Русский лес

С какой стороны подойти-то к нему, а? Это не роман – романище! Это не писатель – человечище! По силе духа, широте и глубине затрагиваемых вопросов, по мысли народной, по охвату исторических событий в России, философии Леонов для меня оказался сравним с Львом Николаевичем: основательная и мощная глыба, которая у неподготовленного читателя может вызвать контузию при соприкосновении с текстом. А читать текст Леонова, ох, непросто, совсем непросто – то словно продираешься сквозь бурелом и непроглядную чащу лесную, преодолеваешь завалы, устаешь и думаешь: всё, больше не могу – задыхаюсь!; то, вдруг, неожиданно выпадаешь в чистый луг с невероятно высоким небом и к необъятным просторам за которыми и горизонт не видно, а легкие начинают дышать, а там, за поворотом, гудит, плещется, переливается…

Начать читать эту книгу было большим экспериментом. Осилил её наполовину, и она произвела неоднозначное впечатление. У меня почему-то есть уверенность, что такую же мучительную неоднозначность испытывал автор, когда её писал (интересно узнать у критиков и биографов, так ли это). Автор, кажется, пытался соединить несоединимое.

Во-первых, книга написана в стиле соцреализма. Громоздкий, монументальный, безличностный, сухой, с обязательными отсылками на великих и однознанчное восхваление текущего строя. Этим стилем автор пытается прикоснуться к судьбам живых геороев. И эта несостыковка чувствуется так, как если бы экскаваторным ковшом гладили по головке ребёнка. Есть в книге друг-шпиён-предатель, портящий десятилетиями герою профессиональную карьеру и семейную жизнь. Ощущается линия про…