Царство зверя. Трилогия (сборник)

Страна рабов, страна господ... Михаил Лермонтов

Честно скажу, вот так прочитаешь исторический роман и не один, а между прочим - 3! и хочется взять в руки разводной ключ, пнуть машину времени и накостылять всем этим "революционерам"! Пьяницы, лентяи и тугодумы! Как они хоть что-то сделали вообще непонятно. Ох... Хорошо что был 17 (судя по некоторой литературе в этом месяце, я к нему усердно готовлюсь), потому что с теми кто был в 25 до сих пор землю бы жрали.

Начну по порядку: с пьесы "Павел первый"... Вот знаете, "Макбет", считается прям вай-вай, кровь, кишки, предательство. Так вот, прочитайте вы пьесу Мережковского и поймете, что вай-вай в "Макбете" нет. Ну, может только что вдруг откуда не возьмись появились в... ведьмы с котлом. А так, ну люди, ну, интриги, да что они смыслят в…

Чёрный ворон, белый снег. Век мой - зверь мой - человек! Ну что же ты замедлил бег? (С. Маврин "Век мой - зверь")

Эх, меня переклинило. Вроде бы и историю люблю, особенно историю своей страны, и написана книга хорошим классическим языком, а как будто перекрыло - почти неделю ничего о ней написать не могу. Попробую побороть демонов лени, откладывания на последний момент и отвлечений на разные пустячные дела. Можно ещё всё свалить на расплодившиеся в межсезонье вирусы.

Трилогии о царстве зверя предшествует другая - об антихристе. Первую её книгу о римском Юлии Отступнике я читала в пятом или шестом классе. Выдали бумажный экземпляр в библиотеке - вот и читала. Тогда мало что поняла, лишь выковыривание и переставляние по ночам глаз из драгоценных камней между статуями младенца Христа и…

Книга заинтересовала с самого начала, потому что меня давно интриговали эти исторические личности: "русский Гамлет" Павел Первый, блистательный отцеубийца Александр, его нелюбимая жена Елизавета, ее дети, чьё отцовство было сомнительно, любовница Александра Мария Нарышкина и их дочь Софья, и вся эта коллизия с внезапной смертью Александра, отречением Константина и кровавым приходом к власти Николая. Но мне как-то ничего не попадалось в руки про них почитать. Многие факты настолько мне были знакомы из исторических передач, что то ли авторы брали их напрямую дословно у Мережковского, то ли черпали из тех же источников.

Александр, которого все, от бабушки до Наполеона, называли женоподобным, хитрым, изворотливым, под конец жизни становится слабым, каждая новая потеря вгоняет его в депрессию…

Россия не белый лист бумаги, на ней уже написано Царство Зверя. страшен Царь-Зверь, но может быть еще страшнее Зверь-народ. Мережковский.

Не любил Мережковский народа-богоносца да и никого не любил - по натуре своей был мизантроп. Утверждаю с определенностью, пройдя галерею, где по стенам портреты тех, кого сотворил по образу и подобию своему. Не дом, заселенный живыми людьми, но музей, где в отменном порядке, заботливо разложенные, расставленные, развешанные и снабженные ярлыками экспонаты. Некоторые даже имеют скрытый механизм для имитации несложных движений. Что не делает их живыми, но позволяет составить представление об эпохе и хронологии событий.

С поправкой на ветер авторских представлений о жизни, комплексов и головных тараканов, который задувает в этой анфиладе иногда довольно…

Книга I. "Безумный король" Не будь я в некотором роде перфекционистом (терпеть не могу недочитанные книги) и не виси на мне тяжким бременем кровавая клятва ДП-2017, я бы бросила трилогию на первой же книге. И дело здесь даже не в том, что мне исключительно тяжело даются пьесы, хотя и в этом тоже. Может быть, прочитай я Мережковского раньше Эйдельмана с его "Гранью веков" , моё мнение о "бедном, бедном" Павле было бы несколько иным, но, к несчастью, в своё время я слишком любила фильм "Асса". Моё представление об императоре Павле I серьёзно расходится с общепринятым, основанным на трёх "без": безумие, безжалостность и бездарность. Павел Мережковского - инфантильный сумасшедший с "улыбкой черепа" и безудержной (вот и ещё одно "без"!) жестокостью. По моему мнению, пьеса - самая слабая…

- Проходите, сударь, вам сюда! - Не толпитесь в дверях, заходите-заходите! В полумраке залы качнулось пламя свечей. Бесчисленно преумноженные в зеркалах блеснули эполеты, шитьё и ордена. Высокий человек с большими, чуть навыкате глазами всматривался в лица и не понимал, где заканчиваются зеркала и начинаются живые люди. Потому что каждое лицо было повторено многократно. Вот группа курносых кавалеров в пудреных париках с косицами что-то обсуждает, размахивая руками. Вот несколько богатырей с окладистыми бородами стоят будто вросшие в землю. На него смотрела кучка таких же как он – высоких, лысоватых, с рыбьими глазами. - Откуда вы, кто вы? - Я – самодержец всероссийский… - Тут все самодержцы, императоры – сами изволите видеть. - Я – Николай Первый… - Нас тут несколько Николаев и все –…

Он сдесь бывал, еще не в галифе, В пальто из драпа, сдержанный, сутулый, Арестом завсегдатаев кафе, Покончив после с мировой культурой, Он этим как-бы отомстил, не им, Но Времени... "Одному тирану" Бродский

Александр Павлович тираном не был и осанка у государя превосходная, и уж конечно, драповых пальто не носил - только шинели, тончайшего английского сукна. А главное - никого из завсегдатаев этого кафе так и не арестовал. Вот вы знали, что Александр Христофорович Бенкендорф докладывал августейшему тезке о заговоре за четыре года до восстания декабристов? Отчего император, зная, не принял упреждающих мер? История не терпит сослагательного наклонения, но пресекли бы вовремя арестами и/или ссылками, глядишь - не случилось бы восстания Декабристов, они не разбудили бы Герцена, он не…

Я опасалась, что в этой книге мне придется продираться через красивые, но чересчур головоломные аллюзии символистов, поэтому для меня большим удивлением было встретить обычную прозу классиков XIX века. А если учесть, что это был исторический роман о российских императорах, то книга обещала подарить мне незабываемые часы. Получилось это или нет, я напишу в рецензии. Но пока я была вынужлена сменить свое первоначальное мнение, главный герой этого повествования не император. Что же заставило автора соединить в один цикл три произведения? И мне показалось, что их главной героиней должна быть свобода. Первый роман - совсем даже не роман, короткая пьеса, но это не мешает ей быть очень выразительной. Здесь нет шаблонного садиста Павла и смелого освободителя Александра. Павел показан…

Что же это, что же это, что ж это за песнь? Голову на руки белые свесь. Тихие гитары, стыньте, дрожа. Синие гусары под снегом лежат. Николай Асеев.

Что мы помним о декабристах? Страшно далеки они от народа; разбудили Герцена; Некрасов "Русские женщины"; не обещайте деве юной любови вечной на земле. Еще? Два общества: Северное и Южное; Сенатская площадь; Пущин, Чаадаев, Рылеев, Трубецкой, Пестель, Кюхельбекер, Сергей Муравьев-Апостол (имена отчего-то лучше всего помнятся)? Толстой начиная "Войну и мир" прежде полагал написать роман о декабристе, который возвращается, спустя годы, из каторги. И все.

"14 декабря" - роман…

"Царство Зверя" - это, в первую очередь, трилогия о России и её судьбе. Зверь (Антихрист) управляет страной, и надо убить этого Зверя во имя Христа. И в этом противоречие. Можно ли убивать за Христа? Да и можно ли вообще убивать, даже во имя благой цели? Не потому ли так медлят герои трилогии, разговаривают и планируют, но не спешат воплотить замыслы? Честные и совестливые люди, которым нелегко переступать свой нравственный закон. И этот же закон им диктует, что просто так жить нельзя, надо изгнать любой ценой Зверя, захватившего власть в стране.

Зверь оказывается непобедим. Смерть одного "Дракона" означает "рождение" нового "Дракона". После смерти Павла Первого новым "Зверем" становится Александр Первый, власть сама по себе давит на человека, заставляя его болеть звериными недугами…