книги и «Call me by your name» (Зови меня своим именем) — 14 книг

Где-то есть закон, утверждающий, что если один человек полностью захвачен страстью из-за другого, то другой должен быть охвачен ответной страстью. «Amor, ch'a nullo amato amar perdona» − «Любимым любовь велела любить» . Слова Франческо в Инферно. Просто жди и надейся. Я надеялся, хотя это, может, было вообще единственное, чего я хотел. Бесконечно ждать.

jude_holmes 5 марта 2018 г., 21:04

Я же думал о словах Эмили Бронте: потому что «он больше я, чем я сам».

jude_holmes 5 марта 2018 г., 21:53

Пришлось вернуться на piazzetta, я уставился на военный мемориал, он смотрел в сторону мерцающего залива, никто из нас не сказал и слова о призраке Шелли, омрачавшем каждый наш шаг в Б. и взывавшем к себе громче отца Гамлета.

jude_holmes 5 марта 2018 г., 21:07

Я был Главк, и он был Диомед. Во имя какого-то малопонятного культа между мужчинами, я отдавал ему свой золотой доспех в обмен на его бронзовый. Честный обмен. Не торгуясь, равно как не задумываясь о выгоде или расточительстве.

jude_holmes 5 марта 2018 г., 21:31

Это словно возвращаться домой, словно возвращаться домой после долгих лет среди троянцев и лестригонов, словно возвращаться домой, где все люди вокруг такие же, как ты, где люди знают, они просто знают, что такое возвращаться домой, как будто все встает на свои места, и ты внезапно осознаешь, что за прошлые семнадцать лет все, что ты делал, – это возился с ошибочными комбинациями

jude_holmes 5 марта 2018 г., 21:02

в фильме эту книгу Элио дарит Марсии

jude_holmes 5 марта 2018 г., 21:11

Лето, когда я научился любить рыбалку. Потому что он любил. Полюбил бегать трусцой. Потому что он бегал. Полюбил осьминога, Гераклита, Тристана.

jude_holmes 5 марта 2018 г., 21:03

- Оливер – это Оливер, − сказал я, словно подытожив.
- Parce que c'était lui, parce que c'était moi , − добавил отец, цитируя всеохватывающее объяснение Монтеня о его дружбы с Этьеном де Ла Боэси.

jude_holmes 5 марта 2018 г., 21:12

Читая в библиотеке отца одним вечером, я наткнулся на историю очень красивого молодого рыцаря, безумно влюбленного в принцессу. Она тоже была в него влюблена, хотя, казалось, просто игнорировала свои чувства, и, несмотря на расцветшую между ними дружбу или, может, как раз из-за нее, рыцарь ощущал себя настолько униженным и немым из-за ее запрета говорить откровенно, что не мог заговорить о предмете своей любви. Однажды он спросил ее прямо: «Что лучше: сказать или умереть?»

jude_holmes 5 марта 2018 г., 21:11

- Он читает Пауля Целана, − вклинился Оливер, стараясь сменить тему и еще, возможно, спасти меня, одновременно показав, что не забыл наши прежние разговоры. Пытался ли он восстановить мое достоинство после этой маленькой подначки о «детском времени» или было ли это еще одной шуткой за мой счет? Опять стальные холодные глаза.
- E chi è? − она никогда не слышала о Пауле Целане.

«Между нами никогда не будет дружбы, – думал я. − Это ничто, просто великолепная минута. ”Zwischen Immer und Nie. Zwischen Immer und Nie”. Между всегда и никогда. Целан»

jude_holmes 5 марта 2018 г., 21:03

- Ты знаешь, кто утонул тут недалеко?
- Шелли.
- И ты знаешь, что его жена Мария и друзья сделали, когда нашли его тело?
- Cor cordium , − я вспомнил, что друг Шелли выхватил его сердце, прежде чем распухшее тело целиком объяло пламя − это была кремация на берегу. «Но почему он спрашивает меня?»
- Есть что-то, чего ты не знаешь?
- Я ничего не знаю, Оливер. Ничего. Совсем ничего.

jude_holmes 5 марта 2018 г., 21:39

Из прихоти я спросил, читал ли он когда-либо роман Томаса Харди «Любимая». Нет, он не читал. Этот роман о мужчине, полюбившем женщину. Они расстались, она умерла через несколько лет. Он приехал в ее дом и встретил там ее дочь, которую полюбил.

jude_holmes 5 марта 2018 г., 21:59

Он показал моему отцу несколько страниц с гордостью за написанное. Отец отметил его блестящее понимание идей Гераклита, но также указал на необходимость их подкреплений: необходимо было принять парадоксальность мышления философа, а не просто рассказать о ней.

jude_holmes 5 марта 2018 г., 21:01

Продавец заказал две копии «Арманса» Стендаля, одну в бумажной обложке, другую в твердой и дорогой. Поддавшись моменту, я сказал, что возьму обе и запишу на счет отца. Я попросил у ассистента ручку, раскрыл издание в твердой обложке и написал: «Zwischen Immer und Nie, для тебя в молчании, где-то в Италии в середине восьмидесятых».
Когда пройдут годы, если книга все еще будет у него, я хотел, чтобы ему было больно. Еще того лучше, я хотел, если бы кто-то однажды просматривал его книги, открыл этот тоненький томик «Арманса» и спросил: «Скажи мне, кто молчал где-то в Италии в середине восьмидесятых?»

jude_holmes 5 марта 2018 г., 21:09