Приз Guardian за лучший дебют года.
Кевин Пауэрс сражался в Ираке. И в своем дебютном романе он описывает дружбу двух американских солдат во время грязной войны, лишенной всякого смысла
В конце своей книги автор делает ошеломляющее признание: он считает себя счастливчиком. После всего прочитанного это звучит как зловещая шутка. Книга «Желтые птицы» полна ужасающих сцен. Двоих стариков, несмотря на белые флаги на их автомобиле, изрешетили пулями. Симпатичную молодую санитарку разорвало на части гранатой, и то, что осталось от тела, лежит «в высокой, окропленной кровью траве». Есть и настоящее мертвое поле: трупы беззащитно лежат в пыли — «раздробленные кости, рваные раны, скрюченные тела в белых рубахах, потемневших от крови»... Большинство описываемых сцен Кевин Пауэрс не придумал. Конечно, его книга – это произведение художественной литературы, а не документальный труд или отчет об увиденном. Но, несмотря на это, издатель рекламирует ее как «первый роман о войне в Ираке, основанный на подлинном опыте».
На самом деле другие авторы и раньше перерабатывали пережитое ими на войне в Ираке в романы. Но по поэтической силе ни один из них не может сравниться с Пауэрсом, который с февраля 2004-го по март 2005 года был пулеметчиком в Северном Ираке. 32-летний писатель говорит о своей работе
так: «Когда я вернулся, вокруг меня были сплошь гражданские. И все просили рассказать, как это – воевать. Этот роман — моя попытка поведать людям о том, чего им, хочется верить, не придется увидеть собственными глазами».
Пауэрс – мускулистый, хорошо тренированный мужчина. Во Флоренции, куда он переехал некоторое время назад (его жена учится на модельера), он мало чем отличается от многочисленных американцев, изучающих итальянский язык или занимающихся образовательным туризмом и прогуливающихся по городу под мартовским дождем. Сапоги на шнуровке вполне могут сойти за обувь туриста. «Мы возвращались с войны в Ираке не так, как другие американские военнослужащие до нас возвращались с других войн, — говорит писатель. — Амплуа блистательных героев было не для нас».
Роман начинается с описания боев за город Аль-Тафар осенью 2004 года. Протагонист встречается с военнослужащим Джоном Бартлом, родившимся и выросшим в захолустном городке близ Ричмонда в штате Вирджиния — как и Кевин Пауэрс. Бартлу 21 год, в армии он уже несколько лет. 18-летний Дэниел Мерфи по прозвищу Мерф становится для него другом.
«Страх и амфетамины давали заряд бодрости», — говорит Бартл. С крыши какого-то здания американцы стреляют по городскому саду. Бой герою романа представляется «медленным, кровавым парадом»; это не место для сантиментов. И тем не менее Бартл признается: «Дыхание Мерфа где-то справа вселяло в меня спокойствие».
Бартл, уезжая на войну, пообещал матери Мерфа, что тот вернется домой живым. Уже на первых страницах читатель понимает: сдержать данное слово не удастся. Рассказчик постепенно раскрывает, что именно произошло в Аль-Тафаре. Его воспоминания носят фрагментарный характер, они словно рассыпались на мелкие кусочки, пока его душа была в жерновах войны. Бартл описывает свое возвращение в США и странную ночь, проведенную в немецком борделе (многие американские военнослужащие, выводимые из Ирака, делают «промежуточную остановку» в Германии). Но рассказ Бартла снова и снова возвращается к боям, которые осенью 2004 года унесли жизни примерно тысячи американских военных. В марте 2013 года официальная статистика погибших в Ираке служащих ВС США составила 4486 человек. С начала войны через Ирак прошли 1,5 млн американских военнослужащих.
«Сегодня мне это кажется абсурдным, но каждую новую похоронку мы считали залогом того, что вернемся домой живыми. Не менее абсурдной была наша вера, что каждый погибает в назначенный ему час, а значит, наш черед не пришел. Мы не догадывались, что этот список может вестись сколь угодно долго. В своих мыслях мы не заходили дальше тысячи. Нам не приходило в голову, что мы сами — живые мертвецы».
Честолюбивая задача, которую ставит перед собой писатель Пауэрс, — «осмыслить психологическое, эмоциональное и этическое измерения войны». «Желтые птицы», как и любая хорошая книга о войне, — это история одичания души. «Мы скорбели только о тех, кого знали», — признается ее герой. Остальные были в их глазах всего лишь «частью ландшафта» — «подобно цветам после заморозков, жалким и поблекшим в свете холодного солнца».
Подростком Кевин Пауэрс начал писать стихи. В его семье, там, где он рос и ходил в школу, было немыслимо, чтобы человек вроде него избрал для себя профессию литератора: «Возможно, дело было отчасти в моей личности, но все, о чем я мог мечтать, — это писать параллельно с работой». В 17 лет он пошел служить — так же как его отец и дед. «Армия дала мне возможность быть как все. Я не роптал, делал то, что мне поручали, — рассказывает Бартл. — От меня никто не ждал чего-то большого, и у меня запросы были скромными».
За время, проведенное в Ираке, Пауэрс написал немного. Но в промежутках между боями и в относительно спокойные недели на базе он много читал. «Тихого американца» Грэма Грина, «Сто лет одиночества» Габриэля Гарсиа Маркеса. Иногда за день удавалось осилить всего несколько страниц, «и тем не менее чтение было для меня чем-то важным. В моей жизни литература всегда оставалась неким прибежищем», – говорит он. После своего возвращения из Ирака Пауэрс устроился было в компанию, которая занимается кредитными картами, потом работал учителем старших классов, вкалывал на стройке. «Все это время писательский труд оставался тем единственным, что меня по-настоящему активизировало. Поэтому я решил: мне как писателю нужно дать шанс».
Что нужно, чтобы остаться в живых на войне? Поначалу герои романа лихорадочно ищут ответ на этот вопрос. Но потом они понимают: никаких правил нет. В этом суть войны — она «и не думает кончаться».
Вторая мировая, на которой воевал его дед, была войной «со смыслом и с целью», а также с понятной моралью, убежден Джон Бартл, — в отличие от той, на которую послали его. В Ираке бои чем-то походили на «автомобильные аварии», считает Мерф: «Краткий миг отделяет момент, когда ты понимаешь, что произойдет, от самого столкновения». Вот только момент столкновения на войне оказывается растянутым до бесконечности.
Сила и беспощадность, с которой фильм Кэтрин Бигелоу («Повелитель бури». – «Профиль») показывает военные будни американцев в Ираке, ему понравились, говорит Кевин Пауэрс. В его книге преобладает похожая холодная скрупулезность, дополнительно усиливаемая почти маниакальным описанием запахов, звуков, животных и растений в окружении природы, которая кажется безучастной. Однажды герой Пауэрса слышит пение иракских женщин, оплакивающих погибших: «Их плач был прекрасен и банален, как ветер, доносивший его звуки до нас».
После возвращения домой Бартл с «пушкой» из супермаркета шатается по заброшенной промзоне, скрываясь от мира; ему кажется, что «каждый инстинктивно чувствует тот позор, которым я себя покрыл».
Американские критики осыпали Кевина Пауэрса похвалами, как ни одного другого молодого писателя за долгое время. Газета New York Times в конце 2012 года включила «Желтых птиц» в число десяти лучших книг года, коллеги по писательскому цеху, такие как Дэвид Митчелл и Хилари Мантел, отметили его искусство рассказчика.
С начала войны в Ираке прошло уже десять лет. «Моя книга не содержит никакого политического послания, — говорит писатель Пауэрс. — Но выводы сделать можно. И пусть никто из молодых парней не строит иллюзий о том, во что он ввязывается, когда отправляется на войну».
В своей жизни он много раз жалел о том дне, когда в возрасте 17 лет изъявил желание служить в армии. «И все-таки, — Пауэрс скупо улыбается улыбкой счастливчика, который не просто остался в живых, но и обрел новую жизнь, — это война сделала из меня писателя».
Приз Guardian за лучший дебют года.
Кевин Пауэрс сражался в Ираке. И в своем дебютном романе он описывает дружбу двух американских солдат во время грязной войны, лишенной…
![- "Оранжевая революция". Украинская версия](https://s1.livelib.ru/boocover/1000616648/140/4861/__quotOranzhevaya_revolyutsiyaquot._Ukrainskaya_versiya.jpg "- "Оранжевая революция". Украинская версия")
Комментарии
А вообще есть оранжевая серия альтернативы (и прочий трэшак туда входит)
Да, конечно я знаю. Еще не успела добавить.