месяцев пути мы наконец-то на месте - добро пожаловать на его величество Марс! Теперь впереди лишь расстилающиеся под ногами каменистые просторы да холод, пробирающий до костей. А ещё, конечно, непочатый край работы по строительству - от временной базы до полноценных марсианских городов с научными центрами, теплицами и ядерным реактором. Сможет ли горстка людей покорить этот суровый, негостеприимный мир? Что нужно сделать, чтобы он стал для них новым домом: ассимилироваться и просто полюбить всей душой таким, каков он есть, или же необратимо изменить, сделав пригодным для жизни? И есть ли вообще у колонистов выбор, или всё уже давно решили за них акулы бизнеса, стоящие у руля гигантских транснациональных корпораций с Земли? Одно можно сказать наверняка: никто из первой сотни уже не останется прежним. Ведь не только люди терраформируют Марс, но и он сам их ареаформирует.

Мы прибыли на Марс насовсем. Мы не только построим на нем дома, не только будем добывать себе еду, но даже воду и воздух — на планете, где ничего этого нет. Мы можем это сделать потому, что у нас есть технологии, позволяющие управлять материей вплоть до молекулярного уровня. Это удивительная способность, только задумайтесь! И все же некоторые из нас готовы принять полное изменение физической действительности этой планеты, не сделав ничего, чтобы изменить самих себя, свой образ жизни. Быть учеными двадцать первого века, оказаться на Марсе, но при этом жить в общественной системе девятнадцатого века, основанной на идеологиях семнадцатого. Это вздор, это безумие, это ненаучно! И я говорю, что среди всех тех вещей, что мы собираемся изменить на Марсе, должны быть мы сами и наша социальная действительность. Мы должны терраформировать не только Марс, но и самих себя.

"Красный Марс" - отличный образец "твёрдой" производственной фантастики с лёгкой примесью детектива (такой лёгкой, что вы можете её даже не заметить). Кому-то роман с подробным описанием процесса колонизации неизбежно покажется скучным, но, помилуйте, никто и не анонсировал его как космобоевик или космоприключения. Это на удивление реалистичная космическая сага об освоении человечеством красной планеты, о том, с какими техническими, социальными, экологическими и политическими проблемами оно при этом столкнётся и каким образом будет их решать. А ещё об ответственности учёных перед обществом за последствия своих изобретений. И о том, смогут ли люди построить абсолютно новый мир - с новыми законами и новой моралью, вобравшими в себя всё лучшее из придуманного человечеством за долгую историю, или же мы обречены снова и снова наступать на один и те же грабли, будучи не способными распрощаться с грузом прошлых сомнений и ошибок. Робинсон даёт читателю возможность взглянуть на ситуацию с разных точек зрения, используя для этого мой любимый писательский приём - чередование действующих лиц на протяжении всего романа.

Увидим мы и то, как сильно Марс будет менять самих колонистов: кого-то он закалит, позволяя проявить свои лучшие навыки и личностные качества, кому-то даст возможность сбросить маску лицемерия и взять бразды правления в свои руки, кого-то сломает психологически, кого-то убьёт физически, кто-то с головой уйдёт в работу, ну а кто-то с лёгкостью приспособится, продолжая вести себя также, как на Земле. Наблюдать за этим процессом безумно интересно, и невольно задаёшься вопросом: а как бы ты сам повёл себя на их месте, какую психологическую перестройку пережил бы? Смог бы не просто ассимилироваться, но и полюбить этот суровый, холодный мир? Описан Марс, конечно, потрясающе, Робинсону в полной мере удалось передать очарование его непривычного, завораживающего ландшафта со всеми этими вулканами и кратерами, такую холодную и острую, словно лезвие ножа, красоту, попутно щедро делясь сведениями о его истории и геологии. Добавьте сюда ещё целый пласт поднимаемых автором проблем, с которыми неизбежно столкнутся колонисты, хорошо продуманный сюжет, кропотливо собранные научные данные и недурно прописанные характеры - и вот он, роман, который не стыдно поставить на полку рядом с "Морскими звёздами" Питера Уоттса и "Отчаянием" Грега Игана.

Ну, и пара маленьких ложек дёгтя напоследок:
1. Перевод и вычитка текста качеством, увы, не блещут, издатели зря поторопились выпустить книгу на прилавки. Очень надеюсь, что на волне успеха первого романа (а я в него верю!) фанзон более ответственно подойдёт к выпуску остальных книг цикла.
2. Я, хоть убей, не понимаю, зачем нужно было проспойлеривать почти половину книги в первой же главе. Да, конечно, никакой особой интриги в сюжете изначально и не предполагалось, но лучше бы автор раскрывал все карты постепенно, одну за другой, а не выкладывал их на стол все разом. Вот знала бы заранее, начала бы читать книгу со второй главы.
3. Это мелочь, конечно, но меня бесконечно умиляли авторские версии русских имен вроде Майи Катарины Тойтовны и авторские ремарки о постсоветском социальном устройстве. Чего ж ещё ждать от американца, писавшего книгу в 1992 году :)

С нетерпением теперь буду ждать перевода остальных книг цикла.

Словарный запас Мьевилля очень словарен.
Настолько, что зачастую создается впечатление, будто читаешь словарь арх., устар. и редк. слов.
Впрочем, это, разумеется, комплимент.
Я очень люблю читать словари.

Нарочитая редкословность Мьевилля, его отчетливо пышнопоножный тезаурус накидывается на читателя прямо с первых страниц (только здесь слово susurrus употребляется не реже слова fuck), и это лексическое решение - своего рода крепкие такие ноги. Которыми Мьевилль изо всех сил пытается оттолкнуться от толкиеновской традиции, которая для любого писателя фентези, пусть и раскрашенного под технопанк, представляется чем-то вроде толстовского дуба: с размаху встрять в него мыслью куда легче, чем объехать. Поэтому куриные ноги и тентакли, состроенные из слов вроде sashay и ossify, неутомимо возвращают нас к вычурности Лавкрафта, щупальца которого упрямо щупают мир, не охваченный средиземьем.

Разумеется, и мир Мьевилль творит по своему образу и безобразию. Нью-Кробюзон - это огромная идея мегаполиса, выросшая посреди ребер доисторического животного. Здесь есть всё: базар, напоминающий марокканский сук, этнические кварталы, где живут люди-скарабеи, милицейский монорельс, башня Штык, теплица, населенная живыми кактусами, vodyanoy, которые в лингвистическом мире Мьевилля не меняют числа, консульство преисподней и один безумный бог, который похож на бретера эпохи декаданса и готов надрать всем уши, если оскорблено его чувство прекрасного. В общем, Нью-Кробюзон - это что-то вроде гамсуновского сада, "где свалены самые грязные и роскошные отбросы", и Мьевилль периодически текстом прогоняет читателя по этому стимпанковскому конструкту. Его герои часто страницами идут куда-нибудь, а вокруг обвисают крыши, лезут из глазниц окна, кирпичи обрастают учебниками по ботанике и - главное - везде страх, смрад и дефекация. Nitwit! Blubber! Oddment! Tweak!

В этом-то городе и живет толстый ученый Исаак дер Гримнебулин, к которому однажды приходит бескрылый гаруда (это такой мужик, который, поверьте, должен быть с крыльями) и просит его починить и пришить ему новые крылья. Исаак начинает постигать основы полета и своим исследовательским интересом пробуждает к жизни неотвратимый и беспощадный гришковец - простите, но другой рифмы к этому слову нет. С этого места в книге начинается качественный, наваристый экшен, в котором помимо Исаака, его жукоголовой любовницы, одного обаятельного криминального элемента, политической журналистки и множества высосанных мозгов появятся, например, люди-переделкины, революционно настроенные пылесосы и адовы бабочки-убийцы. Все это на протяжении, допустим, четырехсот страниц будет вариться в сюжетном блендере, поставленном на режим жесткого взбивания.

Но, конечно, все хорошее когда-нибудь плохо кончается. Финал у книжки отягощен моральными терзаниями главного героя и мрачным to be discontinued. Однако же это ладно написанная фантастическая книжка без эльфов и героев, которая как генератор работает от качественной фантазии Мьевилля и большого оксфордского словаря.

Эта книга взорвала мне мозг, вернее не она сама, а одна-единственная фраза из нее, а именно:

...ответила Джанин голосом сырого яичного белка...

и вот я целый день пыталась понять, какой же это голос похож на белок! Может это голос больной, слизкий? Помню одно из моих детских заблуждений, что сырой белок это сопли будущего цыпленка) А может это голос, по которому слышно, что человек что-то скрывает.. Или это такой прозрачный и неживой голос, бесстрастный?? В общем, не знаю я, моя фантазия не способна это представить.

В остальном книга меня тоже не очень впечатлила. Основная идея, на мой взгляд, в какие бы условия не попали люди, всегда можно найти, кого подкупить, задобрить.
"Творцы отдавали себе отчет: дабы создать любую систему, необходимо хотя бы привилегированному меньшинству даровать некоторые блага и свободы взамен отнятых".
И да, я люблю открытые концовки)

Читать о будничных днях персонажа интересно, когда описываются реальные события, либо выдуманная история, но в реальной исторической или современной среде. Таким образом читатель, если даже нет увлекательной истории, узнает что-то новое. Здесь же полностью все вымышленое. Соответственно, нужны какие-то интересные, интригующие события. Но их нет. Это просто дневник служанки из возможного будущего, где она описывает свои будничные дни. Что-то типо "Анны Франк", только там реальные события и переживания, поэтому погружаешься в них с любопытством, пытаясь прочувствовать то время и ту обстановку. А раз здесь этого нет, то нужна хорошая история. Но ее нет. Сперва вообще не понятно куда попадаешь, поскольку информация о мире собирается по крупицам. И то, некоторые моменты автор не стал придумывать. Откуда появилась проблема бесплодия? Ведь никакой радиоционной войны не было. Один из персонажей просто развел руки в стороны и сказал: "Данная информация не дошла до наших дней". Ай да молодец! И не нужно ничего придумывать. Да и вообще как-то очень мало рассказывается о устройстве мира. Одни лишь скучные будни служанки. Надо теперь еще "Дневник тролля" написать. Как он в отхожее место на улице ходит, да в болоте купается, жаб ест. И как ему тяжело зимой выживать, если не сделает предварительные запасы. И как его бедного люди ужимают, забирая все больше свободной территории. В общем я разочарован. Очень скучно.
Оценка 4 из 10

Надо отдать должное корректности издателей «Осиной Фабрики». Поместив на обложке «интеллектуальный бестселлер», они компенсировали это весьма спорное утверждение множеством отзывов, в половине которых книгу иначе как «дерьмом» не именуют.
«Фабрика» - это действительно первый роман, в котором Бэнкс еще только пробует свои силы. В нем прекрасным, образным языком филолога описывается, увы, не до конца проработанный внутренний мир, населенный какими-то физическими и психическими уродцами. Посмотрим на эту галерею.

Фрэнк Колдхейм, от имени которого ведется повествование, по утверждению отца, пострадал в детстве от зубов пса, откусившего ему мужское достоинство. С тех пор он размеренно мстит миру за свое уродство, последовательно убив трех своих сверстников и еще кучу кроликов, мышей, ос и прочей живности. Его брат Эрик с детства страдал сильными головными болями, которые, в конце концов, привели к полному сумасшествию. Любимые занятия на описываемый момент – сжигать или съедать собак и набивать рты встреченных детей червями. Отец – бывший хиппи и, по всей видимости, не завязавший наркоман, решил поставить над своими детьми эксперимент достойный доктора Менгеле, превратив Фрэнка… (но не будем спойлерить). Его жена – сумасшедшая особа, бросающая только что родившихся детей и жмущая на газ мотоцикла, даже когда дорогу ей преграждает собственный муж.
Выбрать кого-либо из этого паноптикума в качестве объекта сочувствия практически невозможно. Разве что сумасшедшего кролика, решившего отомстить Фрэнку за всех погубленных им сородичей, но и тот был задушен, нашпигован бомбой и разорван на куски.
***
Существует несколько побудительных мотивов, заставляющих изливать свои мысли на бумагу. Сразу оставив за скобками хронических графоманов, в остатке получаем – желание заработать и желание высказаться.
В первом случае автор оперирует словами и только словами. Ему все равно о чем писать. Раз набив руку, он может развить любой сюжет, но на выходе получаются тексты, сразу же улетучивающиеся из головы после прочтения.

Гораздо реже встречаются те, кому, действительно, есть что сказать. И читатель либо снимает шляпу перед их эрудицией и мыслями, либо полноценно проживает варианты отношений, недоступные ему в реальности. Бэнкс, на мой взгляд, застрял в «Осиной Фабрике» где-то между первой и второй стадиями.

Читая роман, все время задаешься вопросом, а зачем, собственно, он опубликован?
Личные цели Бэнкса более-менее понятны. Ему надо было освободиться от внутренних табу, впитанных с детства моральных запретов, ибо только такое освобождение позволяет текстам пережить свое время. Но зачем обрушивать этапы своего внутреннего становления на головы читателей? Бэнкс, как бы, остановил роман на месте, когда Раскольников убивает старуху-процентщицу и ее сестру, вот только ценим мы «Преступление и наказание», все-таки, не за «право имею», а за последовавшее покаяние.

Восторженные отзывы на «Фабрику…» весьма наглядно показывают, что имморализм заразителен, но в реальной жизни с неизбежность придется за все платить.

Вердикт. За образный язык – 4, за мир романа и особенно концовку – не более 3, в итоге – 3,5. Но осталось желание познакомиться с более зрелым Бэнксом, особенно его фантастическими произведениями.

Безумные скандинавы, зачем вы это делаете с нами? Я знал, что эта книга будет упоротой, но что настолько…
Собственно, это история о том, как декаденствующий мальчик-зайчик из гей-тусовки притащил домой дикого тролля и долго думал, что же с ним делать дальше. Кто разберет, намеренно ли автор так много внимания уделяет нелегкой личной жизни главного героя, чтобы убедить читателей, что его не удовлетворит даже тролль, и непонятно, что было бы с книгой, придерживайся ее персонажи стандартных взглядов на отношения. Хотя бы один. Не знаю, как по мне, так чем больше задорного изврата, тем веселее. Шокирует же другое. Вся книга предстает калейдоскопом из микро-главок, где перемежаются люди, кони и истории про троллей – от фольклорных преданий до научных статей. Последние – это вообще тушите свет. Когда я прочитал, что тролли – это подвид лемуров, мне стало как-то нехорошо. Но когда я узнал, что, оказывается, тролли были главными промысловыми животными в России, меня жестко прорвало на хаха. Ладно, по крайней мере, авторша пишет альтернативную реальность, а не умом поехала.
В кельтских мифах людей похищали феи и эльфы – уводили к себе в холмы, где держали по сотне лет. В более северных скандинавских на их месте частенько выступали тролли – тоже похищали людей из реальности, рвали связь с миром живых. Параллель мифологического сюжета с тем, что происходит в книге, улавливаешь не сразу, а концовка и вовсе рвет моск. Спорный вопрос, кто кого откуда похитил, кто такие вообще эти тролли и можно ли назвать всё происходящее зоофилией, но глазки в кучку я собирал еще долго.

Если вы встретите Фрэнка Колдхейма в городе, то вряд ли отличите его от сотен простых подростков: он не прочь напиться в баре с другом, он отрывается на концертах панк-рок групп, он покупает всякую мелочь для своих изобретений и дружит с карликом Джейми. Все дело в том, что настоящий Фрэнк начинает проявляться только в своих фамильных владениях: здесь вам и Жертвенные столбы, и Бункер, и сама Осиная фабрика, загадочным образом сообщающая Фрэнку необходимые сведения. А самое страшное в этом очаровательном подростке вы не узнаете, пока не заглянете в голову Фрэнка (только, пожалуйста, не воспринимайте буквально, вы же не хотите повторить судьбу бедняги Эрика?). Повседневная жизнь Фрэнка одновременно напоминает игры жестокого ребенка и ритуалы свирепого дикаря – после сцены с кроликами я всерьез хотела бросить книгу. Однако между делом выясняется, что птички-крыски – это цветочки, ведь наш герой мимоходом спокойно замечает:

А так ведь по мне и не скажешь, что я убил трех человек.

Вникая в мысли Фрэнка, осознаешь, что вполне может жить неподалеку вот такой человек с напрочь отсутствующей моралью. Если исходить из условий жизни Фрэнка, невозможно не отметить, что это весьма развитый ребенок, вот только его жизнью управляют жертвоприношения и ритуалы особого культа, сформированного на основе детской травмы.
Незамысловатый сюжет вертится вокруг двух родственников Фрэнка: его старший брат Эрик сбежал из психиатрической лечебницы и движется к дому, где Фрэнк живет со своим отцом. Сложно не заметить разнообразные психические отклонения у всей семейки, тем более что причины этого довольно подробно описаны, хотя главный вопрос остается открытым: неужели каждый человек ненормален или это особенность восприятия главного героя?
В каком-то смысле это роман-взросление, потому что в финале мы видим существенные изменения в мировоззрении главного героя. Вообще финал вызывает неоднозначные эмоции, потому что главный взрыв случается совсем не там, где ты его ожидал. В целом, книга сильная, но не моя, потому что очень не хочется оставаться в мире, где « – Выживают… мерзейшие».

Сложно писать отзыва книгу. Во-первых, предполагаю, что в других 600+ отзывах были досконально расписаны и сюжет, и исторические параллели, и художественные достоинства и недостатки книги, текст препарирован на цитаты, раскритикован перевод, выплеснуты эмоции. Поэтому хочу сконцентрироваться на собственных впечатлениях. Может, озвучить пару-тройку мыслей, на которые натолкнул роман.

Из технического: не самые удачные фразы и словосочетания. Тут я не знаю, кому за них говорить "спасибо": самой Этвуд или переводчице. Просто при чтении о некоторые предложения просто спотыкаешься, если читаешь медленно и вдумчиво, а иные понимаешь, скорее, достраивая в своей голове необходимую связь между словами. Как бы задним числом. Как бы образно. Если читаешь бегло.

В плане художественности мне чего-то отчаянно не хватило, поэтому оценка 8 из 10, а не 9 или 10. Многое осталось нераскрытым, а концовка и вовсе какая-то нелепая, со всем этим историческим съездом. Уж лучше бы закончить на моменте, когда за главной героиней заехали "люди в черном". Условно открытый финал, две возможных концовки: спасли или уничтожили. И сиди, выбирай, в какой тебе больше хочется верить. Может, сейчас говорит моя общая нелюбовь ко всяческим "послелогам" или "заключениям". Иногда действительно лучше уйти на самой высокой ноте.

Кажется, мир катится в Галаад на всех парах. И вот уже "Рассказ служанки" не кажется таким уж фантастичным.

P. S.: Что касается экранизаций... Не смотрела фильм 1989 (?) года, но сериал очень тронул. Он более полно раскрыл сюжетные линии и персонажей, задействованных в книге, хотя и местами проваливался, выходя за рамки книжного оригинала.

Знаете, как в действительности выглядит общество, в котором власть захватили религиозные фанатики? Нет? Тогда полюбуйтесь на средневековую Европу. Или на Афганистан, который ещё в 70-е годы 20-го века был вполне приличной страной (http://maxpark.com/community/43/content/5649087). Причина проста: фанатик смотрит на земную жизнь как на перевалочный пункт на пути к жизни вечной. Заботиться о перевалочном пункте ему банально не приходит в голову.
А что такое изображаемый Этвуд Галаад? А это общество с довольно приличной инфраструктурой, отмытыми тротуарами и развитой промышленностью, по крайней мере, лёгкой: вуали и красные платья тоже надо как-то массово пошить. Его создатели не так фанатичны, чтобы чураться мирских удовольствий, не так глупы, чтобы не суметь договориться с международным сообществом, и не так отсталы, чтобы не понимать пользу технического прогресса.
Тем более удивителен предложенный ими способ выхода из демографического кризиса. Запрет на аборты в этих условиях закономерен. Массовое увольнение женщин с работы и лишение их накоплений жестоко, но логично – этакий возврат ко временам, когда официальным кормильцем женщин был муж. Решение создать институт служанок из женщин, не зарекомендовавших себя в качестве примерных жён – понятно. Но зачем в этом случае стерилизовать неугодных? Зачем сворачивать родовспоможение? Почему не разрабатываются лекарства для лечения бесплодия хотя бы у жён – и не тестируются на служанках, профукавших свои три шанса? Почему способность-неспособность к деторождению не определяется на приёме у врача, так что служанкой становится стерилизованная женщина? Где направленная на увеличение рождаемости пропаганда? Почему, наконец, служанки достаются старым командорам, а не кому помоложе?
Подобные противоречия автора, судя по всему, не занимают. Она просто пытается напугать читателя тоталитарным государством, в котором на Женщину не смотрят как на Личность. Что ж, попробуем посмотреть на личности. Итак:
Фредова – та самая служанка, от лица которой ведётся рассказ. Вроде бы призвана вызвать сочувствие и жалость: её лишили свободы, разлучили с мужем, которого, возможно, убили, и отобрали дочь. Но вспоминает она по большей части не о дочери, не о муже, не о работе, которую вынуждена была бросить (впрочем, и работа у ней была так себе – сканирование книг очень «интеллектуально», да). Весь её рассказ сводится к нытью: хочу кофе, хочу сигарету, хочу крем для рук, хочу мини-юбку, хочу шарики для ванн, хочу посмотреть на обнажённого хотя бы до пояса мужчину, хочу секса, но не такого, как с командором, хочу, чтобы меня ценили (да за что тебя такую ценить-то?). Её командор ей противен. Но стоило тому купить ей крем для рук, дать почитать «Плейбой» или подобную ему глянцевую дрянь и свозить в подпольный бордель, как в ней сразу же проснулись нежные чувства. А стоило его водиле Нику хорошенько её трахнуть, как она забыла и про мужа (которого, кстати, в своё время увела от живой жены – потому что влюблена, так что ж такого). Вот как Фредова описывает один из своих счастливых дней:

Мойра сидит на краешке моей кровати, нога на ногу, лодыжка на колене, в лиловом комбинезоне, в ухе одинокая висюлька, золотые ногти – эксцентричности ради, в коротких пожелтевших пальцах сигарета. Пошли пива выпьем.
Ты мне пепел в кровать сыплешь, сказала я.
А ты ее чаще заправляй, ответила Мойра.
Через полчаса, сказала я. Назавтра мне сдавать реферат. Что это было? Психология, английский, экономика. Тогда мы такое учили. На полу в комнате обложками вверх валялись раскрытые книги, тут и там, этак затейливо.
Сию секунду, сказала Мойра. Тебе не надо лицо разукрашивать – тут же одна я. О чем реферат? Я только что закончила о брачном изнасиловании.
Брачное, сказала я. Как это типично. Даже изнасилование, и то с браком.

Мойра – та самая подруга Фредовой. Лесбиянка. Пропагандистка абортов (в том числе в условиях демографического кризиса). Выпивает и постоянно курит. Из принципа отказалась иметь детей, посему стерилизовала себя. Вместе с тем изначально вызывает определённую долю уважения тем, что не идёт на поводу у общества. Даже над более соответствующим ей по ценностям обществом догалаадским она временами подстёбывается:

Она роется в сумочке. Выкинула бы ты весь этот мусор, говорит она. Хочу закатить шлюховерную вечеринку.
Что закатить? спрашиваю я. Бесполезно пытаться работать, Мойра не даст, она – будто кошка, что прокрадывается на страницу, которую читаешь.
Ну, знаешь, как «Таппервер», только с нижним бельем. Шлюшьи фиговины. Кружевные промежности, подвязки на застежках. Лифчики, которые сиськи подпирают. Она выуживает мою зажигалку, прикуривает сигарету, обнаруженную в сумочке. Будешь? Кидает мне пачку – поразительная щедрость, если учесть, что сигареты мои.
Большое тебе спасибо, кисло говорю я. Ты чокнулась. Где ты вообще мысли такие берешь?
Подрабатывала, отвечает Мойра. У меня связи. Матушкины подруги. Большое дело в пригородах. Как только покрываются старческими пятнами, тут же решают, что пора давить конкурентов. «Порномарты» и чего только душа пожелает.
Я смеюсь. Она всегда меня смешила.
Но здесь-то? говорю я. Кто придет? Кому это надо?
Учиться никогда не рано, отвечает она. Пошли, будет круто. От смеха описаемся.

А уж против галаадских порядков разворачивает откровенную борьбу. Сама оказавшись в роли служанки, поддерживает своих подруг по несчастью и в то же время старается вырваться на свободу. В ходе побега обнаруживается, что она на ты с разумом, логикой и техникой. Одно НО: её протесты были бы хороши там, где склоны её слушать. С Галаадом же получилось иначе. Поймав и, судя по всему, как следует отметелив, ей предложили на выбор подпольный бордель либо Колонии. Ну и… сдулась борцунья. Выбрала первый вариант, стала одной из… Теперь у неё мир, дружба, любовь, лесбийский вальсок.
Мать Фредовой – феминистка и ярый борец за права женщин на порно и аборты. Дочь рожала исключительно для себя, создание семьи в планы не входило:

Да ни к чему это мне, мужик не требуется, что от них толку, кроме десятисекундного полребенка? Мужчина – это просто женский метод делать других женщин. Да нет, твой-то папаша славный был парень, но отцовством не соблазнился. Я, собственно, и не рассчитывала. Сделай дело, говорю, и вали отсюда, у меня приличная зарплата, на ясли хватит. Ну, он слинял на побережье, шлет открытки к Рождеству.

В возрасте за пятьдесят ведёт себя как подросток. Систематически выпивает. Матерится на все буквы алфавита чуть ли не через каждые два-три слова. А обнаружив, что дочь не соответствует её идеалам и таки пытается создать семью, приходит к ней домой и норовит устроить скандал.

У тебя еще молоко на губах не обсохло. Поросенок, вот ты кто. Что касается тебя, говорила она мне, ты – агент реакции. Фиаско. История меня простит.
Но такого она не говорила до третьего бокала.
Молодежь ничего не ценит, разглагольствовала она. Вы понятия не имеете, что мы пережили, чтоб вы все это имели. Ты глянь на него – морковку режет. Ты вообще представляешь, сколько женских жизней, сколько женских тел переехало танками, чтоб хоть этого достигнуть?
Готовка – мое хобби, отвечал Люк. Мне нравится.
Хобби-х**бби, говорила мама. Можешь мне тут не оправдываться. Было время, когда фиг бы тебе разрешили такое хобби, обзывали бы гомиком.
Ладно, мама, вмешивалась я. Давай не будем на пустом месте ругаться.
На пустом месте, горько повторяла она. Ты считаешь, это пустое место. Ты не понимаешь, да? Ты ни чуточки не понимаешь, о чем я говорю.

Да, забыла одну подробность: когда эта мамаша покупала своей четырёхлетней дочурке книжку про половые органы.
Джанин – также служанка, но антипод Фредовой. Конформистка и всеобщая шестёрка, не пользующаяся уважением. Жалкое зрелище.
И вот НА ЭТИХ женщин читателю предлагается смотреть как на личностей? Да из них личность – всего одна. И та отстаивает гнилые идеи.
А теперь посмотрим, что автор считает действительно страшным.
Казалось бы, страшным должно быть то, что женщин массово увольняют и замораживают их счета. Но у Этвуд ни тени скорби по поводу тех из них, кто оказался без средств к существованию по причине отсутствия мужа и родственников мужского пола.
Казалось бы, страшно то, что женщин лишили образования. Но Этвуд не пишет о талантливых девушках, девочках или женщинах, которым такая система не даёт реализоваться.
Казалось бы, страшно то, что государство вторгается в семью. Но Этвуд дискредитирует семейные ценности.
И даже о том, что старух отправляют в Колонии, сказано как-то походя. Гораздо больше внимания уделяется размышлению над вопросом: почему женщина должна писать в унитаз и в кабинке, а мужчина – в писсуар и публично:

Я вновь поражаюсь наготе мужской жизни: душ у всех на виду, тело выставлено для изучения и сравнения, публичная демонстрация интимных органов. Зачем это? Ради уверенности в чем? Блеснуть значком – глядите, у меня все как полагается, я тут свой. Почему женщинам не нужно друг другу доказывать, что они женщины? Так же невзначай расстегиваться, вскрывать ширинку. Собачье обнюхиванье.

Страшно – по Этвуд – ВОТ ЭТО:

В газетах ввели цензуру, некоторые закрылись – говорили, из соображений безопасности. Начали появляться заставы и Личнопропуска...
Закрылись «Порномарты», и с Площади куда-то подевались фургоны «Потискай киску» и «Авто-Попа-Дания»...
На Таймс-сквер костры, вокруг распевают толпы, женщины благодарно вскидывают руки, если чувствуют, что камера смотрит, стриженые каменнолицые мальчики швыряют тряпки в пламя, целые груды шелка, нейлона, искусственного меха, лаймового, красного, фиолетового; черный атлас, золотое ламе, блистающее серебро; трусики бикини, прозрачные бюстгальтеры с розовыми сердечками, закрывающими соски. И фабриканты, импортеры, продавцы – на коленях, публично каются, на головах бумажные конусы, колпаки, а на колпаках напечатано красным: ПОЗОР.

А ещё – отмена Конституции, вывоз евреев на историческую родину, запрет алкоголя, сигарет и кофе.
То есть, женщины, если вы
• не хотите у себя под окнами «Порномартов» и шлюховерных вечеринок;
• не курите, как паровоз и систематически не пьёте пиво или ягу;

• не материтесь через каждые три слова;
• не относитесь к мужчинам исключительно как к слугам и производителям, а наоборот, хотите семью и детей;
• имеете нормальную сексуальную ориентацию;
• не склонны просвещать детей по вопросам секса с младшей группы детского сада;
• не ведёте себя в зрелом возрасте как бунтующий подросток, но и в возрасте молодом не создаёте себе имидж девицы нетяжёлого поведения;
• равнодушны к Конституции и проблемам евреев –
значит, вы - дремучие реакционерки, воспринимающие себя как сосуд для мужской спермы, не более. И всем своим поведением приближаете Галаад, попав в который, останетесь без кружевных трусиков, но будет уже поздно.
Почему-то я не удивляюсь, что «Рассказ служанки» так высоко ценится правозаSHITниками.
П.С. Да, забыла ещё одну подробность: в проблемах служанок с командорами виновата… Россия.

Командоры – пострадали от вируса стерильности, разработанного в рамках секретного догалаадского эксперимента по генному расщеплению вируса свинки; этот вирус планировалось внедрить в поставки икры, потреблявшейся высокопоставленными чиновниками в Москве.

Говорят, ничто так не портит музыку, как ее поклонники. То же самое можно смело говорить о книгах. "Гимн феминизму", "читайте, пока еще позволено", "книга-пророчество" и т.д и т.п. Каждый видит то, что желает видеть? Что модно, то и говорю? Что за бред.
"Рассказ служанки" - противоречивая книга. Да, это бесспорная антиутопия, с женским взглядом на вещи. Не политизированная, как "1984", а по-бытовому страшная. Это не мир будущего, это альтернативное настоящее.

Общество, разделенное на мужчин и женщин. Женщины, разделенные а Жен, Служанок и Неженщин. Чада и Нечада, и не дай бог задуматься, на что эти Нечада похожи и как от них избавляются. Две руки, две ноги, одна голова - вот о чем там мечтают.
Множество несмирившихся, но принявших правила игры. Множество "правоверных", согласных с режимом. Которое множество больше - то и у власти. Несогласных - в расход.
Общество, защищающее женщин. На свой лад, конечно, но защищающее. Плохо лишь тем, кто помнит как оно было раньше. А так ли хорошо было в до-Галаадском времени? Фредова постоянно вспоминает о убийствах, изнасилованиях, порнографии, похищении детей. Изолировать, чтобы защитить, как животных в заповедниках, это тоже вариант.

А давайте взглянем по-другому. Под воздействием вирусов, излучения, отравления токсинами, мутировавших болезней и эпидемий люди становятся стерильными, не способными продолжить свой род. Рождаемость катастрофически падает, вслед за ней и нравственность, ведь зачастую только дети удерживают людей от падения. Функция семьи отмирает за ненадобностью, царит анархия и разврат. И чем дальше, тем страшнее. Но к власти приходят сильные люди, которые разделяют общество на "больное" и "здоровое", зачищают источники заразы, отделяют "плодоносящих" женщин и дают возможность выжить цивилизации. Что есть страдание индивидуума на фоне будущего нации?

Всякая власть развращает, абсолютная власть развращает абсолютно. И то, что призвано спасти будущее, ломает настоящее.

Нам не грозит республика Галаад, а вот бесплодие уже бич современного общества. Ради интереса подняла статистику - от 6 до 10% мужчин и женщин репродуктивного возраста имеют проблемы с зачатием. Методы лечения, правда, тоже прогрессируют. Другая статистика - в России 37% детей рождаются больными. Страшновато уже, правда?
Так что да, гимн феминизму, зачем рожать, ведь от этого портится фигура, страдает бюджет и добавляется забот. Пусть рожают те, кому так хочется, или кому денег на защиту не хватает. Детских домов - пруд пруди, если не хватит места там, всегда найдутся пустующие мусорные баки или туалеты. Демографические проблемы решим гастрабайтерами. Ведь у нас демократия в действии!
Но это - лирическое отступление. А книга хорошая, заставляет думать и чувствовать. 5/5, только вот хватит с меня антиутопий, и так жить страшно.

Один из романов Хейнского цикла, прочитанный мной более четверти века тому назад и вне всякой связи с материнским литературным сериалом — такие были времена, что удалось заполучить, то и читалось. И конечно же этот роман оказал заметное и мощное влияние на всё моё восприятие и творчества Урсулы Ле Гуин, и на мои отношения к социальной фантастике вообще и в частности.

Удивительный необычный, холодный, промороженный мир. Впечатляющая характеристика, гласящая, что гетенцы живут на узкой полоске между двумя стенами Льда — упади температура планеты ещё немного, и эти стены сомкнутся. Совершенно необычные физические условия и столь же необычное сочетание фауны и флоры — и то и другое весьма бедно количеством видов, однако каждый выживший в условиях планеты вид многочисленен.

Но главное — это совершенно необычная конструкция местного человечества. В принципе, здесь нет деления на мужчин и женщин, есть просто люди, которые основную часть времени проводят вот в таком бесполом состоянии. И только несколько дней в течение местного месяца они впадают в состояние кемера (т.е. сексуально пробуждаются и активизируются) и готовы вступить в сексуальные отношения. Представили себе картинку? Я вот прочувствовать всё до конца так и не сумел. Возможно потому, что всё-таки основная часть текста использует мужскую форму обращения к представителям местного общества — практически всегда используются местоимение «он» и его производные, да и имена гетенцев тоже ближе к традиционной мужской форме.

В принципе, Урсула не сильно давит именно на сексуально-физиологические особенности (физиологические конечно же тоже имеются, об этом в тексте книги недвусмысленно упоминается). Т.е. о них постоянно упоминается, но не в контексте секса, а просто как демонстрация особенностей психоэмоциональной структуры людей Гетена. Ибо ведь это для них наша традиционная сексуальная двуполая жёстко фиксированная конструкция является извращением.

Основным мотивом всех событий романа становится прибытие на Гетен посланника Лиги Миров, которая теперь именуется Экуменом. С целью содействия присоединения государств этой планеты к межмировому сообществу. Понятно, что раз на планете есть государства, то конечно же есть и противоречия, и соперничество между ними, и конкуренция, и всё остальное прочее. И вот именно для обращения всех недостатков такого общественного устройства мира Гетена в выигрыш и завязываются межличностные отношения между нашим посланником и премьер-министром одного из государств. Отношения, которые по мере развития всяческих событий постепенно превращаются из сотруднических по долгу службы в сотруднические по собственному выбору и по необходимости, а затем и в дружбу.

Солидную долю объёма романа занимает пешая «прогулка» главных героев по ледникам одной из полярных шапок Гетена. И вот тут-то ваш покорный слуга вовсю отвёл душу, ибо в своё время читал-перечитал кучу всяких полярных экспедиционных книжек про подобного рода пешие переходы — и через ледники Гренландии, и по просторам Северного Ледовитого океана, и по ледяному куполу Антарктиды, да и просто по арктическим заполярным районам Северной Америки и Евразии. И нужно отдать должное мастерству Урсулы Ле Гуин, мастерству и добросовестности, потому что множество всякого рода путешественных деталей и подробностей, упоминаемых в романе Урсулой, точь-в-точь соответствуют совсем не фантастическим и даже не художественным страницам многих документальных, мемуарных или просто путешественных книжек вполне себе настоящих земных полярных путешественников. Просто уверен, что Ле Гуин перечитала не одну и не две такого рода книги и прониклась холодом приполярных районов до самых костей, ибо иначе не получилось бы всё описание таким живым и настоящим.

Вообще Урсула Ле Гуин великий мастер по конструированию разных миров. Причём разных не только по геолого-географическим и прочим метео-физическим параметрам, но и по социальной организации населяющих эти миру людских сообществ. Просто можно искренне позавидовать той неистощимой фантазии, с которой она каждый раз это делает, да ещё при этом закладывает в каждый такой мир ту или иную мощную и важную Идею.

А в качестве бонуса — картинка, которая может пояснить суть идеи этого романа

Я надеюсь, что остальные книги автора настолько же хороши, потому что это такая жесть, которую хочется читать больше и больше.
[И пора убрать уже из всех игр это дурацкое ограничение про "мучаются или умирают животные", потому что никогда бы я в таком случае не получила в рекоммендациях эту книгу.]
Да, тут есть мертвые животные, их много, и они очень мучаются, когда умирают, но, что удивительно, это в книге не главное, хоть и влияет на атмосферу и восприятие.

Из сюжета не хочется спойлерить вообще ничего, ибо очень хочется, чтобы все люди на земле прочли эту книгу. Однако, так уж и быть, расскажу чуть-чуть. Главный герой - семнадцатилетний псих, который творит всяккие ужасы, например, убивает кроликов и другую живность или метит свою территорию на острове путем писанья на столбы, или хранит у себя в подвале осиную фабрику, где приносит ей жертвы, собирает коллекцию трофеев, напоминающих ему о прошлых преступлениях. Читатель абсолютно ясно видит его душевно больным, но весь ужас в том, что повествование ведется от его лица, где он - абсолютно нормальный человек, который рассказывает о том, как проходят его дни. Даже из его "абсолютно нормального рассказа" мы видим, что и отец у него не в порядке, а брат лежит в психушке. Интересно, что главный герой считает психом своего брата за его деяния, а свои ритуальные жертвы и убийства считает нормальными.

Дальше хуже, потому что по мере продвижения по сюжету мы узнаем все больше жести про эту семью, и она выдается порциями на протяжении всей книги, это как лесенка, ведущая вверх, ступенька по ступеньке, всё выше и выше, а конца и не видно.

Скучно не будет совсем.

Так же и появляется развязка сюжета - апогей жести и, вероятно, объяснение мотивации героев для читателя (нет), планомерно, постепенно. Держи читатель.

А продолжение будет?

Дисклеймер: В очередной раз пролистывая список лучших НФ и фэнтези романов по версии голосования, устроенного журналом "Локус" в конце 2012 года, обратил внимание, что там есть также топы повестей (Novella), коротких повестей (Novelette) и рассказов (Short Story). В малых формах, как и в романах, для произведений, написанных в 20-м и 21-м веке, созданы отдельные списки.
http://www.locusmag.com/2012/AllCenturyPollsResults.html
Принимая во внимание проснувшийся во мне интерес к малой фантастической форме, я решил устроить себе серию мини-челленджей. И первый из них: прочитать все переведённые на русский рассказы 21-го века из списка "Локуса", благо их там все двадцать и не все переведены на русский.

Читать решил начать с низа списка, чтобы каждый рассказ был лучше предыдущего, а не наоборот.
Последние два места занимают рассказы Карен Фаулер — "Бар Пеликан" и "То, чего я не увидела".
"Бар Пеликан", несмотря на то, что вещь более премированная, на русском официально не издавался до сих пор.

"То, чего я не увидела", помимо попадания в список "Локуса", получил Небьюлу-2003 и номинировался на Премию Типтри Младшего за 2002 год. Премия Типтри Младшего вручается за «научно-фантастическое или фэнтезийное произведение, которое исследует и расширяет тематику взаимоотношения полов».

1928 год. Экспедиция в Африку. Пять мужчин и две женщины, одна из них рассказчица.
Рассказ подан в форме мемуаров.
Джунгли. Неприятные героине аборигены, бывшие каннибалы. Пауки, змеи, лихорадка. И, конечно же гориллы.
Одна из целей экспедиции — опровергнуть утверждение Дю Шайю (погуглил) о свирепости горилл и их вожделении к женщинам. Тут, конечно, жуткий анахронизм. Уже во второй трети девятнадцатого века мифы Дю Шайю были в целом развенчаны, а к началу двадцатого века люди пытались запретить охоту на горилл. А в рассказе 1928 год.
В экспедиции происходят склоки, скандалы, измены. В конце концов, одна из женщин исчезает...
В этом якобы профеминистском рассказе одна женщина показана легкомысленной вертихвосткой, другая взбалмошной истеричкой.
За что рассказ получил премии? За вскользь, скороговоркой, произнесённые фразы об угнетении аборигенов и о праве женщины самостоятельно решать свою судьбу.
Фантастики в рассказе нет.
Неудивительно, что рассказ находится в самом низу топ-20 рассказов "Локуса". Удивительно, как он вообще попал в этот список...
4(ТАК СЕБЕ)

Давно я поглядывала в сторону книг Мьевиля, но до этого момента не решалась за них браться. Аннотации явно намекали на замес из различных жанров, а это иногда бывает сложно читать. Но интерес в итоге пересилил, и я взялась читать "Вокзал потерянных снов".

Это, конечно, нечто. Это умопомрачительная смесь из фэнтези, ужасов, мистики, триллера, стимпанка, киберпанка и ещё невесть чего с чем. И всё это в мрачных тонах - декаданс: упадок, разложение, грязь, но во всем этом автор находит своеобразную и по-своему восхитительную эстетику. Невольно можно заразиться. Но не хочется. Нью-Кробюзон со всеми его обитателями одновременно притягивает и отталкивает. Это когда очень сложно отвести взгляд, не таращится на человека, если он потрясающе красив, или имеет какое-то уродство, или же чрезвычайно экстравагантен. Мир Мьевиля такой же. Он протягивает к тебе все свои щупальца, конечности, кабели, магические нити и ещё чёрт его знает что. Эта мрачная эстетика с одной стороны даже прекрасна. Но с другой - отвратительна.

Как и его обитатели. Кого здесь только нет. И водяные, и русалки, и заимствованные у египтян хепри и гаруды, переделанные, и вирмы, и ещё куча местных монстров. А ещё и не местные заявляются. Особенно впечатлил мистер Поппури. Прочитав его описание, я поняла, что за фантазией автора мне не угнаться. Никогда. Его воображение, походу, границ не знает вообще.

Что касается сюжета. Он чрезвычайно интересен. Здесь этакий замес из науки, политики и преступности, на фоне которых происходят события, связанные с действиями главных персонажей - Лин и Айзека. Первая берется за опасный заказ, второй - за казалось бы невыполнимый заказ. И именно изыскания второго приводят к тому, что город-государство оказывается на краю гибели. Главные персонажи и их знакомые вступают в страшную войну. Причем аж на три фронта. Но сюжет утопает в описаниях, объяснениях, гипотезах. Это по-своему красиво, и должно бы дополнять сюжет, наполнять красками и задавать настроение, создавать атмосферу. Но в итоге складывается впечатление, что все наоборот. Что здесь вот этот мир, эти его разнообразные стороны, эти районы города, вся вот эта жизнь в нем - и есть главное. А сюжет и какое-то действие добавлено так, чтобы хоть что-нибудь происходило, так как просто описаниями читателя не завлечь. Даже такими фантасмагорическими, такими жуткими и в то же время такими прекрасными.

Мне не должно было такое понравится, но мне понравилось. Как ни странно. Но при этом желания читать дальше пока нет. Эта книга - явление. Это нечто особенное. Её ещё надо переварить.

В первый раз «Вокзал» меня просто расплющил своим размахом, объемом и ядовитостью. Наверное, поэтому со второго раза роман понравился даже немного больше: к его сногсшибательному воздействию я была готова, а потому устояла на ногах и смогла рассмотреть потрясающую детализацию, удивительно, до мелочей проработанный мир, и столь же живых персонажей. Они странные, их много, но почти каждый – не шаблонный, настоящий, не плохой и не хороший, не герой и не подлец, просто человек (хепри, водяной, гаруда, etc.) Демиург Чайна Мьевиль заботится о том, чтобы каждая шестеренка в его мире была на своем месте, чтобы все вокруг обладало формой, цветов, фактурой, запахом, звуком. Чтобы читатель не просто пробежался по верхам этого пугающего и завлекающего мира, а по-настоящему в него влип.

Мне все-таки кажется, что роман получился слегка перегруженным. Долго раскачивается повествование, довольно много внимания уделено описанию каких-то сторонних событий, которые на отдельную сюжетную линию не тянут, много персонажей, которые для развития действия не очень-то и нужны. Это небольшой минус.

И в то же время это огромный плюс. Читается роман немного труднее, чем могло бы быть, зато созданный в нем мир очень легко расширить за пределы литературы. «Вокзал» - это готовый материал для зрелищного голливудского фильма, для увлекательного сериала, для аниме, для компьютерной игры чуть ли не любого жанра. Практически в любом романе, если взять да вырезать из него главного героя, почти ничего не останется. А «Вокзал» остается стоять с небольшой дырой, которую запросто залатает: мало ли в Нью-Кробюзоне интересных парней, которых можно столкнуть лоб в лоб с необходимостью бороться за свою жизнь и свои идеи.

Остается надеяться, что найдутся желающие вдохнуть в этот материал еще одну жизнь.

Честно: я пыталась дважды.
Я начинала эту книгу дважды. И оба раза она не находила отклика в моей душе. Совсем.

Я люблю антиутопии. Честно-честно. Но я не люблю антиутопии такого плана, когда понятно только, что произошел ужасный ужас, а что именно — а черт его знает.

Повествование здесь идет от лица служанки — женщины, кочующей из дома в дом, чтобы родить ребенка тем, кто сам этого сделать не может. В этом мире женщины живут в патриархальном обществе, где у них нет абсолютно никаких прав. Их лишили даже имен. Женщины — сосуд, не более.

И знаете, сама идея хороша, вот только ее воплощение убого. Нет, я вполне серьезно. Я двести электронных страниц не вдупляла, кем является главная героиня. Помог интернет. Потому что все эти туманные намеки автора не помогают совсем составить цельную картину. Более того, они лишь мешают. Героиня, как я поняла, застала довоенные времена. Значит, была свободной женщиной, не успевшей сбежать. Но она толком не говорит, что же случилось. Что это была за война, почему она вообще произошла. Иногда прием закидывания читателя в гущу событий работает на ура (например, как в той же Малазанской книге павших), но это не тот случай. Автор пишет так, словно читатель должен и так знать, что же случилось, воспринимать все как должное. Увы, госпожа Этвуд: подобное можно провернуть во второй-третьей книге цикла, но не в начале.

О героине складывается стойкое впечатление, что она либо под чем-то, либо на грани помешательства. Ее бросает от одной мысли к другой: вот она думает о своей подруге Мойре, затем о своем возлюбленном Люке, затем о дочери, потом рассуждения о жене Командора…
Связности нет. Учитывая, что то, что мы читаем, происходит по большей части в мыслях гг, странно, что она так себя ограничивает. Уж в голову-то залезть не могут.

В общем, как говорится: не очень понятно и совсем не интересно. Я билась над книгой, но в итоге устала. Не смогла проникнуться духом и страхом, прочувствовать весь кошмар мужского государства, потому что банально нет цельной картинки. А формировать ее, залазя в интернет через каждые пять страниц нет желания.

Так что на этой ноте я с этой книгой (да и циклом) прощаюсь.

Минуло несколько недель.
Утихли громовые раскаты.
Успокоились взбаламученные воды.
Безмятежная ясность кругом.
Самое время присоединить голос к хору, возносящему хвалебную песнь неистовой фантазии Чайны Мьевиля, чьи порождения свили себе гнездо на страницах этого тома.
Но не делай этого. Помолчи. Закрой глаза.
Мысленный взор утомлен. Приятная усталость сродни той, что накапливается во всем теле после долгого пути, что так сладко покидает изнуренные мышцы у достигнутого пункта назначения, где можно присесть, оценить пройденное расстояние, вспомнить увиденное...

"Вокзал потерянных снов". Неспешная пешая прогулка по лабиринтам улочек города-мира. Нью-Кробюзон. Свалка фантазий. Не успеешь оглянуться, как разум превращается в крысу, пирующую в самой ее гуще, исходящей сладковатым душком гнильцы. Глазки-бусинки лихорадочно поблескивают, вылезают из орбит, пока давясь от жадности, пожирая страницу за страницей, раздувается тельце так, что упитанные, лоснящиеся бока того и гляди лопнут... (чпок!) С влажным, хлюпающим шлепком разлетаются розовые ошметки плоти, а челюсти оставшейся в одиночестве остромордой головки продолжают рефлекторно жевать.
Теперь, когда "нормальность" сознания распалась, а непохожесть Нью-Кробюзона становится необходимой для дыхания атмосферой, город Мьевиля будет приютом для вечного странника по имени Воображение.

Тебя проведут по кварталам, больше похожим на забитый непереваренной пищей кишечник гигантского чудовища. Ты мгновенно растворишься в бурлящем вареве городской жизни.
И все это время чей-то голос в голове будет нашептывать историю о разрывах в ткани мироздания, утраченных крыльях, кошмарах, пожирающих разум... И да - сон будет утрачен. Невозможно смежить веки, пока история вьется и вьется, как кольца змеиного тела, чьи крепкие объятия с каждым витком выдавливают воздух из легких. А когда все кончится, и под треск собственных ребер тебе, наконец, удастся закрыть налитые свинцом глаза и проснуться, ты запомнишь форму каждой шуршащей чешуйки.

Нью-Кробюзон. Медленно и неуклонно разрастающийся плесневелый грибок. Ты унесешь в себе его споры.
Твоя кожа пропитается миазматическим дыханием улиц, где человек - это больше не звучит гордо.
Ты обязательно вернешься сюда.
Не плотью, так сном.

Настолько отпугивающей и буквально старающейся оттолкнуть от себя неподготовленного читателя книги еще не было, да и вряд ли скоро появится. Много уже сказано про "странную фантастику" Мьевиля, британского писателя, всколыхнувшего литературные круги.
С того момента, как вы возьмете в руки толстенный томик "Вокзала" (если конечно не струсите перед объемом), начнется одно из самых сильных литературных испытаний, и кто из вас - Вы или Книга - выйдет победителем до самых последних строчек будет неизвестно. Мне самому она далась со второго подхода, и, честно сказать, ожидаю от нее реванша, так как рано или поздно обязательно перечитаю в третий раз.
"Странной фантастикой" ее назвали не зря. По сути своей роман представляет собой безумный винегрет всевозможных жанров, среди которых и модный стимпанк, и основанный Баркером сплаттерпанк, да и еще толпа еще не изученных панков. Чувствуется сильное влияние Говарда Ф. Лавкрафта и классических фантастов, вроде Жюля Верна и Герберта Уэллса. И все это настолько органично сливается в единое целое..... но не сразу. Первые сто страниц книги буквально расставляют преграды на пути читателя, заставляя его сойти с дистанции. Жанры меняют друг друга по несколько раз за страницу. Персонажи, которые не позволяют проявить к себе хоть чуточку сочувствия и сопереживанию. Красочно и сочно описанные межвидовые постельные сцены, наверно, даже слишком подробные, вызывающие дискомфорт, а иногда и отвращение. Множество сюжетных линий, на первый взгляд не связанных друг с другом, но как обычно стремящиеся сойтись ближе к концу. Многие бросают эту книгу на 100-150 страничном рубеже.
Но как только Вы сможете перемешать все ингредиенты и позволить голове усвоить их, вы получите незабываемое блюдо с необычным послевкусием, о котором никому не расскажите. И втайне будете хотеть добавки.
Чайна - талантливый писатель, у него свой неповторимый стиль, а уж как он добавляет атмосферности своим работам за счет мелких и многочисленных деталей... Он создает огромные миры, которые описаны до мельчайших подробностей, но у каждого в голове они будут выглядеть по-своему, со своими цветовыми оттенками и расстояниями, внешним видом обитателей и фоновыми звуками.

+ Шикарный, неповторимый мир.
+ Множество сюжетных линий.
+ Лавкрафтовская неизбежность.

- Отсутствие персонажей, которым можно сопереживать.
- Объем и некоторая затянутость

Какая у этой басни моpаль?
А моpали нет никакой.
Один pодится pогатым, но
Пеpнатым pодится дpугой.
И каким ты был,
Таким ты умрешь,
Видать ты нужен такой
Небу, котоpое смотpит на нас
С pадостью и тоской

Не ожидала. Почему-то думала, что роман Мьевиля будет в стиле магического реализма, какой-нибудь трудный и больной текст о реальности, вязко перетекающей в сон и обратно. А оказалось, что это – внезапно – фэнтези. Мрачная, увесистая фэнтезяка, и больная, тут я не ошиблась.

Мьевиль обрушивает на читателя всю мощь своей фантазии с первых же строк, не стесняясь. Что о ней сказать? Я поначалу улыбалась, вспоминая слова Кира Булычева, кажется, из «Заповедника сказок». Там ученый-изобретатель, доказывая, что всякие лешие, домовые и прочая нечисть существовали когда-то, сокрушался о бедной фантазии людей. Дескать, «человек не способен придумать даже кенгуру», все мы берем с натуры. Утверждение спорное, но на Мьевиля оно распространяется: все кусочки мозаики позаимствованы извне. Что-то скопировано с самой природы, что-то – из тех же сказок о нечисти, что-то позаимствовано в науке.

Но в какой безумной последовательности соединяются вполне обыденные детальки – это жуть. Вот в чем страшная фантазия автора раскрывается во всей красе. Чего стоят только хепри: раса, в которой самцы представляют собой неразумных жуков размером с человеческую голову, а самки – существа с обычным человеческим женским телом, к которому вместо головы крепится жук. Не голова жука даже, а целый жук с крылышками, головоножками и прочими атрибутами.

А самец человека в мире Мьевиля может не просто соблазниться такой красавицей, но и по-настоящему ее полюбить, такие дела.

Мьевиль не торопится развивать сюжет. Вместо этого он распахивает перед читателям ворота великого и ужасного Нью-Кробюзона во всем его многообразии и мерзости. Сумасшедшая смесь людей, помянутых выше хепри, людей-кактусов, водяных с русалками, людей-птиц и безмерного количества других, не менее странных существ. Грязь, нищета, наркомания, проституция, убийства, подпольная пресса, наемники, забастовки, агрессивные стражи порядка – в общем, все прелести мегаполиса.

Предполагается, наверное, что эта громада сама по себе должна завлечь и заворожить. И отчасти так оно и есть – это безусловно. Мир, созданный Мьевилем, очень полный, очень обширный и многоплановый. Но в то же время врубиться в происходящее в этой болезненной реальности, честно сказать, довольно сложно. Зато когда все наконец-то завертелось, сюжетная линия в итоге получилась – заглядение. Даже, наверное, не линия, а водоворот – десятки разных персонажей постепенно сходятся в одной точке (кроме тех, кому башку оторвало по дороге, конечно), куча разрозненных событий медленно сплетается в единую паучью сеть.

В общем, Мьевиль, конечно, силен. Он создает жестокую реальность, населяет ее странными, в большинстве своем отталкивающими персонажами – и эта реальность с головой накрывает читателя. Мьевиль не гнушается неприкрытыми физиологическими подробностями, без купюр рисует и секс случайного прохожего с уличной проституткой, и кровавые ошметки кишок очередного бедняги, которых в романе, надо сказать, множество. Он развешивает множество ружей, большая часть которых добросовестно выстреливает, но парочка оказывается бракованной – потому что это настоящая жизнь, а не какой-то там литературный роман, ребятки. Он тщательно прорисовывает детали новосозданной реальности, зорко следит за ее стройностью и логичностью, но оставляет Попурри, Ткача и Ягарека по сути загадками – вот просто они такие. Ягарек живет по чуждому людям кодексу чести, поэтому невозможно объяснить его мотивы, Ткач так вообще существо из иного измерения, поэтому какие-то его поступки кажутся абсолютно безумными, а Попурри просто любит перекрестки, поэтому выглядит так, как выглядит, и нет за этим никакой трагической истории.
Наконец, Мьевиль не брезгует примитивным приемом «дезинформируем читателя, а потом неожиданно окажется, что все было иначе», и в то же время выдает роскошный финал. Хотели хэппи-энда – а фигушки, хотели трагедии, чтобы все умерли – а вот и нет. Что есть? Есть просто конец. Дракон побежден, а рыцарь ковыляет домой на импровизированных костылях, потому что левую ногу ему по колено откусили, любимая кляча, которую он жеребенком помнит, изжарена заживо, и ее вопли еще долго будут сниться ему в кошмарах. Такой вот магический реализм.

Немного жаль, что со снами в этом романе как-то не сложилось: они, конечно, играют некоторую роль, но так, роль табуретки. И тяга к чернухе у автора, по-моему, нездоровая; ну да, какого-то количества кровавых кишок, гноя, гниющей плоти, сморщенных пенисов и поисков глистов в жопе нужно было отсыпать для терпкости, но что-то этого добра уж слишком дофига.
И в то же время это книга-потрясение, сила, которую невозможно не уважать.

Не секрет, что все мы склонны «встречать по одежке» и инстинктивно при первом знакомстве испытывать бОльшую симпатию к людям с привлекательной внешностью, правильными и гармоничными чертами лица, красивой улыбкой и т.д. Конечно, со временем эффект нивелируется, но поначалу у такого человека больше шансов на успех как в отношениях с противоположным полом, так и, например, в общении с клиентами. Да и реклама с красивыми моделями явно будет более успешной.

Автор рассказа Тед Чан предлагает подумать: а что, если убрать из головы человека субъективную оценку красоты? То есть человек будет видеть внешность других как есть, но при этом не будет понимать, красивая она или нет, ему будет все равно. Таким образом, уйдет проблема дискриминации по внешним данным, каждый может быть оценен по своим внутренним качествам. Можно пойти еще и дальше и убрать оценку привлекательности голоса, чтобы речь оратора, например, оценивалась только по смыслу его слов, но никак не по тому, насколько приятный у него тембр голоса или правильные, убеждающие интонации.

В мире, предложенном автором, такая возможность существует. Можно пройти определенную процедуру и «отключить» у себя восприятие красоты. Прецеденты уже есть, технология работает, есть даже целая община, которая проводит эту процедуру своим детям, чтобы они с самого начала жили, так сказать, в «объективном» мире. Вы бы согласились?

Особого сюжета, как такового, в рассказе нет. Он представляет собой одну большую дискуссию, всесторонне рассматриваются аргументы «за» и «против», приводятся разнообразные точки зрения. Высказаться смогут и те, кто опробовал это на себе, и те, кто нет, но хотел бы, и принципиальные противники. Будут мнения не только от частных лиц, но и от представителей различных организаций и бизнеса, преследующих свои цели.

А читатель может изучить все точки зрения и сделать собственный вывод. Или не сделать. Я вот, честно сказать, так до конца и не определилась. Но почитать и порассуждать вместе с героями было интересно.

Не самая логичная и интересная книга в моей жизни. Даже скорее одна из тех, которые я бы не дочитала, если бы могла себе это позволить. Как могло общество придти к подобному исходу, мне непонятно. Как могла книга закончиться так открыто тоже. Просто максимальное отторжение по сути из-за ничего.
Я не знаю, что меня так возмутило или расстроило, наверное потому что книга не вызвала совершенно никаких эмоций. Мне было не жалко инкубаторов-служанок, не было жалко Жен без возможностей деторождения, мужчин, которые почему-то остаются с женами, но оплодотворяют кого придется ради продолжения рода. Мне непонятно это общество, где под запретом буквально все для женщин.
Если книга была написана ради идеи о принадлежности женщины мужчине, то извините, но так и должно быть. По-хорошему так и есть, и не стоило столь утрировать. Но мне все-таки кажется, что автор хотела промыть мозги, устроить бугурт, столкнуть лбами феминистическое движение и весь остальной мир. Потому читать было максимально скучно и где-то даже противно. И реально сложно понять зачем.

Еще один не самый удачный совет флэшмоба 2015. Для меня лично, весь смысл книги оказался безнадежно похоронен под слоем гниющих отбросов, грязи, тухлой крови, гноя и прочего дерьма, обильно представленного Мьевиллем в своей книге. Если на этом основывается весь стимпанк, то это совершенно не мое направление. Не понимаю я и обильного количества восторженных отзывов на сей труд. Хотя кроется у меня подозрение, что чтением этого зловонного опуса, большинство читателей просто привносит в свою чересчур сахарную жизнь чуток острого перца. А, кроме того, видимо сейчас модно восхищаться, такими творениями, тем более, что написано политически левым писателем в центристской и толерантной Европе. Вся книга настолько пропитана негативизмом, что после прочтения появилось желание срочно сходить в хорошую русскую баню, и силой пара и березового веника выгнать из себя всю грязь, что впиталась за время чтения. Начинается книга довольно сносно, личинка в заднице главного героя и секс с человеком-жуком не вызывают сильных отрицательных эмоций, но писатель очень скупо развивает сюжет, а вот в описании мрачной картины говногорода он не скупится на слова и постепенно просто задавливает объемом дерьма со страниц книги. Доходит до того, что описание простого дождя сводит к сравнению с теплым гноем. Восхищаться такой фантазией - это не уважать самого себя в первую очередь. А фантазия есть, и талант изложения слова у Мьевилля есть, это я признаю. И были даже моменты, когда пропадало утомление от книги и хотелось дальнейшего развития сюжета (было это связано в основном с батальными схватками героев и мотыльков, и появлением персонажа по имени Ткач), но автор тут же менял тему и начинал делать отступления в описание атмосферы города, либо прокладывал кабель, либо делал еще что-нибудь неинтересное. Сам основной сюжет в целом был интересен, но чрезмерно насыщен ответвлениями и негативными описаниями, как будто взяли хорошее вино и перемешали с содержимым помойного ведра. Кому-то может такой коктейль и придется по душе, но это не мой напиток. Уж, увольте.

Я очень редко читаю антиутопии. Все книги этого жанра, прочитанные мной, можно сосчитать по пальцам одной руки. Поэтому я не могу судить насколько хорош "Рассказ Служанки" именно в своем жанре.
Просто хотелось бы поделиться впечатлениями.
Сразу могу сказать, что книга затягивает невероятно! Читала, буквально не отрываясь, испытывая при этом невероятное количество эмоций: гнев, ужас, отвращение и все-таки надежду на "прекрасное далеко".
Я могу согласиться с некоторыми рецензентами, что книга не заставляет поверить в реальность происходящего. Я тоже не отождествляла себя ни с главной героиней, ни с кем-либо из других женщин, живущих в этой жуткой Республике Галаад. В моей голове просто не укладывается, что до такого может дойти человечество! Я в это тоже не верю и не хочу верить!
Но я отдаю должное мастерски придуманной и написанной истории про Женщину-Служанку, которая всегда вынуждена одеваться в красное, у которой нет собственного имени, которая не имеет права работать, читать, писать.
Она всего лишь машина для зачатия, вынашивания и рождения здорового ребенка для семьи своего Командора.
Ее чувства, мысли, воспоминания не интересуют никого. Более того, они вредны, и поэтому она практически лишена какого-либо общения и в каждом из окружающих страшится увидеть Око.
Но остались воспоминания о той, другой жизни, в которой был муж, дочка, счастье...
Выбор? Выбор был, только ее место в этом мире едва ли не самое "теплое".
Восстание? А они жестоко подавляются тоталитарным государством и существуют Дни Избавлений и Стена с крюками. Кто следующий?
Побег? А куда? Весь мир сплошная тюрьма.
И тем не менее, несмотря на открытый финал, хочется верить во что-то хорошее!

Первое и, пожалуй, главное, что зацепило меня в этой книге, — это мир в целом и Нью-Кробюзон в частности. Город, который автор мастерски выписал, не скупясь на омерзительные детали, город, вызывающий тошноту и отвращение, но при этом какой-то парадоксально притягательный, изменчивый, непостижимый. Населен он не менее диковинными созданиями: хепри, имеющими человеческое тело и голову жука, водяными, кактами (людьми-кактусами), "переделанными", причудливо изуродованными за преступления. И, конечно, в месте, где столкнулись различные существа и культуры, хватает предубеждения, нетерпимости к другими, расовых конфликтов, бунтов среди бедного населения и преступных сетей, чьи лидеры извлекают прибыль всеми возможными путями.

Повествование здесь крайне неторопливое. Практически половина книги является неким вступлением, обрисовывающим жизнь главных действующих лиц, знакомящая с городом, с каждым его неприглядным уголком, внутренней ситуацией. Мне данная неспешность даже понравилась. Было интересно наблюдать, как рядовые события, случайности и совпадения выстраиваются в непредсказуемую роковую цепь, ведущую к катастрофе. А вот с середины, когда основная цель намечена, а герои бестолково бегают с места на место, стало скучновато. Появилось ощущение, что автор придумал много интересных элементов, но гармонично вплести их так и не смог. Например, линия с рукохватами какой-либо существенной роли не играет, а потом просто отодвигается на задний план и исчезает. Да и вся охота показалась намеренно затянутой за счёт внезапной глупости персонажей. Всем охотникам прекрасно известны возможности Мотыльков, но компания Айзека в первый раз идёт на дело с планом "на месте что-нибудь придумаем", а мэр почему-то не додумался вооружить свои карательные отряды чем-то по-настоящему смертоносным (а ведь, судя по вооружению людей Попурри, ассортимент приспособлений для убийства крайне обширен).

Зато в дальнейшем мне очень понравилось, что автор не просто вручает героям какой-нибудь супермеханизм, непонятно как и почему работающий, а подробно расписывает его действие, заставляет героев попотеть над решением проблемы. Последние 100-150 страниц безумно динамичные, от них невероятно сложно оторваться. Они же очень сложные в моральном плане: тяжелый выбор, убийство одного ради спасения множества, дальнейшая жизнь под гнётом принятых решений, преступления прошлого, расплата за которые продолжает настигать в настоящем. Финал поразительно реалистичный и из-за этого печальный: зло повержено (на самом деле зло или просто несчастные существа, заброшенные в непривычные условия и волей обстоятельств оказавшиеся на вершине пищевой цепи?), но оно далеко не единственная проблема города, в тенях которого затаились не менее опасные существа. Для всех же вовлеченных в противостояние ничего не прошло бесследно. К лучшему это или к худшему.