Роман без вранья. Мой век, мои друзья и подруги (сборник)

В американской культурной традиции существует игра, называемая "негритянские под...бки". Собственно, это даже не игра, а определённая манера ведения диалога, когда каждый из собеседников подзуживает, дразнит, высмеивает и подначивает другого. При этом шутить можно очень рискованно, на грани фола, но настоящее искусство состоит в том, чтобы этого другого не обидеть. Мариенгоф был бы вполне хорош в этом жанре. А чего ещё ожидать от автора, самое известное произведение которого называется "Циники"? Именно так, с весёлым цинизмом, написан "Роман без вранья". И образ лучшего друга Сергуна (Есенина) вышел у автора весьма своеобразным:

У Есенина всегда была болезненная мнительность. Он высасывал из пальца своих врагов; каверзы, которые против него будто бы замышляли; и сплетни, будто бы про…

Книга о Есенине, не херувиме, не бабнике и хулигане, а о человеке, со всеми его низостями и слабостями, со всеми его, порой смешными, недостатками. Книга о настоящей дружбе и хмельной молодости. Интеллигентная,тонкая,она пропитана изящным юмором.В этой книге чувствуется образ Анатолия Мариенгофа: бледного темноволосого юноши,франта,остряка,лиорика,но в то же время и беспристрастного наблюдателя невероятной эпохи голодных поэтов и революций.

И будет два пути для поколений: Как табуны пройдут покорно строфы По золотым следам Мариенгофа И там, где, оседлав, как жеребенка, месяц, Со свистом проскакал Есенин. (А. Мариенгоф - Сергею Есенину)

Широкую известность получил «Роман без вранья» (1927), который современники сразу же окрестили "враньём без романа". Отчасти это справедливо. Писать о чужом таланте в ущерб собственному самолюбию "не без вранья" - тяжелая задача, особенно, когда перед тобой известный поэт Сергей Есенин, а ты - всего лишь модное отражение своего времени. Небольшой экскурс в историю. Англия, 1908 год. В лондонском "Клубе поэтов" с легкой руки Томаса Эрнеста Хьюма рождается новое литературное течение - имажизм. На смену надоевших…

Я влюбилась в Мариенгофа еще с первых строчек "Циников". "Роман..." лишь укрепил эту любовь, каждой новой строчкой заставляя меня испытывать невероятные эмоции. Мариенгоф тем прекрасен, что ему чудесно удается передавать атмосферу, парой легких штрихов перенося читателя на место бурного действа. Где бы я эту книгу не читала: дома, в электричке, на парах (каюсь, каюсь), стоило мне открыть мягкую обложку, я мгновенно выпадала из жизни. Этакое путешествие во времени, невесомая прогулка по мгновениям жизни Есенина оставили свое место в моем сердце. Если вы любите Есенина как личность - читайте ради Есенина, не любите - читайте ради Мариенгофа. Для меня он куда ценней златовласого Бунтаря.

Субъективные (ОЧЕНЬ субъективные) мемуары.

Есенин и Мариенгоф сотоварищи, отчаянно-молодые. БогЭма. Маргиналы. Фрики, как бы сейчас сказали. Трогательные и в то же время несносные. Провокаторы и саморекламщики жуткие. Эгоцентрики беспримерные. Ссорятся, мирятся, пьянствуют, странствуют. Голодают, холодают, а потом пируют. То христорадничают, то бросаются червонцами. Пытаются жить полной жизнью и дышать во всю грудь в жутком девятнадцатом году, в том году, когда петроградцы и москвичи разучились смеяться. Заигрывают с большевистскими властями. Занимаются сомнительными гешефтами ("большие страсти и копеечная торговля"). Волочатся за расчудесными девушками, девушками библейской красоты. И — как бы между делом — пишут стихи...

* * *

Мариенгофу какой-то малости не хватило для того, чтобы стать…

Нейтрально, потому я не могу принимать за чистую монету всё то, что в книге написано, но, с другой стороны, в кое-что (в малую часть, к сожалению) охотно верю. Я люблю Есенина и люблю правду, но это - правдой не считаю, потому что приукрасить Мариенгоф любит, да и не всё чисто было в их дружбе с Есениным - в конце концов, они же не зря поссорились в итоге.

Мариенгоф очарователен. Именно что очарователен. Наверное, он многое переврал и сочинил, но его Есенин - это тот Есенин, в которого я верю. А вообще, никогда я Русского Хулигана не любила, да и сейчас не люблю, Маяковский все же ближе. Но книга Мариенгофа - это нечто. Язык живой, ироничный, острый. И несомненный плюс романа - его размер, он очень маленький, а маленькие романы - это так приятно после монстрокарениной. Обязательно прочитаю "Циников".

По крупицам собираю воспоминания о Есенине. Первый раз замечаю за собой столь пылкий интерес к личности известного человека. Скажу честно, кто такой Мариенгоф узнала только когда начала знакомиться с биографией Сергея Александровича. Может я и не права, но он так и останется в тени своего золотоволосого друга. Не знаю на сколько искренне были написаны эти строки, но Мариенгоф пишет о Есенине с нежностью, восхищением, легкой иронией и сочувствием. Хочется верить, что Мариенгоф и правда хотел помочь Есенину выпутаться из запоев, вернуться к нормальной жизни и искренне радовался, что там, в больнице, взгляд поэта просветлел. Что-то интимное есть в этой книге. Что-то, что было известно только узкому кругу людей - прозвища, юношеские проделки, щекотливые ситуации, сердечные переживания,…

...Я понял, что этой глупой, этой замечательной, этой страшной славе Есенин принесет свою жизнь.

Вот из-за чего не люблю читать биографии писателей, а особенно - поэтов. Несовпадение образов, созданного в произведениях и реального, в жизни... раздвоение, неполное наложение... Одно утешает - к Есенину всегда была довольно равнодушна, а многие вещи Мариенгоф просто подтвердил: к примеру, вымученность образа "хулигана и бандита"

Критика надоумила Есенина создать свою хулиганскую биографию, пронести себя хулиганом в поэзии и в жизни... совершенно трезво и холодно — умом он решил, что это его дорога, его «рубашка».

Но вот его строки, посвященные матери, казались мне всегда искренними... а оказалось - такое же фуфло, как нынешние блатные песни про мать-старушку. Поразила…

Читано после статьи Прилепина "Великолепный Мариенгоф" в Terra Tartarara.

Нет никаких сомнений — он друг Есенина. Более того, Мариенгоф — самая важная личность в жизни Есенина. Тем не менее «друг Есенина» — не определение Мариенгофа. Скорее примечание к их биографиям. Вражда поэтов была и, пожалуй, осталась общим местом есенианы определенного, почвеннического толка. Но есть куда больше оснований к тому, чтобы дружба поэтов стала предметом восхищения. О том, как они жили — как создавали «эпоху Есенина и Мариенгофа» (название неизданного ими сборника), как ссорились и мирились, что вытворяли и как творили, — обо всем этом стоит писать роман. Несмотря на то, что Мариенгоф однажды написал об этом сам. Без вранья.

Написал. Без вранья, но и бережно. Не затирая себя, но и не выпячивая…