Edmond et Jules de Goncourt. Germinie Lacerteux. Edmond de Goncourt. Les freres Zemganno (сборник)

наконец в незапланированном французском марафоне наметился просвет! нет, здесь тоже есть любовь,но, несмотря на то, что она оказывает решающее воздействие на жизнь главной героини, она здесь не в центре. в центре судьба. живой человек. и его нравственное падение(если рассуждать в ключе существования нравственности, конечно). я прочитала перед самым непосредственным началом ознакомления с книгой рецензию(или даже не одну), поспособствовавшую моему 'заранее'-мнению, некому ожиданию тягомотины и сложности. но, повторюсь, здесь судьба, жизнь. и далеко не простая, но после Флобера, Стендаля, Бальзака и Мопассана братья Гонкуры-что выдох вместо вздоха. это однозначно намного более другое в сравнении с вышеупомянутыми.

Часть удовольствия при чтении книги я получила от вступительной статьи, основательной советской, где, как ни странно, цитат Маркса, Энгельса или Ленина не было. Видимо, не добрались они до Гонкуров. Тем не менее заряд пафоса на тему загнивающей Второй Империи, попытках ее осмыслить, ошибочности выбранного пути искусства ради искусства, второстепенности Гонкуров в ней содержался вместе с описанием литературной жизни того времени, немножко Эмильки, немножко Флобера, немножко Тургенева вон. Без этой статьи со всеми ее недостатками половина впечатления от "Жермини Ласерте" прошла бы мимо.

До знакомства с этим романом у меня не было предубеждений по поводу авторов. Даже вступительная статья не убедила. Есть же в конце концов вон премия гонкуровская. Недостатки полезли при чтении. Возможно,…

К этой истории я отношусь очень трепетно, этот роман, несмотря на свою простую сюжетную канву, смог вызвать во мне бурю эмоций и впечатлений, его лиризм проник в самое сердце, оставив неизгладимое впечатление. Мне сложно объяснить, чем же меня так задела эта вырванная страничка из жизни цирковых артистов, но в «Братья Земганно» определенно что-то есть – такое тонкое и необъяснимое, хрупкое словно стекло, словно счастье. Максим Горький назвал его «трогательным», возможно в этом и кроется все чудо второй работы Эдмон де Гонкура, написанной – увы! – уже без младшего брата. Несмотря на преобладавшую критику в адрес произведения, я соглашусь с Флобером, который осудил предисловие: «Зачем вам понадобилось говорить непосредственно с публикой? Она не достойна ваших признаний». Действительно,…

Рекомендую!