Колымские рассказы (сборник)

"Архипелаг" ГУЛАГа был весьма неоднороден: разные места заключения отличались друг от друга разной степенью тяжести условий - от просто невыносимых до таких, которые гарантируют если не смерть (хотя шанс получить освобождение таким способом был очень высок), то полное истощение и потерю здоровья до конца своих дней. В одном из таких лагерей - Севвостлаге, что на Колыме - и отбыл срок Варлам Шаламов. Труд на износ, который даже рабским назвать - сильно приукрасить (в рабах как в капиталовложении хотя бы были заинтересованы, а тут убивай - не хочу: привезут этапом новых, родина богата на "человеческое сырьё", как назвал з/к з/к Горький после тура по Беломорканалу); мороз зимой в 30-40-50-60 градусов (при этом согреться негде и нечем; ни одежды, ни печи, ни даже стен иногда); блатной мир,…

30 октября был День памяти жертв политических репрессий. Самые масштабные по численности, самые бессмысленные по беспощадности - репрессии сталинские. 1937 год стал именем нарицательным, названный в честь наркома-садиста "ежовщиной". Миллионы людей были репрессированы: арестованы, расстреляны и замучены в застенках НКВД, сосланы в адские системы трудовых лагерей. Ныне печально известный ГУЛАГ и иже с ними: каторжане там не жили - выживали. Изнуренные от нечеловеческих условий, тяжелой работы, голода и скотского отношения, без надежды, без единого просвета.

"Колымские рассказы" именно об этих людях - виновных и безвинных, которые оказались в аду на земле. Варлам Шаламов, наш русский поэт и прозаик, пробыл там больше 10 лет, на Колыме, работая каторжным трудом на прииске, в отвратительных…

Устраивайтесь поудобнее, читатель, сегодня в рецензии будет мой любимый жанр - разоблачение и фактологический разбор очередного антисоветского вранья по отношению к СССР и нашим великим Советским предкам. Сразу же сделаю оговорку. Ту информацию, которую я выплеснул в рецензии на осмысление читателям, я подчерпнул еще лет пятнадцать назад из отличной книги Игорь Пыхалов - Великая Оболганная война Она написана на основе фактов и документов. В книге есть множество ссылок на архивные источники, воспоминания и мемуары. А главное, эта книга полностью разоблачает перестроечные мифы о Советском народе, Сталине и Великой Отечественной войне. А теперь вернемся к "правдорубу" Шаламову. А точнее к его тексту под названием "Последний бой майора Пугачева". Если вкратце, то суть повествования в…

Спустя 90 лет понятно, что лагеря ГУЛАГа были концлагерями с хорошим лицом. Что просто убивать политических оппонентов было советской власти мало. Их убивали трудом, чтобы выжать максимум из ходячего трупа, живого только благодаря куску хлеба, который давали за выполнение плана. Чтобы он испытал унижения, голод и холод, чтобы он сломался и потерял человеческий облик. Это отдалённо понятно автору этой книги. Но всё же больше видна его большая политическая наивность. Вера в то, что можно построить счастливую страну с агрессивными дикарями, которые по законам джунглей отберут у тебя пальто и заставят развлекать их рассказыванием книг, и привела автора в лагерь. Вчерашние революционеры прекрасно понимали, как убрать лестницу к власти.

Долго я собиралась с силами, чтобы начать читать Шаламова, слишком страшной мне представлялась описываемая им действительность. И ожидания меня не обманули, тут действительно много зла и мрака, но при этом мастерство писателя захватывает с первых строк и словно утягивает на дно, заставляя испытывать чудовищные перегрузки от слишком быстрого погружения. Мне импонирует авторская отстраненная манера повествования, он не пытается приукрасить текст, описания весьма сухие, сжатые, многое остается между строк и читатель сам должен дойти, осознать, что хотел сообщить писатель. Откровенно говоря, не все я смогла понять, хотелось бы найти объяснения некоторым моментам, расшифровку происходящего (например, почему заключенные в рассказе «Ночь» спокойно передвигаются без конвоя, почему арестант из…

Шаламов так просто и обыденно рассказывает об ужасах лагерной жизни. На противовес Солженицыну, который брал больше фактажом и сухой статистикой - здесь почти всё в личностях.
После прочтения намного больше ценишь обыденность тёплой и сытой жизни.

“Каждый рассказ, каждая фраза его предварительно прокричана в пустой комнате - я всегда говорю сам с собой, когда пишу. Кричу, угрожаю, плачу и слёз моих не остановить. Только после, кончая рассказ или его часть, я утираю слёзы. Много я видел человеческих смертей на Севере - пожалуй слишком много для одного человека”(с)

Я очень долго шёл к “Колымским рассказам”. Лет 5 увесистый том пролежал на полке и ждал своего часа . Но меня пугало не количество страниц, а сложность описанной в рассказах темы. Тема репрессий - это настолько благоприятна почва для “срача”, что без разницы, какую сторону ты выберешь, всё равно дураком останешься.

Поэтому вполне логично было бы отнестись к этой книге как к чисто художественному произведению. Так я думал, пока читал первую часть книги, где описываются…

Однажды поход в ресторан быстрой кухни оставил двоякое впечатление, и как-то лейтмотивно совпал с недавно перечитанным Шаламовым (не только с 'Колымскими рассказами', но и другими сборниками). Вышла вот такая контаминация мыслей, которую из-за разных шрифтов лучше читать в виде рецензии, а не истории.

п.с. будет много цитат из разных рассказов. Но мне захотелось поведать всё именно в таком виде.

Итак, начнём.

«Горение истаявшей свечи,

Все признаки и перечни сухие

Того, что по-учёному врачи

Зовут алиментарной дистрофией.

И что не латинист и не филолог

Обозначает русским словом:

«Голод». [1]

«Хлеб перебрасывали через проволоку, мы ловили, разламывали и делили. За нами были месяцы тюрьмы, сорок пять дней поездного этапа, пять дней моря. Голодны были все... Хлеб поедался с жадностью. Счастливчик,…

Шаламов, будто бы, напрочь лишен саморефлексии. Он ведь и правда был троцкист, и лагерный мир, в котором он оказался, и был тем прекрасным будущим, за которое он боролся*, и то, что карта истории легла так, что это не он пытал сталинистов, а наоборот, - для него самого должно было восприниматься как случайный поворот судьбы не в его пользу. Но нет. ”А нас-то за що?” Видимо, это и есть та самая “энергия заблуждения”. Нигде ни на миллиметр не отходит он от восприятия себя как невинной жертвы. Возможно, именно эта слепота помогла ему “сидеть в тюрьме”. Не задается он и вопросом, что же это за имманентный признак дал ему это качество, которое ометил Андреев, – эсер, коорый в борьбе стремился обрести право бросить в мясорубку вековую культуру и соперников в борьбе за это право – то есть, и…

Ужасная книга. Ужасная. Это единственное слово, которое может ее описать. Смесь неприятных чувств – вот, что остается после нее: хочется вымыться и обожраться, не жить в этой стране, не жить совсем – и все-таки жить. Это наша версия ремарковской «Искры жизни», но еще более безнадежная. «Жизнь отвратительна!» – главный урок «Колымских рассказов».

Тут могут встрять защитники «нравственного искусства»: «Как же так, литература должна учить хорошему!» А вот «Колымские рассказы» ничему не учат. Это сгусток боли, он вне человеческой морали. Варлам Шаламов максимально жесток, более того – писатели утешительные вызывают у него неприятие. Скажем, он не выносит «Записки из Мертвого дома» Достоевского – за «облегченное описание» мест заключения. Не выносит «Отверженных» Гюго – за романтизацию…