Солнце мертвых

Ужас мертвенный, отчаяние дикое и желание острое убежать от прочитанного.

Она начинает выть, как от боли:

— Петичка… последышек мой… желанный… три годочка… С голоду спится… бужу его: «Проснись, Петичка… за хлебушком пойдем в город…» А Петичка мне… «Ах, мамочка… патиньки нада… я са-ало ел… я мя… а… со ел…» Гляжу, а у подушечки-то… уголочек… сжеван…

Я убежал от них в балку. Следил оттуда — ушли ли? Они долго сидели на бугре.

Потому что мозг отказывается понимать это, а сердце - принимать. Слишком страшно. Можете ли вы представить, как голодает ребенок и вам нечем его накормить... Что он чувствует и думает, когда просит у мамы покушать, а она может только...

За шиповником шуршит кто-то, нащупывает калитку.

— Кто там?..

— Я… — слышится робеющий детский голос. — Анюта… мамина дочка…

— Кто —…

Как говорится - "сытый голодного не разумеет", поэтому книгу сейчас читать крайне трудно. Разум отказывается верить, что такое было возможно. Читаю, знаю из истории и понимаю, что описана правда, но не могу поверить, что такой ужас существовал в нашей истории и что Крым вымирал от голода.

Страшная книга. Безусловно, её нужно читать. Чтобы знать и помнить.

Медленный, изложенный в полголоса, без излишних красок, словно бы в заутреннем сне, рассказ о приближающейся смерти, мог сложиться только в рамках русской православной традиции, с её смирением и принятием смерти как божьего дара. "Вот уже и ночь. Дрозд замолчал. Зарёй опять начнёт...Мы его будем слушать - в последний раз."

«О чем книга И. С. Шмелева? О смерти русского человека и русской земли. О смерти русских трав и зверей, русских садов и русского неба. О смерти русского солнца. О смерти всей вселенной, — когда умерла Россия — о мертвом солнце мертвых…» Иван Лукаш.

Страшная история озлобления, одичания,необоснованной жестокости людей во время Гражданской войны. Место действия- Крым, автор -очевидец событий. И ведь это было,было и от этого нельзя отмахнуться,как от страшного сна!

Эта книга - самое страшное, что мне когда-либо доводилось читать. Читала кусочками, потому что запоем не получалось. Хотелось взять и отложить в сторону, но в то же время, как это ни смешно звучит, было совестно перед автором.
У Шмелева большевики убили сына. И его боль, и весь его страх перед тем, что произошло с его семьей, со всей Россией и ненависть к совершившим это - всё в этой книге. Я не могла бросить ее, потому что автору хотелось крикнуть на весь мир, как страшно, как больно, я читала из уважения и с ужасом.
Постреволюционные будни на примере небольшого городка в Крыму. Голод, убийства, грабежи на фоне сияющего крымского солнца, на фоне воспоминаний о счастливом прошлом.
Очень красивый, похожий на заклинание, словно былинный, язык:

"Не надо думать о ночи, о снах обманных,…

Если честно, мне вообще Шмелев не очень нравится. Даже «Лето Господне». Язык у него какой-то…нарочито тягуче-карамельный. В общем, раздражает меня немного его манера. Поэтому за эту книжечку я бралась с опаской. Но уже через 10 страниц все то, что обычно мне немного действует на нервы, я уже абсолютно не замечала. Очень трагическая, переполненная болью, книга. Раньше мне было непонятно, как можно умереть от голода в Крыму. Там же все растет и колосится! Теперь стало понятно. Хочется теперь еще какую-нибудь документалистику про Крым в 20-х годах почитать.

«Солнце мертвых» производит сильное впечатление, конечно. Очень живо и натуралистично показаны неимоверные трудности быта в Крыму после окончания Гражданской войны. Где-то к концу книги поймал себя на мысли, что главные краски впечатлениям придает сравнение новой жизни в послереволюционной России с жизнью старой. И в самой книге в описании различных персонажей встречаются эти сравнения, но лично для меня особенно ярко описываемые тяготы новой жизни выделялись на фоне других книг Шмелева.

Так случилось, что лично я раньше прочитал «Лето Господне», а потом уже вот сейчас «Солнце мертвых». И вот в сравнении с жизнью, описанной в Лете, подробности Солнца особенно производят впечатления. Конечно, книга не претендует на всеобщую объективность, но ощущения людей, бывших значимыми в старой жизни…

Думала, лучшим стилистом - всегда и во веки веков, аминь - из эмигрантов первой волны был Набоков. Как узко я иногда мыслю! Шмелёв - гений русского языка. Он всегда был с теми, кто в Париже плевался круассанами и цитировал Пушкина (т.е. из эмигрантов-классиков, типа Бунина или Куприна), но он такое творит с беззащитным воображением читателя... Это уже близко-близко к потоку сознания, инновационно. Кино бы по этому тексту снять, но только в наших головах живут такие гениальные актёры, за игру которых не будет стыдно. Итак, Крым. Большевики лютуют, оставшимся на родине обитателям симпатичных дач и вилл приходится голодать и одному за другим отправляться в мир иной. Премированный Академией Наук профессор побирается. Люди убить друг друга готовы за украденную козу, а главный герой хоронит…

Жуть, а не книга. Страшно, впечатляюще