"Бессмертная трилогия" (сборник)

Я мало знала о Есенине, и совсем ничего о Мариенгофе.Но так случилось,как это часто бывает, *Роман без вранья* сам меня нашел.Книга долго лежала, и я нехотя ,наконец, за нее взялась. Никогда мемуары меня не привлекали,но это...роман меня покорил. Такой живой Есенин,совсем не тот слащавый образ,нарисованный когда-то в школе в подсознании.И краски те же(золото волос, голубизна глаз),но жесткость,жестокость, какая-то хватка,совсем другой портрет.Видеть кого-то глазами друга,совсем не то же самое,что глазами толпы. Мариенгоф пишет как есть, не льстя,но и не принижая.Читать очень легко,завораживающе. Ну как он пишет!Как пишет.

Рыжеволосая девушка принесла нам маленькую электрическую грелку. Девушка любила стихи и кого-то из нас. В неустанном беге за славой и за тормошливостью дней мы так и…

И вторично ее рот, маленький и красный, как ранка от пули, приятно изломал русские буквы: — Anguel! Поцеловала еще раз и сказала: — Tshort!

Это слова Айседоры Дункан о Есенине. И , черт побери, она тысячу раз права, несмотря на то, что попахивает оксюмороном. Да, он бы таков, как всякий истинный человек. И как умелый фокусник, неожиданно извлек то одну, то другую маску. А лицо его - поэзия, та, над которой смеялись студенты и плакал Горький. Хоть это и мемуары, у меня сохранилось ощущение, что Есенин - это повод, Есенин обрамление, очень значимого, более вместимого, неведомого, имя чему - Россия. Тем более, что , благодаря Айседоре он побывал в Европе, о которой сохранил неприятные, мягко скажем, воспоминания, как о бездумном ''живом трупа'' ( и снова оксюморон).

Силы такой не найти,…

Жил да был человечек маленький... Р. Рождественский Мариенгоф, человек огромного роста, оказался слишком маленьким поэтом и прозаиком для нашей страны. Только филологи русского языка или самые заядлые читатели слышали о нем и читали что-нибудь из его творчества. Я, филолог языка иностранного, узнала о существовании Анатолия Борисовича только в прошлом году, так как ни в один семестр русской литературы университетской программы, ни в десять лет школьной он не поместился. Обидно. Еще обидней, что везде его имя туго «пришито» к Есенину. Вроде бы Мариенгоф и не поэтом был, а только тенью, временным другом рязанского хулигана. Хотя, в отличие от своего знаменитого друга, и прожил он намного дольше, да и дружба та длилась всего ничего.

Кто-то говорит, что стихи Мариенгофа так себе стишонки. Не…

Как прекрасна настоящая дружба со всеми подстебками, взаимными выручалками. Книга - гимн бесшабашной и непредсказуемой жизни. Мариенгоф выдергивает сценки, расставляет акценты, показывает характеры с разных сторон. Он прыгает с ситуации на ситуацию, закручивает в водоворот, дарит эйфорию, но потом безжалостно кидает в конец истории. Я плакала и несколько дней не могла ничего читать. Жизнь, зачем же ты так...

Я думаю, что об этой книге уже сказано достаточно много хвалебных слов, но очень хочется добавить: она - великолепна! В последнее время я питаю страсть к биографическим романам русских писателей, и этот фактор, плюс многолюбимая мною проза Мариенгофа сыграли решающую роль в появлении моей абсолютно положительной оценки. Так что же это за книга? Пожалуй, стоит начать с главного - в основном, это книга о Есенине. И несмотря на мою общую нелюбовь к этому персонажу, его жизнь, скорее всего несколько приукрашенная Мариенгофом, предстает перед читателем яркой, смешной, и, как бы пафосно не звучало это слово - искренней. Очень редко можно встретить такие мемуары или биографию, чтобы, читая их, ощущать полное погружение, чувствовать атмосферу. И эта замечательная книжка именно из таких.

Роман о тёплой мужской дружбе Анатолия Мариенгофа и Сергея Есенина. Очень душевно. Оба поэта словно стали мне чуточку ближе и понятнее.

Невозможно оторваться от книги, настолько она для меня увлекательна. Понравился язык Мариенгофа - живой, ироничный, но в то же время чувственный и нежный.

И как же жалко Есенина, аж ком в горле встаёт...

Прочёл всю "Москву Кабацкую" и "Чёрного человека". Я сказал: - "Москва Кабацкая" - прекрасно... А "Чёрный человек" - плохо... совсем плохо... никуда не годится. - А Горький плакал... я ему "Чёрного человека" читал... слезами плакал... - Не знаю...

А в комнату на Богословском, при помощи чужого, незнакомого человека, я внёс тяжёлое, ломкое, непослушное тело [пьяного Есенина]. Из-под упавших мертвенно-землистых век сверкали закатившиеся белки. На губах…

В американской культурной традиции существует игра, называемая "негритянские под...бки". Собственно, это даже не игра, а определённая манера ведения диалога, когда каждый из собеседников подзуживает, дразнит, высмеивает и подначивает другого. При этом шутить можно очень рискованно, на грани фола, но настоящее искусство состоит в том, чтобы этого другого не обидеть. Мариенгоф был бы вполне хорош в этом жанре. А чего ещё ожидать от автора, самое известное произведение которого называется "Циники"? Именно так, с весёлым цинизмом, написан "Роман без вранья". И образ лучшего друга Сергуна (Есенина) вышел у автора весьма своеобразным:

У Есенина всегда была болезненная мнительность. Он высасывал из пальца своих врагов; каверзы, которые против него будто бы замышляли; и сплетни, будто бы про…

Судьбы таких жизнелюбов, как Мариенгоф и Пастернак подтверждают версию о материальности мысли. Они, конечно, тоже получили своё - времена не щадили никого. Но выжили же. И не сосланы, не уничтожены.

Стиль Мариенгофа весьма спорен. Фразы вроде "Есенин, хитро пожевав бровями свои серые глазные яблоки...", "небо было измазано солнцем, как йодом" встречаются среди незамысловатого в целом текста вдруг - как говорят, "на ровном месте", каждый раз вздрагиваешь. И оттого создается общее впечатление нарочитости и вульгарщины. Но эту слабость к оригинальничанью можно простить.

Во-первых, за факты. За живого Есенина. За Качалова. За Мандельштама. И многих других.

Во-вторых, за юмор.

В-третьих, за мужество принимать жизнь со всеми ее радостями и бедами. Строки о потерянном сыне он написал, не…

Книга о Есенине, не херувиме, не бабнике и хулигане, а о человеке, со всеми его низостями и слабостями, со всеми его, порой смешными, недостатками. Книга о настоящей дружбе и хмельной молодости. Интеллигентная,тонкая,она пропитана изящным юмором.В этой книге чувствуется образ Анатолия Мариенгофа: бледного темноволосого юноши,франта,остряка,лиорика,но в то же время и беспристрастного наблюдателя невероятной эпохи голодных поэтов и революций.

И будет два пути для поколений: Как табуны пройдут покорно строфы По золотым следам Мариенгофа И там, где, оседлав, как жеребенка, месяц, Со свистом проскакал Есенин. (А. Мариенгоф - Сергею Есенину)

Широкую известность получил «Роман без вранья» (1927), который современники сразу же окрестили "враньём без романа". Отчасти это справедливо. Писать о чужом таланте в ущерб собственному самолюбию "не без вранья" - тяжелая задача, особенно, когда перед тобой известный поэт Сергей Есенин, а ты - всего лишь модное отражение своего времени. Небольшой экскурс в историю. Англия, 1908 год. В лондонском "Клубе поэтов" с легкой руки Томаса Эрнеста Хьюма рождается новое литературное течение - имажизм. На смену надоевших…