Сияние «жеможаха». Гриша Недоквасов

Итак я начала читать «жеможаху» Синицкой. Уже на пятой-десятой странице оценила ее изысканный стиль: вагончики прекрасных эпитетов, сравнений и метафор гладко покатились по рельсам сюжета вглубь нашей истории. Быстро определила: снова книга филолога и для филологов. Затронуто время военное и предвоенное: убийство Кирова, несправедливые аресты, расстрелы, блокадный Ленинград, бои и сражения или случайная погибель. Однако роман едва ли ни позитивный: все умирают легко и быстро, никто почти не мучается, а иные трупы и просто лежат десятилетиями в снегах Севера, пока герои – беглые зэки – и читатели не наткнутся на них! «Осмотревшись, Гриша обнаружил, что свёртком одеял, к которому он ночью прижимался, был одетый по-зимнему мертвец. Судя по всему, он был охотник и умер несколько лет…

Три повести, собранные под одной обложкой и, объединённые одной темой. И как не странно тема эта, переходящая из года в год, из премии в премию, ужас советского прошлого, а именно сталинского периода. Разбирать насколько творчество госпожи Синицкой соответствует исторической действительности это все равно что историю сталинской эпохи учить по «Детям Арбата» и «Детям моим» , то есть просто не стоит. Синицкая пишет свой мир и сочиняет свою историю. Ну на то она, и писательница, и сочинительница. Поэтому содержание повестей можно отмести в сторону, они убоги. Но вот на стилистику данных произведений внимание, хочешь - не хочешь, обратить приходится. У некоторых читателей манера писательницы Синицкой может вызывать восторг и умиление, как она лихо умеет складывать слова в предложения. У меня…