Осень в Пекине

Вокруг беспредел и абсурд, а герои, являясь частью безумной картины, говорят искренне и честно. Действительно, можно ли считать реалистичным произведение, где все произносят свои мысли, не пытаясь скрыть или приукрасить. Диалоги наивкуснейшие. Героев иногда заносит, но в целом, как это не печально, они правы. После прочтения даже немного обидно за свой пол и за отношение мужчин к нам.

- Видите ли, женщины... - начал Анна, - я делаю с ними всё, что полагается, но на том и конец. Я их очень люблю, но в остальное время предпочитаю общество друзей. Хочется ведь иногда и поговорить с кем-нибудь.

Хотя уже прошло больше 50 лет с момента написания романа, и взаимоотношения между полами изменились, все равно то тут то там попадаются циники Анны и эгоистичные романтики Анжели. Центральная линия…

Очередное произведение Виана с элементами фантастики. Начало, как обычно впрочем, тяжелое для чтения, в виде отдельных историй разных персонажей. И только поверхностно ознакомив нас с ними, автор соединяет их истории в пустыне. Интересно читать лишь потому, что никогда не можешь предугадать дальнейшее течение сюжета. Книга об отношениях людей между собой, о любви, о дружбе. Чем богаче ваша фантазия тем, больше моделей общества вы сможете увидеть, исходя из прочитанного.

Это очень странно. Я даже не могу понять, как написать об этой книге. Начинаю и понимаю, что то, что я описываю – офигительно и заслуживает пяти звезд плюс лайвлибовского сердечка. Потом вспоминаю, что я на самом деле чувствовала при прочтении и понимаю, что схожу с ума.

Виан создал очень, очень странную реальность. Абсурд плавно перетекает во что-то вроде магического реализма и обратно, тут и там торчат абсолютно земные, привычные и грязные человеческие свойства, все это заправлено сатирой и игрой слов. Звучит прекрасно. Но читать мне было, честно говоря, мучительно.

Ну, как «мучительно»… Первые пару глав я проглотила с восторгом, наслаждаясь этим жонглированием смыслов и подтекстов. Потом заскучала, потому что пресытилась, а больше ничего книга вроде бы не предлагала. Ровно в тот…

Вот и хорошо, вот и славно - можно даже рецензию не писать! Ибо "классику интеллектуально китча" нужно отвечать соответствующе. Так что ловите мысль о моём отношении к этой книге:

Может и не слишком интеллектуально, зато вполне красноречиво. По сути, я проделал с вами то же, что и Боря Виан с читателями.

Предисловие. Сюрреализм, он и осенью в Пекине сюрреализм.

В первых частях книга дает провизию воображению. Не хило обвивается сюжет вокруг людей, сдавливая их в одну диковинную местность- Экзопотамию.

В залитую солнцем пустыню, с вкраплениями мрака, прибывают люди, чтобы вот так на голой местности построить железную дорогу. Хотя "голой" все же не правильное слово, ведь тут обитают археологи,считающие деликатесом мясо мумий; держатель гостиницы, которого так лаского называли -Пипетка; а так же проносящийся мимо автобус, который в один прекрасный(?) день изрыгнул представителя семейства хитропопых- Амадиса Дюдю. Он и стал инициатором проведения жд. На вакансии съезжаются: Анна(к слову, это мужчина), влюбленная в него будущая секретарша - Рошель, влюбленный в нее инженер-…

«Ибо из всего сказанного можно сделать какой угодно вывод» О чем бы ни писал Виан, он пишет о любви: за всей его абсурдностью, иронией и черным юмором только искренние и трогательные истории людей любящих и страдающих любовью. А юмор и абсурд, своеобразный литературный сюрреализм - это простая ширма, за которую удобно прятаться, – так же как и герои Виана прячутся от окружающего мира в Экзопотамии, участвуя в строительстве железной дороги посреди пустыни. Это и правда было бы очень смешно, не будь таким грустным: как и в «Пене дней», центральной становится тема разрушения: разрушения души безразличием и вседозволенностью, пресыщением и скукой; изнашивания, одряхления тела любимой женщины; наконец, разрушения физического, материального (одинокой гостиницы посреди пустыни, ради…

О пустыне пишут довольно часто. Вот, например, Артур Эддингтон нашел способ вычислить, сколько львов там бродит. Для этого достаточно просеять весь песок через сито, и вы получите львов в чистом виде. Самый захватывающий момент — это когда сито надо трясти. Но результат того стоит: все львы в ваших руках. Правда, Эддингтон не учел, что вместе со львами в сите останутся камни. Впрочем, о камнях я и сам буду рассказывать время от времени.

Довольно-таки давно прочитала роман «Пена дней» и поняла, что Виан это не тот писатель, бре... ээээ творчество которого меня действительно впечатляет, но погружаться с головой, читать подряд несколько книг все же не стоит. Время прочтения «Осени» я не подгоняла – оно само ко мне пришло. Я просто в одни момент поняла, что готова к очередной каламбурно –…

Извиняюсь сразу за нелестный отзыв, но книга мне не понравилась. Как по мне, так это какое-то дуракаваляние и шутовство. В книге нет ни одного нормального, вменяемого персонажа, все чокнутые, сексуально озабоченные, так еще и педерасты, педофилы и прочие гады. Ни одно событие здесь не совершается как в реальности, всё здесь легко, небрежно, весело и в шутку. Тут человека сбил автобус- человек встал, отряхнулся и пошел дальше; здесь кому-то случайно раскраивают череп - посмотрели, слегка посочувствовали, пошли дальше; тут переворачиваются машины, вешаются люди, ломаются человеческие кости и судьбы, и все как-то мимоходом, невзначай. Весело, конечно, бывает и остроумно, но тут же и куча пошлостей на каждом шагу. А я еще грешным делом думал, что Веллер пошлый. Просто я еще Виана не…

типичная французская книга: церковь, пошлость, гомосексуализм, грубость, смерть, бессмысленность, скука.

~книжный клуб

Когда читала, то знала, что у автора обычно абсурд на сюрреализме и авангардом погоняет и что будет клево, даже если непонятно.

Но в этом романе автор поймал луну в бутылку и сделал джаз без музыки, такой словесный джаз, горячую версию эллингтоновского "Каравана" с интонациями Эллы Фитцджеральд. Действие сворачивается-разворачивается-скручивается вокруг отношений Анна, Рошели и Анжеля, но любовный треугольник иногда уходят на второй план и автор заморачивается и начинает заниматься стебом над всем - над медиками, транспортом, церковью, едой и своими литературными проблемами. Вероятно, автор много пил. Вероятно, не в количестве дело, но и в качестве выпитого.