Записки из подполья

Автор- Ольга Гордеева. Какая разница между демоном и чело­веком? Мефистофель у Гёте говорит на во­прос Фауста: «Кто он такой» - «Я часть той части целого, которая хочет зла, а творит добро». Увы! Человек мог бы сказать о себе совершенно обратное: «Я часть той части целого, которая вечно хочет, жаждет, алчет добра, а в результате его деяний - одно лишь злое». (Ф.М. Достоевский. Записная тетрадь)Загадочная, сложная, оставляющая тяжелое послевкусие… данная повесть, бесспорно, является одним из наиболее уникальных и гениальных произведений Достоевского. Она была написана с января по май 1864 года, т.е. именно в тот период, когда писатель…

Мне кажется, что за постановку Достоевского ни за что не возьмутся люди без неистовой страсти к творчеству ФМ, без понимания, без ощущения в себе достатка таланта, сил и средств на это великое дело, на это Искусство. Потому что иначе постановка будет обречена на провал. Сужу по двум посещённым спектаклям по его произведениям, но почему-то пребываю в полной уверенности, что это именно так. Потому что в творчестве Достоевского такая мощь, которая не подпустит к себе шарлотанов. Это так. Я заметила в себе такую болезненную особенность, которая имеет свойство усугубляться со временем. Катастрофически не переношу ходить в театр с кем-то. Только…

На днях я вернулась из Таиланда. Говорят, что там не читают книг, и мне, действительно, не встретился ни один книжный магазин. Гид сказала, что “Идиот” Достоевского переведён на тайский в сокращенном виде, и всего составляет 90 страниц. По иронии судьбы накануне отъезда я перечитывала Достоевского “Записки из подполья”. В Таиланде в странном сочетании культурного шока и вывезенных из России мыслей в воображении все время “крутились” весы ценностей, на одной чаше которых сосредоточилось все изобилие красот Таиланда на другой - избыточность внутренней жизни человека из подполья. Что достойнее человека: интенсивность и богатство внутреннего…

Ф. Достоевский: “В одной мудрой древней книге сказано, что ангел смерти, слетающий к человеку, дабы разлучить его душу с телом, весь покрыт глазами. Иногда, ошибаясь, он спускается за душой слишком рано, когда еще не настал человеку срок покинуть землю, и тогда удаляется он от него, отметив, однако, неким особым знаком: парой из своих бесчисленных глаз; и становится тот человек непохожим на прочих: своими природными глазами видит он, как другие, а ангельскими — то, что недоступно прочим смертным, и так, как видят лишь существа иных миров. И эти два зрения столь различны, что возникает великая борьба в человеке, борьба между его двумя…

Я философ, недолюбливающий филосо́фию. Бесспорно, заявление громкое; я иду по льду то́нкому? Только ли я? Есть фамильное сходство, — громкие имена, — хоть мы и не семья́. Сократ и Христос обронили начальные семена, стократно философ австрийский умножал результа́т. — Споры о свободе воли? Увольте! Мозг на такое не го́ден. От блеска и нищеты Делёза из глаз моих льются слёзы; Канта оставил за партой, схоласты пылятся на по́лке. Их труды лишь синтаксис, знаки, лишённые живых во́д. — Вот слог Кьеркегора неплох, а Камю-де изучал свобо́ду. Что вышло из этого крестового похо́да? (о Сизифе исто́рия) Что же, исток у нас один, однако, я более буддист,…

Собственно - это то что я хочу услышать в ответ на эти рассуждения, которые в силу необходимости их остановить , я решил кое-как записать ( совсем буквально не понимать, в нелепой претенциозности не обвинять) Ну, почему привязка к этой книге - можно понять, хотя могла бы быть и к другой, наверное не суть как важно. В любом рассуждении мы берем что-то за первопричину, определенную точку, от которой исходим. Но чтобы остановится на этой первопричине, необходимо остановить ищущее сознание. И "глубина" - т.е длительность работы сознания - не является чем-то определенно положительном. По крайне мере нет никакого основания так считать, если…

Прочитав книгу "Записки из подполья", я попал на моноспектакль Константина Райкина "Вечер с Достоевским". Райкин, все такой же, как в молодости. Константин прыгает, танцует, читает рэп, кричит, хохочет, плачет. Я не ожидал, но именно в этом его нестандартном авторском прочтение "Записки из подполья" стали мне более понятны.