Розенкранц и Гильденстерн мертвы и другие пьесы (сборник)

Похоже, у нас с этой книгой дуэль. Она мне не дается, а я на неё упорно наезжаю :))

Чтение пьесы Стоппарда разумно начать с пьесы Беккета «В ожидании Годо» или «Лысой певицы» Ионеско (вторая мне даже больше нравится), а «Гамлета» перечитать потом, после, по-быстрому, поверхностно, повторно, полусознательно, понемножку, поспешно... Ах, да... Так мне кажется. Но можно и не начинать вовсе. Но если всё-таки решитесь читать, не говорите, что ничего не поняли, – это означало бы, что вы поняли слишком много. Это только в математике иррациональные уравнения нужно привести к рациональному виду, чтобы найти решение, в литературе подобный метод не работает.

Вместо эпилога: Местность, лишённая каких бы то ни было характерных признаков, та же, что в первом действии. Входят два могильщика с лопатами. Второй могильщик. А правильно ли хоронить по-христиански, если нет тел? Первый…

Весьма забавная пьеса - узнала, наконец-то, откуда это пресловутое "кровь, любовь и риторика") По ощущениям напомнило что-то среднее между кэролловской "Алисой", пьесами Шварца и, собственно, оригинальным "Гамлетом". Много интересных высказываний главных героев, некоторые даже не успевала отмечать, уж больно порой ими насыщен текст) Часто они абсурдные и алогичные, но в то же время действительно есть в них что-то интересное и цепляющее. Одним из них, собственно, вполне можно описать и их самих, и саму книгу:

Половина сказанного им означала что-то другое, а другая половина вовсе ничего не означала.

А еще какая там была прекрасная в своей абсурдности игра в вопросы! Обязательно опробую ее как-нибудь с кем-нибудь в поездке или в любой другой ситуации, когда делать нечего и все слова вроде…

Вот бывают такие книги, которые вроде бы и хорошие, и написаны-то они толково, и язык живой, и сюжет достойный, и идея оригинальна, и автор вроде бы большой молодец... Но читаешь ты эту книгу долго, пережевывая каждую фразу, как бестолковое копытное. И засыпаешь на каждой новой странице. И тебя она нисколько не трогает несмотря на трагичность и животрепещущих персонажей.

Да, "Розенкранц и Гильденстерн мертвы" - именно такая книга. Для меня.

Борьба с долгостроем. Дубль № 13 (суеверные отошли подальше)

Отчего-то я всегда говорила (и продолжаю говорить) "Гильденстерн и Розенкранц мертвы", возможно просто в голове засел алфавит, где после "Г" идёт "Р", но никак не наоборот. Но это не главное.

Для меня это не знакомство со Стоппардом, мы с ним накатили уже по второй, первый раз на брудершафт пили под рок-н-ролл . Теперь, когда мы уже в доску свои, могу сказать без обиняков: "Том, ты классный".

Кто ещё мог так извратить "Гамлета" и сделать совершенно новую конфетку? Герои, которые пролетают на шекспировских страницах, словно титры в нынешних фильмах, здесь становятся центром повествования. Причём они вам тут не пальцем деланные, а два космоса - Гильденстерн типичный рацио, хоть и тормознутый маленько, а Розенкранц этакий сенсус,…

Стоппард удивил, ошеломил и обезоружил. Мне понравилось, несмотря на нелепость главных-второстепенных героев. Ведь второстепенные (а может и того меньше) Розенкранц и Гильденстерн в Гамлете здесь выходят на первый план. Они абсурдны и почти предсказуемы. Они "мелкие люди" своего времени. Но, бог мой, какие же они философы. Как мудры и в то же время наивны. И не глупы, нет-нет, ни в коем случае не глупы, хотя ведут себя иногда соответственно. Игра слов в пьесе завораживает. Умиляет взаимоотношение Р и Г. Подчас они сами не знают, кто есть кто, но это их мало волнует. А еще я заметила,что здесь очень много размышлений о смерти. Для такого маленького произведения слишком много.

Где тот момент, когда человек впервые узнает о смерти? Должен же он где-то быть, этот момент, а? В детстве,…

не знаю, где тут тот альтернативный взгляд на Гамлета, но это невообразимо скучная книга ни о чём, в которой автор пытается выплеснуть весь свой "неординарный взгляд" и всячески продемонстрировать собственную оригинальность. много шума из ничего.

Сергей Сумин.

Удивительно все-таки, что самая великая пьеса второй половины 20 века написана «по канве» шекспировского «Гамлета». Хотя, с другой стороны, это справедливо. История принца Амлета, случившаяся в 8 веке, записанная в 12 веке, и отразившаяся в шекспировской гениальной интерпретации в 17 веке – история на все времена. Шекспир заключил в ней столько знания человека, горечи от устройства мира, столько любви и отвращения, что история эта – безусловно, и наша личная история. Стоппард берет гениальное полотно Шекспира, вытягивает из него только две нити – историю двух верных слуг, пребывающих к королю, дабы выведать, что случилось с Гамлетом, и создает полотно почти такого же сложного и прекрасного узора. Растерянность, потеря ориентиров, слабость, отсутствие духовной опоры…

Большое спасибо Стоппарду за переработку "Гамлета" - редкий случай, когда "изнанка" оказалась гораздо лучше исходника!)!)!) Конечно спорить нечего, что пьеса достаточно абсурдна... прям как и эпоха ее породившая, но все же Стоппард крут. Как и свое время Шекспир, он подковыривает под тематику волнующую современного человека, обнажает конфликты эпохи. Тут есть все: абсурдность человеческой жизни + разные экзистенциалистские штуковины, анализ неясности языка как выразителя мысли, влияние искусства на жизнь, проблема выбора и возможность такового вообще. Большой плюс пьесы заключается в юморе, за что скажем спасибо, ибо так читать поинтереснее. Конечно, псевдоученая и смешная с философским уклоном дребедень сейчас в моде, но, все-таки эта пьеса пошла дальше... не так уж она и поверхностна,…

Эдакая поделка на тему "лысой певицы" от Тома Стоппарда. Принципы веселого абсурда соблюдены, типы героев примерно те же, но почему-то поделочка Стоппарда получилась менее забавной и прочнее загнанной в рамки (в данном случае - детективной истории) и действительность "После Магритта" оказалась более текучей и парадоксальной НЕ НА УРОВНЕ СЛОВ (футболист с мячом-футболист с черепахой-старик-сумасшедший инспектор Фут).

Но! Последнее, что происходит в пьесе - люстра опускается в тубу, в которую дудит Мать - искупает многое.