В лесах

Именно с этими словами бабушка передала мне эти книги. Я буду стараться, ведь не зная своих корней, нельзя понять себя. А значит и принять тоже.

Верховое Заволжье - край привольный. Там народ досужий, бойкий, смышленный и ловкий.

С первых строк автор убаюкивает своей особой исконно русской манерой повествования, ненавязчиво знакомит нас с особенностями быта и религиозных обрядов староверов, дохристианскими народными традициями, и, конечно же, фольклором. Все это на фоне неспешно раскрывающегося сюжета о жизни населения лесов.

Центром повествования является противоречивая фигура спесивого тысячника Патапа Максимыча Чапурина. Резкий, своевольный, страшный во гневе своем Патап Максимыч - щедр, добр и лишен многих стереотипов, присущих другим старообрядцам:

Что за беда, что они церковники? И…

Не смогла я ее прочитать, хоть убейте. Я честно старалась. Сначала читала без перерыва, потом прерывалась на другие книги и возвращалась, а потом и вовсе отсчитывала по двадцать страниц, чтобы продвинуться. Да, не просто так произведения Мельникова-Печерского нам неизвестны. Это скорее пародия на классику, старательно выписанная, но насквозь искусственная. Люди там разговаривают так, как не снилось ни одному Толстому. Жизненные перипетии настолько жалкие, но якобы неожиданные, что даже смешно. Меня добили причитания монаха "Яхонтовенький ты мой" страниц этак тридцать. Это, так сказать, было последней каплей. Жесткая Санта-Барбара с кучей людей, возвышенными диалогами и кучей авторских предрассудков и общепринятых мнений о староверах и купеческой жизни. Ладно так, но эта жесть еще и две…

Очень самобытное произведение. Много интересных деталей из жизни людей, занимавшихся лесным промыслом, их мировоззрения и взаимоотношений. Патап Чапурин — царь и бог на своих землях, хотя поднялся из низов. Но он не до конца самодур. Хочет для дочерей достойных мужей. Жаль только, что достойные, оказываются, не такими уж хорошими на поверку. Укрытие всех бед и тайн женского пола — скит, власть которого и над мирянами очень велика. Однако времена меняются и скитским обитательницам приходится думать о том, что будет с ними завтра. Жаль Настю, жаль Флёнушку... В лесах слишком быстро отцвела их молодость. Осталась только горечь и воспоминания.

Облака в небо спрятались, Звёзды пьяные смотрят вниз И в дебри сказочной тайги Падают они. гр. Агата Кристи - Сказочная тайга

Невероятно сильно было желание на протяжении книги пообщаться с автором, не мысленно, как это пришлось делать мне, а лично. И желательно добиться ответов на те вопросы, которые у меня по мере чтения возникали, а было их тьма... Собственно главный - "Автор, дорогой, пошто? Пошто таким красивым языком, таким талантливым описанием быта (да так, что заслушаешься, залюбуешься, восхитишься, и что самое неприятное - примешь на веру и эту красоту и остальную кривду), таким ярким, освещенным полуденным солнцем, лучом, вы, дражайший автор описываете все столь неприглядное, аморальное (особенно с позиций того ж старообрядчества), пошто их принижаете, пошто сровняли с…

"Россию придумали четыре Еврея: Левитан, Левитан, Шишкин и Тредиаковский. " Д. Горчев

Знаете же императив: «В России надо жить долго»? Я вот всегда думала, что это сказал дедушка Корней и легкомысленно добавил: «потому что интересно», но по вредной привычке полезла проверять цитаты и засыпалась. Оказалось, что это вообще неизвестно кто и зачем придумал - вирусное изречение с ускользающим источником (нулевой пациент, вероятно, Островский), окончание, оправдание и объяснение которому каждый волен изобрести сам: в диапазоне от мелкого «чтобы пережить всех мемуаристов» (Сологуб) до циничного «а то до пенсии не доживёте» (действующий гарант). На мой вкус, я уже до хрена долго здесь живу — пора бы и мне уже понять, что с этим делать. Например, прекратить делать вид, что весь массив…

"Понавешано-от по стенам ружей, ан не стреляют!" (псевдоцитата) О том, почему Мельников-Печерский - писатель не первого, а второго ряда Богата на редкие находки классическая русская литература. Источник этот, кажется нам, неиссякаем. И даже жаль читателей, привыкших ходить по верхам, хвататься за все проверенное временем и людским суждением. Ибо, по выражению Спинозы, все ценное не только трудно, но и редко.

Мельников-Печерский и его роман "В лесах" - шкатулка, обманно поражающая блеском тонкой, практически гениальной ручной работы. И так этот блеск жалит взгляд, так не дает оторваться от изящно выписанных деталей, что не сразу бросается в глаза, что шкатулка-то та с дефектом. Но опытный купец умело скрывает недостатки своего товара от глаз публики. Одновременно выпячивая достоинства.…

В связи с невозможностью критического анализа данного творения, мною был предпринят сбор сведений об авторе и найдены пара неизвестных статей, которые проливают дополнительный свет на деятельность и творческое наследие Павла Мельникова. Прежде всего, это до сих пор остающаяся неизвестной статья Семёна Афанасьевича Венгерова, опубликованная в журнале "Москвитянин", №1, 1875. Цитируется по перепачатке в "Литературной газете" №29 за 1963 год.

В эти годы, когда нам так требуется поддержка нашей литературной общественности в деле противостояния засилью западной литературы, включая эти отвратительные французские романчики, которые своей распущенностью развращают нашу молодёжь, мы получаем удар в спину в виде критических статей и недостойного отношения к творчеству замечательного писателя,…

Что за книга, что за диво, да жаль только особливо не посоветуешь никому. Не все любят, вернее сказать, многие избегают религиозной тематики в читаемом, предпочитают экшн неспешному течению повествования, сотканного из мгновений, именующих себя самой жизнью.

А здесь как раз все перечисленное имеется в большом количестве. Глухие заволжские леса, где со времен церковного раскола XVII века нашли пристанище приверженцы старых обрядов, не хотевшие жить сообразно новой реформе патриарха Никона и впоследствии получившие название «старообрядцы».

По территории раскиданы многочисленные монастырские скиты, благодаря которым и в которых усиленно блюдут чистоту канонов православной веры, завещанной отцами. Живут за счет богатых подаяний купцов, промышленников, да и в целом населения, могущего нести в…

Долго не могла решить, с чего начать свой отзыв на столь монументальное произведение. Начну, пожалуй, с мысли, которая не покидала меня на протяжении всей первой части - мне кажется, что именно такие книги стоит читать вместо скучных учебников истории. Нет, правда. Жизнеописание, быт, традиции и устои старообрядческого Заволжья середины 19 века переданы так полно и точно, а язык повествования настолько красив, тягуч и мелодичен, насколько может быть только великий и могучий наш русский язык. И право же, роман настолько передает русский дух и показывает русскую душу во всей её широте, что, думаю, мало что может сравниться с ним в этом.

Он полон сказаний, верований, фольклором, а также отрывками из языческой мифологии. Например, четвертая часть начинается со слов "Вот сказанье наших…

Последнее – не то, что вы могли бы подумать. Даль определяет это слово, как «песок, щебень, гравий». В романе Мельникова (или Печерского, вечно их путаю) дресвой даже пол моют и золото подделывают, то есть «штука» в хозяйстве полезная, но если в нее зарыться, аки страус, то можно и задохнуться. В многостраничных описаниях, в фольклоре, в бытописании. И особенно в диалектных словах и выражениях. Впрочем, что ходить вокруг да около?

Я абие упомяну про авсени, что адамантами щедро насыщают страницы многотомника. Читатель, облачитесь в Ваш азям, надушитесь амбреем возьмите с аналогия Ваш апостольник, коли им владеете. И давайте вместе со мной похряем в архиепископию на брег Волги 19 века, где каждый второй бдяй является либо белицей, либо божедомом, ждущим свое вечернее брашно (религия,…