«Шутить, как?» Почему юмор так важен в детективах?

ДЖОН МЭЙ: У нас было не очень много серийных убийц в Отделе аномальных преступлений, не так ли?
АРТУР БРАЙАНТ: Если не считать отпиливания рук и ног, кипячения внутренностей, укладывания головы в сумочку Гуччи и сбрасывания ее с моста, то нет.

Первым спектаклем, который я когда-либо видел, была пьеса Джо Ортона «Ограбление», которая, вероятно, навсегда исказила мое представление о британской полиции. Фарс включает в себя давно украденный труп и голых грабителей банка, а также инспектора Траскотта из Скотланд-Ярда, потрясающе веселого полицейского, который специализируется на откровенной лжи, кражах со взломом и насилии. Я нашел его изумительным.

Комедия – коварная почва для писателей детективов. Фарс понятен в любой стране, а юмор – нет. Если американские шутки – это добродушный хохот над пирогом в лицо, то на моей стороне Атлантики его труднее определить; завязанный на культурные особенности, не поддающийся классификации и лучше всего мрачный или, по крайней мере, довольно жестокий. Идеальное оскорбление по-английски – это когда, уходя, вы думаете, что вам сделали комплимент. Англичане любят смеяться над человеческой слабостью, сексом, смертью, смущением, сарказмом, классом, деньгами и эгоизмом. Неудивительно, что юмор может быть с успехом использован в детективных романах.

Мысль о том, что люди могут существовать в сатанинской войне со своей собственной природой, может оказаться таинственно жизнеутверждающей для читателей. Главные герои романов Мюриэл Спарк, Саки, Берил Бейнбридж и Эвелин Во преследуют свои собственные цели, с волнующим пренебрежением к традиционной морали, чувствам и законам.

Я много лет писал детективы и комедии, прежде чем подумал о том, чтобы разместить в современном Лондоне пару оторвавшихся от действительности пожилых детективов. Я решил, что Брайант и Мэй (названные в честь британского спичечного коробка) должны возглавить специализированное подразделение, мало чем отличающееся от того, в котором работал мой отец-ученый. Когда его подразделение сбежало в США, моя мать отказалась переезжать со своей новосозданной семьей. В результате мой отец остался в Лондоне и теперь можно только гадать, какой могла бы быть его карьера. Вымышленный Отдел аномальных преступлений переписывает хронологию его подразделения, перенося его историю в 21 век – мой способ исправить ошибку, за которую я был ответственен.

Одно дело – создать забавного персонажа, а другое дело – сознательно написать остроумный криминальный роман. Юмор должен возникать органично; нельзя просто загонять персонажей в забавные ситуации. Также важна моральная сторона вопроса, хотя бы для того, чтобы отбросить мораль в сторону. К трагедии внезапной смерти и ее расследованию нужно относиться серьезно, юмор должен распространяться только на тех, кто и не подозревает, что они забавны. Люди наиболее смешны, когда они отчаянно серьезны.

Как добиться естественного развития юмора в рассказе?

Этому поможет правильное мышление. Я бы порекомендовал почувствовать радостное смирение. И вам нужно правильное место. В Лондоне невозможно тусоваться и не рассказывать истории. Гротескные версии моего собственного опыта обычно находят отражение в рассказах. Так много моего детства прошло в центре Лондона, что я рос, считая Гайд-парк сельской местностью. Нас окружали люди, которые казались нормальными, но становились эксцентричными, когда попадали в переделки. 2000-летняя история Лондона полна невероятных происшествий, в которые можно добавить красок. В каждый том входит огромное количество исторических и географических исследований. Когда я натыкаюсь на заголовок в прессе, который гласит: «В рыбной лавке продается кокаин», в книге он появляется как: «Мы совершаем набег на похоронное бюро? Замечательно, правда? Возможно, нам стоит немного прокатиться на картинге вокруг местного крематория».

Я действительно понятия не имел, найдет ли первая книга – никогда не предназначавшаяся для цикла – свою аудиторию. Я полагал, что она была слишком эзотеричной, чтобы добиться успеха. Брайант и Мэй сейчас вместе готовят свою 20-ю книгу. Практически каждое расследуемое ими дело имеет реальное происхождение, а самые невероятные из них часто бывают самыми правдивыми. «Кровоточащее сердце» (The Bleeding Heart) основан на жуткой местной легенде, которая возникла во дворе «Bleeding Heart», всего в нескольких минутах ходьбы от моей квартиры.

Это неписаный закон, согласно которому юмористические детективы не должны быть актуальными, но я привязал все преступления к конкретному времени, от лондонских террористических атак и антикапиталистических беспорядков до освобождения нелегальных иммигрантов. Реалистичный фон поможет вам действовать безнаказанно. Здесь нет никаких сверхъестественных элементов, никаких нечестных уловок, только отвлекающая тактика и ловкость рук в странных ситуациях. В конце концов, дела разворачиваются в городе, где часовни продаются как ночные клубы, где власти собираются украсть парки у детей, где жители до сих пор привязывают цветные ленточки к воротам «Cross Bones», кладбища проституток 18 века в католическом анклаве. Иногда единственный ответ – мрачный смех.

Конечно, вам все сойдет с рук, если вы скажете это с серьезным лицом, что отчасти объясняет силу Агаты Кристи – и особенно Шерлока Холмса. Приключения Холмса были малодостоверными. Мужчины сходили с ума в запертых комнатах или умирали от испуга без всякой видимой причины. Женщины были просто неузнаваемыми. И даже когда вы узнаете, как это было сделано или кто это сделал, какой сумасшедший решил бы убить кого-нибудь, отправив редкую индийскую змею по шнуру для колокольчика? Кому в здравом уме пришла бы в голову идея нанять рыжеволосого мужчину для переписывания книг, чтобы обеспечить прикрытие для ограбления? То, что когда-то было смертельно серьезным, теперь очень забавно.

Нам по-прежнему нравится Эркюль Пуаро, потому что он, как и Холмс, вводит нас в затерянный мир. Кристи любила своих полковников, горничных, викариев, взбалмошных дебютанток и вдовствующих герцогинь. Но в то время, когда их писали, никто не считал их реалистичными. По крайней мере, решения Конан Дойля обладали своего рода странным викторианским правдоподобием, в то время как жертвы убийства Кристи, очевидно, принимали десятки посетителей за несколько мгновений до своей смерти, выстраивавшимися в очередь перед их спальнями, как за дешевыми авиабилетами, а ее жертвы были убиты фальшивыми горшками с вареньем и оружием, привязанным к обрывку веревки, ядовитыми штучками и пружинными ножами.

Мы, конечно, не можем уйти от этой старой чепухи и в наши дни, типажи не меняются. Персонажи Диккенса все еще вокруг нас, они бесконечно перевоплощаются. Я, конечно, знаю современные версии миссис Джеллиби, филантропки, которая не видит, что ее собственная семья нуждается в помощи. Поскольку мои детективы веселятся над своей собственной близостью к смерти, им разрешено использовать много сухого кладбищенского юмора. Однако я осторожно отношусь к жертвам и почитаю их выше злодеев. В основе забавных событий должны быть серьезные намерения.

Критики не правы, когда полагают, что юмор в детективе опошляет разворачивающуюся драму. При правильном исполнении верно обратное; он может выдвинуть на первый план все сюрреалистическое и абсурдное, что есть в преступниках и их следователях. В «Апельсинах и лимонах» я начал с изучения детских стишков Лондона, а закончил изучением истории религиозных восстаний. Если рассказ хороший, найдутся места для обеих тем.

В детективных романах юмор может использоваться для выявления недостатков, а не подтверждения убеждений, оставляя читателям достаточно пищи для размышлений. Чувство юмора является неотъемлемой частью жизненного баланса, но его также нужно держать под контролем. Я меняю уровень юмора по сюжету, выстраивая смешные ситуации вокруг серьезных преступлений. Если тебе не нравятся шутки, можешь сосредоточиться на драматической части.

Будучи книжным ребенком, я заставлял других смеяться, чтобы не подвергнуться издевательствам. Юмор – это способ выживания в реальной жизни. Моя любимая юмористическая литература – это история своенравных персонажей в безвыходных ситуациях. Я помню, как читал историю П. Г. Вудхауза, в которой два неумелых болвана похищают ребенка, чтобы спасти его и произвести впечатление на девушку, но они умудряются похитить не того ребенка, а также мрачную испанскую историю, в которой воры решили украсть картину, выбранную из книги по искусству, не понимая, насколько огромна «Герника». Обе истории связаны с преступлениями, усугубленными ошибочными намерениями нарушителей закона и ускоренными паникой. Братья Коэн всегда понимали, насколько важно, чтобы их аудитория знала больше, чем игроки, поэтому, когда компрометирующая зажигалка остаётся на месте преступления в «Просто кровь», мы кричим: «Подними это, идиот!» Они также не боятся заниматься экзистенциальными прозрениями, поскольку частный детектив М. Эммет Уолш остается умирать на полу в ванной, зная, что последним зрелищем в его грязной жизни будет нижняя часть раковины.

Я никогда не считал свои криминальные романы откровенными комедиями, потому что они, как правило, содержат трагические элементы, связанные с методикой моей работы. Первый набросок всегда серьезен, а комедия появляется на несколько вариантов позже. В любой угрожающей ситуации могут развиться элементы фарса. Мой самый откровенно юмористический детективный роман «Пластик» был основан на реальной истории, рассказанной мне подругой, которая на выходных присматривала за многоэтажной квартирой и столкнулась с предполагаемым преследователем в жутком затемненном здании. Моя героиня обладала абсурдно-оптимистическим складом ума, что делало историю легкой. Было бы слишком легко (и лениво) написать стандартный триллер о женщине в опасности. Интересный, противоречивый персонаж всегда может дать комические возможности.

Когда я начинаю новый роман о Брайанте и Мэй, мне всегда приходит в голову образ: офисные работники в Лондоне во время летних перерывов на обед едят бутерброды, сидя на надгробиях. Их окружает незнакомое прошлое, но они не замечают, что их обеденный парк – кладбище. Юмор уже присутствует в людях и местах, окружающих нас – его просто нужно извлечь и добавить в подходящую драматическую субстанцию.

Автор: Кристофер Фаулер (Christopher Fowler)

Совместный проект Клуба Лингвопанд и редакции ЛЛ