В начале лета дочитала-таки книгу, где отдельное внимание уделяется Израилю и его истории, а в августе поехали в Турцию и совершенно спонтанно взяли туда экскурсию. Слушала экскурсовода и отмечала - это уже знаю, об этом читала. А вообще очень здорово было там побывать, только мало...
Еще все пыталась вспомнить, как назывался город на Х, в котором жила в конце жизни мама одной из героинь книги. Экскурсовод подсказала - Хайфа.
блин, почему нельзя написать рецензию на перечитываемую книгу!
люблю "Саньку" очень. я перечитывала и думала про пустоту и заполненность внутреннюю, т.к. там герои во многом с этой пустотой своей борются и желают наполненности, осмысленности своей жизни, своих действий. именно от этого они оказываются в НБП. но эта наполненность всё-таки получается вторичная, сэконд-хенд: ты пришел пустой, тебя наполнили и ты действуешь исходя из залитого в тебя содержания, даже не подвергая его критическому осмыслению.
Эта книга попала в мой список к прочтению в результате флешмоба - не было оснований отказаться. А отказаться хотелось, потому что ну как-то совсем ничего меня в этой книге не привлекло. И читала я ее последней из списка - ну вот настолько не хотелось. Начала читать и поняла, что правильно не хотелось - скука смертная и куча надоевших разговоров на кухне под водку - что называется ни уму не сердцу.
А потом дошла до истории и Петровой, и показалась, что не все так просто. А потом была встреча Петрова и Игоря на елке, и стало совсем понятно, что не так все просто. А потом началась история Игоря-мальчика-мужчины, и стало совсем интересно, но книга закончилась. И оказалось, что, чтобы разобраться во всем, что там есть интересного, надо прочесть книгу заново, нормально уже, а не бегло.
Но, блин, там в начале столько этих пьяных разговоров, в которые ну вот совсем неохота влезать заново, что даже не знаю... Стоит ли жрать этот кактус?
Лично у меня все началось с фильма. А точнее - с присуждения ему «Золотого орла». Раньше постоянно откладывала просмотр, тут все же решилась. Смотрела в два этапа. Серо, много мата, напомнило кино чернушное кино 90-х. Но фильм именно для меня стал раскрываться с письма матери, где она вспоминает, как переживал Петя из-за произошедшего. И второй сильный для меня момент - как Илья отказывается от мечты. Поделилась с подругой. Она сказала, что не верит, что такой подонок, как Петя, мог о чем-то сожалеть. Решила прочесть первоисточник. Тем более что когда-то сильное впечатление оставило «Метро 2033». И действительно, долго не находила таких слов матери о сыне. И наконец нашла. В переписке с отцом. Действительно, сожалел. Книга пронзительна. Для меня она не про систему. Та или иная система, способная уничтожить человека, была и есть везде и всегда. И даже не про смартфон и его могущество. Для меня «Текст» о милосердии и человечности. И о подвиге самопожертвования. Это не искупление вины за преступление, это осознанный шаг отдать свою жизнь за другого, при том, что выбор у тебя есть.
Я иногда захожу в книжный магазин встретить «свою книгу». Брожу по рядам и разглядываю полки. И спустя какое-то время нахожу то, что ищу.
Книга идет сама в руки.
Именно так я встретила историю Елизаветы Дьяконовой. Кстати я даже не знала кто такой Басинский.
Обычно книга одинока (всех товарищей продали или давно не издают).
Экземпляр часто спрятан за другими свежими и глянцевыми. Порой обложка имеет дефект и потому никто не хочет забирать книгу.
Это загадочная и заманчивая игра. И всегда приносит результат. Тех, кого я нашла таким образом я бережно храню.
А можно зайти в букинистический магазин и купить книгу за минимальную сумму. Ту, которая сама «прыгнет» в руки и раскроет свои словесные недра. Ту, которая тоскливо ждет через витрину именно тебя.
А еще из каждой поездки в другой город я привожу ту самую книгу. В чужом городе иногда тоже кто-то в картонной одежке, шурша страницами готовится к встрече со своим главным читателем.
Роман Виктора Ремизова «Вечная мерзлота» вошел в короткий список премии «Большая книга» и стал одной из самых резонансных книг.
Что послужило толчком к созданию романа о незаконченном строительстве Трансполярной магистрали в северном бассейне Енисея?
Автор рассказал, что однажды он путешествовал на катере по Енисею и там, в библиотеке, ему попалась книга про репрессированных енисейских капитанов, которая взволновала его: заслуженных людей ставили к стенке по абсолютно пустым поводам. Захотелось написать о судьбе одного из этих людей. На следующий год Ремизов поплыл с енисейскими речниками, где слушал их лексику, байки. После было большое путешествие на надувной лодке, по местам, где были лагеря. «Объем материала подсказал, что можно попробовать написать жизнь людей того времени в тех местах. Просто прожить с ними эту жизнь, подробно, внимательно, и это может быть ново».
Мой муж - реаниматолог на скорой, а я работаю в детской реанимации. Само собой, по его рассказам я знаю о его работе иногда больше, чем хотелось бы. (Он, кстати, о моей - намного меньше. Говорит, стрессоустойчивости не хватает даже слушать, и это после скорой то...)
Текст Марии Ким я решила прочитать, потому что захотела проверить, хватило ли у автора мужества и такта написать и опубликовать истории о скорой и скоряках правдиво, без пафоса, но и без чернухи, не пытаясь угодить читателю, а вот прямо так, как оно есть.
Проверила - получилось. Искренне, жёстко, резко, без нытья и "соплей", но с болью, без самолюбования, но и без самобичевания, без осуждения коллег. Чтение нелёгкое, но важное.
Месяц, в котором произошла данная история - март 2022 года.
Страна действия - Россия.
Думаю, кто смог найти и прочитать данную историю, тот в курсе что происходит с точки зрения политики, экономики, военных операций ( они называют это именно так и требуют называть точно также) и прочих "событий, людей, явлений, определившие образ жизни. То, без чего нас невозможно представить, ещё труднее — понять". Предположу, что новости вы читаете из разных источников ( ютуб, порталы, в телеграмме разных пабликов). И в одном паблике, который скидывают в забавной форме методы изучения французского, я увидела обсуждение , где один из подписчиков говорит про текущие события и боится читать эту книгу публично и специально заворачивает книгу в обложку. Я спросила - а что страшного в этой книге, но ответ не получила.
А что страшного в этой книге? В ней нет какого-то перехода на личности, возвышения или занижения авторитета президента, нет каких- то оскорблений. Читая ее, я обратила свое внимание на такие исторические моменты: 1996 год "Голосуй или проиграешь", разбор каждого приближенного к аппарату президента , история сближением и отдалением от запада. Данная книга несет в себе , по моему мнению, продвинутый урок истории России ( наверно раздел современная история России). Многих моментов ранее я не знала ( вы в курсе основной идеи , для чего в Россию пришло MTV? Вы будете удивлены ), на многие вещи я не имела представления как они работают ( откуда взялась идея проведения зимней олимпиады в Сочи) и прочие. Все что в ней есть: контекст , который нас привел к текущему моменту.
Мы переживаем и можем сами создавать панику в голове ( я как нибудь расскажу свой страх связанный с текущими событиями) , так как все тяжелее становится воспринимать спокойно ситуацию. Постарайтесь сохранять свое психологическое здоровье и внутреннее спокойствие.
Закончу цитатой, которая часто возникает у меня в голове:
"Осень, что же будет с Родиной и с нами?"
Книга пронзительная! Я ее читала исключительно в метро и смеялась в голос, настолько она тебя удивляет контрастами и сравнениями несравнимых вещей! Однако, при тяжелых моментах, они так тебя трогают, что потом тяжело вернуться в реальность. Эта книга не оставит равнодушным.
Говорят, больно только первый раз, но с каждым разом убеждаюсь, что это обман, "ложь во спасение", чтобы ты, хоть и боялся, но жил дальше с надеждой на то, что боль отступит.
Я терпеть не могу слово "разочарование". Что это? Не чувство, не эмоция, а скорее подтверждение собственной глупости, ведь разочарование приходит, когда твои ожидания не оправдываются, а это уж, друг мой, твоя проблема, что ты не знал, что розовые очки бьются стеклами вовнутрь. Как-то раз наткнулась на утверждение о том, что пессимисты правят балом, потому что ничего не ждут, ни в чем не разочаровываются, а потому и не опускают рук. К сожалению или к счастью, для меня стакан скорее наполовину полон, наверное, поэтому разочарование, которое я так ненавижу, мой верный спутник по жизни. Очередное заглянуло в гости, когда я читала "Землю". Вышло, что однотонная обыденность проглотила меня. Книга подливала масла в огонь, потому что демонстрировала, что ничего не меняется. Вечность - люди, ценности, характеры. Поэтому мы все мертвы. И дело даже не в метафизике, постсмертии, философских идеях. Не нужно быть Елизаровской Алиной, чтобы понимать, что мы мертвы, потому что стоим на месте.
* * *
Я устала слышать отовсюду одно и то же: одни и те же истории, рассказанные практически в тех же словах, что и первый, второй, третий раз. Ты пришел в этот мир, и ты уже как будто выиграл в лотерею, можно больше не стараться: просто дотянуть до преклонки, разбавляя серые будни, занятые марафоном по заработку "кто больше", пивом и телеком. Так вот ты доживаешь до своих 60-70-80, а потом тихо-мирно ложишься в коробку величиной в твой рост - и давай, пока, братишка, на смену тебе придет следующий. А зачем ты пришел, зачем был здесь? Чтобы ходить по вторникам и четвергам в "пятерочку", обсуждать коллег, красить ногти или стричься под ноль, врать, срать и трахаться без эмоций, потому что за столько лет секс становится скорее словом в кроссворде, чем союзом двух любящих душ через слияние горящих страстью тел. Я считаю, что как только ты родился, ты уже проиграл, и спасти тебя от страданий может только работа, и совсем не та, о которой писалось выше, а та, что поклеточно разобьет твой мозг и соберет заново, результатом которой станет, пусть, маленькая, но помощь такому же, как ты, бедолаге. Всем нам, страдальцам, нужно спасение.
* * *
Выше я писала о боли. Она, будто огненный змей, поселившийся внутри от тоски по любимому - "идеальному миру", которого не было никогда - приносит невыносимые страдания, ее нельзя перетерпеть, ты мгновенно начинаешь умирать. Только если у Елизарова это один "смертельный удар", полученный еще при рождении, здесь их тысячи, но и смерть здесь другая. Но, пережив тысячи смертей, ты все еще веришь, что выйдет солнце, змей засохнет, а книга закончится.
Татьяна Толстая однажды в интервью сказала, что у Прилепина неплохой слог, среда Саньки ей не знакома, поэтому книжку читать было интересно.
К сожалению, ссылка на то интервью затерялась, но из более свежего, например, здесь
Я читала его роман «Санькя». Очень хороший роман. Мне очень понравилось, что там нет ни тени интеллигентности. <...> Это как будто у тебя есть знакомый директор зоопарка, и он тебя провел, чтобы посмотреть, как там в клетках живут звери. Т.Толстая
То есть, читая книгу "Санькя", делаешь выбор: или ты интеллигент и у тебя есть знакомый директор зоопарка, или в клетке...
Собственно, такая постановка вопроса и мешала взяться за книгу.
Но начало понравилось, посмотрим дальше.
У нас при взрослой библиотеке им. Горького есть еще детско-юношеское отделение. Недалеко, но, в общем, немного в другом доме. Я там естественно до недавней поры никогда не бывал. А тут выясняется, что книга Эдуарда Веркина "Остров Сахалин", которую я ждал, уже давно к ним в детско-юношескую, оказывается, пришла. Только дело в том, что книга эта 18+. А сейчас, чтоб вы знали, с этим очень строго: не дай бог какой засранец решит почитать! библиотекарям реально предписано проверять паспорта. Т.е. своему профильному контингенту библиотека выдать эту книгу не может. Нет, взрослым как бы тоже приходить в детско-юношескую библиотеку, конечно, не возбраняется, но...
- Да, у нас тут есть книги и 18+, - подтверждает мне библиотекарша в ответ на мой недоуменный взгляд.
- А вы их выставьте все отдельной полкой, чтобы дети сразу видели и знали, чего им нельзя.
Смеется.
- А сдавать ее тоже вам, - спрашиваю, - или во взрослую?
- Нет, - отвечает, - тоже нам.
И тут я представил себе следующего, кто будет искать эту книгу, и он меня спрашивает из будущего: Максим, ну ладно эти, но ты же вроде нормальный... Ты-то зачем в этом маразме участвуешь?! И я не знаю, что ему ответить.
«Зулейху» я бросила, не выдержав страданий, холода, безнадёги.
И поэтому сторонилась Гузель Яхину, но про следующую книгу кто-то брякнул мне, что там мистический реализм, для меня, в случае помноженном на великолепный слог автора, это любимое сочетание.
Я не собралась прям сесть читать, меня ждали срочно библиотечные книги целой кучей, заглянула одним глазком. Не знаю, на что я рассчитывала, но оторваться не смогла.
Да, есть там и грусть и страдания, но не сплошные, а точечные, как пулевые ранения. Зато есть мистика в изобилии, хотя её там не больше, чем в реальной жизни. И много любви.
Я наконец узнала, откуда взялись в современной Германии многочисленные «русские немцы из Казахстана», вернее, как сначала их угораздило попасть в Казахстан. Из-за моей любви к немецкому языку эта книга тронула меня ещё больше.
В книге Григория Служителя "Будни Савелия" главный герой - это кот, жизнь которого полна передряг. После очередной, которая чуть не стоила ему жизни, его подбирают киргизские гастарбайтеры. В его сознании мелькает такая картина: "Когда прошло двадцать миллионов лет, я открыл глаза. Надо мной склонились какие-то люди в высоких золотых коронах, должно быть короли, и о чем-то тихо между собой переговаривались. Язык их был мне незнаком. Потом снова стало темно". Кота прооперировали, он приходит в себя: "Не знаю, сколько прошло времени. Когда сознание вернулось вновь, я мог смутно распознать оконный проем. Силуэты людей. Опять разговоры на непонятном языке. Я долго пил воду. Спал. Опять пил воду. Помню, я почувствовал, что меня гладят. Потом опять ничего не помню.
И снова сменялись эры, галактики вспыхивали и гасли. «Ай, кёшкя ачнюлс!» — сказал кто-то. И вот тут я обнаружил себя уплетающим за обе щеки рагу со вкусом телятины".
И вот эти склоненные друг к другу головы, что проводят совет, как помочь бедолаге, на диковинном языке, - это напомнило место из "Степи" Чехова, когда на постоялом дворе Егорушка получает пряник: "Сальное одеяло зашевелилось, и из-под него показалась кудрявая детская голова на очень тонкой шее; два черных глаза блеснули и с любопытством уставились на Егорушку. Моисей Моисеич и еврейка, не переставая вздыхать, подошли к комоду и стали говорить о чем-то по-еврейски. Моисей Моисеич говорил вполголоса, низким баском, и в общем его еврейская речь походила на непрерывное "гал-гал-гал-гал...", а жена отвечала ему тонким индюшечьим голоском, и у нее выходило что-то вроде "ту-ту-ту-ту...". Пока они совещались, из-под сального одеяла выглянула другая кудрявая головка на тонкой шее, за ней третья, потом четвертая... Если бы Егорушка обладал богатой фантазией, то мог бы подумать, что под одеялом лежала стоглавая гидра.
- Гал-гал-гал-гал... - говорил Моисей Моисеич.
- Ту-ту-ту-ту... - отвечала ему еврейка.
Совещание кончилось тем, что еврейка с глубоким вздохом полезла в комод, развернула там какую-то зеленую тряпку и достала большой ржаной пряник в виде сердца.
- Возьми, детка, - сказала она, подавая Егорушке пряник. - У тебя теперь нету маменьке, некому тебе гостинца дать".
Я все время жалуюсь что мне все мешают читать, то сын громко играет или разговаривает, то телевизор орет, то звонит телефон, а я тут между прочим где-то в 19 веке, пытаюсь погрузиться в ту атмосферу, в то место, к тем людям. Думала просто я не могу сосредоточиться, чтобы читать мне нужна особая обстановка.
Но вот "Эпидемия" была той книгой которая меня полностью поглотила. Лето, база отдыха, ДР подруги, из каждого домика орет музыка, не просто орет - оглушает! Рядом детский батут и бассейн с шариками, где сходят с ума десяток детей, за спиной кучка нетрезвых людей, громко и бурно что-то обсуждающих и я на стуле под деревом в сторонке, дочитываюшая, я там на острове, там жалею собаку, там в бане на полу рядом с ними, я там. Я там, а не здесь.
Почитала я этого Селукова, почитала и задумалась: а ведь такую фигню и я бы смогла сочинить. Рассказы-"фантики" — разворачиваешь, а внутри нет ничего — пусто. Зайдите на Проза.ру, там таких пустышек на десятки томов наберётся. Ладно. Включила ноут — и понеслось. За полтора часа три рассказа набила. Правду люди говорят — дурное дело нехитрое.
Первый рассказ о том, как я ушатала одного маньячилу. Я из магазина шла. А он, сука, за мной увязался, за руки стал хватать. Я ему по яйцам ногой врезала, а когда он присел, корчась от боли, указательным пальцем в глаз ткнула — на, сука! Он замычал, а я убежала.
Второй рассказ о том, как один мальчик на уроке физкультуры боялся прыгать через козла. Все дети прыгают, а он в сторонке стоит — боится. Физрук Иннокентий Палыч говорит ему: разбежался и прыгнул, живо! Мальчик разбежался, но не прыгнул, не смог. Иннокентий Палыч наорал на него и выгнал из спортзала. Мальчик очень сильно расстроился. Вечером он всё рассказал папе. На следующий день папа не пошёл на работу. Он взял нож и кастет и вместе с сыном отправился в школу. В спортзале шёл урок, Иннокентий Палыч учил второклашек подтягиваться на перекладине. Папа мальчика подошёл к физруку и, ни слова не говоря, прописал ему двоечку в голову. Иннокентий Палыч упал. Папа мальчика достал из кармана нож и приставил к горлу Иннокентия Палыча. На четвереньки, сука — сказал папа мальчика. А вы — он обратился к остолбеневшим ученикам — каждый, по очереди, разбежался и прыгнул, живо! Дети послушно разбегались и прыгали. И мальчик вместе с ними. Через этого "козла" он почему-то совсем не боялся прыгать.
Третий рассказ о старенькой бабуле. Жила-была старенькая бабуля в двухкомнатной квартире вместе с дочерью, зятем и внуком-подростком. Внук с родителями жил в большой комнате, а бабуля в комнате поменьше. Четырнадцатилетний внук сильно расстраивался из-за того, что у него нет своей собственной отдельной комнаты. У всех его друзей есть, а у него — нет. Дальше было так: ночью, когда все спали, внук по-тихому придушил бабулю подушкой.
Перечитала рассказы. Стопудово не хуже селуковских. Но! хотелось бы выслушать независимое, компетентное мнение. Есть у меня один знакомый главный редактор. Позвонила, попросила прочесть. Уговаривала, уговаривала, уговаривала, уговорила. Отправила ему на почту три своих рассказа и три селуковских, для чистоты эксперимента. Он перезвонил через неделю. Сказал, что все рассказы говно. Я совсем не удивилась. Но "Мальчика боящегося прыгать через козла" можно пристроить в один окололитературный журнал. Мне стало смешно. Я поведала о селуковских рассказах. Он хмыкнул и сказал, что, при желании издателя, напечатать можно любое говно. На том и попрощались.
Это небольшая историческая справка. Она напрямую не касается этой книги, но проблема здесь общая.
В апреле 1941 года в соответствии с планом "социалистической реконструкции" реки Волги началось заполнение Рыбинского водохранилища. Самого крупного по тем временам. Изначально вода должна была подняться на 98 метров, но незадолго до начала затопления, план поменяли и, в итоге, вода поднялась на 102 метра. Вроде бы не большая разница? Но только в документах, на деле же эти 4 метра для многих людей оказались роковыми. Ушли под воду десятки тысяч гектар полезной земли и лесов. Под принудительное выселение попали около 150 тысяч жителей. Было разрушено и затоплено около 800 деревень и сел, в том числе и культурно-исторических памятников, а также несколько десятков древних храмов и монастырей. 294 человека погибло, они просто отказались покидать свою малую родину и утонули.
Зареклась не читать "Текст" Глуховского. Были на то причины. При том что я очень люблю этого автора и все книги,кроме этой, были прочитаны.
Я нашла путь, не читать,а слушать и правильно сделала.
Честно сказать, я не имела представления о чем эта книга, но ближе к концу ты осознаешь всю драму.
Есть парень Илья, который только что вышел из тюрьмы. Отсидел 7 лет из-за "беззакония". Его подставили, а он по иронии судьбы и естественно что бы было красиво, заступился за девушку. Итог, подбросили наркотики, а потому что нельзя дорогу переходить легавым.
По приезду Ильи домой, выясняется, что за день до этого умерла его мама. И вот с этого то все и начинается.
Сломанные жизни и судьбы,беззаконие, безнравственность, апатия и деменция.
Если рассказывать о книге коротко,то этого не получится,дальше будут спойлеры, даже вначале и это будет влиять на многое.
Почему "Текст"? Задавалась я этим вопросом. Но мы не задумываемся, что телефон, это наша жизнь, не на половину,а на 100% это наша жизнь. Смс и сообщения, голосовые, видео и фото. Это все текст. И как сильно он меняет нашу жизнь. Да так же, на все 100% меняет.
Когда я дослушала книгу до конца, мне было очень плохо, на столько, что хотелось выть. Страшно подумать, если бы я ее читала, можно с ума сойти. Эта книга произвела на меня определённое впечатление. Эта книга индивидуальна и по своему уникальна.
Изначально я очень расстроилась, что в фильме гг будет Петров. Ну честно, надоел. Но после книги, уверенно могу сказать, он идеально вписывается в эту роль.
Изначально еще выходила постановка в театре и там,актёры более симпатичны лично для меня.
В общем, если вы кремень и не такие впечатлительные то смело можно читать.
Глуховский попал прямо в сердечко.
Может быть, я ночью вьюжной
Упаду, и вплоть до дня
Снег холодный, снег жемчужный
Будет падать на меня.
И тебе, метель родная,
Не страшась и не грустя,
Сном последним засыпая,
Улыбнусь я, как дитя.
Александр Тиняков
Когда писатель Владимир Данихнов узнал о своем роковом диагнозе, мир сразу же изменился для него. Окружающая действительность предстала в новых красках, многое потеряло ценность. Он почувствовал себя чужим в этом мире, будто инопланетянин среди людей, а, возможно, и наоборот - человек среди инопланетян, единственный бодрствующий среди спящих. Он-то уже знал, что ему мало осталось, узнал свое будущее. В это самое время другие прохожие гуляли рядом, не зная, что их самих ожидает в ближайшем будущем. Мы часто грустим или мечтаем, слушая музыку, смотря фильмы, спектакли, но когда человек находится на грани, ему не хочется ничего ни слышать, ни видеть. В такие моменты мы будто понимаем, что самое дорогое, что у нас есть - это наша жизнь и здоровье. В такие моменты даже заядлый шутник становится серьезнее и по-иному начинает видеть мир.
История
Карлен был самым циничным человеком, которого я когда-либо видел. Он мог шутить даже о своих близких людях, но чаще всего он любил подвергать беспощадной критике самого себя, но одно он знал точно:
"Я никогда не умру", - любил он повторять. "Вот серьезно. У меня такое предчувствие, я буду первым человеком, кто будет жить вечно".
Карлен, конечно же, шутил, но была в его словах и толика правды. Он сам себя убедил в том, что с ним никогда ничего не случится. Он был шутником и всегда был готов сказать что-то смешное. На его замечание о бессмертии я ему отвечал, что нельзя с этой темой играть. Все-таки шутить можно практически над каждым вопросом, но смерть - это последнее, с чем можно заигрывать. Однако Карлен был бы не Карленом, если бы стабильно не гробил свое здоровье. К своим 30 с чем-то годам у него уже не было зубов (он носил зубной протез), выкуривал две пачки сигарет в день и очень любил выпить. Пил он безбожно много. Временами он напоминал человека, болеющего туберкулезом, настолько худым и истощенным он выглядел.
После очередной речи о бессмертии Карлен вдруг не пришел на работу. Он часто отсутствовал, поэтому никто ничего дурного не заподозрил. Карлен пришел на следующий день. Выглядел он как свежераскопанный труп. Гладко выбрит, изящно одет, но цвет лица у него был серый и землистый. Оказалось, что накануне после очередной попойки ему стало настолько плохо, что он потерял сознание и рухнул посреди дороги. Его срочно доставили в больницу, оказали надлежащую помощь. Врачи ему сказали, что он должен завязать с таким образом жизни. Карлен изрядно был напуган, но прошло несколько дней, и он ослеплял нас своей коронной улыбкой.
"Видели, как я вернулся с того света? Это еще одно доказательство того, что я буду жить вечно, я бессмертен!",- говорил самодовольный Карлен, зажигая очередную сигарету.
"Ай Карлен джан, ты что за собой гоняешься? И так чуть не помер на днях, а ты все свое талдычишь. Не шути со смертью, парень. Возьми уже себя в руки", - сказал один из коллег, который был намного старше и серьезнее Карлена.
Впервые я увидел, чтобы с его лица так внезапно пропала улыбка. Он будто получил оплеуху. Такой же резкий удар, который подкосил его несколько дней назад. Он вспомнил себя на операционном столе. Тогда он не хотел шутить. Единственное о чем он думал, это поскорее встать на ноги и поправиться.
Беда может случиться с каждым из нас. Мы часто вспоминаем о том, что у нас есть зубы лишь тогда, когда один из них начинает болеть. Мы начинаем ценить здоровое горло во время ангины, когда каждое проглатывание слюны причиняет нам боль. Книга Данихнова является напоминанием о том, что нужно заботиться в первую очередь о себе и своих близких. Казалось бы, все это прекрасно знают, и я в том числе, но очень часто мы вспоминаем эти простые истины в самую последнюю очередь, когда уже и не вернуть прошедшего.
Никак не ожидала, что в этой книге встречу упоминание о своем любимом греческом острове. И снова убеждаюсь, что передать словами, насколько он сказочен - невозможно. Лучше показать фотографии и сказать то, что привыкли говорить о Санторини все гиды.
На этом острове больше церквей, чем домов, больше вина, чем воды, больше ослов, чем людей.
А еще там делают обалденный греческий салат с помидорками черри и угощают сладким вином, которое заказывает сам Папа Римский. И буквально полвека назад санторийцы ничего не слышали о машинах. Они передвигались исключительно на осликах или еще более необыкновенно-замечательным способом - на лодке объезжали остров, чтобы попасть на другую сторону. Ну вот почему об этом она не написала???)
Книга Василия Авченко оказалась просто невероятной. После прочтения мне хотелось всем советовать эту книгу, просить прочитать. Это насколько же надо любить свою малую родину, чтобы так о ней написать.
Казалось бы, это публицистика: автор рассказывает о камнях, о рыбах, рассуждает о воде. Но почему-то меня увлекло, я читала взахлёб.
Смесь страха с неведением, которую в России принято называть аполитичностью
Не перестаю думать о "Ране" Оксаны Васякиной. В посте писал о том, что в ткань художественного текста писательница вплетает эссе и поэтические формы. Собственные поэтические тексты и эссе она дополняет работами других писателей, писательниц, поэтов, художников и фотографов. Они становятся частью смыслового пространства романа.
⠀
- Анна Баркова, эссе "Обретаемое время"
"Память - это машина времени и тела. Она не вписывается в классическое представление о нарративе... Память порой по-своему распоряжается композицией и фактами. Я думаю, память и обращение с личной памятью - это важный инструмент в работе женского письма. Что я помню здесь и сейчас, сидя в самый разгар золотой осени в своей темной, заваленной книгами квартире? И как я это помню? Помнить, пишет Баркова, это снова и снова обретать время. Возвращать его себе. Возвращать себе тело и выстраивать саму себя снова и снова."
- О смерти в творчестве
"Энни Лейбович фотографирует болеющее, а потом и мертвое тело Сьюзен Зонтаг, затем она кропотливо фиксирует умирание собственного отца. Рон Мьюек делает силиконовую скульптуру мертвого тела своего отца и впаивает в нее не искусственные или чужие, но собственные волосы. Дафна Тодд пишет портрет мертвой матери. Зачем они делали это? Зачем я делаю это - медленно описываю умирание и мёртвое тело собственной матери? В это есть много боли и попытки осмыслить, выписать опыт. Но есть и нота тщеславия: продолжить жить - значит иметь контроль над собственным телом. Над телами умерших близких. Я наконец присваиваю себе то, что принадлежало мне, но не было доступно до ее смерти, - ее тело. И выставляю ее на всеобщее обозрение, как трофей. Как рану, полученную в долгой тяжелой войне. У меня есть на это право".
- Другие поэтические тексты: Геннадий Айги, "Здесь", "Смерть"; Елена Шварц "Башня, в ней клетки".
⠀
- Собственные поэтические тексты: "девушки девушки", "Ода смерти".
- Собственные эссе: "Записки о пергаменте и цветке", "Клетки-ткачихи-паучихи", "Язык Филомелы".
