Рецензии

Как по-разному все-таки книги приходят в наш виш-лист, в наш дом, в нашу жизнь... Иной раз соблазнишься однозначно высокой оценкой книги у друзей, в другом случае зацепит описание книги на интернет-сайте, продающем эти самые книги, бывает, что и сказанный вскользь и между делом совет друга оказывается решающим фактором, читать или нет произведение незнакомого тебе автора... В этот раз перечисленные факторы особой роли здесь почти не сыграли. Бесповоротно и безнадежно влюбилась в обложку издания, живо напомнившей взрослой мне точно такую же книжную девочку, тянущуюся к книгам и к знаниям, как и мальчик с обложки. Девочку, ставшую давно уже взрослой, самой выбирающей, что читать, и уже дотягивающейся до книг в силу ее немаленького роста. Девочку, не растерявшую с годами очарованности книгами и чтением. Девочку с ее любовью к новым неизведанным книжным мирам и неизвестным авторам...

О Жауме Кабре почти ничего не слышала, совершенно не в курсе его биографии, оценки друзей в ленте на его книги весьма противоречивы и часто полярны. Потому и ожиданий, наверно, к роману не было - мне просто хотелось красивой истории (в этом и состоит, к слову, прелесть не-ожидания: тебя никогда не разочарует прочитанное).

Начало, впрочем, меня разочаровывало: красивая история проявлялась, словно фотографический снимок, не сразу, не сразу вырисовывался тот тончайший узор, задуманный автором. Читаемое, несмотря на восхитительный, бесподобный слог автора, казалось мне, читателю уже подготовленному и закаленному (и не такой литературой, а куда более сложной), полной непонятицей. Что только не творил автор с сюжетом! В какие века только не бросал, причем без предупреждения, не деликатно, а резко, не объясняя поначалу и толики происходящего на страницах романа. Хотелось бросить, чем продолжать читать что-то красивое, но до ужаса сбивчивое, сумбурное, непонятное. Как соотносятся между собой описываемые Кабре персонажи? Для чего он нам рассказывает сейчас так подробно об этом, а о том - умалчивает, почему из двадцатого мы попадаем в пятнадцатый век, где затерялась между ними ниточка-связь? Принцип "умри, но дочитай до конца" я не исповедую, но здесь отчего-то захотелось дать книге шанс, и не зря. К середине романа - такого объемного и глубокого - мозаичный сюжетный узор, собираемый по кусочкам-эпизодам предыдущих глав книги, наконец-то стал получаться, стал зримым и даже начал нравиться.

Под печальную и такую пронзительную мелодию скрипки, звучащей всю книгу, проникалась я тяготами судьбы главного героя. Того самого книжного мальчика с обложки (ну до чего же она все-таки чарующая!), Адриа, мальчика с непростой судьбой, родившегося в непростой семье, мальчика, чью жизнь озарит дружба более чем в пять десятков лет и краткий, но не менее важный и значимый миг подлинной любви, мальчика, очарованного с малых лет литературой и музыкой, мальчика, познавшего самые страшные тайны о самых близких, но не утратившего, однако, веры в справедливость и добро.

Только вчерашней ночью... я понял, что родиться в этой семье было непростительной ошибкой. Внезапно мне открылось, что я всегда был одинок, что никогда не мог рассчитывать ни на родителей, ни на Бога, чтобы переложить на их плечи ответственность за свои проблемы. С возрастом, размышляя о жизни или принимая решения, я привык опираться, словно на костыли, на смутные представления, почерпнутые из разных книг. Однако вчера – во вторник, ночью, – пережидая дождь... я пришел к выводу, что эта ноша только моя. И все успехи, равно как и ошибки, мои, и только мои. И отвечаю за них – я. Мне потребовалось шестьдесят лет, чтобы осознать это.

А читателю, чтобы осознать подобное, понадобится 832 страницы. Долгим будет этот путь, но, разумеется, небесконечным. Восемьсот с лишним страниц пролетят незаметно, окунут в древность, относительное настоящее и современное, напомнят о войне, притеснениях евреев, жестокостях нацистов, поведают о гениальности мастеров, создававших исстари музыкальные инструменты, но главное - покажут, что любовь и дружба - не выдумка фантастов. Можно пережить с другом почти век и остаться такими же близкими людьми, можно не растерять романтических чувств и в разлуке с любимой, можно кардинальным образом переменить собственные жизненные принципы, отречься от чего-то важного и значимого в прошлом, чтобы позаботиться о важном в настоящем...

Две главные сюжетные линии книги - дружбы главного героя с Бернатом и любви к Саре - и были моими основными путеводными нитями по царству романа Кабре. Отзывчивость, милосердие, любовь к ближнему, жажда справедливости обычно не в чести, но только не на страницах данной книги. Герои живые, настоящие, со своими ошибками (часто неисправимыми), и вместе с тем многому у них хотелось поучиться. Быть принципиальными, как Сара, любить искусство и культуру так, как его любит Адриа, быть настоящим другом, как Бернат. Смело, почти не раздумывая, уходить по велению сердца, вычеркивая из жизни тех, кто разочаровал, так же легко менять собственные решения, если знаешь, что когда-то жестоко ошибался в людях и был во многом неправ, никогда не сожалеть о случившемся и, напротив, всегда благодарить судьбу за неожиданно подаренные моменты счастья и всегда помнить о них, ушедших в небытие времени, уметь видеть в тяжелом прошлом искорки счастья...

Нежная и трогательная романтическая линия порою заставляла меня прослезиться: ну какой же жестокой и несправедливой все же может быть судьба!.. Дружба, протянутая сквозь года, скорее восхищала и часто удивляла: люди и их поступки бывают непоследовательны, противоречивы, непонятны - здесь много такого, чему я не могла найти объяснения. "Как он вообще мог так поступить?" - вопрошала наивно я, забывая о том, что люди не одномерны, многое в нас намешано...

Страшное прошлое второй мировой ужасало, здесь ведь, думается, почти нет места вымыслу писателя, оно действительно все так и происходило, оттого больнее было читать страницы, посвященные сороковым годам...

Попутно обращала я внимание и на вспомогательные темы, затронутые писателем (вряд ли назовешь их главными, хотя как знать?): размышления о зле и добре, искусстве и литературе, тема непосредственного писательства и литкритики, тема болезней, разрушающих разум, необыкновенны хороши, они заставляют думать (а соглашаться с автором по поводу той или иной мысли - дело сугубо личное).

Я не боюсь смерти. Она меня злит. Смерть раздражает, но не пугает. Когда ты есть, смерти нет. Когда есть смерть, нет тебя. Бояться ее - пустая трата времени.

Отдельно бы я выделила тему страданий. Автор довольно четко проводит границу между страданиями реальными и просто блажью, говоря устами одного из героев про другого персонажа: ему просто нравится страдать ("И вместо того чтобы быть счастливым, играя в оркестре, он всегда находил повод быть несчастным"). Жестокие слова, согласитесь? И вместе с тем сколько же в них житейской правды... Мы действительно порою сами не замечаем собственного счастья, стремимся к недостижимому, не ценим имеющееся, забывая про него, а нужно ценить каждый миг своей жизни - другого может у судьбы для тебя в запасе не оказаться...

Жутко и горько было читать про то, как болезнь отнимает едва ли не самое дорогое - способность мыслить, это ведь именно то, что и делает нас людьми. Не менее обидно было и читать про предательство близкого человека.

Героев понимала и не понимала одновременно, принимая за аксиому присущую им импульсивность поступков, но не присущую мне. А потому способность кого-то вот так, в мгновение, не раздумывая, принимать судьбоносные решения меня обескураживала и восхищала...

Я следила всю книгу за приключениями одной скрипки и одного ученого. На одном из поворотов судьбы их пути пересекутся, чтобы потом, возможно, пойти в противоположные стороны. Дружба не станет помехой любви, любовь не сотрет из памяти прошлое, однажды став этим самым прошлым. Жизнь подарит много удивительных встреч, странных совпадений, грустных и радостных моментов - полноводная, богатая на впечатления жизнь скромного книжного мальчика со скрипкой станет захватывающей историей из книги Кабре. Автор из незнакомого превратится - нет, не в любимого, пока еще рано о том говорить - в достойного того, чтобы читать его и дальше, виш-лист пополнится новыми книжечками ( Жауме Кабре - Ваша честь , Жауме Кабре - Голоса Памано , Жауме Кабре - Тень евнуха ), а в сердце мечтательной книжной девочки поселится новая прекрасная история дружбы и любви...

И бонусом - несколько особо впечатливших меня цитат из этого замечательного романа:

Искусство необъяснимо. Это проявление любви художника к человечеству.

В искусстве - личное спасение, но в нем не может быть спасения для человечества.

Настоящее искусство рождается из разочарования. Счастье бесплодно.

Книга, которая недостойна того, чтобы ее перечитали, тем более не заслуживает того, чтобы ее вообще читали.

Эту книгу я слушала. Она входила в меня через уши, не через глаза. Более того... Текст читал сам автор, то есть участник описанных в повести событий. Правда, если бы муж не предупредил об этом заранее, я бы не догадалась. Голос в наушниках звучал спокойно. Голос не жаловался и не всхлипывал. Не вздыхал и не делал выразительных пауз. Он лишь рассказывал о том, что давно прошло. О том времени, когда сам голос ещё не басил и, простите за тавтологию, не имел права голоса.

Но если тон повествования был размеренным и практически бесцветным, то моё воображение рисовало яркие картины в мельчайших подробностях. Перед мысленным взором появлялись лица с морщинами в уголках рта и слезами на заплаканных глазах, выцветшие обои и детские колготки с пузырями на коленках, стоптанные пятки старых тапочек, шаркающих по линолеуму, разноцветные таблетки в прозрачных пузырьках... Я слышала звуки закрывающегося мусорного бака и запах паровых котлет. У меня сжимались кулаки от громоподобных проклятий «бабоньки», и сердце – от слабеньких протестов маленького мальчика.

Я слушала и думала – а что же творилось в душе самого автора, когда он читал эти строки и возвращался в детство? Как теперь отзываются в его сердце воспоминания, описанные им самим? И зачем вообще он выпустил их на бумагу – чтобы облегчить свою боль или чтобы предотвратить чужое горе?

Я слушала и верила каждому слову. И становилось жутко оттого, насколько уродливой и жестокой может сделаться любовь, доведённая до фанатизма и пропущенная через призму ревности, самодурства и тирании. Оттого, насколько разрушительно и саморазрушающе такое чувство.

Я слушала и разные чувства накрывали меня с головой, словно цунами.

Лютая ненависть к выжившей из ума старухе, которая смела говорить собственному внуку, что он сгниёт к шестнадцати годам. К старухе, которая отняла ребёнка у матери. Которая проклинала мужа и на протяжении едва ли не всей совместной жизни обвиняла его в предательстве.

Негодование от поведения деда. Неужели он был настолько слеп и непробиваем? Неужели был настолько слаб, что не мог противостоять супруге и защищать внука? Или жестокость заразна? Я смотрела потом в Интернете фотографии Всеволода Санаева... Очевидно, его благородное лицо всего лишь заслуга фотографа...

Сочувствие к маме Паши, ставшей жертвой тирании собственной матери. Я сочувствовала ей и ни в коем случае не могла винить в том, что на протяжении нескольких лет она не пыталась вернуть себе сына. Разве может бороться человек, если его всю жизнь убеждали в несостоятельности?

Жалость к маленькому мальчику, которому приходилось поддакивать бабке и смеяться над мамой, лишь бы его не трогали. Который прятал под подушку стеклянный шарик и держал на ладошке кругляшок от «Блошек». И который так любил свою чумочку.

А потом, уже в самом конце, на мою голову обрушился монолог старухи. Она говорила, стоя под дверью квартиры дочери, и жалость, невероятная жалость заполняла меня изнутри. Я вдруг поняла, насколько несчастна эта женщина и в какую пропасть себя загнала. Она стала своим собственным врагом и потеряла самое дорогое. Боже, как страшна и необратима ненависть, направленная против близких, любящих тебя людей...

...Долго, очень долго книга Санаева будет отзываться в моей душе. И хотя она принесла мне много переживаний и волнений, стала одной из любимых. Потому что это был честный рассказ. Потому что не закончился тупиком, а вывел на свет. И ещё потому... Потому что, когда я слушала, рядом тихо сопела моя дочка. А я смотрела на неё и думала: «Спи, родная, мама всегда будет с тобой».

Мне обещали "гомерически смешную" книгу. От честно, ни разу не улыбнулась. Наоборот, жуткая, неприятная, задавливающая негативом книга. Негатив этот льется буквально с каждой страницы, перекрывает кислород и вызывает желание закрыть эту книгу и не открывать ее больше. Что я, кстати, делала несколько раз, но все-таки решила дочитать.
Я не понимаю, почему эта книга вызвала такой ажиотаж. Вернее, оно, конечно, понятно: эпатаж и спекуляция на подобных эмоциях всегда вызывает бурную реакцию. Но мне непонятны эти эмоции. Может, в силу того, что я не советский ребенок (хотя лихие девяностые ни разу не слаще), может, потому, что я была абсолютно здоровым ребенком и не страдала от болезненной любви бабушек. Для меня оно далеко и нереально. И с точки зрения стороннего наблюдателя я вижу чересчур гротескную, и от этого гадкую и неприятную книгу.
И да,я не люблю, когда так нагло спекулируют на эмоциях.
Фу, короче.

Давайте я начну с явных плюсов.

Историю переписывает каждый, кто о ней осмелился написать. Харари не исключение. К удивлению, это положительное явление.

НOMO DEUS – любопытная история восхождения Homo Sapiens. Харари историк и он умеет заинтересовать, получилось, и правда, неплохо.

Знаете, обычно я на меньший балл оцениваю сборники статей. Прочитав все его книги начинаешь понимать, что у него где-то в черновиках хранится много эссе. Харари их комбинирует, склеивает и получается очередной «шедевр». Повторюсь, обычно до этого докапываюсь, тут всё выглядит прилично. Собраны все популярные темы автора – и история древнего человека, и выход и охотников-собирателей, и аграрная революция, и техническая революция, и гуманистическая революция, и революция-революций (шучу). Все эссе плавно перетекают друг в друга и вы, уверяю, не заметите «швов».

НOMO DEUS – история новой формации человека. Харари пытается усидеть на двух стульях. Это любопытно. В настоящем времени – он за демократию и всю современную повестку, отработал запрос общества, молодец. Но в будущем времени – он меняется и говорит о том, что либерализм нас ведёт к краху цивилизации. Бесспорно, я немного преувеличил. Интересно было наблюдать за тем, как он выкручивается

Эх, почему 4? По идее оценка должна быть меньше и вот почему:

– Он переписал историю, не значительно, но некоторые детали исказил. Вылетело из памяти из-за следующих пунктов, я до сих пор обескуражен.

– Харари надругался над искусством аргументации. Примеры, вроде «Если они это делают – почему кто-то другой может заявлять, что они не правы?». Таких примеров много и все построены по общей схеме – если мы что-то видим, то это истина. Железная аргументация, в том смысле, что она упирается сама в себя. Формальная логика это делать воспрещает, но демагогия поощряет. Подлый ход.

– Много пространных размышлений. Настолько много и порой кажется, что книга только из них и состоит. К примеру, Харари просто внезапно приходит к выводу: «Счастье – это приятные ощущения». Я не вырвал из контекста, мысль закончена. Харари не доводит мысли до конца, предоставляет своё пространное видение и не соизволяет аргументировать свою позицию. Я не буду с ним спорить, ведь кто я такой? Но без аргументации – это пространные и незаконченные идеи.

В итоге...

НOMO DEUS – гимн современной демократии, капитализму и в целом – поклонение либеральным ценностям. Подобные идеи русскому человеку не близки. Харари пытался рассмотреть историю восхождения и новую формацию непредвзято и вышло интересно. Это можно почитать.

Только будьте внимательны, не принимайте желаемое за действительное. При первом прочтении я принял, перечитал и понял, что был неправ (хотя отзыва не оставлял).

НOMO DEUS – хорошая сказка про человека новой формации.

Часть правды в этом есть.

Десятки тысяч лет назад нами управляли законы природы.

Сейчас нами управляют и формируют законы культуры.

Данная война – война духовная и исход её определит будущее Homo Sapiens.

Каждый раз, читая сотни страниц, миллионы букв и предложений печатного текста на одной силе воле и способности к преодолению, я жду, что в конце концов, когда иссякнет авторская фантазия и сюжет подойдет к логическому завершению, труд простого читателя будет вознагражден интригующей концовкой, небанальными выводами, любым, ломающим шаблоны поворотом....Хоть чем-то, чтобы можно было для себя оправдать потраченное время и усилия не напрасно.

И раз за разом приходится неумолимо убеждаться, что в погоне за изысканным текстом, попытке удивить, заинтересовать читателя писатели порой идут на такие ухищрения, которые становятся прямо пропорциональны желаемому эффекту. По крайней мере, со мной, как читателем, именно так и происходит зачастую.

В анамнезе имея интересную задумку для сюжета, по ходу развития она разрастается до невероятных размеров, когда временной отрезок растягивается не на одно столетие (только вдумайтесь, особенно если учесть количество значимых событий в каждом), количество персонажей увеличивается в геометрической прогрессии, ну и в довершение ко всему, территориальный охват ,как минимум, немаленький.

Это костяк произведения, на который нанизываются извечные проблемы отцов и детей, взаимного непонимания и желания лепить из ребенка по своему образу и подобию, особо не считаясь с его желаниями, вопросы взросления и неизбежного старения, любовные страсти в духе Ромео и Джульетты, холокост 20 века, скрипичные мастера Средневековья, история одного произведения искусства, когда жажда обладания им не принесла ничего, кроме увеличивающегося числа бед и жертв....

Помимо собственно начинки, впечатляет и авторский способ подачи материала, где основная его часть идет так называемым потоком сознания, при этом внутри него имеются также скачки, когда кто-то вспоминает, кто-то пишет, кто-то читает эти воспоминания...А ты последовательно выстраиваешь стройную картину мира в голове, в конце получая ответы на вопросы кто есть кто. И тут впору вспомнить извечные слова, что никому верить нельзя....В погоне за славой и деньгами мало кто может устоять перед искушением, как и стремление положить жизнь на алтарь искусства обернется прахом...все обернется в прах...

Ну и последний гвоздь: на протяжении семисот с лишним страниц гг абсолютно статичен. Что в пять лет, что в семьдесят пять его характер не претерпевает изменений по воле писателя. По сути, вся история превращается в бесконечное наматывание кругов, когда меняются персонажи и декорации, но суть происходящего остается прежней.

В итоге: за идею сюжета, мысли и повороты в конце -4,5, за исполнение -1 и получаем 3,5. И как говорится: ничего личного))

«Кажется, дьявол никогда не дает спуску»

Старина Стивен Кинг неоднократно своими историями доказывал, что эпицентром зла и скоплением негативной энергии являются маленькие провинциальные Богом забытые города, такие места просто кишат отмороженными «сукиными детьми», вытворяющими насилие в различной извращенной форме. Но Дональду Рэй Поллоку удалось по мрачности и безумности переплюнуть самого Короля, так как абсолютно беспросветная тьма и ужас творятся на страницах этой книги, она пропитана сногсшибательной мрачной атмосферой, полной грязи, пыли и крови. Здесь за каждой трагедией следует еще одна покрупнее, и это болото безысходности и жестокости затягивает всех персонажей, кто хоть немного приближается к нему. Поток мерзостей в романе не прекращается, а только усиливается, и поражает то, с какой небрежностью, легкостью герои совершают свои злодеяния. Это уродливая депрессивная история не для слабонервных. «Дьявол всегда здесь» - по степени проработки деталей и неожиданным развязкам производит неизгладимое впечатление, это великолепный роман, которому я готова петь дифирамбы.

Произведение невероятно увлекательное, динамичное, а самое главное - оно интересное и многослойное, так как здесь переплетено несколько судьбоносных сюжетных линий, которые постепенно начинают пересекаться, и многие авторские ходы поражают сознание, и ты понимаешь, какую важную роль персонажи все это время играли в жизни друг друга. Это просто вишенка на торте! Нелинейное повествование и переключение между разными персонажами позволяют раскрыть эту историю максимально подробно, и благодаря этому она не утомляет. Идет постоянное движение сюжета, ад творящийся в романе, не отпускает до самой последней страницы, ты просто с головой окунаешься в чтение. Сюжет плотный, продуманный до мельчайших нюансов и насыщенный событиями.

История постоянно держит в напряжении, интрига с каждой страницей нарастает, а финал может и не вызывает эффекта бомбы, но он подкупает своей честностью, он очень убедительный и логичный, в такое завершение веришь. Это произведение не дикий трешак, где происходят бессмысленные убийства, дабы шокировать читателей кровожадностью, оно намного глубже, в нем есть что-то философское, одновременно шокирующее и заставляющее задуматься. Роман очень «ароматный», автор уделяет антуражу и декорациям много времени, он смакует описания рвоты, фекалий, разлагающихся трупов, благодаря чему картинка ярко встает перед глазами, читая чувствуешь на себе всю вонь и грязь, в которой существуют герои, и ведь для них это обыденность. Слог у автора потрясающий и цепляющий за живое, и даже обилие ненормативной лексики не портит роман, так как из уст героев эти крепкие выражения звучат уместно.

Почти все персонажи – отвратительные, мерзкие личности, к ним не испытываешь сострадания или понимания (за исключением Эрвина и Хелен), так как у всех у них был шанс выбрать другой путь, но они решили последовать за Дьяволом. Но при этом герои живые, колоритные, реалистичные и запоминаются своей судьбой и характером, каждый со своим голосом и эмоциями. Мотивация героев умело раскрывается, их поступки хоть и выходят за грань разумного, но они понятны, автор не высасывает проблемы из пальца, не манипулирует сюжетом, не пытается искусственно нагнетать обстановку. Я даже не удивилась бы, если эта история была бы основана на реальных событиях, настолько она настоящая, хотя я понимаю, что многое здесь утрировано, а персонажи лишены полутонов. Но жизнь иногда бывает такой невероятной.

Некоторым читателям роман покажется антирелигиозным, кто-то даже обвинит автора в утрировании и высмеивании чувств и взглядов верующих, но я считаю, что Дональд Рэй Поллок четко подчеркнул главенствующую мысль романа – что не религия плохая, а люди, искажающие ее суть на свой лад. Автор просто продемонстрировал ту прослойку «религиозных» людей, которые под именем Бога совершают свои грязные деяния, удовлетворяют свои низменные потребности, они выворачивают наизнанку Божьи заповеди, обыгрывая их в свою пользу, просто пользуются доверием, наивностью и впечатлительностью некоторых прихожан. Разве в мире нет проповедников-педофилов или же психически больных людей, которые считают себя особенными и поэтому они имеют право убивать людей, ведь им Бог приказал? Это люди-чудовища, ведь, как известно, ни одна из религий не призывает к убийству или разврату. Также в романе выделяется другая группа людей, которые приравнивают молитву к магическому заклинанию, они почему-то думают, что раз они верят в Бога, то с ними постоянно должны происходить чудеса («Нельзя верить лишь тогда, когда происходят чудеса. Вера должна быть и когда их нет»). Автор реалистично описал людей, которые крайне неадекватно относятся к религии, отчего их «любовь» к Богу выглядит лицемерной и странной. Хотя каждый из героев искал Бога, но в итоге встретил Дьявола, который скрывался под видом коррумпированной полиции, серийных убийц и священника-педофила. Дьявол никогда не дремлет, он дожидается момента, когда человек споткнется, чтобы протянуть ему руку и обратить в свою веру. И только человеку решать впускать его в свою душу или нет. Бог, может, и оставил тот городок, в котором разворачивались события, но в лице Эрвина Он воздает каждому по заслугам.

«Дьявол всегда здесь» - не классический детектив, а жизненная драма с налетом жесткого психологического триллера, эдакий кантри-нуар, в котором говорится, что самые опасные монстры живут внутри людей и иногда они побеждают. Автор вобрал в свою книгу все людские пороки, при этом не скатываясь в абсолютную чернуху, ведь для кого-то такое существование является повседневностью, и из-за этого от романа веет безнадегой.

«Дьявол всегда здесь» – лучшая книга 2021-го года! История бьет наотмашь. Она невероятно шикарная, крутая и захватывающая. Сплошной восторг от прочитанного. Превосходный роман, пробирающий до мурашек и очень долго не отпускающий из своих сетей. Надеюсь, в ближайшее время переведут и другие работы Дональда Рэй Поллока.

P.S. Экранизация достойная, хотя многое было опущено, книга все-таки дарит больше впечатлений, так как герои раскрываются лучше. Но вот внешность подобранных актеров не состыкуется с описанием в книге. Особенно Роберт Паттинсон - полная противоположность своего книжного прототипа (хотя должна признать, что его игра выше всяких похвал). Но, может, это было сделано специально, дабы доказать, что внешность обманчива. Но, однозначно, роман и экранизация идеально дополняют друг друга.

Середина романа — 29 глава — именно с неё стоит начинать, ведь она суть сотворение мира. И я даже подозреваю, что роман задумывался с неё — так ярок этот эпизод, когда главный герой лингвист и философ Адриа Ардевол-и-Боск получает в свое полное владение родительскую квартиру и наконец может распоряжаться и ей, и своей жизнью, как ему вздумается — вот он и создает свою Вселенную: расставляет бесчисленные книги на полках шкафов в разных комнатах.

Философию в прихожую. Вместе с математикой и астрономией. Всю филологию, включая лингвистику, в комнату Лолы Маленькой. Романы — по коридорам, в зависимости от языка.

Да, забыла сказать, Адриа владеет каталанским, французским, испанским, немецким, итальянским, английским, русским, арамейским, латинским, греческим, нидерландским, румынским и ивритом, и точно еще может читать на шести или семи языках. Впечатляет? Готовы справиться с таким главным героем и понять его возвышенную душу?

Читать Жауме Кабре достаточно сложно — роман, написанный Адриа-гением, чей пытливый ум поражен болезнью Альцгеймера, рассыпается на куски: пытаясь поведать свою историю, он перескакивает от одного временного пласта к другому, от местоимения «я» к «он»... Диалоги смешиваются, и в них говорят не два человека, а два по два — представьте, что в вашу с другом беседу вмешивается начальник Освенцима Рудольф Хёсс или Великий инквизитор Николау Эймерик или скрипач и композитор Жан-Мари Леклер или... или-или, и так вы путешествуете по всей жизни Адриа, включающей в себя врезки из Рима 1914-1918 гг., Барселоны 40-50-х, Жироны 14-15 вв., Пардака 16-17 вв., времена нацизма и второй мировой войны... А места, где вам придется побывать — их даже не счесть! Здесь и Африка, и Германия, и Барселона (основное действо романа), и Рим, и... Тексты-тексты-тексты — свидетельства происходящего — исторические свитки, оказавшиеся в руках Адриа благодаря или вопреки его отцу, таинственному Феликсу Ардеволу, который с раннего возраста пичкал сына языками и жаждал, чтобы тот знал десять из них уже в юности! Мать же жаждала, чтобы Адриа стал великим скрипачом, оттого маленький мальчик должен был делать невероятные успехи не только в изучении языков, но еще и в музыке. Непосильная ноша для неокрепшего ума, но Адриа всегда нравилось учиться.

Все, чего ты хочешь, - это провести жизнь за чтением: только ты и твои книги.

История жизни Адриа не простая, она таит в себе отвратительные поступки и катастрофичные решения, предательство друга, смерть возлюбленной, не любящих и не любимых отца и мать, а еще много текста, много старинных свитков, исторических артефактов, стоящих миллионы-миллиарды, но несущих в себе высшую духовную ценность — жизнь.

Собственно, антикварный магазин также стоит в центре повествования (только первую половину текста), а вот старинная знаменитая скрипка Сториони, которую таинственным образом приобрел Феликс Ардевол, проходит через всё повествование текста и ведет героя от одного страшного поступка к другому (ничего не напоминает? Антикварные вещи, знаменитый предмет искусства... «Щегол», да? Но на этом все схожие черты заканчиваются). Так вот скрипка так плотно вплетена в текст — сквозь строчки прослеживается её история, история, мягко скажем, кровавая — драгоценной древесине пришлось в течение веков впитать в себя кровь нескольких людей и послужить причиной смерти многих других. Этот волшебный инструмент, который способен производить божественную музыку, оценивается одними как высший предмет искусства или как вещь, достойная жизни, другими — как денежный эквивалент. И вот другие, как раз, и есть приспешники зла, те, чьи сердца гнилы и не способны вызывать ни капли слез.

Есть еще два предмета, удостаивающиеся внимания в романе — это золотой медальон с девой Марией (из-за него пришлось кому-то погибнуть, кому-то потерять невинность, а в итоге он всё равно оказался в мерзких жадных руках того, кто считает, что может присвоить чужое) и грязная салфетка в бело-голубую клетку. Казалось бы, вот этот простой предмет не хранит в себе никакой ценности: он не сделан руками знаменитого мастера, в его составе нет ни золота, ни драгоценных камней, - однако он ценен. Ценен для того, кто потерял всё и всех, для отца, потерявшего всю свою семью из трех милых дочек, жены и тещи в лагере смерти. А еще эта тряпочка также, как и музыка, способна пробудить душу и стать предвестником возникновения слез. Один врач СС, мучивший детей в Освенциме страшными экспериментами, случайно берет с собой эту тряпицу, которую сжимала в руках 7-летняя девочка перед смертью. И эта тряпочка пробуждает в нем все воспоминания и заставляет всё то зло, которое он совершил, не попытаться искупить, нет — он знает, что искупление невозможно, — а попытаться ответить на это зло добром. И врач идет в монастырь ухаживать за скотом и мыть полы, а после уезжает в маленькую деревушку в далекой Африке — лечить тех, кому нужна помощь.

И Адриа, выискивающий в трудах философов и лингвистов вопросы этики, вопросы добра и зла и то, откуда это зло берется в человеке, в конце концов создает то, что становится камнем преткновения для его друга, талантливого музыканта Берната — он создает роман «Я исповедуюсь». Еще один предмет искусства, которым можно восхищаться, а можно насильно завладеть, подчинившись злу в своем сердце.

Безмерно много хочется еще сказать, ведь я даже не коснулась чудесной Саги-Сары, возлюбленной Адриа. Им было по двадцать лет, но судьба в виде злобных матерей заставила их расстаться на долгие годы. И после, обретя друг друга на короткий промежуток, они вместе творят: он пишет, она рисует, в их барселонской квартире, в этом раю, созданном в главе 29, кроме Адама, появляется Ева. И та трагичная история жизни Сары и трагичное второе расставание и трагичная смерть — обо всём об этом лучше прочитайте. А скрипка, скрипка снова становится предметом раздора — между Адамом и Евой, как то яблоко, протянутое рукой змия. И вот тут и правда задаешься вопросом, как же может искусство повлиять на человека: или вдохновить его на что-то новое, став причиной творческому прорыву, или уничтожить всё человеческое в нем, пробудив в нем жадность, желание обладать, несмотря ни на какие запреты, уничтожая всё на своем пути, даже людей. Наверное, книга об этом. Хотя мне кажется, что книга обо всём — вся история в ней. А главное — это человеческая память, но что есть память, когда она может исчезнуть в один миг, и ты над этим не властен. Вот тут и возникает потребность рассказать историю, потребность последней исповеди. И исповедь есть тоже ценная вещь, за нее могут заплатить, будь она в форме романа или актерской роли. Кража исповеди происходит в романе несколько раз, помню два из них, но их точно больше. Исповедь, как скрипка Сториони, как золотой медальон, она — ценность, и ей можно либо восхититься, либо украсть, все зависит от заложенного в человеке зла, от его эгоизма и честности.

В последнее время мне всё больше интересны книги, бросающие читателю интеллектуальный вызов, авторы, за мыслью которых хочется бежать, а не ползти.

Я стараюсь выбирать книги, где нужно уметь читать между строк, книги-капусты, многослойные и дающие пищу для ума. Романы, требующие определенного настроя, начитанности, сложные для восприятия, мне нравится, когда чтение - это определенная работа, делающая тебя богаче на физическом уровне и духовном.

Вдвойне приятно, когда такой книгой становится что-то из современного.

Жауме Кабре, автору, пишущему на каталонском языке, не приходилось рассчитывать на огромные тиражи и известность. Конечно, к моменту выхода книги запрет на использование каталонского был снят, но всё же думаю, что автор рисковал. Но это был риск осознанный, Кабре не хотел изменять своей малой национальной культуре и это вызывает уважение. И Кабре удалось!

"Я исповедуюсь" - мировой бестселлер (к сожалению, в последнее время подзабытый), по сути - это действительно исповедь, исповедь вундеркинда, который год за годом с болью в сердце ищет ответы на вопросы: можно ли искупить великое зло и как со злом связано искусство? На самом деле вопросов очень много и они довольно специфические.

Отдельный персонаж, которому автор уделил особое внимание - это антикварная скрипка Сториони. История скрипки, как и всего ассортимента магазина, которым владеет отец ГГ, очень циначна и хладнокровна. На этих предметах старины кровь ни в чем неповинных людей. Сотен и тысяч людей. Страшно. Ужасающе страшно. А ведь это всего лишь вещи и не стоят они ни одной человеческой жизни.

Повествование рваное, часто прерывается вставками, которые на первый взгляд к делу не относятся, но чем глубже ты погружаешься в текст, тем больше параллелей возникает в твоей голове.

История в стиле Пруста или Манна, она не всем придется по душе, но если вы читатель искушённый, если вы готовы бросить вызов собственному воображению - то эта книга обязана быть вашей!
Обожать)!

Книга, конечно, производит впечатление, сходное с текстами достоевского, ежели он вас пронимает. Не в том плане, что я ставлю малейший знак равенства между ними. Как раз нет. Поллок, скорее, прямо противоположен во всем. Но оно оглушает аки удар по голове. Орудие выбирайте сами.

И самый ужасный ужас в том, что все эти истории словно бы написаны о нашенской действительности, о нас. Привет чернушным фильмам из 90-х гг. прошлого века. И вот, читая, конкретно так понимаешь, как мало отличается безнадега, ежели она существует, в любой стране. Наверное. И оторваться невозможно. Затягивает, как в водоворот.
Причем, любой кошмар, что происходит с персами - он тихий, серый, банальный, житейский, но какой-то бесконечный и тотальный без капли надежды на положительный или хотя бы нейтральный исход. Без вариантов.

Любимая женщина неизбежно умрет от тяжелой, неизлечимой болезни.
Брат никогда не ответит на греховное чувство.
Сирота не обретет потерянных родителей.
Гулящая жена продолжит мучить и позорить мужа и детей.
Педофил никогда не раскается и не остановится.
Жертве изнасилования не залечить свои раны.
Маньяк никогда не остановится и не раскается.
Человеческая жизнь ничего не стоит. Но имеет цену в ден. знаках. По тарифу.
Жертвой может стать любой. Дело случая или невезения.
Убийство, из каких бы побуждений и причин оно не совершилось, необратимо меняет любое человеческое существо.
Мертвых воскресить невозможно.
Не помогут самые жаркие молитвы и призывы к богу.
С его именем на устах совершаются страшные дела. На земле.
Дьявол всегда здесь. На земле.
Или все же обычный человек страшнее мифического бога или дьявола?
А, может, бог и дьявол внутри каждого человека? На самом-то деле.
Поэтому рай и ад уже существуют. На земле.
Так что нечего на зеркало пенять, ибо известно чьи рожи в нем мелькают.

Как остановить круговорот насилия - тоже известно. Необязательно, жертвуя собой. Начать с того, что достаточно хотя бы просто остановиться. Наверное.

Можно было бы много написать об этой книге, но намеренно ставлю точку. Пожалуй, лучше читать или не читать саму книгу. Уж как получится. Ибо приятно, легко, воздушно, позитивно - не будет. Впрочем, в конце туннеля (в финале) все же брезжит слабый, робкий, совсем призрачный свет надежды, если не на лучшее, то хотя бы на возможность выбора другого пути.

Как поёт Летов: "Мы будем умирать, а вы - наблюдать". Немного гипертрофированно, с надрывом, но зато очень по-детски написана книга, а потому ей веришь. Любые проблемы в этом возрасте максимально сложны, шансов на благополучие нет, очень чёрно-бело, а здесь заметна попытка отстранённо взглянуть на ситуацию повзрослевшим человеком и таким образом прожить её.

Я не знаю, много ли нечитавших книгу, но в целом она о том, как мальчика мама временно отдала на воспитание бабушке с жесточайшими психическими расстройствами и сломанной психикой. Больше говорить о сюжете не имеет смысла, однозначно это вещь, которую я бы рекомендовал прочитать всем, кто может и готов читать о жестких семейных отношениях и почти всех возможных видах манипуляций при воспитании. Пожалуй, именно благодаря этой книге я понял очень точно одну фразу психолога, с которой я работал о том, что слёзы - это лучший индикатор какой-то проблемной зоны. У Санаева ребёнка не уважают, не дают продыха от контроля, манипулируют всем: от игрушек и времени до здоровья самой бабушки и оскорбляют беспрестанно. Свободное время почти отсутствует, а редкие встречи с мамой всегда проходят под контролем бабушки. Оттого любопытнее, что во всём широком спектре проблем, мои слёзные железы отреагировали только на один момент контроля, который превалировал в моем детстве, вот такая быстрая реакция узнавания и боли. Не представляю, если у читателя будет много таких непроработанных крючочков - они просто разорвут на части душу, потому что при чтении может случиться проекция переживаний главного героя и перенос их на себя.

Отдельный момент, что эта жуткая бабушка и сильно травмированная ею мама просто продукты системы. К сожалению, рядом с ними не было кого-то, кто помог бы в травматичный момент и помог пережить. Мир и воспитание сформировали их такими, и если 8-летнему ребёнку с гибкой психикой ещё можно поправить, матери можно слегка изменить паттерны, то регидная бабуля до смерти будет считать себя правой во всех начинаниях и видеть в попытках помощи лишь вражеские происки. Хорошо показан момент, когда мать Павла, взрослая состоявшаяся женщина, боится бабушку, свою мать, до дрожи и превращается рядом с ней в ребёнка, проваливаясь от криков той в собственное детство и ловит флешбэки. Тут уж впору с сыном на пару под плинтус забиваться.

Поднятый вопрос о страхах ребёнка и попытках вывести то самое "нормальное" воспитание могут привести к острым реакциям читателей. Но не удивлён количеству рецензий на книгу - очень много штампов, по которым можно узнать своих родителей и старшее поколение, а значит, для каждого здесь будет своя правда.

Роман-исповедь. Роман-воспоминание. Роман-пазл. Роман-головоломка. В общем вы поняли, что это очень необычное произведение, требующее внимательного прочтения.
Это история Адриа Ардевола, лингвиста, учёного, полиглота, философа, коллекционера, написанная им в конце жизни. Читатель, привыкший к образцам классического романа, линейному повествованию, взявшись за эту книгу, будет несколько озадачен. Во-первых, роман полифонический, в нем очень много голосов. Причём ты можешь читать рассказ в третьем лице, и вот неожиданно повествование перескакивает в прямую речь, а образ средневекового инквизитора перетекает в образ начальника концлагеря. Во-вторых, несмотря на то, что есть в романе главный герой Адриа Ардевол, других персонажей весьма много. И это не только окружение Адриа: родители, друг, учителя, возлюбленная, коллеги... Герой нам рассказывает множество историй, связанных с уникальными вещами, которыми он обладает (золотой медальон с Пресвятой Девой Пардакской, пейзаж Уржеля, скрипка Сториони). В-третьих, истории об этих вещах мы узнаем кусочками на протяжении всего повествования. Так что, сами видите, читать надо внимательно с запасом времени и терпения.
Это, действительно, большой роман: в нем вы найдёте и о любви, и о настоящей дружбе, и о предательстве, о ценности и силе искусства, о природе зла, о страсти коллекционера,  о проблемах отцов и детей. Да всего и не перечислить.
Читать было не просто, но мне понравилось.

Я охотилась за этим триллером несколько недель, каждый день проверяя, не появился ли он в продаже. Серьезно. Каждый. День.

После похорон папы меня стали мучить кошмары. Я таскала на себе своё горе, как рюкзак с камнями, который врос мне в плечи. Его тяжесть давила днем, но ночью было еще хуже. Я стала бояться своих снов.

У каждого свой способ справиться с утратой, каждый ищет своё спасение сам. Мои дни проходили под девизом «Пей корвалол и молись». Иногда это помогало. А потом я открыла первую страницу «Дьявол всегда здесь» и провалилась в забытье. Кому-то для этого нужна водка, а я накидывалась американским нуаром. Беспросветным и болезненным. Накидывалась до условных тошноты и похмелья, с которыми хотелось выхаркать и свою боль, как кошке комок шерсти.

Уиллард Рассел сошел с ума от горя, когда его сыну, Эрвину, было девять лет, и он протащил мальчика через всё своё безумие, как собаку на поводке. Жена Уилларда - единственный его свет и смысл жизни - медленно и страшно умирала от рака. Врачи оказались бессильны, и тогда Уиллард решил вернуться к Богу, с которым не разговаривал с тех пор, как вернулся с войны. В лесу неподалеку от их фермы он сколотил крест из старых досок рядом с останками большого дуба. У этого молельного дерева он с сыном часами стоял на коленях, вымаливая для своей жены жизнь. Чем хуже ей становилось, чем одержимее был Уиллард, решивший, что от слов надо переходить к жертвоприношениям. Теперь они с Эрвином молились в туче мух и смраде от мертвой плоти мелких зверей, из которых трупные личинки падали им прямо на головы.

Пока Эрвин взрослел, юная официантка Сэнди познакомилась в кафе со своим будущим мужем Карлом, добродушным увальнем с фотокамерой. В последующие годы они часто вместе ездили на машине в отпуск, подбирая по дороге автостопщиков и жестоко убивая их в лесу. Карл любил снимать слезы и мольбы их жертв о пощаде. Все фотосессии заканчивались смертью модели. Так они их называли.

Отец как-то сказал Эрвину, что в мире полно с*киных детей, но он успел научить его их не бояться. Эрвин хорошо запомнил урок с первого раза.

Это одна из самых жестоких и крутых книг этого года. Решайте сами, надо оно вам или нет. Будет больно.

Прочитано в Книжном бункере.

Можно не соглашаться с выводами и заключениями автора (а они часто противоречивы, провокационны), но нельзя не отметить масштабность охвата по темам и идеям.

Читаю уже 3-ю книгу Харари и всегда поражаюсь этой всеохватности, это очень глубокий взгляд на проблемы и историю этих проблем. Вот и в этой книге автор недалеко уходит от исторической темы. Да, несмотря на название (вроде бы книга про будущее, если задуматься), книга больше про историю, историю возникновения тех проблем, которые в конечном итоге определяют наше настоящее и с большой вероятностью будут определять наше будущее. Поэтому все-таки 4/5, мне хотелось прочитать больше про будущее, но, как признается сам автор, прогнозы - дело неблагодарное, в нашем современном, так часто и кардинально меняющемся мире вообще что-то сложно предсказать, а на на долгосрочную перспективу - тем более.

Но кое-какие предположения автор все-таки делает. Небызынтересные, причем. Так, утверждает автор, долгое время человечество волновали следующие проблемы: нищета, голод, эпидемии, войны. Сейчас все это постепенно сошло на нет (рост здравоохранения. экономический рост и проч.), а природа не терпит пустоты.

На повестку дня должны выйти другие темы, другие вопросы. И автор предлагает следующие: защита человечества от угроз, исходящих от самого человечества (очень остро стоит вопрос экологической безопасности и глобального потепления), победа над старостью (решение вопроса вечной молодости), смертью (решения проблемы бессмертия), поиск формулы счастья (у человечества сейчас всего в избытке, но люди - парадокс! - счастливее не стали). Можно ли притормозить чуть-чуть экономический рост, чтобы спасти природу от загрязнения, людей от сокращения, рост информационных технологий - тоже не всегда благо, к сожалению.

С помощью современных технологий наука может создать сверхчеловека, но каковы будут отношения у ныне живущих - обычных людей - со "сверхчеловеками"? Что это будет за мир? Наука и так. по мысли автора, убила всю надежду на индивидуальность, организмы - не более чем алгоритмы. эмоции и чувства - биохимические реакции, а свободы воли нет. есть мозг, но это суперкомпьютер со своими программами.

Автор очень пристально, на мой взгляд, рассматривает признаки, характеризующие превосходство человека над животными и доказывает, что разум, сознание - не такое уж и превосходство.

Хотя не все так пессимистично в книге Харари. У нас, вопреки общепринятой точке зрения, есть не 2 вида ресурсов, а три: сырье, энергия, знания. И с помощью знаний мы можем преумножить первые два. Даже при угрозе индивидуальности, алгоритимизации всего и вся мы еще можем что-то сделать.

Интересные выводы о взаимосвязи науки и религии, о роли письменности в деле формирования вымыслов, на которых держится общество (о мифах и вымысле много информации в первой книге Харари, если кому интересно).

Одна из тех книг, что заставляет задуматься о мире, в котором мы живем, и о нашей роли в нем. А сбудутся ли прогнозы автора - время покажет)

Двойственное ощущение после прочтения. С одной стороны - читалось легко и быстро, с другой - очень недоработанный текст.

Увы, восторгаться, как многие, я не буду, потому как нечем.
Что автору удалось, так это образ бабушки. На самом деле - бабушка Нина и есть вся суть этой книги. Сказать, что этот образ написан нельзя, правильнее будет сказать - нарисован плохо заточенными цветными карандашами неуверенной детской рукой. Поэтому и получилась такая яркая карикатура с большой головой и растопыренными руками и ногами. Остальные герои, в том числе и автопортрет, вышли намного бледнее и скучнее.

Но за всей внешней карикатурностью прячется по-настоящему серьезная проблема - любовь и её выражение. Бабушка Нина - просто великолепный пример любви эгоистичной, подавляющей, любви-владения, любви-присвоения. Трагедия бабушки и всех, кто её окружает в том, что по-иному любить она не умеет, не знает как, да просто не может. Её "любовь-террор" - это она сама. Она может "любить" только того, кто принадлежит ей целиком и безраздельно, настолько безраздельно, что из "кто" превращается в "что". Отобрав даже минимальную самостоятельность у предмета своей любви, бабушка низводит его чуть ли не до уровня говорящей вещи. Отсюда и постоянные упреки, и пренебрежение, и оскорбления.

А если "говорящая вещь" начинает заявлять о какой-то самостоятельности, поток оскорблений превращается в клокочущую лаву, переходя к страшным проклятиям. Но это - любовь, причем любовь такой страшной силы, что когда у неё отбирают предмет страсти, она теряет смысл жизни и умирает. Прямо как Джульетта.

Я пишу все это потому, что такое эгоистичное проявление родительской, а иногда и не только, любви встречается в нашем быту довольно часто. Вот даже,прочитав несколько рецензий здесь на сайте, я в половине из них наткнулся на то, что кто-то узнает в описанном своих родных, а кто-то даже себя. Может быть эти узнавания касаются не только образа бабушки, но это мало что меняет, потому что в этой повести все герои бесконечно несчастны. А корень этих несчастий в неумении любить.

Вот еще о чем хотелось бы сказать. Мне не понравилось, то как представитель золотой молодежи, сын, пасынок и внук известных на всю страну артистов, вытряхнул неприлично грязное семейное белье на всеобщее обозрение. Материал у него был, конечно, интересный, но осмыслить его и создать по-настоящему мощное художественное произведение у него сил и таланта не хватило, чтобы браться за такие темы нужно хотя бы чуть-чуть быть Достоевским или Чеховым. Проще оказалось предложить вариант "детских мемуаров" с очень угадываемыми фигурами - юноша "сдал" всех - удачно пропиарился.

А может просто всем отомстил, потому что детство у него было ужасное, и виноваты в этом, в той или иной степени, были все действующие персонажи.

Сами же "мемуары" по стилистике очень напоминали что-то до боли знакомое. Подумал, так это Драгунский "Денискины рассказы", только чернушный санаевский вариант.

Однако, есть в повести одна более общая аналогия. Бабушка-эгоистка с больной психикой олицетворяет доживающую последние дни советскую систему с её стремлением загнать любимую вещь - советский народ - железной рукой в счастливое будущее. Дедушка-артист - творческая интеллигенция, работающая на идеологическую поддержку системы. Мама - оппозиция. Карлик-кровопийца - Михаил Сергеевич Горбачев, выбирающий новый путь - перестройку. И вот как только предмет любви - советский народ - перестроили, считай - отобрали, так система и рухнула.

- Зачем вам столько книг?
- Чтобы поглощать их.

Меня зовут Адриа Ардевол. Мне уже за 60 и я хочу поделиться своими воспоминаниями, пока мой недуг не лишил меня памяти.
Мой отец - Феликс Ардевол - владелец антикварной лавкой. Он очень любил старинные вещи и хорошо разбирался в их ценности. В его кабинете очень много старых манускриптов, но наиболее ценные вещи он хранил в сейфе. Именно там и находилась скрипка известного кремонского мастера - Сториони. Она была бесценна, ну или стоила очень больших денег. Кроме отца, код от сейфа знал только я. Так однажды я смог подменить бесценное сокровище на свою учебную скрипку. Эта была вынужденная мера, и я надеялся, что отец не успеет заметить подмены, прежде чем я верну Сториони на место. Но судьба распорядилась иначе. Именно с этим инструментом будет связана гибель отца и моя дальнейшая судьба.

- Я думаю, люди движутся вперед , но потом обязательно возвращаются к началу. Человек всегда возвращается к истокам. Если только смерть не помешает.

Роман - письмо. Роман - воспоминание. Роман - исповедь.
Книга очень интересная и написана в весьма необычной манере. Автор, будто теряя нить повествования, перепрыгивает из одной эпохи в другую. Меняются главные герои. История рассказывается то от первого лица, то от третьего. Очень необычная мозаика постепенно начинает складываться и крупицы воспоминаний и фантазий создают целое полотно.

Я читаю каждый день и каждый день понимаю, что еще почти ничего не прочитал.

Подметил, что в серии The Big Book книги очень необычные. В них всегда есть временной разрыв между повествованием. Есть настоящее время, где главный герой один, и ещё несколько временных отрезков, где герои могут быть другими. Так было в книге "Террор" Дэна Симмонса, где в каждой главе свой герой и разные отрезки времени, так было и в "Семь смертей Эвелины Хардкасл" Стюарта Тёртона, где история повторяется вновь и вновь, но меняются лица. "Жена путешественника во времени" вся построена на фокусах со временем. В "Облачном атласе" Дэвида Митчелла эпохи связаны одним героем в разных воплощениях. В комментариях прошу поделиться книгами, где встречаются такие особенности повествования.

Я вечно не в том возрасте. То слишком молод, то слишком стар.

Я положил перед собой три сотни листов, над которыми корпел зазря, пытаясь написать о зле, потому что оно – я уже понял – невыразимо словами и загадочно, как и вера, и на оборотной стороне страниц, словно это был своего рода палимпсест, стал сочинять письмо, подходящее нынче, как мне кажется, к концу, ибо я добрался до hic et nunc (здесь и сейчас).

Помните, в детстве у многих были игрушки-калейдоскопы? Смотришь в него, крутишь потихоньку и изображение меняется стоит лишь пошевелить рукой. Так и этот роман, лишь чуть-чуть отвлечешься, а перед тобой уже новая картинка, не менее яркая и завораживающая чем предыдущая, хотя порой и ужасающая одновременно. Повернули, и вот средневековый монастырь, в котором умирает от болезни отец-настоятель, а последний оставшийся в живых послушник еще не знает, что смерть, преследовавшая его более тридцати лет, уже стоит за дверью. Покрутили еще немного, и перед нами позор рода людского – Освенцим: кашляющая старуха, прижимающая к груди скрипку, единственное, что успела прихватить по дороге от праздничного стола к газовой камере, семилетняя девочка с грязной тряпкой в руках, последним напоминанием о доме, люди, так и не осознавшие до конца, что им отказали в праве быть людьми. Снова поворот, Испания середины 20 века, режим Франко, но семью Ардеволов это несильно волнует: богатый дом, прибыльный магазин, гробовая тишина, в которую погружено все семейство. Люди, которых ну никак не назовешь семьей, просто у них есть все, кроме искренней привязанности друг к другу.

Пласты этого грандиозного романа наслаиваются один на другой, картина сменяется абсолютно неожиданно, предупреждений не будет, но, прочитав где-то четверть, осознаешь, что они и не нужны. Зачем разделять друг от друга монологи Николаса Эймерика, безжалостного и беспощадного инквизитора, и Рудольфа Хёсса, начальника Освенцима? Они ведь вторят друг другу, какая разница, чьим именем они прикрываются, и служение кому избрали в своей жизни. Нет никого страшнее тех, кто уверен в своей правоте. Один служил Богу, другой обожествленному вождю Гитлеру, искренне и пламенно веря в свое правое дело, они уничтожали, пытали и обрекали на смерть бессчетное количество людей. Не от жадности, не из мести, а «делая мир лучше», что может быть страшнее?..

Роман поднимает множество тем: здесь и взаимоотношения родителей и детей, и плата детей за грехи родителей, и холокост, и режим Франко, и вопросы веры, и любовь, и дружба, но главным, мне показался, вопрос автора о природе Зла. Почему высшие силы, как их не назови, позволяют злу твориться? Почему одни люди готовы уничтожать других самыми изощренными способами, хотя они даже и не знакомы? Можно ли искупить чудовищное зло, посвятив жизнь спасению других жизней? У автора нет готовых ответов, на эти вопросы каждый должен ответить себе сам, но читать его измышления было очень увлекательно и познавательно.

В книге множество героев, они пересекаются, смешивая правду и вымысел, желаемое и действительное, наслаиваются одна на другую эпохи, наслаиваются одна на другую людские судьбы, но в центре всегда все же остается Адриа Ардевол. Нелюбимый ребенок, в котором родители видели только большую одаренность. Отец хотел сделать из него ученого, мать хотела видеть блестящего скрипача, но, как часто, к сожалению, и происходит в жизни, родители, год за годом отказывались спрашивать и слышать, чего хочет он. Неудивительно, что самые радужные детские воспоминания связаны у него не с ними, а с домработницей и продавщицей в семейном магазине. Всю жизнь он хотел только счастья, но не знал, как его получить. Подменял эмоциональное материальным, не видел того, что происходит перед глазами, слишком поздно оценил тех, кто был совсем рядом. Несмотря на некоторые его поступки, мне его искренне жаль, ведь идеальных людей не бывает, а покорёженное в самом начале жизненного пути, сложно выправить и распрямить…

Неоднозначные чувства вызывает у меня и лучший друг Адриа - Бернат Пленса. Притягательная, но противоречивая личность. Великолепный музыкант и посредственный писака. Отличный друг, готовый на все ради Адриа, с которым они с детства неразлучны, и невнимательный до бесячки муж и отец, занятый чем угодно, но только не семьей. И его конечный поступок кажется на первый взгляд предательством, но почему-то мне кажется, что Адриа бы ему это простил, не задумываясь.

Вообще о концовке хочется сказать отдельно. Несмотря на все эти наслоения, так присущие постмодернизму, несмотря на сплетение правды и вымысла, книга очень жизненная, особенно концовка. Судьба скрипки, окажись она в руках своего настоящего хозяина, отдавала бы волшебной сказкой, счастливым концом в мире, где они так редки. То, что произошло гораздо реальнее, прозаичнее и, хотя отдает грустной ухмылкой в сторону человеческой натуры, больше подходит самому тону романа.

Не знаю... Я написала уже немало, но поток мыслей в голове не прекращается и, как всегда, прощаясь с прекрасной, зацепившей что-то внутри книгой, кажется, что не сказал о ней и половины того, что хотелось. Я раздумывала, добавлять ли ей статус любимой, или просто поставить высшую оценку. Но сейчас уже не сомневаюсь, ведь когда-нибудь я снова достану с полки этот увесистый томик и погружусь в местами страшный, местами трогательный роман о людях, их природе и их судьбах.

Дальше...

После прочтения книги может проснуться желание, чтоб тебя похоронили за плинтусом, ведь назвать ее легкой никак нельзя. А если еще й не чуждо чувство ответственности, то становится совсем печально, потому что хочется спасти всех детей от "большой любви" и калечащей их бабушек и родителей.

На страницах произведения читатель знакомится с ребенком, мальчиком которого, так сказать, воспитывает бабушка. Она вроде бы любит внука, по крайней мере постоянно об этом говорит, а еще оскорбляет и унижает его, придумывает ему болячки и героически борется с ними, образец делегированного синдрома Мюнхгаузена. Бабуля воспитывающая ребенка страдает не только данным синдромом, ее вообще сложно назвать адекватной, но проблема в том, что никто не смеет ей противоречить, никто не может ей помочь справиться с внутренними проблемами, этим признавая правильность ее действий и это пугает больше всего, так получается, что ее тоже жаль, как и остальных героев данной истории.

В книге автор поднимает множество острых социальных вопросов, о которых думать не хочется, но это необходимо, к примеру интересно подумать над тем какая доля ответственности лежит на каждом из нас, кто видя со стороны насилие над ребенком, проходит мимо, думая, что это не его проблемы. Ну и конечно же отлично показано как токсичность одного человека может изрядно подпортить жизнь множества людей, терпеть это не стоит, а бороться не так просто. Ну и конечно же отлично показано какой бывает любовь, каждый из нас по-разному интерпретирует данный термин и некоторые интерпретации совсем не отражают сути.

Произведение написано в очень интересном и иногда пугающем стиле, оно с юмором, но драматичность происходящего поражает. Автор чудесно умеет показать комическое в абсурдном и ужасающем. То что читатель наблюдает за событиями глазами ребенка добавляет остроты впечатлениям.

Считаю, что данная книга шикарные пособие по клинической психологии, просто образец, поэтому советую книгу всем любителям психологии или психологам которые ее еще не читали. Конечно все показано гиперболизировано, вряд ли прям такие отношения встречаются часто в жизни, но вот множество вариаций встречается повсеместно, их нужно знать и уметь распознавать, а благодаря подобным книгам становится понятно как же страшно и абсурдно может выглядеть "забота" и "любовь".

Как взрослые калечат детскую психику, пытаясь оправдать своё существование за счет детей.
Какие чувства можно испытывать к взрослым персонажам произведения?
Любое искусство порождает чувства. Эти чувства будут зависеть от того, что вкладывал автор и жизненных ценностей и опыта читающего.
Автор отражает реальность глазами ребенка. Для меня это лучшая составляющая произведения. То насколько гибка детская душа, как она встраивает искажения взрослых в свою жизнь, делая это нормой. Это важно, так как у читателя, аналогичным образом, в детстве, могло сформироваться искажение реальности, когда ложное становиться нормой, жизнью.

Первым чувством к взрослым персонажам можно назвать сострадание. В данном случае это не простое чувство. Это сострадание к палачам, терзающим жертву. Когда жертва остается чище своих палачей, которые скатываются в бездну. Одновременно с состраданием необходимо понимать, что это люди, издевающиеся над себе подобными, а соответственно вторым естественным чувством будет отвращение к их поведению. Необходимо осознавать неприятие и осуждение подобного поведения.

Бабушка, это пробный камень для окружающих её людей. Окружение сделало подобную бабушку и не смогло преодолеть её. Попустительство в малом, одна из проблем общества, в результате которого вырастают подобные бабушки.
Бабушка, Нина Антоновна, представитель экстравертных, заботливых логико-силовых женаненавистниц. Подобные типы не любят и конфликтуют со своими дочерями, женами сыновей и без ума от сыновей и внуков. Но так как они дополнительно обладают конкурирующей и подавляющей потребностью, то любовь к мужской части общества, чаще всего выражающаяся в чрезмерной заботе, сочетается со стремлением получения власти над ними. Это видно по отношению к мужу и внуку. Муж, если не обладает волей, становиться в итоге «подкаблучником», предпочитает часто сбегать из дома. Также он может научиться манипулировать своей женой, использовав её стремление лидировать и заботиться, перевалив на неё всю ответственность за хозяйство. В итоге основные решения в семье принимает жена.
В книге дед и бабушка, неудовлетворенные своей судьбой и потому озлобленные, отравляют как друг друга, так и других членов семьи.

Необходимо различать любовь и потребность в оказании заботы, у некоторых людей. Через заботу можно самоутверждаться, возвышаться над другими, манипулировать, использовав заботу как аванс для будущих своих требований к человеку. В болезненных случаях, особенно в старости, забота может перейти в энергетический вампиризм, стать смыслом и оправданием жизни. Приметы вампиризма из книги:

«От бабушкиных поцелуев внутри у меня все вздрагивало, и, еле сдерживаясь, чтобы не вырваться, я всеми силами ждал, когда мокрый холод перестанет елозить по моей шее. Этот холод как будто отнимал у меня что-то, и я судорожно сжимался, стараясь это «что-то» не отдать. Совсем иначе было, когда меня целовала мама. Прикосновение ее губ возвращало все отнятое и добавляло в придачу. И этого было так много, что я терялся, не зная, как отдать что-нибудь взамен.»

Агрессивная забота может сделать из объекта заботы безвольную негодную для жизни личность.
Для заботливого предпочтительней беспомощные, больные, обладающие недостатками как физического, так и психологического плана. Кроме высасывания через заботу энергии, окружающие могут подстраиваться под необходимое поведение. Для бабушки нужен был такой больной внук. Именно она формировала из внука физически больного идиотика.

Кроме недопустимости поведения, демонстрируемого в лице бабушки, показана необходимость наличия воли у людей. Воли, отстаивающей добро, право на чистую любовь, противостоящую аморальности. Иногда достаточно правильного решения и первого решительного шага, который сделала мать Саши Савельева, забрав его у бабушки, чтобы направить жизнь в нужном направлении.

Сижу и думаю: корректной ли будет формулировка "с каким удовольствием я читала эту книгу!" - применительно именно к этой вещи?.. Слишком уж много страшного и чрезмерно правдивого бьет тебе прямо в душу, слишком уж часто щиплет глаза, слишком уж сдавливает горло...
Вы не думайте, я сама не люблю высокопарных формулировок - но здесь именно так. Именно так было у меня и буквально час назад, когда я, сидя в коридоре школы, ожидая окончания занятий сына, дочитывала последние строки...

Но я получала/получила именно удовольствие.
От понимания того, что классика наша не оскудеет - она пополнится новыми и новыми литературными событиями (уверена, что эта книга Санаева пройдет испытание временем, не забудется, не затеряется).
От того, что мыслей в голове было - невпроворот, чувств - как никогда много, а состояние было такое, что хотелось после каждого абзаца "сделать паузу" и "уйти в себя"...

Для меня эта книга стала той, которую можно дать/предложить каждому, кто любит читать, - она не может вызвать чувства потерянного времени. Даже если от нее будет коробить. А может, именно поэтому.
Ибо, имхо, это - наша жизнь. Какой бы гротескной она порой ни казалась...
Именно так мы расправляемся с самыми близкими, самыми родными, именно так бьем по живому, именно так рушим все, что, казалось бы, нужно беречь и беречь: слишком уж быстротечна наша жизнь. Просто у каждого это может происходить в разной степени и в разных вариантах.

Такими могли бы быть басни Крылова, если бы тот родился в Исландии - короткие, впечатляющие, с толикой магии и чудесными описаниями природы. Было интересно, как всё это звучало в оригинале, но исландским не владею, поглядел английский. Любопытно, что у них книга называется "Голубой песец", наша переводчица очень плотно работала с текстом, очень много удачных находок. Сравните: "The world opens its good eye a crack" и "Мир приоткрыл глаз — тот, что позрячей", к примеру. Короткая плотная повесть, основу которой читатель может прочесть в аннотации, там всё есть. Но за белыми рядами дымных сопок очень много мыслей.

Природа столь же смертоносна, сколь и прекрасна, и в повести жестокость природы, приводящая к смерти, искусно сопоставлена с жестокостью человека, который должен быть более цивилизованным и вдумчивым, чем силы природы. Но столь часто это не так. Где там Исландия? Много ли авторов оттуда вы читали? Она во всех отношениях находится на краю света. Место, где путешественник связан со сверхъестественным. Отец может продать свою дочь за ружье и мешок дроби, а лиса может быть послана, чтобы привести человека к самоуничтожению или, возможно, к спасению через трансформацию. Вороны - всегда здесь слуги Одина, а человек издалека похож на кочку ландшафта. Смерть приведёт нас к смене направления, но ни в коем случае не к полной остановке, нет-нет.

Действие романа происходит в конце девятнадцатого века в Исландии, узнаем, что большинство детей, рожденных в то время с синдромом Дауна, убивались акушеркой при рождении, и это не считалось преступлением, даже наоборот, было крайне логичным. Почему Фридрих не идёт на поводу у общественного мнения? Медик, ночами подрабатывающий в морге, чтобы получить немного денег, перевёл статью в медицинском журнале, автором которого был Даун. Больше узнать о синдроме, больше понять и смочь трансформировать своё сознание, вырываясь из оков современного ему общества. Метаморфозы происходят с каждым героем повести, для Фридриха она сделала возможными его отношения с Аббой. А уж когда читатель получает прямое цитирование "Метаморфоз" Овидия, да ещё и на таком необычном месте, становится ясно, что они приобретают некий мистический элемент. Очень набросочный и такой кусочно-эскизный текст, в котором ты летаешь от фрагмента к фрагменту, но не призраком, а полноценным участником сцен. Взбираешься по склону фьорда, глотаешь снежинки, задуваемые ветром в лицо, трогаешь обработанные дощечки, из которых сколочен маленький гробик, дискутируешь об электричестве с божественной точки зрения и боишься соглядатаев Одина - ворон. Фрагментарно, неуловимо понятно на уровне образов, раздражающе зыбко, как подтаявший снег под телом священника.

Нарисовать тебе пару строк - личный вызов. Прежде мне было лень искать для "Исповеди" алфавит. От слова совсем, думал закинуть этот кирпич на полку. Ведь я не люблю расписывать сочинения о больших романах. В такие часы я постоянно в поиске слов и сигареты. А на Кабре легко можно нацарапать диссертацию. Некоторые, например, тратят два - три листа в рецензиях, а я не могу собрать и пяти абзацев. По сему, этот набор фраз только для тебя. И мне будет приятно, если в конце ты все-таки улыбнешься и откроешь первую главу. Хочу, кстати, за ранее извиниться за субъективную акварель. Но где поймать объективность? К черту её.

Представь мужчину, который возвращается в пустую квартиру. За окном улица тускнеет и наполняется криками соседских детей. Адриа Ардевол медленно снимает ботинки, облокачиваясь рукой на корешки книг. Проходит по холодному полу, улыбаясь именам на обложках и опускается на стул в своём любимом кабинете. С минуту, а может чуть больше, он просто сидит и вспоминает, как Сара входила в эту комнату с чашкой кофе. Скажешь, болезненная тяга? А я хочу думать, что такое возможно. Что мужчина способен пронести сквозь жизнь любовь к женщине. А затем посвятить ей свою рукопись, где нет желания скрыть уязвимость и враньё. Саре бы понравилось. Она бы улыбнулась и отвернулась. Если взглянешь под другим углом – увидишь здесь нить - Ариадны, которая выводит мужчину из лабиринта.

Ардевол открывает блокнот и начинает писать на листке бумаги строки о своём отце, загадочной скрипке, матери и магазинчике…

Я понимаю, что должен был рассказать тебе об этом давно, но это трудно, и даже теперь не знаю, с чего начать.

Ситуация усугубляется тем, что Адриа забывает воспоминания. Каждый час из памяти вырывают фрагменты прошлого. Человек теряет даже свои сновидения, связанные с детством и юностью. Меня это напрягает особо, ведь я обожаю сны про солнечную улицу вблизи дома, не говоря о воспоминаниях о любимых книгах, людях и эпизодах. Как же он пишет? Так и пишет, с охренительным дедлайном. В минуты чтения порой приходит чувство, что Кабре теряет мысль. Повествование перепрыгивает с одной истории на иную, еще более загадочную – Венеция незаметно превращается в Барселону, а рассуждения о друге перетекают в контекст Гестапо…

Канва романа напоминает лабиринты, где рассказы – своеобразные тропы, а их персонажи – рисуют на скалах в непохожей стилистике. Читается непросто, согласен, но игра стоит свеч. И если Сара – маркер в настоящем, то Виал (скрипка Сториони) словно нить Ариадны, которая связывает обрывки в цельную историю и ведёт читателя за руку (что-то похожее было с кольцом всевластия). Даже больше. Скрипка во многом пыталась изменить жизнь Адриа. Она словно диктовала ему выбор. Так, например, Виал не захотел покидать семью и заставил маленького Адриа заглянуть в сейф. Благодаря чему, отец (Феликс) ушёл из квартиры с пустым футляром… Но Кабре все-таки нарисовал роман-сомнение. Тут нет явной трактовки. Будь это мистика с дьявольской скрипкой, или же воля случая с совпадением… ты определишь сама. Я уверен, у тебя это выйдет гораздо тоньше. Меня же цепляет мистическая тайна в образе скрипки, рядом с которой всегда ходит несчастье. Мне нравится история о том, как её сотворили в 1764 году – из дерева, которое выросло на могиле.

После чего кусок древесины обрел возможность созидать мелодию. Так “Исповедь” наполнилась одним видом искусства - музыкой (или инструментом потустороннего). Но что привлекает… в романе есть и другие формы самовыражения. На этих страницах человек занимается коллекционированием антикварных вещей и оригинальных книг, пишет художественную литературу/эссе, дарит музыку, оживляет портреты на холсте… Через последнее, мы подошли к самому важному.

Пока Адриа пишет свою рукопись, Сара стоит рядом.
Девушка смотрит на цветок в горшочке, на вещи, которые лежат там же, где она их оставила. Если бы Сара могла пройти в другую комнату, то узнала бы свой холст и последний рисунок. Увидела бы набор карандашей, которые были куплены в лавке напротив. Они так же по-детски лежат на полу. Но сейчас девушка смотрит на Адриа, на его морщины, одиночество и… уязвимость. Она вспоминает, как когда-то пришла к этому мужчине со своей сумкой, а Адриа открыл перед ней дверь.

- Можно войти?
- Можешь войти в мою жизнь, можешь делать всё, что хочешь, Сара, любимая.
Но она ограничилась тем, что вошла в дом.

Не каждая женщина войдет в комнату и загнёт уголок любимой страницы в мыслях у мужчины. В её взгляде читаются… задумчивость, тишина, честность и умение дать дельный совет. Кабре нарисовал персонажа, который любит всем сердцем, но никогда (очень редко) не скажет этого вслух. Забавно, что именно такую женщину хронически не хватает, ведь ей не скучно в одиночестве. Я думаю, она рисовала, даже когда наблюдала за толпой. Так писатель пишет историю на воображаемом листке, а Сара - на холсте.

Кстати, говоря о женщине из какой-либо книги, мне часто вспоминается одна беседа:
- Расскажи мне о ней.
- Что ты хочешь знать?
- Хочу знать о человеке в персонаже.
- Я не уверен, что передам суть.
- Тогда расскажи про её желания.

Какое желание было у Сары? Вернуть Виал настоящему владельцу. А может, просто спасти Адриа от скрипки и стереть трагические события из совместных воспоминаний. Вопрос причины сейчас не столь принципиален. Здесь интереснее другое, например, как женщина восстает против Виала. По крайней мере, это одно из самых ярких желаний, которое я заметил у Сары…
Что касается стремления Адриа… думаю, ты уже догадалась. Явная попытка усидеть на двух стульях - не потерять любимую женщину и сохранить кусок старой древесины. В итоге получился забавный и своеобразный треугольник, в котором соприкасаются три формы выражения - литература, мелодия, живопись.

Эти три кита составляют фауну романа. Сама же “Исповедь” видится мне идеей о пройденном пути. В книге, по непонятной для меня причине, особо сильно чувствуется печаль. Как быстро пролетели минуты одной жизни! Вроде бы совсем недавно Адриа бегал по комнатке и играл с невидимыми друзьями из детских книг. Помню, как он прятался за диваном от мамы, а по вечерам встречал отца. А сейчас я вижу мужчину, который пишет “Исповедь” в полнейшем одиночестве.

Я почувствовал себя в укрытии рядом с тобой, Сара. Тогда было невозможно даже представить, что теперь, когда я пишу тебе, я буду жить открытый всем ветрам.

…
Ты не ответила.
Хочешь знать, как персонажи могут оживать в современных романах? Если откроешь “Исповедь” - встретишь друга Адриа - удивительного музыканта, который пытался стать писателем (Бернарт Пленса). Я уверен, что ты не пройдешь мимо матери (Карме Боск) и её изменения на страницах. Помнишь… её покорный взгляд на кафельную плитку? И особо интересна параллель сына с отцом (Феликс Ардевол). В этой линии наиболее заметны символика и авторское внимание. Так, например, Феликс сбежал от религии, а Адриа - от музыки. Ну и особо красива нить между кельей отца (№54) и палатой сына (№54). В общем, ты найдешь для себя ребусы...

До встречи.

Каждый любит так, как умеет. От любви некоторых людей лучше изолироваться. Потому что порой любовь перерастает в тиранию, жестокость и беспросветный мрак подавления личности.

Эта книга - пример такой любви. История о том, как одна бабушка-домашний деспот подмяла под себя мужа и дочь, и с успехом подминала под себя еще и внука. Грустнее всего в этой истории автобиографичность. Я читала и просто ужасалась, как же можно маленького ребенка называть сволочью? идиотом? гнилью? как еще она только его не звала, сколько проклятий не сыпалось на головы всех вокруг от этой "чудесной" бабушки. А ведь женщина была больна психически. И ее бы пролечить надлежащим образом. Но семья, уже хорошенько подмятая под нее, просто не осмеливалась на какие-то шаги в отношении своей бабушки, зря, конечно, но тут уж ничего и не попишешь. И все страдают, все переживают, но никто ничего не делает, чтобы изменить ситуацию. А ребенок за всем этим смотрит, все слышит, все впитывает в себя. Я больше чем уверена, что Саша был такой болезненный именно потому, что изо дня в день бабушка внушала ему, какой он весь насквозь больной, закутывала его в сто одежек и постоянно таскала по врачам. Тут кто угодно загнется. Да и вообще, выжить с такой бабушкой может только человек с огромным запасом здоровья, на самом деле, как физического, так и психического.

Поначалу да, где-то что-то смешно, но чем дальше в лес, как говорится... все мрачнее, грустнее, обозленнее становилась я: "нифига себе, почитала легкую книжицу". Очень сложно было поставить ей оценку. Хотелось вообще поставить одну звездочку, потому что книга во многом настолько возмутила, что я бы не назвала ее воздействие на меня "книга понравилась", потом хотелось поставить пять звезд, опять же, от того сильного влияния, что эта история оказала на мой день - столь сильные эмоции, я не могла оторваться, пока не промелькнула последняя страница. Потом думала насчет трех звезд, но быстро отказалась от этой затеи - абстрагироваться от этой книги никак не получится и оценка "нейтрально" для нее точно не оценка. Вот и остановилась моя запутанная душа на четырех звездах. Потому что я прониклась этим маленьким мальчиком, таким наивным и, в то же время, таким мудрым в своем, детском, понимании мудрости. Прожить столько лет под гнетом столь сильной тирании и "остаться человеком"... Автор молодец, что прошел через это и сумел оставить неблагополучное детство позади, думаю, что книга для него стала последним актом освобождения от деспотии своей бабушки. А ведь есть люди, жизнь которых сломлена после такого детства навсегда. Я даже не уверена, что автор полностью сумел исцелиться. Безусловно, где-то в глубине души у него все еще сидит голос бабушки-тиранши, говорящий ему, какой он никчемный идиот. Грустно.