Книга рыб Гоулда

Это вторая книга, прочитанная мной у автора. Совсем недавно читала " Смерть речного лоцмана". Р. Фланаган обращается к прошлому своей родины. Роман содержит страшные факты из истории заселения Австралии европейцами. События происходят в 1828г

Тема художника и его предназначения, в литературе не нова. В романе описано особое видение и восприятие творческим человеком окружающего мира. Живописец, выполняя рисунки рыб для каталога, начинает чувствовать свою связь с ними, они кажутся ему воплощением жизни. И становятся обитателями его души. Теперь ,в окружающих его людях ,он видит рыб. Каторжник Вильям Бьюлоу Гоулд, обладающий креативным даром, совершает попытку найти ответы на вопросы мироздания. Он стремится к усовершенствованию окружающей действительности.

я попробовал переписать…

Как классифицируют рыб?… На съедобных и несъедобных!  «Двадцать тысяч лье под водой»

Нет, так глубоко копать, то есть нырять я не стану, тем более, что всякий раз забываю, сколько это всё-таки в попугаях — лье? Там, на глубине, любые потоки фотонов рассеиваются без остатка и глохнут в первородной околоплодной тьме. Но свет во тьме светит, и тьма обнимает его - обманчивый, манящий, гибельный, не свет и не отражение даже — призрак, иллюзия, почти метафора света, почти антисвет. Кто ты, незнакомец с вытаращенными телескопическими очами и фотофорами на длинных усах? Ты ли смерть моя, ты ли съешь меня, или так - заурядный планктонофаг без малейшей перспективы покинуть мезопелагиаль, улыбаемся и машем? Или лихо током попробуешь долбануть, биолюминисцентный? Взрослый крокодил, если что, не…

Четверг — рыбный день (из столовского меню советских времён) Самая хорошая рыба — колбаса, а самая хорошая колбаса — чулок с деньгами (мудрость из тех же самых времён)

Общеизвестно, что под названием «рыбный суп» обычно имеют в виду уху, которая в классическом рыбацком варианте готовится из двух (двойная) и трёх (тройная) пород рыбы. Впрочем, хитроумные и изощрённые в кулинарии французы пошли дальше и от марсельской бедности (возможно, напевая «Марсельезу») сочинили рыбный суп — не уверен, что это можно называть ухой, а сами марсельцы дали такому супу название буйабес — из пяти и более обитателей вод морских, да в придачу ещё и морепродукты не возбраняются.

Видимо, автор «Книги рыб Гоулда» в кулинарном отношении человек вполне образованный, вот и затеял сочинить своё литературное рыбное…

Нет ничего проще, чем отказаться от памяти, и нет ничего трудней, чем хранить её. 

Что вы знаете о Тасмании? Навскидку, без загугливания? Тасманский дьявол? Я до этой книги примерно так. Еще смутно, что это не то австралийский штат, не то остров у берегов Австралии. То и другое верно, и штат, и остров: чуть больше полумиллиона человек населения, чуть меньше шестидесяти восьми квадратных километров площадь, более полутора тысяч километров длина береговой линии. Место зарождения  "зеленого" движения, много растений эндемиков и почти исчезнувшие эндемичные животные. Коренных тасманийцев не осталось совсем.

Хорошо, тогда с другой стороны, что об Австралии вообще? Наверняка больше. Кенгуру, коала, эму, аллигаторы. Крокодил Данди и всякое такое. А об освоении? Ну, каторжников туда ссылали, они…

Концлагерь. Удивительно, но при всей моей склонности избегать подобной тематики, это вторая подряд "лагерная" книга, которую я читаю. Совсем недавно был Клавелл с его "Королем крыс" и лагерем военнопленных Чанги, и вот Сара-Айленд - австралийская колония для британских ссыльных. То ли сто лет прошло, то ли японцы помягче англичан будут, то ли Клавелл зассал говорить о таких вещах, о которых осмелился говорить Фланаган. Когда читаешь Клавелла, то возникает впечатление, что ты в лагере бойскаутов, ощущение понарошку. У Фланагана такого даже рядом нет. Здесь все очень взаправду, все очень всерьез. Не зря Землю Ван Димена называли Вандемонией, землей демонов и ужасов она и была. Демонами были люди, которых отправляли туда отбывать наказания за порой незначительные проступки, и людей,…

Не очень я дружу с постмодернизмом, но на удивление этот роман вплыл в мой мозг и зацепил краешек сознания. Текст текучий, плавный, ускользающий, но одновременно жёсткий и прямой в конкретных деталях, никаких эвфемизмов и недоговорок. Кишки - это кишки, блевотина на ботинках бьющего - это скользкая блевотина, вышибленные ударом о шкаф мозги - это мозги, а разлагающийся, разбухший от воды труп - это безмолвный король, о бесславном конце которого мы всё же узнаем. Постмодернизм строится на цитатах и передёргиваниях, здесь тоже обман обманом погоняет. Слабо верится, что текучий язык текста присущ каторжному художнику Вильяму Гоулду, зачатому на ярмарке где-то между балаганами, росшему в работном доме и возмужавшему в Штатах отнюдь не среди высшего общества. Гоулду, который не Гоулд вовсе,…

Смотря на рыбок за стеклом аквариума, успокаиваешься и приходишь хоть в какое-то равновесие. Мелькание маленьких разноцветных искорок, а затем вальяжный заплыв гигантов, яркими красками заманивают в глубины вод. А если уж погружаться с аквалангом на глубину, где кораллы перемешиваются с буйством красок флоры и фауны морей, то восторг обеспечен. Все какое-то необыкновенно яркое, в движении и одновременно в покое, загадочно передвигаясь стайками, энергично дергая плавниками, перемещается в своем собственном хаосе. В общем, рыбы – это не только питательный ужин, но и еще отрада глаз и души. Ихтиологи явно знают что-то большее о развитии человека, потому как одна лопастеперая рыбка, решившая, что с нее хватит необъятного простора гидросферы нашей матушки земли, решила изучить и сушу. Так, в…

Каждый из нас - рыба. И хотя давно уже доказано, что эмбрион не повторяет в своём развитии стадии эволюции переходя от рыбы к земноводному и далее по списку, но никуда не деться от того, что первые девять месяцев жизни мы всё-таки плаваем. Вильям Бьюлоу Гоулд наверное так никогда этого и не забыл, где-то внутри него постоянно жило осознание, что он всё-таки рыба, и однажды это перевернуло всю его жизнь.

Невероятно сложно сказать как именно началась эта история. Началась ли она с того как Гоулд начал рисовать рыб или с того как в наше время тасманиец нашёл книгу рыб и погрузился в неё как в морскую пучину? И есть ли разница? Ясно одно - стоит только окунуться в книгу рыб, как она немедленно начнёт требовать всё больше внимания, погружать в себя как в вязкий ил и опутывать водорослями.

В…

У нас с братом в детстве были рыбки, аж целых два аквариума. Мы часами сидели около  и наблюдали за ними, а они, видимо, за нами. Это было очень интересное занятие: каждый вид рыбы вёл себя по-своему. Например, гуппи-трудяги, вечно спешащие и снующие туда-сюда, размножающиеся со скоростью света  ( как китайцы, ей-богу), или гурами - важные, толстые, так нам казалось, медленно проплывающие по своим рыбьим делам. Или божественные неоны - существа с другой планеты, непонятно как оказавшиеся у нас. Как ни странно, меньше всего нравились золотые рыбки, какие-то аморфные существа, постоянно раскрывающие рот, то ли просящие есть,то ли задыхающиеся, как я во время ковида. Такие воспоминания вызвало чтение этой книги. 

Если нет более рыб, то чей радостный всплеск возвестит, что теперь по глади…