Mein trauriges Gesicht. Erzählungen (сборник)

«— Трупы сюда, остальных — в рисовальный зал!»

Солдатик, взятый на фронт прямо из школы всего три месяца назад, пока еще «остальной», и его несут по коридорам и лестничным пролетам туда, где совсем недавно дети сидели у огромных светлых окон, изображая античные вазы.

Во время этого путешествия читатель становится свидетелем жесткого сопротивления сознания уже наступившей реальности. Сознание борется, отводя внутреннее внимание к мелочам, не имеющим отношения к тому, что случилось с телом. Ведь если понять, что это за место, то человеку необходимо будет спросить себя, что стало с ним самим.

Как только понимание подступает слишком близко, солдат, обколотый обезболивающим, начинает кричать, не менее страшно и отчаянно, чем прежде кричал от боли.

И все же ему удается оттянуть роковую минуту. Он…

Надеюсь, все знают, что даже немцы называли освободителями русские войска? Не только наши люди страдали во время войны, когда фашисты брали в блокаду целые города, уничтожали под чистую села, измывались над детьми, вешали, устраивая публичное "торжество", взрослых. Страдали и сами немцы - не нацисты, выступающие за мир, не понимающие жестокости своих сограждан, не разделяющие их сумасшедшего толпо-следования за фюрером. Те, кто не шел за "больным хозяином", не состоял в Гитлерюгенде, выживал как и мы - но в своей родной стране, где свои убивали своих же. Кажется, миру свойственно периодически сходить с ума в самой извращенной форме...

О таком вот выживании немецкого мальчишки написал и Генрих Бёлль, напомнив, что ребенку всегда не просто: не только приспособиться физически, но и…

После войны самое большое счастье - встречать своих родных, возвращающихся на Родину и в семью. Та семья, в которой хоть один мужчина уцелел - уже счастлива и есть надежда, что жить она будет позажиточнее тех, кто остался без оных. Главное, чтобы этот вернувшийся понял, что война осталась в прошлом, его прошлом, а жить надо здесь и сейчас и еда бесплатно ниоткуда не берется.

В немецкую семью возвращается с фронта дядя, дядя 14-летнего пацана и брат его матери. Сестра вернувшегося - вдова, получающая маленькую пенсию за мужа, на которую прожить очень сложно, ведь жизнь стала совсем другая. Живая картинка этих тяжелых будней предстает перед читателем, с черным рынком, умением ГГ лавировать между двумя берегами - предложением (что мама предоставит) и спросом (что и за сколько возьмут), но…

Представьте, что в Вашей жизни произошло что-то, что изменить нельзя, что-то, что ранило Вас, что перевернуло Весь внутренний мир. Затем представьте, что Вас перекинуло в отчий дом или куда-то, где Вы часто проводили счастливые дни детства. Только Вы присматриваетесь к окружающим Вам предметам, узнаёте их, а они не те, и даже сомневаетесь, они ли это. Это ли дом, куда Вы с радостью возвращались? это ли стол на кухне, куда Вы спешили к ужину?..... Всё как во сне. Вот такое у меня было ощущение при чтении этого рассказа. Автор мастерски показывает, что ощущает солдат, молодая искалеченная душа, вернувшаяся в разрушенную старую обстановку, в своё детство, в свою школу.... только это больше не школа, это лазарет. Это как любимый парк, превращённый в кладбище. Довольно сильный момент с…

Бессмысленность, нелепость и ужасы войны показал Генрих Бёлль в своём коротком рассказе. Раненый молодой солдат попадает в военный госпиталь, находящийся в школе,которую он покинул три месяца назад. Он долго не мог поверить,что это его школа, поеа не увидел написанные на доске его почерком слова. Плавное неспешное повествование тревожит душу, а страшный финал рассказа вынуждает задуматься о ценности человеческой жизни. Одно из лучших антивоенный произведений.

СПОЙЛЕР Путник, придешь когда в Спа... - эта запись в школьном кабинете выведена размашистым почерком ученика 8 раз. Этот ученик уже пополнил ряды солдатов, чтобы через 3 месяца вернуться в родную школу среди раненых. И он уже никогда не сможет вывести эти слова, ни в школьном кабинете под руководством учителя, нигде в другом месте, как не сможет написать письмо матери или любимой. Да много чего он не сможет сделать. Потому что ему отрезать руку. И все это бессмысленная война, отбирающая юность, здоровье, жизнь. Очень глупо и жестоко лишиться полноценной жизни всего через 3 месяца после окончания школы. Разумеется, это глупо в любом возрасте. Но в пору юности, в пору рассвета, надежд, любви и красоты - тем более. Лишиться не ради спасения чьей-то жизни, а по прихоти одного человека. Имя…

Поразительный по силе своего воздействия рассказ, потрясающий краткостью и безжалостной точностью. В такой малый объем Генрих Бёлль смог уместить весь ужас войны, то, как ее воспринимает юноша, три месяца назад закончивший гимназию и теперь попавший в самую гущу сражений. Он, как и все молодые солдаты, мечтает о славе, война представляется ему чем-то благородным и возвышенным. Рассказчик грезит, как ему посвятят слова: "Ушел на фронт из школы и пал за..." - но он не знает, за что именно.

И вот, раненый, он попадает в стены той самой гимназии, из которой совсем недавно ушел. Сначала он сомневается, но слова, написанные на доске его почерком - они-то и стали названием рассказа - окончательно убеждает его, что это именно то здание, где он учился. Однако возврата к прошлому, к размеренной…

Отличный вариант антивоенной книги. Неправдоподобно короткой и бездонно ёмкой, беспощадной и гуманистической, жуткой и внушающей надежды — и всё это одновременно и вперемешку. Короткая задержка дыхания, даже не задержка, а невольная его перебивка, спонтанно и полурефлекторно возникшая при чтении книги, со временем пройдёт, и ваша грудь вновь будет ровно и спокойно двигаться в такт вашим же радостям и огорчениям, но думаю, что при первом же упоминании этого странного для военно-антивоенной книги названия дыхание ваше непременно собъётся снова — и это и есть признак важности, нужности и литературной ценности этого коротенького произведения, потому что чего стоит литература, если она оставляет нас равнодушными и неизменными...

Можно ли описать весь ужас войны на 15-ти страницах? Наверное, многие усомнятся в этом. Особенно если речь пойдет о Второй Мировой, а писаться будет от имени немецкого солдата.

Только вот, оказывается, ничего невероятного в этом нет. Просто надо быть гением. Надо быть Генрихом Беллем. И тогда короткого рассказа достаточно, чтобы передать если и не весь-весь-весь ужас войны, то, как минимум, ощущения немца, не знающего и не понимающего, за что он воюет, но осознающего, что деться ему некуда.

Это страх не мужа, но мальчика, мальчика, ничего не видевшего в жизни, кроме стен старой-доброй гимназии, вырваться из которых ему так сильно хотелось еще пару месяцев назад. И вот он вырвался. Вырвался, чтобы вернуться назад, чтобы не узнавать, но узнавать, узнавать и сомневаться, чтобы сомнения…