Сэлинджер: тайна века откроется завтра

Сэлинджеровские дети прелестны, и вызывают они ту весьма тонкую и сложную эмоцию, которую испытывает понимающий взрослый при виде действительно мудрого и доброжелательного ребенка. С одной стороны — его жалко, к нему как бы снисходишь; с другой — понимаешь, что он представитель новой эволюционной ветви и тебя, скорее…

ты гений, пока ветер истории дует в твои паруса. И тут уж совершенно неважно, в одиночестве ты это пишешь или в толпе, в затворничестве или на сцене: пока дует ветер и паруса полны, шхуна твоя летит птицей, и все хорошо, даже когда опасно. Стоит этому ветру перестать — и ты пишешь как пишешь, как умеешь, просто хороший…

Есть у меня смутное подозрение — оно почти наверняка подтвердится, можете проверить, — что это будет хорошая проза, уровнем несколько выше среднего, как большая часть из «Девяти рассказов». Не мог он писать плохо, это было выше его возможностей, — но хорошо писать ему тоже было не с чего. Проза, которую он там все это…

Да, внутренний человек живет скорее по законам Сэлинджера; в нем сочетается надменность и робость на грани трусости, он всех презирает и от всех зависит, ему все кажется тотальной фальшью — и сам он фальшивит в каждом слове. Умный ребенок — это человек, позволивший себе быть таким, каким ему свойственно; он в каждую…

большинство рассказов Сэлинджера — сплошная надуманность, и люди так не говорят, и ситуаций таких не бывает! Все так, в пересказе всегда получается ужасная глупость; но потому он, видимо, и есть большой писатель, что при всей этой искусственности ты все узнаешь!