Ordeal. Book Three: Bleak Morning / Хождение по мукам. Книга 3: Хмурое утро (на английском языке)

Жизнь - могучая сила. Даже во времена глубочайших исторических сдвигов и тяжелых испытаний люди вылезают из материнского чрева головой вперед и со злым криком требуют себе места в этом бытии, по вкусу или не по вкусу оно приходится их родителям; люди влюбляются друг в друга, не глядя на то, что внешних средств для этого у…

Если человеку для счастья нужна непременно теплая постелька, да тихая лампа, да за спиной еще полка с книгами, - такой не узнает счастья... Для такого оно всегда завтра, а в один злосчастный день нет ни завтра, ни постельки. Для такого - вечное увы...

Четыре года истребления человечества – пустяки в сравнении с тем, что готовится. Истребление революции у нас и во всем мире – вот основное… И тогда – всеобщая, поголовная мобилизация личностей, – обритые лбы и жестянки на руке… И над серым пепелищем мира – раздутый, торжествующий ужас…

Если человек сам себя не любит, тогда он никого не может любить, - на что он тогда пригоден? Например, бесстыдники, подлецы - они себя не любят... Спят они плохо, все у них чешется, вся кожа свербит, то злоба к горлу подходит, то страх обожжет... Человек должен себя любить и любить в себе такое, что может любить в нем…

Тот хорош командир, кто при самых тяжелых обстоятельствах держит в памяти сложную душу бойца, доверенного тебе...

Ветерок из оврага нам спать не даст. Лучше поплетемтесь-ка потихоньку под звездами. До чего хорош мир! — Он поднял хитрое красное лицо, будто проверяя: все ли в порядке в небесном хозяйстве? — Разве это не чудо из чудес, душенька: вот ползут две букашки по вселенной, пытливым умом наблюдая смену явлений, одно удивительнее…

И тем страшнее, упорнее был бой, что с обеих сторон дрались русские люди...Одни - за неведомую новую жизнь, другие - за то, чтоб старое стояло нерушимо.

За время войны я увидел, что человек чрезвычайно живучее существо, несмотря на то, что ранить его легко и он так чувствителен ко всякой боли...

Вот встречаешь человека и проходишь мимо рассеянно, а он перед тобой, как целое царство в дымящих развалинах...