Арабский кошмар

Приступая к написанию рецензии, ловлю себя на странном ощущении, будто отчаянно пытаюсь вспомнить сон. Красочный мир по ту строну сознания, который мелькает мутными картинками где-то в памяти, но вечно ускользает. Хотя что тут странного, ведь именно такое впечатление производит "Арабский кошмар".

Каждый раз, погружаясь в чтение, ты оказываешься в удивительном месте. Не знаешь, как сюда угодил, точно не можешь вспомнить, что было с тобой раньше и определённо не представляешь, куда попадёшь в следующую минуту. Внимательно рассматривая причудливые детали, знакомясь с удивительными обитателями незнакомого края, ты упускаешь что-то очень важное. Но не успеваешь сосредоточиться на происходящем, как оказываешься в ином месте и состоянии.

Ирвин рассказывает причудливую восточную сказку без начала…

Говорят, в давние времена на свете была Книга Песка. Знающие ее тайны могли преобразить землю в воду, а воду в землю. Могли они изменять направление ветров, людских голосов и сторон света. Из пепла слепить вазу, а из зла и глупости возродить в человеке мудрость и добрый нрав. И хоть по сию пору много искателей страждет поймать ее своим взглядом, нигде уже не слышно и не видно и деяний ее и деятелей. Говорят дальше многое: что была она была она украдена и переведена на латынь, а вместе с ней ушла и сила; что поглотило ее Чудовище Ночи, но смогло в себе одолеть и разломалось на тысячи частей; даже что скрывает ее обычный торговец в своей книжной лавке неподалеку. Но чаще всего сулят по рассказам воров с севера. Они вспоминают, что были до них те, что помогли одному ученому найти ее. И…

Все на свете имеет свои сроки. Пришло время и мне прочесть эту книгу. Как рекомендует автор, читал я ее преимущественно вечером в кровати, чтобы текст плавно перетекал во сны. А теперь пишу рецензию днем, чтобы ничто не мешало трезвой оценке.

Странная книга – вся состоящая из лоскутков, путающая паутиной снов, насмехающаяся над читателем и убаюкивающая его. Крайне сложно понять, подражает автор восточным сказкам или тонко высмеивает их. Является эта история предупреждением читателю, экзотической притчей или все-таки путеводителем по Каиру. Книга так сильно погружает в странную, пряную и опасную атмосферу средневекового арабского мира, что возникает опасность не заметить момента, когда автор начинает диктовать свое эзотерическое видение феномена осознанных сновидений, причем делает это…

Я хотела прочитать эту книгу еще давно, с тех пор как увидела весьма завлекательное описание в "Лабиринтах Ехо", но как-то не шла она мне в руки. А тут вдруг захотелось взять себе именно сиськи из "Долгой прогулки" и среди множества обнаженных дам самого разного качества попалась именно эта жемчужина!

Конечно, эта книга не для всех. Она тягучая, пряная, безумная и настолько сумбурная, что ближе к финалу автор внезапно решает ввести интермедию длиной в несколько глав, которая хоть и оказывается потом ключом к свернувшейся змее арабских кошмаров, но выглядит посреди повествования как инородное тело. Жемчужина в чреве моллюска? Но несмотря на всю специфику авторского стиля и выбранной темы все же нельзя не отметить, что Ирвин - человек вдумчивый, образованный и пишет о том, что хорошо знает…

Чтение этой книги действительно превратилось для меня в сущий кошмар. Начал я с аудиоверсии, но совсем не пошло, и к пятой главе я сдался и перешел на чтение глазками электронного варианта. Но лучше не стало, мне буквально приходилось уговаривать себя продолжать чтение. "Давай, крепись, должно стать интересно" ,- говорил я себе. "Это же твоя любимая тема сновидений." По сюжету в средневековый Каир под видом паломника приезжает шпион из Европы по имени Бэльян. Не успев начать воплощать свое задание, он оказывается поражен непонятной болезнью под названием "Арабский кошмар", которая размывает границы снов и реальности. Все у него перемешивается в кучу, сны, сны-во-снах и реальность. К тому же его начинают использовать в своих целях какие-то мутные личности и организации, которые за ними…

В моей жизни главными сказками были не "Курочка Ряба" и даже не "Маша и Медведи". В моем детстве жили такие герои, как Шурале, Су Анасы, батыры и джигиты. Но самым главным героем детства была, конечно же, Шехерезада. Я чувствовала себя падишахом, окунувшимся в уютный мир Востока, арабские придания, приключения Али-Бабы и в тысячи других историй... Сказки никогда не заканчивались, на следующую ночь я слушала бесконечные продолжения историй. И мне казалось, так будет всю жизнь.

Одна надежда на то, что – вспомним тему, с которой я начал, – в итоге будет трудно понять, где кончилось содержание моей книги и начались ваши сны.

Итория Роберта Ирвина очень тяжела для восприятия, особенно с непривычки. Мое детство и непреходящее влечение к Востоку сослужили мне добрую службу. Я погрузилась в…

Сон и явь мысленно представляют себе в виде неких вместилищ и думают, что либо сон заключен в оболочку яви, либо явь содержится внутри сна.

Если Вы никогда не были в Каире, но вот-вот собираетесь туда, смело берите с собой "Арабский кошмар" - он будет для вас путеводителем по узким густонаселенным арабским улочкам и легендам, прошедшим через века. Правда, вы рискуете сильно запутаться в сюжете: где сон, а где явь? В этой книге мы имеем бесчисленное количество рассказов в рассказе, перепутанные реальности, сны и сказания... Абсурдна, запутана, бесконечна эта история. Отдельные ее части меня захватили, отдельные заинтересовали, отдельные прошли мимо. В целом же я получила полнейший сумбур в голове. Арабский кошмар так и должен действовать, судя по всему. С точки же зрения изучения быта и…

Ты есть я, я есть ты, я есть я. Вконтактовая мудрость знакомого.

«Арабский кошмар» очень точно отражен в описании-да, в действительности «1000 и 1 ночь» и столь же сложен для написании рецензии.

Из –под руки автора вышла многомерная история-змея, которую разматывать на сознательное и подсознательное нет ни сил, ни желания. Да, на такие книги я бы навесила именно знак. «Осторожно! Вампирский рубик под обложкой!!!»

Выстроенный, логичный сюжет крепко ассоциируется с многоликостью восточного города. Ты идешь по главной улице, сам не заметил как свернул в подворотню, заинтересовавшись непонятно чем, а назад дороги нет, потому что сотни переулков, похожих друг на друга улочек и неизвестно откуда вырастающих стен рисуют перед тобой уже совсем другой тот же город. Так и в этом романе-размеренное…

Находясь под впечатлением от прочтения "Утонченного мертвеца" Р.Ирвина, долго искал "Арабский кошмар" и все-таки решился заказать книгу, как вдруг обнаружил ее во фримаркете в нашем городе и кончено же сразу забрал себе. По дороге домой мне встретился один старый знакомый, с которым у меня завязался разговор, о том, как он провел лето в Египте. Мой собеседник поведал мне о красоте страны и рассказал услышанную от одного араба историю про Мальчика, воспитанного ежиками. Пересказывая события этой жуткой истории, мой знакомый также упомянул, что Мальчик воспитанный ежиками, проделал длинное путешествие пешком до России, встречая по пути интересных людей и записывая истории их жизни себе в блокнот. Одна из таких историй, например, заняла несколько сот страниц и пересказывая ее, Мальчик…

Сновидение – один из основных творческих приемов двадцатого века, и от «Алисы» Кэрролла до «Inception» Нолана рассказчики пытаются постигнуть суть сновидения и разложить по полочкам его структуру. Выполнил ли эту задачу Роберт Ирвин? Нет, он скорее твёрдо настаивает на том, что сновидение в принципе непознаваемо и в этой своей непознаваемости подобно божеству. И подобно тому, как любая религия терпит крах, пытаясь познать бездну божества, так и попытки объяснить сновидение всегда упираются в тупик. Более того, особо мстительные божества и сновидения обычно наказывают назойливых смертных, посягающих на их тайны.

Поэтому потенциальный читатель может быть разочарован в «Арабском кошмаре», выстроенном Ирвином именно как непознаваемое сновидение. У романа нет чёткой структуры, какого-то…