Лампа Мафусаила, или Крайняя битва чекистов с масонами

Мне очень понравилась эта книга Пелевина. Я её слушала, так как купить не смогла или не успела. Меня поразили в ней образы. Особенно запомнилась образы Инопланетян. Стол за которым они сидят. И вот на днях, читая вот это издание https://www.livelib.ru/book/1001232510-tayaschijsya-u-poroga-govard-fillips-lavkraft Лавкрафта, я обнаруживаю аналогии с этим романом. Причём, там тоже есть рассказ Лампа, правда, Лампа Альхазреда. Потом Древние у Лавкрафта очень похожи на инопланетян у Пелевина. Может быть мне показалось, но очень хотелось поделиться этим наблюдением. Скорее всего, читатели Лавкрафта не читают Пелевина, а читатели Пелевина - Лавкрафта. Но вот я прочла и того и другого. Возможно, у Пелевина эти образы возникли сами по себе. Такое ведь тоже бывает.

Пелевин давно перерос даже статус "культового" для России. По-факту, он уже и не писатель - это некий синтез журналиста, писателя, философа на уровне "творца реальности". Реальности настолько четкой и логичной, что даже неясно - как до этого не додумался сам? Книга распадается на 4-е новеллы, и, надо сказать, больше похожа на сборник, нежели на роман - правда сборник объединенный одной четкой и конкретной идеей - идеей ненависти. Пелевин, будучи журналистом, проехался по всем - по "вате" и "либералам/рептилоидам" (это синонимы), по "русской" и по "американской" национальной идее, по "доллару" и по "рублю". Больше всего досталось геям и феминисткам - но досталось в такой форме, что замазало всех. И, надо сказать, та невероятная, почти на грани искренности злость, с которой Виктор…

Мы любим только тех авторов, у которых находим подтверждение своих собственных смутных догадок. Ведь зачем нам Пелевин? Чтобы рассказать нам, чутко-думающим, тонко-чувствующим, живущим в ногу со временем и как бы самостоятельно уже все понявшим, как все же относится, трактовать и ретранслировать этот сложный и противоречивый мир, в котором информация давно перестала быть источником внятного смысла.

Дальше...

"Как известно, сложное международное положение нашей страны объясняется острым конфликтом российского руководства с мировым масонством. <… > Гибридный роман В. Пелевина срывает покровы молчания с этой тайны”, - предупреждает издательство Эксмо.

В «Крайней битве» Пелевин наконец-то разъяснил своим читателям суть таких явлений, как «цивилизация» и «вата», рассказал о стоящих за ними…

Пелевин себе не изменяет, по-прежнему остается мастером смыслоблудия. Не смотря на наличие подобия некого сюжета, все равно если пропустить целые куски, на общее восприятие это не повлияет. Не смотря на упоминания Обамы, Украины и Сирии и море "аналитики", попыткой связать это с сегодняшним днем и не пахнет. Взялся за книгу бо аудио и к тому же начитал великолепный Михаил Горевой.

М.: ЭКСМО, 2016

Доказательство аксиомы Обнаружив себя заключённым в зловещий заколдованный круг, я скатился в мрачнейший шопенгауэровский пессимизм.

Очередной томик Виктора Пелевина, первое издание которого «Эксмо», как обычно, выпускает в персональной серии писателя, названной скромно «Единственный и неповторимый. Виктор Пелевин». Серия эта отличается тем, что оформление её книг как будто бы и не подчиняется каким-то определённым правилам, но обязательно при этом использование китчевых образов и лубочных приёмов. Концептуально оформленные собрания сочинений, мягкообложечные издания и омнибусы появляются позже, первая волна по/читателей Виктора Олеговича обычно наслаждается отдельными томиками с нарочито крикливым изображением на обложке. И этот принцип соблюдается с самого первого…

Книжка была чудовищна, привет из девяностых: компьютер есть, но он для пасьянса "Косынка", а макет обложки сваляем, вырезав три картинки из журналов; заодно маникюрным ножницам применение найдется. Название дарило ощущение "пенопластом по школьной доске", вздыбливая рудиментарные волоски вдоль позвоночника неуловимой неправильностью словоупотреблений: если лампа, то Алладина; если Мафусаилов, то век; масонов с чекистами валить в одну кучу - как шашлык со взбитыми сливками; над всем царило определение "крайняя".

"Такая шутка юмора, - подумала, взглянув на фамилию автора, - Отдохновение гения". После нежно-стрекозьими крылышками трепещущего, жутко стильного и непринятого публикой "Смотрителя", эта книжка казалась трэшем в квадрате. "Зато реабилитирует себя в глазах читателя" - добавила и…

Чекисты и масоны. Одни - закрытая организация со строгим уставом и множеством тайн, на совести которой миллионы жизней, вторые - масоны.

Взгляд на Пелевина как на сюрреалиста заставляет недооценивать его вклад в создание былинной русской современной мифологии. Взяв за основу собрание наиболее модных интернет-мемов, Пелевин создал эпическую сагу о семье Можайских, которая своими шкурами (в буквальном смысле) служит отечеству. У кого-то вся шкура лишь оболочка вокруг пустоты с небольшим количеством устоявшихся фраз, шумом и глупостью своей веселящих Величайшего и Мельчайшего Князя, а у кого-то шкура скрывает одновременно свет электрической лампочки Ильича и секрет пришествия Бога на Землю, который принесёт любовь всем своим созданиям.

Противостояние двух стран обернётся космической…

Потому что русский мир - это просто сегмент фейсбука, где последние Звездные войны" обсуждают на русском языке.

Крайне неблагодарное дело оценивать, и уж тем более ставить какую то оценку, новой книжке Пелевина. Она может оставить Вас в замешательстве. Или трезво посмотрите правде в глаза и скажете, что книга лишена какого-либо содержания, какой-либо отдельной позиции. Перед нами агрессивный, злобный, но насущный винегрет - микс из Украины и Сирии, ЛГБТ и либералов, которые все вышли из масонов. Экскурс и ликбез по Масонам, аналог лагеря Гулаг. Фигуральные высказывания Солженицына, "хижина дядюшки Обамы", перестрой мира, попытка вмешаться в историю. И Золотой Жук Эдгара По. И самый успешный гейский роман за всю историю человечества. И прочеее прочеее прочеее... И всё это пишется…

Пелевин... Пелевин...– разнеслось по огромному, пустому еще, залу театра... Хотя мне показалось, что именно в моем мозгу, разогретом порцией обволакивающего сознание теплого коньяка, каким-то дальним отзвуком возникло это имя – Пелевин... Откуда? Ведь я и не читал его совсем... «Чапаев и Пустота»? – да, что-то слышал. А то, что нынче пустота духовная – я вижу: вокруг одни прилепины, минаевы, донцовы. Да и откуда взяться новым Достоевским или Чеховым – сплошной духless!.. Пелевин, говорите? Ладно, только я по гамбургскому счету его буду считать – читать, воспринимать и чувствовать теми рецепторами, которые заточены под классику, а не под наш безумный век. И если не пройдет, что ж – значит, всё это попса, а гения я подожду... * * * «Лампа Мафусаила, или Крайняя битва чекистов с…

Взбрыкнул Виктор Олегович, решил тряхнуть стариной. После такого плавного, меланхоличного Смотрителя попытался он войти в ту реку, в которой когда-то ловил ох каких больших рыб.

Опыт смешанный и потому скорее негативный. Трудно подняться до тех высот, где ты некогда парил. Но проблески, такие жгучие проблески случаются, отогревая замерзшую душу.

Плюньте на сюжет, он, as usual, рудиментарен, не нужен и плетется где-то позади. Пригоршни метких, разоружающих цитат, глубокое понимание диалектики и огромные знания – вот что показывает нам Виктор Олегович.

Он действительно хорошо разбирается и в политологии, и в экономике, что для писателя непривычно. Писатель в специальных темах обычно не очень далеко на эволюционной линейке отстоит от журналиста, т.е. плавает и ошибается (все мы помним…