В поисках утраченного времени (сборник)

Человек не может хорошо думать, хорошо любить, хорошо спать, если до этого хорошо не поужинал. Вирджиния Вулф Настроение у меня вчера колебалось где-то в области низких отметок. Сегодня и банальный просмотр ленты новостей может поколебать упрямый оптимизм, коим я никогда не обладала. Но поскольку впадать в депрессивное настроение не входило в мои планы, я решила почитать что-нибудь «доброе», «мудрое» и «вечное». Мой выбор пал на «В сторону Свану» - первый том эпопеи Марселя Пруста об утраченном времени ( Kristina_Kuk Кристина, нежный прустовский тебе привет ;) ). Пролистывая книгу, я ожидала вновь встретиться со знаменитым пассажем о…

Недавно я заметил, что сплю утренние часы, уткнувшись лицом в свою левую ладонь, или лбом – на локотке правой руки. Я могу пролежать так все утро, сбросив десяток звонков будильника, однако заснуть в таком положении мне вряд ли бы удалось. Моя новая особенность забавляла меня, но разобраться, почему я засыпаю на подушке, а просыпаюсь на ладони, мне не приходило в голову. А разве может быть в этом какой-нибудь смысл? Бездумные движения тела, больше ничего… Мою наивную безмятежность разрушил Пруст. Он заставил посмотреть на этот жест философски и трагически. Ключом к разгадке стал пассаж из самого начала романа «По направлению к Свану» о…

оказывается, стать властелином колец всё же значительно проще, чем отправиться по направлению к Свану.. у меня уж год или два как есть традиция периодически внезапно впадать в тихое помешательство и судорожно начинать выбирать, в чьем же переводе читать Пруста, которого я собираюсь извечно читать когда-нибудь на ту осень лет через восемь. вот так и сейчас, только ожила вроде от отравления, стало значительно легче, но в заспанном ныне доме я эти дни блуждаю будто бы на грани яви, сна и головной боли.. двое суток пересматриваю "Твин Пикс", периодически стремясь поднять Тсорга, что спит уже 4 дня как, вот и все развлечения. и сегодня утром я в…

Всего 10 лет назад у меня был замечательный класс гуманитарного профиля - он весь состоял из умных, читающих девушек, обожавших мои уроки. Эти лапушки читали "Войну и мир" без сокращений, а на элективном курсе по зарубежной литературе мы изучали творчество Марселя Пруста. Этим ученицам я посвятила такое свое стихотворение: Под сенью девушек в цвету Реализую я мечту О необыкновенном классе. Здесь даже бородатый классик ( я разумею, Лев Толстой) Кивает мудрой головой При их блистательных ответах. О том, что невозможно это Не говори. Зайди сперва Ко мне в одиннадцатый. В "А"!

На днях была на выставке картин Нататьи Гончаровой. Раньше я видела у этой художницы только яркие, красочные авангардистские работы, а тут неожиданно открыла для себя другую Гончарову - автора необыкновенного испанского цикла. Меня заворожила вот эта картина: Кружево цветов, весенние наряды и нежность женских лиц. "Под сенью девушек в цвету", не иначе...

Это было так просто и нежно, Словно ласковый сон на заре. За окном звёзды таяли снежно, Я лежал вместе с Прустом - Комбре. Память сердца к тебе уносилась, Словно птицы, на озеро Чад. За окном, фонарям нежно снился Улетающий в рай, листопад. Я не верил глазам, это чудо, Но фонарь, словно призрак-жираф, Протянул ко мне мордочку грустно, И заплакал. Светила заря. Я лежал на постели и солнце, Вместе с Прустом ласкали меня. Ты была, как луна за оконцем, Отраженьем прозрачным маня. Сквозь тебя мне светила природа, Птицы пели так нежно, в груди... Ты с улыбкой сказала мне что-то О причудливой нашей любви. А потом, ты присела у солнца, И погладила…

Ты ушла от меня незнакомкой, Исчезая в пыли, как в огне. Мне тебя было лень окликнуть: Кто тебе я и кто ты мне? И я прячусь в блестящий морок Пережитых пустых минут, Чтобы можно попасть нечаянно Вновь туда, где уже не ждут. Эту ночь без греха и пьянства Посвящаю одной тебе, Но ты помни моё упрямство: Ты никто мне. Никак. Нигде.

В советские времена иметь собрания сочинений в домашней библиотеке было престижно. Подписки на классиков русской и мировой литературы были формой поощрения — они распределялись среди руководства, ими награждали передовиков. После перестройки началась демократическая фаза — открывались подписки для-всех-кто-пожелает по почте и при книжных магазинах. В 91 году была подписка на этот семитомник Солженицына — обложка такой же толщины, как страницы, а страницы почти сразу пожелтели. Я приезжала за каждым томом в магазинчик на метро «Колхозная». Некоторые «собрания сочинений» составлялись самостийно, по ходу чтения, прибавляясь книга за книгой.…

Даже кто не читал Пруста, наслышан о его знаменитых печеньях Мадлен: герой его романа, однажды вечером пробует с липовым чаем это печенье и.. его дивный вкус воскрешает в нём память о детстве у бабушки, солнечный тёплый дворик с высокими липами, бабушкиным пирогом, котёнком на печке и цыганом Сашкой, сидящем на дереве с паслёновым пирожком (кто читал Пруста, тот мог заметить, что реальные воспоминания гг Пруста о деревне, закончились на высоких липах: дальше я уже не помню что было, потому вспомнил что-то из своего детства). Я пробовал делать эти печенья. У меня вышли не Мадлен, а какая-то «Авдотья». Но тоже вкусно. Если зажмуриться.…

Листья сыплются, время уходит, На ветру замерзает фонарь, И на озеро мерно ложится Потускневший тяжёлый янтарь... Профиль мой, словно Данте насмешка, Устремлён в темноту, а за ней Лиловатый закат, словно грешник, Извивается в дыме, как змей. Как легко изменяю я роли! Ты теперь Беатриче моя, Чёрный голубь сердечной неволи, Уносящий в седые края. В тех краях время дремлет в шезлонге, Завернувшись в ласкающий плед, А на дикой зелёной поляне Солнце пляшет без платья и кед. Там с тобой мы рискованно вместе, Там сошлись и вчера, и потом, Там ты мне и сестра, и невеста, Разливавшая праздничный ром... Только сыплются листья, а время По дороге…