Красное колесо. Узел IV. Апрель семнадцатого

Книга очень тяжела своей скрупулёзной детальностью. В определённый момент она уже походит на протокол заседаний. На фоне всего этого художественные вставки теряются, начинаешь забывать персонажей от одного упоминания до другого. Но, в то же время, она настолько огромна и подробна, что ты эту хронику уже не просто прочитываешь или прослушиваешь, а и проживаешь. Как будто вот сейчас ты закончишь рано или поздно эту книгу - и начнешь следующую, и так до конца жизни твоей. Это как каждое утро читать газету за завтраком.

Итак, апрель 1917-го года. На самом деле, захвачен и март, и май, и вообще из-за разности стилей точный период не назовёшь.

Чхеидзе, Гиммер, Стеклов, Чернов, Церетели - кто сейчас вспомнит эти фигуры, игравшие немаленькую роль в политической жизни весной 1917-го?!

Приезжает в…