Кто подглядывает за наблюдателями? Внимание, спойлер: это делаем мы

Автор: Клэр Фуллер (Claire Fuller)

Что такое вуайерист? Если вы заглянете в словарь, вуайерист — это тот, кто получает сексуальное удовольствие от тайного наблюдения за другими людьми, когда они обнажены или занимаются сексом. На самом деле, все мы употребляем это слово в более широком смысле: чтобы обозначить кого-то, кто любит наблюдать за другими, когда они не знают, что за ними наблюдают — безответный взгляд. Неудивительно, что вуайеризм и то, что я собираюсь назвать «наблюдением» богат преступлениями и тайными фантазиями: скрытным наблюдением через двойные зеркала, шпионажем с помощью камер наблюдения, подсматриванием из-за деревьев и подглядыванием в окна вагонов и машин. А как же мы, читатели таких романов? Разве мы не рассматриваем подобным образом персонажей, которые не могут посмотреть на нас в ответ, и испытываем какие-то чувства — удовольствие, отвращение, волнение — от этого безответного взгляда? Когда мы читаем, то делаем выводы о характерах и действиях. Делает ли это нас каким-то образом соучастниками преступлений, совершенных между этими страницами?

Существуют детективы, в которых используется традиционное определение вуайеризма, например, в «Щепке» Айры Левина и «Тарантуле» Тьерри Жонке . Несомненно, есть и другие, но исследования начинают вызывать у меня лёгкую тошноту. [В «Щепке» владелец многоквартирного дома следит за квартиросъемщиками с помощью камер, установленных в комнатах; в «Тарантуле» Ришар наблюдает за Евой через зеркало, пока она вынуждена заниматься сексом с другими мужчинами.] Существуют тысячи криминальных романов, в которых описывается желание подглядывать.

Любопытно, что большинство вуайеристов в романах — мужчины. И когда это происходит, они часто совершают самые ужасные преступления. В «Коллекционере» Джона Фаулза Фредерик Клегг следит за Мирандой из окон и дверных проемов: «Когда у меня выдавалась свободная минутка от документов и бухгалтерских книг, я вставал у окна и смотрел через дорогу — сквозь матовую поверхность окна, и иногда видел её». Каждый раз, когда он её видел — ставил крестик в дневнике наблюдений, в котором делал записи о бабочках. Он похищает Миранду и держит её в подвале своего дома.

Коллекционирование бабочек — это ещё не самое худшее. Наблюдатель, будь-то мужчина или женщина, почти всегда немного странные: у мистера Хилдича из «Путешествия Фелиции» Уильяма Тревора были маленькие руки и высокий голос. Он менеджер по снабжению на производстве и любит наблюдать за девушками и ученицами в столовой («на самом деле, мистер Хилдич любит наблюдать за всеми»). Ему также понравилось подглядывать за Фелицией после их случайной встречи, следуя за ней на машине, «волочась вдоль обочины, позволяя ей двигаться почти вне поля зрения, прежде чем он медленно поведёт преследование». Фелиция не знает, когда садиться в машину мистера Хилдича, что этот человек — серийный убийца.

Если вам маловато одного наблюдателя за книгу, то в романе «Крик совы» Патриции Хайсмит мы можем найти сразу трёх. Роберт шпионит за Дженни через окно, пока она выполняет свои «успокаивающие» домашние обязанности, Дженни, которая позднее проследит за Робертом до его нового дома, и Грег, который вечером подглядывал за Робертом и Дженни: «В доме теперь горели огни. Он представил, как они смеются и болтают и Дженни готовит на ужин большое блюдо салата, а дальше… — Грег не мог себе представить дальнейшее». На самом деле, в всех романах Хайсмит , вероятно, самое большее количество наблюдателей, начиная с «Цены соли» , заканчивая «Талантливым мистером Рипли» .

В «Крике совы» Роберт говорит своему психотерапевту: «У меня есть твёрдое ощущение, что если бы никто на свете не следил за тем, что делают другие — мы все бы сошли с ума. Предоставленные сами себе, люди не будут знать, как жить». Возможно, чтение художественной литературы не даст нам лишнего внимания при прокрутке фотографий наших бывших на Фейсбук. Но когда вымышленные наблюдатели также являются рассказчиками от первого лица — это становится действительно интересно. Вот когда у читателей нет выбора, кроме как влезть в голову наблюдателя. Одно из удовольствий от хорошей книги — погрузиться в психику другого человека, как бы неловко или отвратительно мы себя не чувствовали. На самом деле, чтение — одна из немногих форм искусства, которая позволяет нам некоторое время безопасно побыть кем-то другим. Но насколько это делает нас соучастниками?

В книге Зои Хеллер «Хроника одного скандала» пожилая учительница Барбара становится одержимой Шебой, коллегой — преподавателем, арестованной за секс с несовершеннолетним учеником. Барбара, являясь наблюдателем, ставит галочки (в одном из переводов книги это были самоклеющиеся звездочки — прим. пер.) — немного странная, одержимая одним человеком; при этом она вбила себе в голову, что не делает ничего плохого. Барбара следит за Шебой с самого начала — наблюдает за появлением Шебы в школе в её первый день; потом стоит в стороне и внимательно рассматривает Шебу, пока она знакомиться с преподавательским составом. Барбара следила за Шебой при любом удобном случае — и с более близкого расстояния и издалека через школьные окна: «Она смеялась … запрокинув голову так, что я могла увидеть её длинную белую шею и две темные точки ноздрей». Барбара педантичная и не заслуживает доверия, и всё же, так как роман написан от первого лица (с точки зрения Барбары) — мы находимся в тесном контакте с ней — стоим с ней бок о бок, внимательно наблюдаем, оценивая Шебу, которая не имеет возможности посмотреть на нас. «Я воспользовалась возможностью, пока Шеба рассказывала о своих украшениях, получше рассмотреть её лицо… Её лицо было удлинённым и худым, с чуть вздернутым носиком. И её глаза — нет, не столько глаза, сколько веки — были необыкновенны: большие бежевые пологи, окаймлённые бахромой ресниц». Это как если бы мы надели какой—то невидимый плащ и находились бы в паре дюймов от её лица, видя каждую пору и недостаток кожи, в то время как бедная Шеба не подозревает о нашем присутствии.

Барбара — очаровательная женщина, поэтому все странные и сложные черты связаны с её характером. Для контраста — несколько романов, опубликованных за последние годы, дают возможность женщинам — наблюдательницам просто перестать себя подозрительно вести: помощником в этих случаях обычно служит алкоголь и, возможно, это допускает более захватывающую концовку, так как они способны на искупление и перевоспитание, бросая пить.

Пьяные или нет, наблюдатели склонны к преувеличению. Это, кажется, в их природе; и если книга написана от лица ненадёжного рассказчика, то у читателей нет выбора в том, как будет развиваться повествование — за то время, пока мы пытаемся выяснить правду, рассказчик может поменять свою позицию на противоположную. В «Девственницах» Памелы Эренс повествование ведётся от лица Брюса, который с первых строк оказывается наблюдателем: «Мы сидим на лавочках и смотрим, как из автобуса выгружаются пассажиры». Он и его друзья «оценивают» какие «тела и лица» у новых студентов университета, приехавших в начале семестра. Это не внушает доверия, но, тем не менее, увлекательно — разве кто-то из нас не коротал время, наблюдая за людьми в ресторанах или очередях? Однако первое слово «мы» — это вообще-то Брюс и его друзья; его эффектное использование привлекает внимание читателя и вдруг «мы» — читатели тоже наблюдаем за Авивой, когда она выходит из автобуса, «её глаза … сильно накрашенные, какие-то почерневшие, сонные, глубокие».

В моем последнем романе «Горький апельсин» рассказ ведётся от первого лица — от имени Френсис, обнаружившую дыру в полу ванной комнаты, через которую можно шпионить за соседями. Она (Френсис) тоже немного странная, социально неадаптированная и одинокая. Она понимает, что шпионаж — это плохо, но не может устоять перед подсматриванием; в какой-то степени я надеюсь, что читатели будут задаваться вопросом — «сами бы они сдержались?». Итак, вы видите, что наблюдатели и вуайеристы бывают всех форм и размеров, а также полов. Они могут быть зловредными, безвредными, трезвыми или пьяными. Вы смогли бы опознать их по маленьким рукам, коллекции бабочек или их любви к пирогам с индейкой. Но будьте осторожны в своих оценках, когда вас приведёт в ужас вымышленный наблюдатель или вуайерист и помните, что читатели (включая вас) могут быть признаны виновными в подобном преступлении.

Совместный проект Клуба Лингвопанд и редакции ЛЛ