Книга на слуху уже несколько лет и отзывы до меня доходили сплошь положительные, поэтому я по своей старой привычке всячески её избегала. Не так, как нашумевших зарубежных бестселлеров с экранизацией, но всё же да. Однако летом я услышала, что экранизируют и её, и всё же решилась.
Начала читать, узнала, что действие книги происходит в Екатеринбурге, а через несколько дней спонтанно купила туда билеты на сентябрь — месяц премьеры и показа фильма в кинотеатрах. Ещё подумала, что было бы забавно посмотреть фильм именно там. Об этой идее я благополучно забыла, а вспомнила уже будучи в Екатеринбурге, незадолго до отъезда. Посмотрела, какие есть сеансы — в Екатеринбурге и в городе, в котором живу, и оказалось, что показ уже завершается и единственный сеанс, на который я реально могу попасть — в Екатеринбурге в два часа ночи. Благо, кинотеатр был недалеко от места, где я остановилась. Купила билет — пятый: нас должно было быть всего пять человек.
И туда и обратно я добиралась пешком под дождём. Между походами — 2,5 часа разницы, но какие же они были разные... Туда я шла с мыслью, что зря я это всё затеяла, что нужно было спать, что ночные сеансы в незнакомом городе — так себе идея. Из-за незнания маршрутов пришла почти на час раньше и чуть было не заснула, пока дала начала сеанса.
Нас было трое. Никто не проверял билеты на входе, никто не интересовался, пришли мы вообще или нет. В назначенное время запустилась реклама, а за ней фильм. Фильм, надо сказать, отличный.
Обратно шла ошалевшая, с изменённым восприятием и долго потом не могла уснуть, хоть и легла в пять.
Это очень интересный опыт. Во-первых, мне нравится ходить на сеансы в маленьких залах. Вов-торых, мне нравится ходить в кинотеатры в других городах. В-третьих, мне нравится смотреть экранизации прочитанных книг, особенно если книга понравилась. В-четвёртых, есть что-то особенное именно в ночных кинопоказах, хотя после них нужно отсыпаться и выравнивать режим. Всё это, плюс ночные пешие прогулки под дождём, плюс просмотр фильма в городе, в котором разворачиваются события (в фильме на этом не акцентируется внимание, но всё же) — создало невероятной окраски впечатление.
И в довершение в чудесной местной кофейне, куда я пошла завтракать после ночных приключений, обсуждали именно эту книгу и этот фильм.
****
Моё детство и юность прошли на Дальнем Востоке. Мы жили рядом с лесом и железной дорогой, туалет был на улице, вода в колодце на общей улице. Это было непростое время, а зимы длинные, темные и холодные. Я тогда очень увлекалась чтением, сметала с полок буквально всё в библиотеке, шарила по домашним книгам, когда читать опять было нечего. Тогда, будучи подростком я обратила внимание некоторых дальневосточных авторов. Я не помню названия этих книг, авторов было несколько и я их тоже не помню, читала выборочно, некоторые рассказы перечитывала по несколько раз. Но помню одно: описание тех событий живо напомнило мне "Зулейху". В тех книгах была обычная жизнь чукчей, нанайцев, каких-то других народов, великолепное описание их быта, отношения с мужчинами, замужество, рождение детей, смерть и , конечно, красногвардейцы. Русские, революционеры, смена устоев народа, их жизней. Время было примерно года 20-30, до войны. Я зачитывала отдельные истории до дыр, многие, где история и политика более плотно выступали на произведение - попросту пропускала.
Несколько лет назад"Зулейху" было сложно не заметить. Помню, как у входа в магазин, книжки лежали стройными и аккуратными столбиками, привлекали приятным дизайном. Казалось, что она повсюду, но я как-то мало интересовалась в то время современной литературой и все время проходила мимо. Потом про нее заговорили, много всего и много разного и я опять обратила внимание. Помню, как опять пришла в книжный и увидела знакомую синеву. Взяла в руки одну из книжек и начала читать: "Зулейха открывает глаза. Темно, как в погребе.Сонно вздыхают за тонкой занавеской гуси. Месячный жеребенок шлепает губами, ища материнское вымя." Незаметно пролетели двадцать страниц, я все также стояла у стеллажа и читала, читала читала. Но книгу я в тот раз почему так и не взяла и благополучно забыла про неё на несколько лет. Периодически она мелькала в чартах, списках, была постоянная непоколебимая очередь на неё в библиотеке. Но в конце концов, совсем недавно, я заметила её в Лабиринте и решила её взять.
Книгу я прочитала за день. Жадно вгрызалась в страницы,пугалась Упырихи, шла по глубокому снегу,грустила по дочерям, страдала, голодала, умирала и возрождалась, готовила похлебку, охотилась, любила Игнатова и ненавидела, строила Семрук и просто жила вместе с этой книгой.
Гузель мне так живо напомнила отчий дом.Тайга рядом - мой лес. Опасная Ангара - Амур. Комары, дикие звери,лютые зимы, холод. И пусть сравнение натянутое, зыбкое, я всё равно вижу себя в детстве. И пусть из моей семьи никто не переживал такого, я словно прочувствовала все тяготы через эту книгу. И признала, к своему величайшему стыду, что плохо, слишком плохо знаю эту часть нашей истории. Буду исправляться. Спасибо автору огромное.
P.S. Где-то на середине книги я представила как выглядела бы в моей голове Зулейха и мне почему-то живо представился образ Чулпан Хаматовой. Тогда я ничего не знала про экранизацию. После прочтения, я залезла посмотреть, будет ли экранизация и узнала, что именно Чулпан выбрали на роль Зулейхи и фильм выйдет довольно скоро. Жду.
В Португалии Жозе Сарамаго.
В Испании Арутро Перес-Реверте.
Во Франции Мишель Уэльбек.
В Италии Умберто Эко.
А в Российской Федерации - Вова Сорокин!
Why we build the wall?
Зачем мы строим стену?
- А я сейчас "Хедистон" слушаю.
- Это что?
- Мюзикл, небродвейский, - настороженный взгляд, готовый отразить атаку материнского снобизма ("Как можно слушать мюзикл, не подтвердивший статусности постановкой в бродвейском театре!?") натыкается на непонимающий мой. Я, и вправду, понятия не имела, что бродвейские мюзиклы равнее равных.
- Ну смотри, есть театры,расположенные на Бродвее, они элита и весь их репертуар коммерчески успешные постановки. Но "Хедистон", несмотря на то, что идет в off-бродвейском театре, очень популярен и, скорее всего, переедет на Бродвей.
- Интересно, - отвечаю, - Придем домой, покажешь мне.
- Показать не получится, видео нет, поставлю послушать.
Вы ведь знаете, как трудно бывает воспринять вкусы другого человека. Особенно когда речь не о картинке, анекдоте или популярной песенке, а о чем-то большем. Целый мюзикл, как целую книгу сходу не взять. По пути домой дочь еще расскаазывает о сюжете и некоторых особенностях спектакля. Это "Орфей и Эвридика" в декорациях американского 1929 года.
- Постой, Ревущие Двадцатые уже закончились, Великая Депрессия?
- Ага. и маленький город, где-то на Среднем Западе, у жителей которого работа есть. Вообще-то это ад. Почти буквально, подземный военный завод, принадлежащий мэру, которым работает Аид (Hade в названии буквально переводится, как "город Аида"). У завода оборонный госзаказ, следовательно, остаться без работы его жителям не грозит. А то, что условия, мягко говоря, не очень - так пойди поищи, где лучше. И Аид, жена которого полгода проводит в большом мире,предлагает работу на своем заводе Эвридике (работу, ничего больше. а там видно будет). А Эвридика, которая любит Орфея, только жить с каждым днем все труднее, а он занят лишь своим творчеством, а она устала быть в этой паре Той, Кто Зарабатывает на Жизнь, - Эвридика соглашается. Но там очень жесткие условия контракта. Теперь бросить все и уйти она не может.
А Орфей, совсем как в легенде, отыскивает ее с помощью Гермеса и пытается увести, но уйти она не может и остается только уйти ни с чем одному, но тут Аид предлагает ему спеть, мол - тронешь мое сердце, может и отпущу. И Орфей поет об их былой любви, а это же Орфей, Аид вспоминает начало своей любви с Персефоной и отпускает влюбленных. С условием, ну ты помнишь,Орфей не должен оглядываться, пока не выйдет из врат. И он оглядывается в самом конце, а Эвридика теперь навек потеряна для него.
- И еще они там стену строят, представляешь, мюзикл поставлен в 2010 и теперь опять строят стену.
- Да, - говорю, - Теперь мы опять строим стену.
- Не мы, - поправляет, - А они, американцы, - Стену на мексиканской границе, это же было предвыборной платформой Трампа - снижение количества нелегальных эмигрантов, борьба с наркотрафиком, создание рабочих мест.
- Почти по Роберту Фросту, - отвечаю, - Починка стены, - теперь уж она смотрит непонимающе.- Не знаешь "Починку стены" Фроста? Это ж твоя будущая специальность, этот стих поколения американских школьников ненавидят, их заставляют учить его по школьной программе. А, ну тебе еще рано такое знать.
И дома слушаю, нравится, но не настолько, чтобы писать кипятком, не думаю в тот момент, что вернусь. А потом возвращаюсь к в свой город, по дороге читая "Петровых", которые снова про неуютный город с богатыми недрами и Аида, который негласно всем управляет. Думаю о том, что совпадения неслучайны. А потом тянет послушать мюзикл снова, он и теперь у меня фоном.
Как-то я читала книжку Лены Элтанг «Каменные клёны». Книжка мне понравилась, и, пока я её читала, фразы оттуда крутились у меня в голове. И вот иду я как-то по улице, а в голове у меня звучит фраза героини: «С тех пор, как ты уехал, я не живу, а коротаю время». Тут из дома выходит парень, достает мобильник и говорит кому-то: «Ну, как ты живёшь? Как время коротаешь?»
В последнее время меня просто-таки преследуют мистические совпадения. И ладно бы они были забавными или добрыми, так нет же.
Вчера дочитала "Ананасную воду..." - а сегодня мне из Индии пришла открытка с каноническим изображением великой и ужасной богини Кали. Ну елы-палы, ну нельзя же так со мной, у меня нервы слабые.
А Кали жуткая, вот нет чтобы Ганешу прислать...
начну, пожалуй, с того, что с самого начала я просто влюбилась вот в эту цитату из книги:
Я пишу в никуда, потому что никуда всегда отвечает, в отличии от всех остальных.
наверное, это самое знакомое мне в жизни состояние - говорить с никем. поэтому эта фраза и стала решающей в моем желании прочитать эту книгу. ну и еще, конечно, обложка! она казалась такой волшебной, что просто хотелось рассмотреть ее со всех сторон...
о таком своем желании я и заикнулась в своем жж-шном бложике и тут же получила предложение от своей же френдессы из Москвы прислать мне книгу в подарок, поскольку она сама в восторге от данной книги.
неудачный опыт получения книги из России у меня уже был, к тому же я примерно представляла себе цены на книги в Москве, а напрягать подругу не хотелось, поэтому я, скромно поковыряв пальцем в стене, сказала, что поищу книгу или у нас или же в Киеве.
но с моим "счастьем" к приобретению чего-либо я книгу, конечно, нигде не нашла.
поэтому, потупив глазки долу, все-таки снова обратилась к ней же - моей френдессе с красивым именем Вера. шли, мол!
и что вы думаете? не прошло и недели, как книга (вместе с бонусным "Домом, в котором...") прибыла к мне курьерской почтой!
наверное, лучшего подарка на Пасху (ведь посылка пришла за два дня до праздника) мне за всю мою жизнь не делали!..
что и говорить: книга на самом деле оказалась такой же прекрасной и восхитительной, как мне и представлялось.
одна только фраза о том, что "бояться надо бычьих рогов, конских копыт и улыбки англичанина" чего стоит?
а обложка? это же просто чудо!
только вот как отблагодарить Веру, я так и не придумала...
Читать подобное в период реальной пандемии-то ещё удовольствие. Реально страшно было, что предсказание книги сбудутся-города закроют, ресурсы будут иссякать, люди начнут срываться, буйствовать и мародерствовать. На деле чем дальше в самлизоляцию, тем смешнее. Я ответственно тусовалась на балконе и наблюдала каждый день, как десятки людей на городской площади "сидят дома". И останавливали их не штрафы и указы, а только погода. Дождь-мало народу, солнце-надо же выйти. Бедные дружинники зайдут на площадь, посчитают народ, вздохнут и пойдут дальше. Или всемером радостно тащат штрафоваться одного человека. Так и пережили" самлизоляцию". И книжка-про любовные страдашки пустоголовой барышни,и самоизоляция плюшевая, дополнительные каникулы.
Когда из-за общенационального карантина в твоей стране закрыто все, кроме аптек, магазинов продовольствия и АЗС. Когда по улицам твоего родного города курсируют патрульные машины. И громкоговорители убеждают не выходить из дому без особой надобности. Когда практически не ходит пассажирский транспорт. А междугородные перевозки и перелеты отменили от слова совсем. Когда масок в аптеках нет уже недели три. Также, как и антисептиков, спирта. В магазинах в панике разгребают гречку, туалетную бумагу и соль. И вот. В этой ситуации я пытаюсь жить обычной жизнью. Постить смешнявочки про котика, делать зарядку, работать, хоть и удаленно.
И вот какого-то ... я решила прочитать эту книгу именно сейчас.
Углубляться не буду - это в рецензии.
Но по своему опыту говорю - не нужно грузить себя, когда мир вокруг почти визуализиует события первых глав.
Будьте здоровы и не кашляйте:)
Когда книга вышла, я ходила на семинар литературной критики. Конечно, мы договорились её обсудить. До дня Х было несколько недель, я как раз уезжала на море. Взяла книжку с собой, но начала читать только в самолёте на обратном пути. И - забыла её в кармашке переднего сидения! На следующий день ночью поехали с другом в единственный круглосуточный книжный магазин "Москва" где-то в три часа ночи и купили новый экземпляр. Было здорово попасть в книжный в такое время :) Интересно, кому досталась книжка, оставленная в самолёте!
На дне Атлантики нашли 2,500,000 тонн теллура, подробности тут :)))
А что нашли его британские учёные -- это ничего. Как не все грибы одинаково полезны, так и не все британские учёные одинаково странны :)))
В 15 лет мне казалось, что нет ничего важнее любви, и все другие дела, обстоятельства, события должны, нет, просто обязаны уступить своё место любви. Даже если у тебя подготовка к экзамену или день рождения подруги, или собаку надо выгулять – всё это должно ждать своей очереди – очереди после любви. Возможно поэтому меня удивляло, если второй участник нашей любви думает иначе и продолжает сначала решать насущные вопросы и только потом приходит ко мне.
Теперь я не люблю читать классические истории о любви, где всё повествование крутится вокруг любви: её начала, испытаний, которые проходят двое или трое, окончания и панихиде по любви. Меня не привлекают инфантильные характеры персонажей, которые ничего не делают в жизни, только вздыхают да влюбляются. Да что они знают о настоящих испытаниях, если рыдают, когда он всего лишь не звонит на следующий день!
Зулейха и Игнатов встречаются не для отношений и, несмотря на то, что историю переписывать нельзя, хотелось бы, чтоб не было тех событий, благодаря которым они встретились. Раскулаченная за убитого мужа татарка, не знавшая нормальной, в привычном для нас понимании слова, жизни, и горящий идеей коммунизма и равенства, красноармеец Игнатов, который может убить, не мешкая.
Вместе с остальными «бывшими» людьми Зулейха под надзором Игнатова несколько месяцев добирается до пустынного берега суровой Ангары, на котором суждено им строить посёлок и выживать. Эти двое общаются друг с другом сначала взглядами, но даже тогда между ними начинается своего рода симбиоз, они обмениваются чертами характера. Решительный суровый Игнатов начинает мучаться совестью за тех, кого не уберег, вместо фамилий в журнале начинает видеть людей и постепенно превращается из узколобого, чтущего лишь одну идею фанатика в заботливого своей строгостью начальника поселения, способного любить, оберегать, уважать даже «бывших» людей. А молчаливая, мягкотелая Зулейха открывает в себе талант охотника – хоть ради пропитания, но всё-таки убийцы. Они забирают друг у друга излишки, отдавая взамен свои: Игнатов у Зулейхи – излишки мягкости, Зулейха, наоборот, забирает жестокость, необходимую для убийств.
В романе не про любовь даже возникает любовный треугольник: Игнатова и Зулейху разлучает Юзуф – сын Зулейхи от убитого мужа, мальчик, которого мать кормила своей кровью, чтоб он только жил. Её пятый и единственный выживший ребёнок тяжело заболел, ожидая возвращение матери от Игнатова ночью в лесу, после такого Зулейха запретила себе любить кого-то ещё кроме сына. Правда, только на время. Потом Юзуф, не без помощи Игнатова, бежал в лучшую жизнь, а мы надеемся на воссоединение Игнатова и Зулейхи.
Читая про любовь и материнство в условиях угнетения и выживания понимаешь, как просто любить в современном мире, как важно использовать эту простоту, чтоб быть честнее, заботливее и внимательнее к близким сейчас.
После экранизации Зулейхи, на автора страшно разобиделась татарская интеллигенция. Было просто море публикаций в интернете, огромное количество постов в соцсетях. В виде иллюстрации, расскажу про частный случай, с которым столкнулся сам. В одном из походов с нами сплавлялась молодая пара из Набережных Челнов. Приятные ребята, он админ, она бухгалтер на удаленке, современные, довольно начитанные. Как-то разговорились у костра о книгах и чтении и услышав мои похвалы второй книге, Дети Мои, возмущалсь тем, что автор извращает и перевирает историю и не уважает татарский народ. Я старался больше не обсуждать Яхину, но видимо это был мощный триггер, ребята периодически возвращались к теме, почти до конца похода. И прекратилось это, когда выяснилось, что книгу они не читали, а все свое мнение сформировали на основе статей в интернете.
Я иногда тоже ведусь на общественное мнение и, как мне кажется, много теряю, не решаясь прочесть книгу или посмотреть фильм. Вот как бы научиться выключать привычку полагаться на чье-либо мнение...
Об этом предмете одежды всерьез никогда не думала. Телогрейка даже не с зэками ассоциировалась, где бы их видела, кроме финала фильма "Вокзал для двоих"? Нет, в моей жизни единственным человеком, носившим ватник, была Баба (никогда не бабушка и не бабуля). Она принесла в азиатскую столицу, где прожила полвека, станичный деревенский уклад, с ним и прожила всю жизнь. Упорно не желая меняться, встраиваться, подстраиваться. И в середине восьмидесятых, в городе, говорившем на русском чище Москвы с ее аканьем. Вологды с оканьем, поволжья с протяжными мордовскими интонациями; в городе, чей русский был, как у дикторов ЦТ, баба говорила на невообразимом суржике: "Чого тобы нэ сыдытся, кручона-верчона!" И носила телогрейку. Во все времена года, кроме сорокаградусной жары.
Не припомню, чтобы когда-нибудь стирала, а если и бывало такое, на вид и аромат зипуна не влияло. Всегда бесформенное, не слишком опрятное и с душком, не то, чтобы неприятным - специфическим. Не принято было стирать ватник, думаю, даже и в голову не приходило в те времена до стиральных машин-автоматов. И еще в этом был некий сакральный смысл - одежда предназначенная впитывать все энергии владельца, косвенно подтверждая - жизнь удалась. Это "там" пусть прожаривают и дезинфицируют перед выдачей новому носителю. Своя ближе к телу. Телогрейка, как символ свободы ее владельца.
Но так уж вышло, что уже во второй, прочитанной за последний месяц, книге наталкиваюсь на упоминание телогрейки. В "Городе Брежневе" Шамиля Идиатуллина ватник с нашитой застежкой от подтяжек в качестве опознавательного знака, становится формой одежды подростков одного квартала (там перманентная война всех со всеми за утверждение себя в мире). Почему ватник? Потому что в драке защищает тело, как доспехи амортизируя удар не только рукой или ногой, но даже палкой или металлическим прутом. Родители не могут понять этого пристрастия сыновей к уродливой немодной одежде, но тут дело не в моде и красоте, а в чистой утилитарности. Ну и не в малой степени - в принадлежности к определенному эргрегору.
А второе упоминание телогрейки в "Патриоте" Андрея Рубанова Там более развернуто, наукообразно, оторвано от реальной жизни, но без сомнения интересно. Герой торгует тельниками в своем гипермаркете "Готовься к войне", безуспешно пытаясь сделать их трендом. Какие-то движения с заказом в Китае партии разноцветных веселеньких ватничков трех размеров: условно мужского, женского и детского. Потом встреча с дизайнером и объяснение концепта: "неубиваемая, ноская, дешевая ("одежда, которой не жаль"), но красивая модель, за основу возьмите подкольчужник".
Мне понравилось, говорю об этом совершенно честно и искренне. Ну, я люблю узнавать новое и ценю знание, которое встраивается в уже имеющиеся, заполняя неощутимо бывшую там лакуну. Как с валиками на плечах кафтанах шекспировских героев, бывших (не герои - колеты) по сути тем же подкольчужником. Не только красиво, но и дополнительная защита от удара. Оттуда же узнала, что еще один писатель, ставший лауреатом "Большой книги", даже создал в соавторстве с сыном культового модельера собственную коллекцию душегреек. А я не сказала, что оба романа в шорт листе БК 2017? Исправляюсь. Так вот, коллекция называлась Егор и Захар и герою "Патриота" не нравилась, нужно было что-то одновременно более красивое и демократичное.
И вот тут до меня с большим опозданием доходит, что дело не в одежке. Дело в том, что в противостоянии, которое осталось нынче в прошлом, русских звали "ватниками". Это было на злобу дня. Как и коллекция ватников Прилепина с Зайцевым: "Мы ватники, да, но мы весь мир научим ватник любить!" Нет, не хочу любить ватник. И не хочу войны. Пусть уж остается мирным духмяным зипуном моего детства.
Что такое патриотизм? В эпоху либеральных перемен, то бишь в начале лихих девяностых, новоявленные отцы русской демократии любили говорить: патриотизм — последнее прибежище негодяя, скромно уточняя, что выражение это принадлежит отнюдь не им, а весьма и весьма авторитетному мужчине, а именно Льву Николаевичу Толстому - Великому Писателю Земли Русской, и, что очень важно, бесспорному нравственному ориентиру, олицетворению совести. Уж кто-кто, а он-то знал толк в негодяях, и к тому же никогда не стеснялся в выражениях, таких крепких и замысловатых, что только диву даёшься. Едва завидев патриота, Лев Николаевич мрачнел лицом, хмурил кустистые брови и не в силах сдерживать себя, гневно кричал: "Йоу, маза-фака, йоу! Ах ты ж! Негодяй! Ужо тебе"! В такие минуты конюх его, Евграф, небезосновательно считавшийся первым матерщинником на деревне, с завистью глядел на барина и думал: "Какая глыба, какой матёрый человечище!"
Но всё оказалось не совсем так. Борцы за свободу, колбасу и западные ценности в очередной раз всех обманули, приписав Толстому слова английского поэта и критика Сэмюэля Джонсона, да ещё и авторский смысл данного высказывания перевернули с ног на голову. В действительности его следует понимать так: не всё пропало даже для самого отъявленного негодяя, если в нём ещё живо чувство патриотизма. Что же касается Толстого, - доподлинно известно, что Лев Николаевич внимательно прочёл статью Джонсона, надолго задумался, а затем... "Патриотизм есть РАБСТВО" - твёрдой рукой записал он в своём дневнике. После чего приказал немедля высечь конюха Евграфа, чтобы тот не шлялся по двору без дела.
Душисто отрыгнув пороховым перегаром, отошли в прошлое лихие девяностые. Звенящими монетками закатились под половицы времени застойные нулевые. И вот уже десятые годы нашего века вышли на историческую авансцену под крики "даёшь честные выборы!" с одной стороны, и "Крым наш!" - с другой. Борьба продолжается. Споры не утихают. Либералы и патриоты, брызжа слюнями налево и направо выясняют, кто из них больший негодяй. А современные Евграфы смотрят на них и думают: "какие же вы... маза-фака, йоу"!
Когда я читаю что-то, что мне нравится, я рассказываю об этом всем и каждому. Так и в прошлом году, - разговорилась с одним человеком, и сообщаю: «Сейчас читаю такую интересную книгу, - «Особенно Ломбардия» Ипполитова. И вот он пишет про Кремону (уже не помню что)…»
И тут выясняется, что мой собеседник – мастер по ремонту виолончелей, год жил и работал в Кремоне. Самое яркое его впечатление о тамошней жизни – густой туман: «Когда едешь на велосипеде, не видишь руль»…
В "Сырах" я никогда не была, но с Эдуардом Вениаминовичем встречалась аж два раза и оба раза в Питере, так уж получилось. Но, как теперь выясняется, именно в тот период, когда его московская штабквартира находилась в тех самых пресловутых "Сырах". С Лимоновым меня познакомил литератор П, его старинный приятель и мой старший товарищ. На это знакомство я напрашивалась долго и упорно, уж больно мне хотелось поглядеть: и что же это за птица така - Эдичка (так по-приятельски бесцеремонно называл Лимонова литератор П.).
Говорят, под Новый год, что ни пожелается, всё всегда произойдёт, всё всегда сбывается. Вот и сбылась мечта идиота - я встретилась с писателем Лимоновым. Не политиком, но писателем! Для меня это важно, ибо к большому разочарованию моих весьма политезированных коллег, я ничего не смыслю в политике и вечно путаю: "нацпол" и "танцбол".
О литературе Лимонов говорил неохотно, особенно о современной русской прозе. Никого из новых молодых не читал, Пелевина назвал "модным". О своих книгах рассказывал скучно и как-то... отстранённо. В общем, произвел на меня впечатление матёрого писателя - каковым, собственно, и является на самом деле. Одним словом, не разочаровал!
Вот и книжка его "В Сырах" тоже не разочаровала. Симпатичная такая книжечка. Обсолютно лимоновская "лимонка"! Не в том смысле, что её текст разрывает читателя на куски, а в том, что книга узнаваема, традиционна и продолжает начатую Лимоновым ещё в эмиграции автобиографическую линию. Лимонов пишет о себе, о послетюремном периоде, когда он поселился в "Сырах" в районе Курского вокзала.
мне нужно было остановиться и вернуться к тому, чтоб не пить вовсе, но я не могла — улицы становились прекраснее, общество менее скучным, а руки сами звали официантку.
мы сидели у огромного тополя, от которого на крышу «Хитрых людей» Винзавода тянулась еле-желтая гирлянда. поменялись с Никой коктейлями, покормили друг друга с десертных вилок, выдохнули.
— ощущаю себя как на юге, — сказала Ника.
белая терраса действительно напоминала типичные веранды Сочи или Туапсе. только шашлыками не пахло, да и кипарисы в Лефортове не растут.
мы приехали к Спасо-Андроникову около восьми вечера. я показала Нике церковь пятнадцатого века, сняла ее в кадре с котом и вздохнула, что сама церковь была закрыта. впрочем, фресок Андрея Рублева там не было — их заботливо сбили давным-давно.
в парке за стенами монастыря лежали бомжики на газетках и крутила трюки, падала с велика какая-то короткошапочная молодежь.
было самое настоящее московское лето.
в этот день бог берег: можно было бегать на красный свет перед самым носом трамвая — ничего. в Лефортове невозомжные магистрали и развязки.
по навигатору мы двигались в самое сердце нацболов, на Нижнесыромятинскую улицу, пятый дом. за день, подчеркну, за 26 июня, я прочитала «В сырах» Лимонова. Сырами как раз и называются улицы Сыромятинские и такие же переулки.
райончик господин Лимонов выбрал по вкусу. традиции с двухтысячных остались: восьмиэтажный дом был пристанищем детей типичных пролетариев, которые вкалывали на заводе «Монометр». во дворе женщина поливала из шланга коричневый ковер с советскими шиковскими вензелями. я всегда пыталась в детстве найти смысл в бабушкином ковре на стене, но кроме нелепого теста на шизофрению мне он ни о чем не говорил. на нас пошел какой-то мужчина вида наркоманского и совершенно потерянного. мы вправо — он, храни господь, влево. рядом с домом на кирпичном амфитеатре сидели подростки с цепями и энергосами. очень заинтересовались нами.
на знакомства в этот вечер везло. я спустилась с террасы ресторана и остановилась у стенда с афишей, пока Ника разбиралась с сигаретами. над моим ухом произнелось дикторским басовым голосом, от которого сводит все тело в сладких муках нимфетки, следующее:
— дамы и господа, сегодня на телеканале культура пройдет программа, посвященная творчеству тех, кто часто посещает винзавод.
далее менее пафосно:
— а вот здесь был мой плакат, — парень ткнул пальцем в пустое место с остатками клея по периметру.
он вылез из какого-то наркоманского притона.
Меня на протяжении всего чтения не покидала дурацкая мысль: а персонаж Дима Сомов - не отсылка ли на "Чучело"? Потому что полный тёзка, да и тема у обеих книг схожая. Хотя железниковский Сомов, если мне не изменяет память, не травит сам, а просто молчаливо переходит на сторону травли.
Долгое время знаете ли гадал откуда у Пелевина столь интересное название у сборника. Узнал случайно, причем абсолютно недавно. Даже в википедию или куда-то там не лез (а оказывается подсказка любопытна, достаточно вбить разумный вопрос в google), отчего я сразу так не сделал внеочередная загадка. Но прочитав стихотворение Маяковского "Вам", передо мной более того раскрылся иронический посыл нашего современника.
На правах Маяковского отрывок из стихотворения "Вам":
Вам ли, любящим баб да блюда,
жизнь отдавать в угоду?!
Я лучше в баре ... буду
подавать ананасную воду!
Вообщем, получается интересная картина, господа присяжные. Сборничек я еще сам не читал, но его названием был озадачен уже достаточное количество времени. Но тут сделаем ремарку: уж больно видимо Пелевину импонирует творчество поэта-безобразника. Мотивы маяковщины (не убоюсь столь страшного словца!), так и сквозят в творчестве Пелевина, вся эта резкость, дерзость, наглость маленького человека к системе и её ценностям переходят от одного к другому. Только насмешка спустя столько времени у Пелевина зубоскалит более злостно, находится в статусе циничности и жестокой сатиры, вместо увесистого словца Маяковского. Их темы довольно близки и понятны простому человеку, нежели так нелюбимых "буржуев". Тема свободы личности проскальзывает и в ироническом "Затворник и Шестипалый", где два цыпленка бройлера сбегают из системы ценностей очень похожего на коммунистическое общество, когда у Маяковского она скользит призывно постоянно, требуя запятнать славное имя поэта.
Иронии ради, Пелевин скорее продолжатель традиций Маяковского, вроде духовного наследника (мое личное умозаключение), только живущий в более открытое и теплое для творчества время. Цензура отошла на второй план, свобода полного слова (за малым исключением), писатель настоящий человек, особенно если многотиражник и любитель публики.
Вывод напрашивается сам: любите Маяковского? читайте Пелевина! Сатира, насмешки, обличение личности все в ассортименте и не зря, в честь нескольких строчек Виктор Олегович сделал отсылку к Маяковскому!
За сим удостоверяю свое скромное мнение и откланиваюсь, так, небольшие заметки на полях блокнота.
Был период, когда, развивая память, учились все стихи Блока. Вслух. И выучил их сын. Одной из бабушек был рассказан "Миньоны вас. Нас-тьмы и тьмы..." Ребенку было 3 года. Бабуля покрутила выразительно пальцем у виска:" О жизни учить нужно!" Не прошло и месяца, как был рассказан: Есть по Чуйскому тракту дорога,
Много ездило там шоферов
Но один был отчаянный шОфер,
Звали Колька его Снегирев...
Мы просто визжали от смеха. Там любовная история, что называется- отвал башки. Бабушка обиделась и сказала: "Зато на моей работе ему почти килограмм шоколадных конфет после исполнения дали!"
Оказывается, это песня. Упоминается в произведении.
Не пра кнігу, канешне, а пра Наша Вялікае 8 Кастрычніка.
Чытала ў гэты дзень у цягніку аўтабіяграфію Рушдзі, а там на кожнай старонцы то сьветапоглядныя баі Бродзкага зь Мілашам, то пасядзелкі зь Пінтэрам і Саідам. Прыходжу дадому і, пад адкаркаванае французкае брэньдзі, слухаю фрашкі зь першых вуснаў пра сьвежую нобэлеўскую лаўрэатку. От тут і накрыла.
Нашае "сваё" – гэта бясспрэчна важна. Мы затульваемся ў зацішны боль невідочнасьці, непрызнаньня ды неразуменьня, церпім вечны сьверб ад таго што бачаць нас ня так, ня тымі, не на той мове і ўвогуле. Таму горыч тых, каму абгрунтавана баліць ад нобэля, разумею і можа нават часткова падзяляю. Але кантэкст, варта на яго толькі вокам кінуць, выносіць у чытацкі космас. Прывет, сусьветная літаратура, хто бы там што ні казаў, мы ў табе ўжо ёсьць.
Я познакомился с автором и конкретно с данным произведением довольно оригинальным способом. В одной литературной социальной сети. Издательство эксмо совместно с социальной сетью включила ее в литературный конкурс, который они проводили на их сайте. Идея следующая: издательство выкладывает тексты авторов, которые у них лежат в издательстве на рассмотрении. Пользователи читают и пишут рецензии. Тем самым способствуют и принимают участие в отборе лучших произведений, достойных печати.
Я решил поучаствовать в эксперименте и нашел время для чтения. Читать ка компьютере не люблю, но ради весьма любопытного эксперимента решился. Мой эксперимент закончился довольно быстро. На первых страницах романа. Закрывая глаза на уже надоедливо заржавевше начинающуюся фразу атора про железный занавес советского союза ( тема довольно избита),я обратил внимание на очень необычную вещь. Автор крайне редко заканчивает свои фразы в тексте. Вместо точек идут запятые. Будто автор никак не может закончить свою мысль. Точка это завершает мысль каждой фразы писателя. А тут нет. Мысль растягивается , растягивается. Потом автор периодически ставит точки. Но их периодичность крайне мала.
Наверное я мало смыслю в современной прозе и это тонкий , оригинальный, современный , литературный подход. Но мне крайне режет глаз такая литература!
С другой стороны, при таком подходе автор имеет на руках определенный козырь по отношению к своему читателю. На шквал критики любого оппонента такой писатель всегда сможет предложить свой аргумент, что критик просто не дочитал фразу длиной в 400 страниц до ее логического завершения. И попробуйте ему возразить!
Эта книга попала в мой список к прочтению в результате флешмоба - не было оснований отказаться. А отказаться хотелось, потому что ну как-то совсем ничего меня в этой книге не привлекло. И читала я ее последней из списка - ну вот настолько не хотелось. Начала читать и поняла, что правильно не хотелось - скука смертная и куча надоевших разговоров на кухне под водку - что называется ни уму не сердцу.
А потом дошла до истории и Петровой, и показалась, что не все так просто. А потом была встреча Петрова и Игоря на елке, и стало совсем понятно, что не так все просто. А потом началась история Игоря-мальчика-мужчины, и стало совсем интересно, но книга закончилась. И оказалось, что, чтобы разобраться во всем, что там есть интересного, надо прочесть книгу заново, нормально уже, а не бегло.
Но, блин, там в начале столько этих пьяных разговоров, в которые ну вот совсем неохота влезать заново, что даже не знаю... Стоит ли жрать этот кактус?
Лично у меня все началось с фильма. А точнее - с присуждения ему «Золотого орла». Раньше постоянно откладывала просмотр, тут все же решилась. Смотрела в два этапа. Серо, много мата, напомнило кино чернушное кино 90-х. Но фильм именно для меня стал раскрываться с письма матери, где она вспоминает, как переживал Петя из-за произошедшего. И второй сильный для меня момент - как Илья отказывается от мечты. Поделилась с подругой. Она сказала, что не верит, что такой подонок, как Петя, мог о чем-то сожалеть. Решила прочесть первоисточник. Тем более что когда-то сильное впечатление оставило «Метро 2033». И действительно, долго не находила таких слов матери о сыне. И наконец нашла. В переписке с отцом. Действительно, сожалел. Книга пронзительна. Для меня она не про систему. Та или иная система, способная уничтожить человека, была и есть везде и всегда. И даже не про смартфон и его могущество. Для меня «Текст» о милосердии и человечности. И о подвиге самопожертвования. Это не искупление вины за преступление, это осознанный шаг отдать свою жизнь за другого, при том, что выбор у тебя есть.
