Собрание сочинений в 2 томах. Том 2. Воспитание чувств. Повести (сборник)

В первые дни книга зацепила, еще как. Трудно было отойти, оставить читалку в соседней комнате... Вода кипятилась - а я читаю. Вода остыла - я еще читаю. С некоторой попытки чай готов - не отрываюсь от книги. Потом обратно в кресло... И так несколько дней. Я даже фильмы не смотрела. А потом в один прекрасный вечер я решила: "А почему бы не посмотреть киношку?" И как-то вдруг пришло осознание того, что мне надоело, и дальше читать буду из-под палки. Такое. Видимо, книги, в которых любви больше, чем половина сюжета, я выдерживаю с трудом. И очень редко дочитываю их с удовольствием. И уж простите меня за это. Роман, вообще-то, прекрасный и замечательно написан, талант Флобера восхищает. Просто - не мое это...

Легкая и забавная книжица, которая читается влёт и практически ничего после себя не оставляет, за исключением нескольких зацепивших моментов (как и любой другой сборник афоризмов). Флобер составил своеобразное шутливое руководство "что думать по тому или иному поводу" для среднестатистического французского завсегдатая светских салонов. И, право слово, многие из его характеристик продолжают оставаться весьма актуальными и сегодня.

Здесь есть и откровенные глупости/заблуждения: Перу — Страна, где всё из золота. и прекрасные остроумные каламбуры и шутки: Феникс — Прекрасное название для страхового общества. и точные замечания относительно человеческой природы, высмеивающие некоторые ярлыки: Иллюзии — Делать вид, что их было много; сетовать на их утрату.

Читать порционно, поднимать себе…

Вообще чем хорош роман - он вызывает именно те чувства, которые должна была вызывать "Госпожа Бовари": всё те же омерзительные персонажи, всё те же отвратительные типажи и авторская ирония, но в то же время почти физически больно за изменения главного героя. Да, этот романтический ажиотаж, поведение как у подростка лет пятнадцати-семнадцати, весь этот пафос, болезненные страсти и надежда на счастливое будущее, мечтания... но ведь порыв-то благородный, очень благородный. И чувства, при всей их смехотворной преувеличенности, самые искренние. То, во что он постепенно превращается, намного страшнее сопливого детского романтизма. Собственно, о том и книга - о постепенном изуродовании всего: общества, личности, идеала женской красоты (от Арну к Розанетте и от Розанетте к Дамрез), о нелепости…

книга, которую хорошо - нет, просто необходимо - читать два раза. В первый раз - в самой ранней юности, почти детстве, чтобы запомнить свое недоумение - "нет, кое-что смешно, конечно... но о чем это, вообще?" Ну а потом, прожив еще лет двадцать, открыть книгу во второй раз и поразиться сразу многим вещам. И тому, как за эти двадцать лет изменился ты сам. И тому, как за сто пятьдесят лет не изменилось общество.

Архимед Произнося его имя, добавлять: "Эврика" и "Дайте мне точку опоры, и я подниму землю".

Безнравственность Кстати сказанное это слово возвышает того, кто его произносит.

Эпоха (современная) - Ругать. - Жаловаться на отсутствие в ней поэзии. - Называть ее переходной, эпохой декаданса.

Идут десятилетия, века - а мы задумчиво продолжаем жевать все ту же жвачку. Не…

Этажерки и жизнь

Чистый восторг. Если «Госпожа Бовари» ещё отдавала каким-то запашком программности, художественной заданности, то к «Воспитанию чувств» вообще нечего предъявить. И по форме, и по содержанию, и по стратегии – это та самая великая креативистская литература 19 века, которая в России определяет национальный характер, а во Франции – лежит себе спокойно на тумбочке и никого не трогает. И тем не менее это она, она, всегда под разными лицами, но всегда узнаваемая по тому шкалящему (и жалящему) уровню правдивости, который не может не быть результатом глубокого внимания и сострадания к человеческой натуре. Влюблённый хочет обманываться, а глубоко любящий видит всё в истинном свете. Только настоящее, не склонное к крикливости сочувствие может подвигнуть на изображение не героев и не…

Изумительно остроумно.