Другие берега

"Другие берега" - это мемуары Владимира Набокова. Книга как мед - обволакивает все вокруг и заполняет собой, узнаешь всю глубину души автора. Эта книга написана с целью сохранить все воспоминания о родине, впитать в себя все возможное, подарить вечную жизнь всему, что так дорого автору - посредством написанного. Большая часть книги - это воспоминания и грезы о детстве в России. Автор описывает свой дом, самых близких родственников, родителей, вспоминает всех учителей и воспитателей. Особенную роль в его жизни занимает увлечение бабочками, и он очень гордится, что открыл много видов - этим оставив свое имя навсегда в истории. Значительная часть книги уделена первой любви, которая стала сюжетом автобиографической книги "Машенька" (которая, по моему субъективному мнению - очень…

Эту книгу, наверное, неудобно читать в транспорте, в очередях и рядом с шумом большого города. Все это отвлекает от красочного мира, созданного Владимиром Набоковым.

Чтобы правильно расставить во времени некоторые мои ранние воспоминания, мне приходится равняться по кометам и затмениям, как делает историк, датирующий обрывки саг. Но в иных случаях хронология ложится у ног с любовью.

Мою безграничную преданность слогу Набокова вряд ли можно описать. Но почему-то читать о его жизни было сложнее, чем читать другие его произведения. Нужно было всецело отдаться деталям — бабочкам, гувернантам, утренней пятичасовой прогулке, июньскому дню. Так важно ничего не пропустить, так важно все услышать и увидеть!

Какие-то отдельные фразы настолько трогательно действуют на твое мироощущение (ну вы…

Написано поэтически красиво, но скучно. Охватывает период с 1900 по 1940гг, но 1/3 - это воспоминания почти младенческие (до 5 лет), а остальное - в основном отрочество - с 5 до 20 лет. И только в самом конце, совсем немного о взрослой жизни в эмиграции (до отъезда в Америку).

Набоков родился в богатой дворянской семье. В этой книге он много пишет о своих именитых родственниках и о своем счастливом и совершенно безоблачном детстве, где исполнялись все его мечты и желания, а многочисленные слуги и гувернеры следили, чтобы жизнь его была в высшей степени комфортной. Родители считали, что ребенка нельзя в чем-то ограничивать. Сразу после революции Набоковы переехали в Крым, а когда туда пришли красные - уехали в Англию (у них было много недвижимости за границей).

Ранее Набоковы большую…

До этого мое знакомство с Набоковым ограничивалось «Лолитой» и, честно говоря, я вряд ли бы взяла в руки другие его книги, если бы не подготовка к обсуждению в литературном клубе. И много бы потеряла. Читая «Другие берега», я наслаждалась изящной вязью слов, образующих текст, и даже, кажется, слышала музыку строк. Это такой литературный мед – вкусный, но очень плотный, поэтому приходиться его есть небольшими ложечками и понемножку; за один раз не проглотишь, как произведения других авторов. Но я получила не только эстетическое удовольствие – Набоков как-то сумел задеть какие-то струны моей души, и я стала тоже мысленно погружаться в свое детство. Какие-то его воспоминания и ассоциации оказались удивительно схожими с моими, например, про поезд, и меня тоже накрыла грусть по той…

... восхищения. Какой язык, а! Какое виртуозное владение! Восхищает до боли. Например, как он в рассказе "Памяти Л.И. Шигаева" обращается с многоточиями. Эту сбивчивую, запинающуюся речь ты слышишь - великолепно!

... восторга! А какие у него композиционные решения - это просто что-то немыслимо прекрасное! Например, рассказ "Круг" - пейзаж-натюрморт в овальной рамке, в которой прерывистые пятна света на скатерти, лето, смех, усадьба, - и всё это выплескивается на тебя зелёным водопадом.

... зависти. А как он иногда пробирает, а? До потрошков-с! Сарказм в терминальной стадии, но как сделано!

... боли. Но всё вышесказанное не отменяет того, что Набоков - живодёр. Размягчит тебя, расслабит, разнежит - и по живому. Например, "Облако, озеро, башня" - "... больше не может, сил больше нет быть…

Это самая необычная автобиография, которую мне доводилось читать. Настолько литературно-карамельная, вкусная, «мозаичная». ⠀ Другие берега - берега той далёкой для эмигранта России, к которым уже не суждено прикоснуться. Сквозь время Набоков извлекается из памяти сложный узор событий и передаёт его читателю под романтичной ностальгической вуалью. Ведь воспоминания - это все, что осталось у него от Родины. ⠀ Первые детские осмысления себя, ароматы и цвета. Образы молодых родителей. Его необычный детский мир в среде высокой интеллектуальности. Игры. Иностранные языки. Череда гувернанток и учителей. Семейная любовь ко всему английскому. Цветные карандаши, рисование, теннис, домашняя библиотека, непойманная первая бабочка... Позднее подростковая любовь, так перекликающаяся с «Машенькой»,…

Я серьёзно! Набокова с его прозой предлагаю считать эталоном язвы. Как изящно, как зло, как бесконечно остроумно он высмеивает всё вокруг. Блаженство на физиологическом уровне!

И вызывающее совершенство. Множество цветных картин: мать и грибы, мадмуазель, множество гувернеров, Тамару - юношескую любовь, авто, ждущее у входа, брата Гиппиус - учителя в училище, описания отца и матери, (мало брата-погодка, младших детей нет вообще), вакации на море, поезд, усадьбу в окрестностях Петербурга, дядю и его судьбу. Как Набоков владеет словом! Совершенно до боли!

И - магия. "Другие берега" - это заклинание с рифмованным началом и концом: мальчик, держащий руки родителей. А в середине: "Все так, как должно быть, ничто никогда не изменится, никто никогда не умрет."

Только прочитала эти слова - и вспомнила восьмой класс, когда эта книга была обязательной для чтения и подробного разбора на уроках. Тогда я с трудом прорывалась сквозь тягучие абзацы, стиль казался тяжеловесным, а эпизоды - слишком незначительными. Теперь я прониклась. Подобно прустовскому циклу, этот роман пытается вернуть "утраченное время", воссоздать его со всеми подробностями - и как раз незначительные эпизоды и детали оказываются самыми важными. Задействованы все образы - звуковые, визуальные, тактильные, вкусовые. Они сплетаются в картину жизни. И, к во всякой хорошей биографии, очарование момента сочетается с тем, что автор смотрит на него с дистанции "прожитой жизни", и в яркость детских впечатлений примешивается ощутимая нотка ностальгии. Очень правильная книга для длинных…

Очередной журчащий, переливчаты и покатый Набоков. Наверное, не устану повторять что Набоков влюбляет в русский язык даже своими переводами. "Другие берега" - это автобиография. А если точнее, это котел, в котором варятся самые светлые, полупрозрачные и порхающие воспоминания в основном из детства автора. Здесь нет хронологии повествования - Владимир Владимирович скачет от одного эпизода к другому и возвращается к самому началу. Знаете, это очень похоже на сбивчивый, неровный рассказ ребенка, неспособного удержать линию повествования. Собственно, именно детским воспоминаниям о родном крае, о матери здесь отведено особое место. Мне казалось, что читать про это будет не так интересно, как о уже повзрослевшем Набокове. Но нет! Детские воспоминания - это особый мир, в котором главенствующее…

Книга понравится любителям мемуаров и автобиографий. Язык, безусловно, прекрасен и отдельные детали хороши, но в целом как-то тоскливо и малозначаще. Вымышленный мир Набокова импонирует мне больше, чем его реальная жизнь. Запомнился момент, когда автор называет свою книгу «Машенька» «довольно неудачным писанием». Забавно, ведь на сегодняшний день из всего прочитанного у Набокова, именно «Машеньку» считаю слабым произведением.