Манарага

Только начал своё знакомство с Сорокиным. Данный роман достаточно вторичный с точки зрения сюжета и мыслей. Постмодернизм без собственной идеи. Это больше про филологические оргазмы от стилистических приёмов и отсылок. Само произведение достаточно просто укладывается в подобную фабулу. В будущем люди сжигают книги (привет Рей Бредбери) и при этом готовят на них изысканные блюда. Действительно, зачем бумажные издания, когда всё в сети и сообщается блохами, имплантированными в тебя (Уильям Гибсон встречается с Лесковым). Так как это эстетство и жлобский снобизм, то появляется повар, который решает провести революцию и копировать на молекулярном уровне редкие книги вплоть до шероховатостей и потёртостей, запустив тем самым не уникальное потребление, а фастфуд. Главный герой, в конце…

У Сорокина три составляющих мира в книге - «умные блохи» (мини-компьютеры, встраиваемые в мозг), некое подобие «говорящей стенки» как у Р. Бредбери и сжигание книг, опять же, как у Р. Бредбери. Только тут книги сжигают не пачками, а используют в качестве «дров» для готовки. Соответственно, главный герой (Геза) - повар, который готовит на книгах («читает» их), у которого в голове есть три «умных блохи»; мать Гезы любила смотреть умную стенку, да и сам он ей какое-то время не брезговал. 2/3 книги- описания процессов приготовления на книгах и перелёты от одного клиента к другому. Оставшаяся часть - некое подобие детектива об обнаружении большого количества одинаковых поддельных экземпляров книги, способное произвести кухонную революцию.

Мне интересно, а как жили другие люди, которые не…

Ненастоящий Толстой пишет рассказ про Толстого, где его герой (т.е. сам Лев Николаевич) достаёт из мешка мамонтёнка, поющего песню, а затем бородатый рассказывает сказочку про Клопёнка... Собственно, это гениально. Только этим и надо было ограничиться. Остальное - бесталанная попытка нарастить объем и неумение поставить точку.

Это было мое долгожданное первое знакомство с Сорокиным, но прошло оно не сказать чтобы очень гладко. Начиналось все довольно неплохо: за основу тут взят мой любимый Бердбери, но у Сорокина книги не скидывают в кучу и не сжигают брандспойтом, сжигание книг тут дело элитарное, личное, подсудное, проводимое за семью замками в местах, координаты которых известны только заказчику и повару. Именно повару, ведь на книгах здесь готовят еду, пропитывают стейки загадочной русской (или другой какой) душой. Людям тут не нужно окружать себя говорящими экранами: всю информацию они получают прямо в уши через разного цвета «блох», по сути заменивших человеку мозг. Как Бредбери, Сорокин оборащается ко множеству других произведений, всех наверное и не заметишь. Но при всех своих искусных аллюзиях и…

Сорокин, даже трижды вторичный, и в этот раз хорош: в своих убийственно точных стилизациях, масштабном замысле и обилии изобретательных литературоцентричных деталей. Как это часто у него бывает, герой не претерпевает никакого развития, ничего не обретает по ходу книги, а лишь все больше расчеловечивается под влиянием внешних обстоятельств, и мир деградирует вместе с ним. В этом страшный диагноз и прогноз развития сорокинской вселенной. И чем больше любви автора к книге прорывается сквозь эту безжалостную прозу, тем сильнее ранит перспектива мира, в котором на книгах жарят стейки.

Жечь книги? Где-то это уже когда-то было в Мировой литературе. Ну ладно, сжигать для благого дела оригиналы первых изданий – набить желудок едой на Идиоте, Мёртвых душах – это что-то новенькое. Да и будущее совсем недалекое – 2037 год. Наверное, чтобы самому ещё убедиться, что верно напророчил. Одним словом, идеи в книгах о книгах не могут не понравиться фантикам книг!

Сорокин успел высказать свое мнение о некоторых представителях современной литературы. Совсем не лицеприятное. Среди прочего, 50 оттенков серого, Девушка с татуировкой дракона, Оно. Если я, конечно, правильно его поняла. Столько намеков, недомолвок, сарказма, что к последней странице у меня было стойкое чувство, что я поняла книгу так, а Сорокин имел ввиду совсем иначе.

Книга довольно маленького объёма, но и его можно было…

Первое, что бросается в глаза на начальных страницах "Манараги", - это пародия на "Заводной апельсин" Берджесса по стилю. Оглядываясь назад на так и непонятую "Метель" этого же автора, прихожу к выводу, что к этому приему он прибегает не первый раз, только я пока не совсем поняла почему. И пишет Сорокин о мире, полном насилия, грубости, абсурдности и бесконтрольности, что перекликается с Берджессом, как и со многими другими, озабоченными неприглядными перспективами будущего.

Отряхиваясь от недоумения первых страниц, становится интересно, к чему же приведет этот причудливый рассказ от лица главного героя, жарящего изысканные блюда на книгах. В конце словила себя на мысли, что по структуре и по всему антуражу "Манарага" напоминает типичный голливудский фильм с главным героем в гуще…

Бумага офсетная, 256 страниц, 356 граммов (взвешивал на кухонных весах) - вот она, "Манарага". Не гуглив, можно было бы принять это слово за название какого-нибудь диковинного заморского плода, если бы всё в нём (и форма, и вкус) не напоминало самый обыкновенный баклажан. И "полена" - выражаясь языком book'n'griller'ов - этого как раз и хватит только, чтобы приготовить что-нибудь незатейливое: ну, "рататуй" там или kvashenaya kapusta - не более. Так что о салате "Брэдбери" и не мечтайте. Всё, есть в "Манараге" так или иначе уже было (только забористее и точечнее) в "Голубом сале" или хотя бы в "Теллурии" и, на самом деле, здесь достаточно прочесть первые 15 страниц и последние 20 - идея у Сорокина, как обычно, искромётна, злободневна, глобальна, даже гуманистична и просвещающа, но текст…

Хотелось что-нибудь постапокалиптического, выдержанного, качественного и спокойного, но с сюжетом - то и получила. Хоть и наверняка не самое гениальное произведение автора (маленькая "Настя" как-то глубже въедается в подкорку), но все же любопытное: шеф-повар, мастерски занимающийся опасным, криминальным в современном ему мире ремеслом - он book'n'griller. Геза на книгах, пище для ума, жарит стейки, шашлыки и морковные котлеты. Да, в новом мире можно отведать осетрину с привкусом дыма от "Идиота" Достоевского, а умные блохи подскажут, в чем был сюжет. Автор интересно играет со стилями писателей, которые попадают в огонь жаровни, много иронии и аллюзий. А если и не задумываться над подтекстами, то все равно получите приятное послевкусие от книги о книгах, ведь один из основных вопросов…

Вообще-то, я не люблю Сорокина, непонятна мне его нежная любовь к экскрементам и обсценной лексике. Но тут обнаружила в библиотеке свежую книжку и решила ознакомиться.

Ну что сказать, с точки зрения языка — это даже можно читать за обедом. Ничего мерзкого внутри нет. Ну почти. Почти, если вас не коробит приготвление еды на книгах. В смысле, когда книги используются в качестве дров. Причем особенно ценятся прижизненные и прочие редкие издания.

В остальном — скучно и монотонно. Нет, наверное, можно искать всякие аллюзии и символы, как это любит делать Данилкин. Стилизации, намеки и прочее. Но читать — тоскливо. Финал (после описания десятка однообразных сжиганий книг в стиле «шницель на Шницлере») несколько оживляет повествование, но не более.