Декрет о народной любви

Ооооох. Даже не знаю с чего начать. Начну с названия – не подходит однозначно. Ни декрета, ни народной любви. Потом – это история, в плане книга историческая, о том, что было. И вот это «то что было» - я не знаю вообще. Даже краем уха не слышала. Или болела на уроках истории на этой теме, или спала, или просто не слушала. Но в задворках памяти не всплыло ни одного знакомого слова, чтобы хоть как-то ухватиться за смысл – о чем история то? Скопцы, чехи, ссылки, каторжники, сибирь – и это всё взаимосвязано. И эта книга – явно не то с чего надо знакомиться с этой частью истории. Да, труд – колоссальный! Но – увы – не интересно читать. Хотя нет, даже не так: не скучно, но и не интересно! Не захватывает книга, но и желания закрыть и бросить – нет.

Многие действия, поступки для меня – не…

Ооооох. Даже не знаю с чего начать. Начну с названия – не подходит однозначно. Ни декрета, ни народной любви. Потом – это история, в плане книга историческая, о том, что было. И вот это «то что было» - я не знаю вообще. Даже краем уха не слышала. Или болела на уроках истории на этой теме, или спала, или просто не слушала. Но в задворках памяти не всплыло ни одного знакомого слова, чтобы хоть как-то ухватиться за смысл – о чем история то? Скопцы, чехи, ссылки, каторжники, сибирь – и это всё взаимосвязано. И эта книга – явно не то с чего надо знакомиться с этой частью истории. Да, труд – колоссальный! Но – увы – не интересно читать. Хотя нет, даже не так: не скучно, но и не интересно! Не захватывает книга, но и желания закрыть и бросить – нет.

Многие действия, поступки для меня – не…

Джеймс Мик не просто выбрал невероятно сложную и неожиданную тему для своей книги, не просто был вдохновлён своими поездками по России, но и проделал какую-то невероятную интеллектуальную работу по увязыванию совершенно, казалось бы, мало совместимых деталей - тунгусских шаманов, чехословацкого корпуса, сектантов, прелюбодеев, уголовников-людоедов, красноармейцев и бог ещё знет кого в логически выстроенный текст, тело романа.

И как раз в России, где порыв иностранца должны были оценить по достоинству, книгу поджидали неудачи. Странное название - ну какой "декрет", не было там никаких декретов, какая "народная любовь" - у нас это словосочетание ассоциируется с любовью к какому-нибудь артисту или вождю. Даже буквальный "Акт" и тот был бы лучше. Может быть, отчасти по вине названия роман…

Очень хорошая стилизация под русские книги, написанные в начале XX столетия. Причём стилизация не только потому, что книга написана иностранцем и адаптирована под русского читателя, но она ещё и неплохо передаёт атмосферу русской жизни в описываемые автором времена для читателя англоязычного, а к тому же ещё и потому, что сам языковой литературный стиль тут же вызывает в голове читающего образы Достоевского, Короленко, Лескова и других маститых русских авторов второй половины XIX — первой четверти XX вв. И вот это отчётливое ощущение некоторой старомодности русского литературного языка составляет одну из особенностей романа (хотя поначалу я просто считал, что это фишка переводчика, но потом разобрался и думаю, что книга написана в русском языковом варианте самим автором).

Сами события…

Казалось бы, обложка этой книги должна быть не в нежно-синих тонах, а с чем-то красным, ярким и за себя дерзко говорящим — потому что эта книга про революцию. Да-да, я вижу, как ваши глаза медленно округляются, ведь автор «Декрета о народной любви», англоговорящий писатель Джеймс Мик, пишет о Советской России, причем не о Москве-Петрограде, а о далекой Сибири, о задворках империи 1919 года.

Первое, что меня потрясло при прочтении — как же четко и точно считывается повествование русских классиков! Сразу захотелось вернуться к русской литературе, ностальгия, все эти метания русских героев, странные разговоры о судьбе и философии, вмещающиеся в несколько абзацев в каком-нибудь диалоге, происходящем прямо посреди военных действий или перед смертной казнью.

Второе, на что следует обратить…

Очень странная и неоднозначная книга. Больше всего она похожа на арт-хаусный фильм какого-нибудь хорошего европейского режиссера. Я часто ловила себя на мысли, что автор явно пишет, будто сам смотрит кино. Особенно кинематографичны моменты с Матулой, все эти швыряния предметов в стены, безумные разговоры за столом, вся сцена с соболем. Это все так и просится на большой экран. И с одной стороны такая яркость и живость (не в смысле бойкости) идут книге на пользу. А с другой кажется, что автор слишком "заигрывается" с этими приемами и получается слишком уж психоделично, немного даже с девидлинчевскими замашками. А произведение-то, при всей своей безумности, совершенно реалистичное. И от того еще страшней.

Если говорить о сюжете, то это, конечно, в первую очередь зарисовка пост-революционной…

Я тут недавно написала историю про эту книгу, совершенно бесчеловечным образом пересказав почти все сюжеты оттуда. Если вы её прочитали — немедленно забудьте, потому что книгу прочитать стоит, а та история убивает половину бесспойлерной прелести.

На самом деле, книга вовсе не абсурдна, как это можно было бы подумать из моего описания. Напротив, она очень логично и грамотно построена. Все интриги подаются с почти детективным накалом, на каждую ситуацию есть зацепки, по которым можно строить собственные версии, но как только начинает казаться, что ты перехитрил автора и на шаг впереди его сюжета, как он снова всё поворачивает к началу и разбитому корыту, совсем ничего ты не знаешь.

Сюжетных линий в романе много, есть и истории про чешский корпус, и каннибал, и секта скопцов, но центральным…

Если бы я составляла список лучших прочитанных в этом году книг - "Декрет о народной любви" попал бы в него. Удивительно читать книгу о России, написанную иностранцем - словно сама становишься гостем в своей стране. Правда, в прошлом все бы мы были лишь гостями, так оно отлично от нашего настоящего.

Действие книги завязано на северное поселение скопцов, Язык, где во время Гражданской войны некоторое время держался чехословацкий корпус. 1919 год. Интереснейший, необычный период.

Судьба сводит в городе, и без того, безумном, жену одного из скопцов - когда-то тот был молодым кавалергардом и успел жениться, тунгусского шамана, подозрительного беглого каторжанина и, наконец, силы красных. Столько разных судеб и у каждого героя - своя цель и своя запутанная ложь. Именно ложь, наверное, и мешает…