Отзывы о книге Собрание сочинений в 9 томах. Том 1 (сборник)

Я прочитал эту книгу, как я думаю и многие, много раз слышав о ней в литературных лекциях Дмитрия Быкова. Быков считает этот роман предшественником книг Ильфа и Петрова об Остапе Бендере, называет недооцененным плутовским романом и выдает прочие пробуждающие читательский интерес эпитеты. После всех этих упоминаний, я, как большой любитель "Двенадцати стульев" и "Золотого теленка", посчитал себя обязанным когда-нибудь прочитать и про Хулио Хуренито. И вот наконец мои руки дотянулись до данной книги.

Скажу сразу, что роман меня расстроил, но все же давайте по порядку. "Необычайные похождения ..." для меня были какой-то смесью "Золотого теленка", "Похождений бравого солдата Швейка" и "Так говорил Заратустра", вот только Эренбург как будто собрал в одном произведении все худшее из…

Революции пожирают детей. Не только своих, но и чужих.  Им не важен их возраст и быт. Революции ненасытны, как Хронос. Но, в отличие от злобного греческого монстра, камень не проглотят. Им нужна теплая дымящаяся плоть и кровь. Много крови! Чтобы ею можно было залить

"Прекрасный Париж ...новые улицы, - площадь лучистой Звезды, широкие бульвары Османа и Малерба, обсаженные каштанами,парадный проспект Оперы со строениями, еще покрытыми лесами, куда нетерпеливые торговцы уже свозили свои диковинны - меха, кружева и ценные каменья. 

Те,  у кого из золота все, что только можно, кто считает, что поймал Бога за бороду, и ключи от Рая , считай, в кармане, никогда не видит тех, кто обедает, расстелив тряпку или газету, прямо на мостовой. Да и то не каждый день Так было, и, к сожалению, будет, пока…

Наверное, для своего времени это было хорошо и свежо: переложить европейско-российские реалии первой четверти 20 века на сюжетные конструкции, созданные Рабле, Свифтом и Вольтером. Да, ироничный взгляд на буржуазную Европу и революционную Россию (с равной отстранённостью от обеих) нетипичен для тогдашней русской литературы. Да, автор сделал несколько сбывшихся предсказаний (типа оружия массового уничтожения и Холокоста). Но всё это не решало главной для меня проблемы: это было не слишком смешно и почти неинтересно читать. Роман, на мой взгляд, попросту устарел.

Эренбург, похоже, один из тех авторов, которые мне на душу не ложатся. Красивые шарики, блестящие - но не радуют. Здесь ситуация осложнилась тем, что это еще и немножно плутовской роман - а я их не слишком люблю. Вот и здесь ни один герой мне не полюбился. Да, герои получились занимательные, образы интересные (за редким исключением). Понятно, что много сатиры и на типажи, и на события, и на время специфическое. Но понять - еще не значит полюбить, увы. Хотелось просто дочитать книгу до конца и наконец-то ее отложить. Не уверена, есть ли смысл продолжать знакомство с творчеством Эренбурга. Возможно, есть смысл взяться как-то за "Люди, годы, жизнь", несмотря на ее кирпичность. Возможно, книга воспоминаний пойдет веселее, чем художественная проза, с которой, наверное, стоит заканчивать.

26 марта 1913 года в кафе "Ротонда", что на бульваре Монпарнас в Париже, вошёл загорелый мужчина в котелке и сером резиновом плаще. "Ротонда" дрогнула, замолкла и тревожно зашептала - "Сатана!" Незнакомец сел за столик, заказал стакан пива и развернул газету, рогов под котелком и хвоста под плащом не оказалось.

Давайте честно, без этого ныне забытого плутовского памфлета Эренбурга не было бы ни "Золотого телёнка" Ильфа и Петрова (Бендер частично списан с Хуренито), ни "Мастера и Маргариты" Булгакова (явление "Учителя" Хулио один в один появление Воланда на Патриарших). Барочный язык и трансцендентный юмор книги заставляют внимательнейшим образом вычитывать каждый оборот, беря после иного абзаца лёгкую паузу на инженерию ускользающего смысла. Николай Бухарин (однокашник Ильи Григорьевича)…

Эренбурга я до сих пор глуповато избегала: он казался мне слишком советским... или антисоветским, "какая разница", как говорил кто-то у Довлатова. Мне настоятельно советовали "Люди, годы, жизнь", а я ласково отказывалась, мол, у меня свои люди и жизнь тоже. Разве что через годы... И вдруг пришёл этот самый Хулио Хуренито и потребовал, мол, читай меня. Помахал в первой же главе волшебным предметом из моего детства, травкой "петух или курица", "вырастающей на могилах". А потом

"вынул из кармана маленькую пенковую трубку и протянул ее мне. «Набейте добрым „капралом“ и курите — это реальность".

Пришлось "вкурить" это дело. Оно стоило того! Признаюсь сразу: Хуренито моим Учителем не стал. Но оказался приятен, как вредная привычка. Штука неотвязная, и вреда от неё немерено, но доставляет…

Путешествует себе по миру разношерстная компания непохожих людей. Непохожих по темпераменту, по социальному статусу, по жизненным целям и ориентирам и т.д. и т.п. Объединяет их лишь то, что все они, независимо от того, знают ли они это сами, являются учениками некой загадочной и неоднозначной личности. Именно эта личность, как клей, скрепляет и удерживает подле себя всю эту разнокалиберную группку. Кто эта личность? А вот тут начинаются загадки. Почему-то принято видеть в Хулио Хуренито кого-то вроде булгаковского Воланда. Да, я почитал несколько рецензий, но особого сходства не уловил. Впрочем, что с меня убогого взять… Лично у меня по ходу чтения возникали параллели и ассоциации не с «Мастером и Маргаритой», а с другим произведением. Ну, может только возраст целевой группы (если она…

Роман, прославивший Илью Эренбурга, во многом возрождает в ХХ веке традиции "плутовского романа". Книга получилась остросатирической, насыщенной деталями, образами своего времени. Некоторые главы не утратили своей свежести, проблемности, актуальности и поныне. Что касается сюжета то, как мне кажется, это не главное достоинство книги. Иногда книга кажется калейдоскопичной, фрагментарной по событиям, временами - несколько суховатой и беглой. Образы героев развиты неплохо, а вот фабула проста, иногда сюжет провисает, топчется на месте... Но всё же роман значителен, он повлиял на таких авторов, как Булгаков, Олеша, Ильф и Петров, Катаев, Бабель, создавших под влиянием этой книги свои незабываемые шедевры.

Опереточный кошмар родом из буйных, ревущих 20-х. Действо молодого Эренбурга хотя и похоже (жутко похоже) на другие тексты 20-х (вспомним, например, Борьбу в эфире Беляева или Месс-Менд Шагинян), но есть и радикальное отличие – это русская проза зарубежья, написан текст хоть и с легкими советскими симпатиями, но все же явно со стороны (хотя, вероятно, и легкие симпатии в 1923 году заметной частью эмиграции воспринимались откровенно в штыки).

Итак, три американских миллиардера создают трест для уничтожения Европы (каждый для своих целей), доверив само мероприятие голландскому авантюристу. Европа, ослабленная Первой Мировой и постоянными локальными войнами, не выдерживает удара романтического негодяя, страна за страной гибнет в тщательно подстроенных провокациях – от новой войны…