Петербургские трущобы. В четырех томах. Том 3

Всеволод Крестовский, хоть и родился в 19 в., но все же умудрился написать настоящий захватывающий сериал про беспощадную и местами беспросветную жизнь бедняков и жуликов блистательного Санкт-Петербурга, столицы Российской Империи. Вот правда - каждая глава как серия, а с учетом объема книги, когда закрываешь последнюю страницу, кажется, четыре сезона отсмотрел, не меньше.

В книге много персонажей и поворотов сюжета. Так много, что тяжело даже охарактеризовать роман: детектив? авантюрные приключения? бытописание нравов? Роман то несется во весь опор, поражая своими поворотами и неожиданными встречами, то вдруг встает как вкопанный для того, чтоб автор мог спокойно, закинув ногу на ногу сесть и повести с читателем длинный и обстоятельный разговор о том что же он думает о происходящем.…

Существует мнение, что историю России XIX века нужно изучать не по учебникам и монографиям, а по художественной литературе. Конечно, с оговоркой, что подразумевается не история государства Российского, а картина общественно-политической жизни: быт, нравы и повседневная жизнь, в данном случае - С.-Петербурга середины позапрошлого века. Впрочем, быть может, и не было никакой истории России, а одна только литература.

В этом смысле весьма любопытно начало романа, то, как Всеволод Крестовский подготавливает читателя.

Когда ещё до появления в «Отечественных записках» первой части моего романа, которая сама по себе составляет как бы введение, пролог к нему, я читал её некоторым друзьям и знакомым – мне приходилось неоднажды выслушивать вопрос: да неужели все это так, все это правда?

Странная…

Не давайте эту книгу иностранцам, ладно? А то вдруг они решат, что перед ними нераспознанный доселе очередной Достоевский, препарирующий загадочные русские души. Гаденькие такие души у героев Крестовского, кстати, куда ни ткни — червоточинка и гнильца, что у мазурика, что у князя. И действие, для пущего сходства с творениями Фёдора Михайловича, происходит в дождливом городе на Неве.

Петербурга в книге много, нереально много, и описан он тщательно и со вниманием к мелочам. Улицы и переулки, набережные и пустыри, светские салоны и трущобы. Трущобы. Ещё трущобы. И ещё. В общем, название книги содержанию соответствует полностью, не придерёшься. Из занимательных «общественных заведений» кроме многочисленных притонов и «малин» есть тюрьма мужская и тюрьма женская, описание увлекательных…

Этот роман мне посоветовали как увлекательное произведение, полное жестокости, страданий и угнетений, и сказать, что он не отвечает заданной теме, язык не повернется; но в силу причин (о которых ниже), все перечисленное явилось для меня не частью содержания, а скорее воздействием. Чтение было на редкость мучительным и высосало у меня полугодовой запас энергии.

Вкратце обрисовать сюжет сложновато. В романе очень много персонажей и сюжетных линий: романтических, криминальных и попросту бытовых историй, призванных показать, как все печально в русской жизни. Действие плещется у самых низов общества, и даже когда затрагивает особ высокопоставленных, впечатление не меняется: как обитал среди отвратных развращенных мерзавцев, так с ними и остался. Разница только в количестве средств и изящности…

В книге "Петербург Достоевского" я прочла, что роман Крестовского в те времена был бестселлером, которым зачитывались, и решила почитать. Кроме того, я вообще давно уже думаю, что в России помимо мэтров было еще много всяких писателей, о которых мы и не знаем, и что неплохо бы с ними ознакомиться как-то (тот же Крестовский написал сочинений аж на 8 томов). Ну, конечно, это не Достоевский - не тот язык и не тот психологизм, - однако в целом очень даже ничего роман.

В романе две интересных составляющих: сюжет (действительно весьма закрученный и захватывающий) и описание Петербургской жизни середины 19 в. - подробнейшее, всех слоев общества: аристократия, средний слой, бедные, нищие, отбросы общества и уголовники (причем последние смыкаются и переплетаются с первой). Правда, автор то и дело…

Это потрясающий роман. Видно, что автор знает, о чем пишет. Он изучил быт, нравы, манеру общения, жаргон нищеты. Помимо основной сюжетной линии романа, он удачно вплел в него небольшие рассказики из жизни уголовников, бедноты, пьяниц, проституток. Все это передано ярким, живым, совершенно не скучным языком. Воображение рисует такие невероятные картины, что становится страшно и тошно. Конечно, автор рассказывает и о богачах. Но с тонким сарказмом. Он даже позволяет себе поучать, давать наставления, взывать к совести знати. Если вы смотрели сериал по этой книге, не поленитесь прочитать и роман. Вы удивитесь, насколько они непохожи. Например, Ковров и Николай Чечевинский герои отрицательные, и им уделено в романе совсем немного места. Есть много героев, которые не уместились в фильме.

Очень любопытная книга! Тяжелая и увлекательная одновременно. Чтиво, где описываются самые темные, низменные и страшные стороны жизни большого города, априори не может быть легким и веселым. Поэтому особо впечатлительным и чувствительным людям надо отдавать себе отчет, что во время прочтения книги может испортиться даже очень хорошее настроение. И все же я прочитала ее не отрываясь. Язык автора великолепен. Сразу как бы погружаешься в ту эпоху, в то время. С сериалом особо сравнить не могу, т.к. смотрела его очень-очень давно, да и возраст был такой, что не заинтересовал.

Книга очень тяжёлая. И хотя это тот самый жанр, который я безумно люблю, но далось мне чтение непросто, я делала паузы в чтении, пару раз плакала, но продолжала читать дальше, надеясь на хороший конец. Чуда не случилось. Я слишком близко всё воспринимала, буквально пропуская через себя эмоции героев, меня переполняли чувства, так что вечером я взахлёб рассказывала мужу о несправедливости жизни петербургских трущоб. Он спрашивал для чего я читаю такие тяжёлые книги, а я отвечала, что это помогает мне ценить всё то, что я имею. В книге много города, с его каналами, проспектами и площадями, но главные всё-таки люди. Мерзкие, подлые, гадкие, отчаявшиеся, голодные, падшие, бедные, потерявшие надежду люди. Как часто я романтизировала 19 век, теперь мои иллюзии вдребезги разбились. Я рада, что…