Богомолье. Повести (сборник)

Шмелёв пишет легко и душевно, такой золотой вкусный у него язык, а главное, что привлекает в его прозе – понимание какой-то глубинной сущности России, сути характера русского человека, «нетленной красоты его души». Рассказ «Куликово поле» отличается от остальных его произведений. Здесь мало Шмелёва-писателя, больше Шмелёва-православного философа. Шмелёв воспринимает Россию после 1917 года, как некую темную разрушительную силу, оружие которой ложь и страх.

Свет и тьма...

Русское воинство на поле Куликовом и войско Мамая...

Сергиев Посад и Загорск...

Великая Димитриевская суббота, день поминовения убиенных на Куликовом поле (7 ноября/26 октября по старому стилю) и Праздник Октябрьской революции...

Ангелы и демоны. Мир святости и мир абсурда...

Но как Куликово поле есть великая победа русских,…

И. С. Шмелёв продолжает радовать сердце. Ещё одна книга мастера чистого, лёгкого слова. Сразу привлекла внимание замечанием автора в ведении, что писал её «шатнувшийся от Церкви» студент. Это Шмелёв-то «шатнувшийся»? Да разве придёт в голову «шатнувшемуся» отправиться в свадебное путешествие по святым местам? И вот тем не менее ещё никому не известный писатель отправляется через Ладогу монаший мир посмотреть, себя познать, умиротворение душевное получить. Перед читателем развёртывается увиденный глазами молодого Шмелёва мир православной России, где вера от самого сердца идёт.

Странно было видеть за каждой строчкой сомневающегося писателя, смотрящего на монастырский мир широко открытыми глазами, стремящегося всё «попробовать на вкус». И от этого восприятие им увиденного кажется ещё чище,…

«Богомолье»(1931)  – произведение, полное солнечного света, радости и любви.

В повести Иван Шмелёв вспоминает детство, прошедшее в дореволюционной Москве. Это повествование о паломничестве маленького Вани, из Замоскворечья в Троице-Сергиеву Лавру -  древнерусский монастырь, основанный Сергием Радонежским. Сюжет соткан из дорожных эпизодов, свидетелем которых он становится. Эти встречи оказывают влияние на душу ребенка: он открывает для себя большой мир, прежде ограничивавшийся для него родным Замоскворечьем, учится различать людей добрых и злых, с христианской любовью относясь и к тем, и к другим.

«За тысячи километров от России с упоением пишет о ней. Он переполнен любовью, надеждой, скорбью за землю своих предков. Теперь его единственная цель – рассказать о том, что таится в его памяти,…

Интересна сама история написания рассказа, об этом пишет в своей книге Наталья Солнцева. Однажды Иван Сергеевич буквально в двух-трех словах услышал историю о чудесном обретении древнего креста и задумал написать рассказ. Закончил работу над ним в феврале 1939 года и тогда же опубликовал, но его друг профессор Ильин раскритиковал произведение, мол рассказ о чуде, но чувствуется, что сам Шмелев в это чудо не верит. В итоге Иван Сергеевич переписывал "Куликово поле" десять (!) раз пока не сумел выразить то, что хотел "веру жизнью доказать".

Хотя многие произведения писателя имеют религиозную направленность, его путь к вере был довольно сложным. Многие, думаю, знают самую известную повесть Шмелева "Лето Господне" о православных праздниках, написанную по воспоминаниям из детства. Воспитанием…

Об этой книге узнала при посещении Валаама в августе этого года. Книга представляет собой очерки, составленные по воспоминаниям Ивана Шмелева, приехавшего на Валлам в свадебное путешествие. Вот так, неожиданно, не в паломническую поездку, а как турист. И здесь практически не будет описания служб (разве лишь вскользь), здесь больше о людях, природе, да и о самом монастыре. Конечно, слушая (книгу я слушала), невольно предаешься сравнениям и представляешь, где находится пристань, старый фруктовый сад, Спасо-Преображенский собор, Никольский скит, вспоминается трапеза и старое кладбище...

Очень тронул рассказ об отце Николае, которого на Валаам... выслали. Выслали за пьянство. И вот уже давно миновал назначенный срок "исправления", отец Николай ждёт бумагу, встречает каждый пароход, но, увы,…

Старый Валаам не настолько душевный, как Лето Господне, но также переполнен незнакомыми для 21 века терминами. В Лете Господнем мы видим сильную веру ребёнка в религиозную сказку, и это мило и уютно. Старый Валаам более пропагандистский: "я так сомневался, но увидел, какие все замечательные". Похоже на защитную речь в суде, что не делает художественную литературу интереснее.

Я меньше прониклась, но маленький объём всего в 12 глав сгладил моё неудовольствие.

«Мне чуждо многое в них - нельзя же смотреть на жизнь так, как смотрит тот схимонах в скиту, для которого вся жизнь только подползание к могиле, где бренное тело будет червями пожрано, это не жизнь, а ужас! - аскетизм их порой ужасен, но духовная сила их мне очень симпатична. Часто они - как дети, но... сказано: Сокрыл от мудрых - и открыл младенцам!»

Эта биографическая повесть посвящена свадебному путешествию Ивана Сергеевича с женой в обитель на остров Валаам. Вспомнилась моя сорвавшаяся поездка на остров Коневец (тоже на непредсказуемой Ладоге, но ближе): "Наш паром сломался, а на монастырском катере мы вас не повезем. Вы потонете, а нам отвечай."
Молодой студент Шмелёв с супругой и другими "туристами" и паломниками удачно преодолел Ладогу и оказался в миру, где время будто замерло.…

Не плохо иногда почитать подобные вещи. Как бальзам на душу. Напомнило Архимандрит Тихон (Шевкунов) - «Несвятые святые» и другие рассказы . Как же приятно читать. Здесь движухи не так много. Автор делится своими впечатлениями от посещения Валаамской обители, куда он с молодой женой поехал в свадебное путешествие. Шикарное место, где нет суеты, где жизнь размеренна. Здесь совсем другой образ жизни. А какое описание природы, а диалоги с людьми, живущими в обители? Это чтение - для души, для умиротворения. Конечно, для чтения нужен определенный настрой. Но читать обязательно надо. Своего рода очищение, что ли...

Последнее время я уставшая и злая, а Шмелёва надо читать явно в другом настроении.
Маленький Ваня, Горкин, Антипушка, Федя и Домна Панферовна с внучкой Анютой отправились на богомолье в Троице-Сергиеву Лавру. Запрягли старушку Кривую в тележку и потопали. Выйдя из Москвы, они слились с толпой паломников и нищих, также следующих святой дорогой. Мальчик в предвкушении - он увидит и Троицу, и Преподобного, и чудеса Господни. Лавра предстала перед Ваней розоватой колокольней, звездами на синих куполах Успенского, перезвоном, ароматом шиповника. И не такой умильной сценой, а дракой и руганью убогих. Да и в Посаде им не сразу указали дом игрушечника Аксёнова, пришлось покружить. Федю в послушники не благословили, сказав, что хорошие люди в миру нужнее. Домна Панферовна точно не из благочестия…