"Всхлипы из-под тоги Софии"

Я философ, недолюбливающий филосо́фию.
Бесспорно, заявление громкое; я иду по льду то́нкому?
Только ли я? Есть фамильное сходство, — громкие имена, — хоть мы и не семья́.
Сократ и Христос обронили начальные семена, стократно философ австрийский умножал результа́т.
—
Споры о свободе воли? Увольте! Мозг на такое не го́ден.
От блеска и нищеты Делёза из глаз моих льются слёзы;
Канта оставил за партой, схоласты пылятся на по́лке.
Их труды лишь синтаксис, знаки, лишённые живых во́д.
—
Вот слог Кьеркегора неплох, а Камю-де изучал свобо́ду.
Что вышло из этого крестового похо́да?
(о Сизифе исто́рия)
Что же, исток у нас один, однако, я более буддист, чем экзистенциали́ст.
Недавно я смотрел на мышь, думая, кому доступен такой аскети́зм?
—
И тогда пришла она, Turritopsis nutricula, бессмертная меду́за.
Она растёт, потом становится полипом — так по кру́гу;
Итак, эта медуза живёт ещё проще, чем грызу́н.
Плавает, обновляет клетки, не мучаясь от бесконечных ду́м.
—
Если есть руминации и жуска, то быть Сизифом жу́тко.
Знакома ему скука, знаком поток времени тягу́чий;
Медуза плывет, скрываются тучи, волнорез укрощает нрав вод бу́йный.
Медуза — воплощение Будды, она чиста от мыслей, а путь её — восьмеричный пу́ть.