Живой как жизнь

Старики почти всегда воображали (и воображают сейчас), будто их дети и внуки (особенно внуки) уродуют правильную русскую речь.

Очень интересно, образно, живо пишет Корней Иванович. Очень горячо он поддерживает русский язык. Но... Но многие формы слов, возникшие в те времена, так и не прижились в итоге. Матеря, скатертя, по-прежнему режут слух, в метре, из бюры, нет польта кажутся жутко безграмотными и уродливыми. Поэтому я все же склоняюсь к тому, что русский язык не нуждается ни в какой защите. Он сам благополучно изживает все, что оказывается чужеродным, насосным. А ещё, читая Чуковского, воочию видишь, как продолжают отмирать старые слова. Сейчас уже никто не говорит службист, и значкиста не встретишь. Меня лично радует, что стало намного меньше появляться всяких сокращений и…

Мои ожидания разошлись с реальностью. Настроившись на череду лингвистических наблюдений и анекдотов, стрессовым оказался переход к последовательному разбору потенциальных опасностей для великого и могучего. В первой части мысль горностаем прыгает с синхронного на диахронный аспект: можно улыбнуться, представляя реакции Корнея Ивановича на современные языковые процессы, насладиться лингвистической рефлексией в действии. В духе: а некоторые и поныне "кушают", или "ну, со спутником ты, мил друг, погорячился" Юра, мы всё...

Иногда привычные слова вдруг приобретают новый смысл, который более актуален, чем прежний. Таково, например, слово спутник, которое внезапно прогремело на всех континентах в качестве всемирного термина, применяемого к искусственным небесным телам, из-за чего…

Обращаться с языком кое-как — значит и мыслить кое-как. Толстой Л. Н.

Я всегда с охоткой читаю книги на филологические (и околофилологические) темы. Может, по той простой причине, что несколько лет назад черт меня дернул поступить на лингвистику. А образ Чуковского - мастера слова в моей голове давно вытеснил уже образ Чуковского - автора детских книг. "Живой как жизнь" - книга о Великом и Могучем. О том, как динамичен и силен наш с вами язык, как быстро в нем происходят различного рода изменения.

Нет ни на миг остановки, и не может быть остановки. Здесь все движется, все течет, все меняется. И только пуристы из самых наивных всегда воображают, что язык - это нечто неподвижное, навеки застылое, - не бурный поток, но стоячее озеро.

Про слова иноязычного происхождения много чего сказано:…

Чуковский с детства был для меня каким-то добродушным дедушкой с веселыми сказками, которые легко запоминаются наизусть. Так было до момента, пока в руки не попалось его собрание сочинений в двух томах. И передо мной предстал все тот же добродушный дедушка, только еще литературный критик, историк литературы, мемуарист, теоретик художественного перевода, лингвист. Человек, влюбленный в русский язык.

Для него русский язык - это маленький ребенок со своими причудами, находящийся в постоянном развитии. Он так ласково говорит обо всех изменениях в нем, как будто мы с ним разговариваем о внуках. В процессе чтения создается непередаваемое ощущение диалога с автором, потому что он обращается напрямую к каждому читателю, выкладывая все свои огорчения, недоумения и заботы по поводу новых языковых…

Великолепно! Ощущение, что побывала на литературном вечере или "прослушала " курс лекций о языке в исполнении прекрасного рассказчика (сама пишу и не знаю, одобрил бы автор обороты речи в этой рецензии, или скривился бы от некоторых слов и выражений). Познавательно и поучительно. Когда тебя коробит от употребления фразы "подписать договорА" или "вкусное кофе" - помни, ты не одинок)) Интересно было узнать какие именно слова коробили наших предков, что они считали за "неологизмы", "иностранщину" и "манерничанье". Некоторые выражения прижились и удивительны сейчас, некоторые радикально поменяли свой смысл (например я не знала, что кавардак - это блюдо для русской элиты было), некоторые забыты, несмотря на количество сломанных копий за них и против. И невольно смотришь на современное…

Корней Иванович Чуковский - его знают все и ребенок, и взрослый, кто не читал его в детстве (очень сомневаюсь, что такие люди есть), тот обязательно читал его детям или внукам. Его настоящее имя Никола́й Васильевич Корнейчуко́в, которое, как правило, мало кому известно. Это русский советский поэт, публицист, литературный критик, переводчик и литературовед, детский писатель и журналист. Он - самый издаваемый автор детских книг в России. Книга "Живой как жизнь" рассказывает о развитии русского языка и его особенностях. Специально посмотрела в дополнительной литературе и не сразу поверила своим глазам, - книга написана в 1961г. и впервые опубликована 1962г. , настолько она актуальна на сегодняшний день. В ней много примеров, о том, что за чистоту русской языка всегда болел даже…

Иногда я действительно не понимаю, как я могла пройти мимо тех или иных книг. "Живой как жизнь" это именно одна из таких незаслуженно "потерянных" книг. Первое, что подкупает (но и на самом деле немного пугает), то, с какой любовью и нежностью Чуковский говорит о русском языке. Как он его защищает от пуристов и необразованных людей, как беспокоится о его судьбе, как сетует на себя же, что не может принять новых слов или значений. С другой стороны в некоторых моментах, когда Чуковский отходит от проблем собственно лингвистических и скорее переходит на вопросы морали (вопросы о сленге и ненормативных употреблениях) автор совсем уж перестает быть добрым Корнеем Ивановичем и клеймит всякого, кто звОнит, а не звонИт бездуховным существом, которого и человеком-то не назовёшь. Говоря о прочих…

Книга из тех, которые задвигают на полку со сменой эпохи. Спасибо жене-филологу, которая нашла ее в калининградском "Доме книг". И книга оказалась ничуть не хуже и не скучнее современных филологических научно-популярных изданий. Да, часть лексики устарела, да примеры уже ушли из оборота, но по существу, язык остался таким же живым и постоянно меняющимся. Традиции принятия или не принятия иностранных слов -- остаются. Новояз теперь рождается не в партийной или творческой среде, а прямо на веб-страничках. Но идеи те же самые! Общий уровень грамотности, конечно, вырос, в сравнении с раннесоветским периодом, но, пройдя некий пик, практика употребления языка стала скатываться вниз, от невнимания, невостребованности.

Талант Чуковского как исследователя языка и популяризатора раскрылся для меня…

Повышение образованности в стране и привлечение внимания большого количества читателей к тем вопросам и проблемам, о которых они раньше не сильно задумывались, породило спрос на научно-популярную литературу. Спрос стал существенно расти после Великой Отечественной войны, и, как отмечает Корней Иванович, как раз в шестидесятые стало издаваться большое количество книг, посвящённых культуре речи. Среди этих полнёхоньких полок только его книга стала всеобщей любимицей, во многом пережила остальные, чтобы стать той классикой, о которой слышали многие, даже если не читали.

Первая причина возникновения этой книги — желание ткнуть носом в речевые проблемы того времени, вызывающие «худосочность мысли». С жаром, с пылом, но аргументированно, не только как писатель, но и как филолог, Чуковский…

Книга посвящена русскому языку, его состоянию в середине 1960-х годов, немножко его истории, чуть-чуть прогнозам на будущее. И ругани в адрес пуристов, к которым, если уж быть до конца беспристрастным, автор и сам относится. Ну ладно, пусть не ругани. Отстаиванию своей точки зрения. При этом Корней Иванович обругал бы и мою только что написанную фразу: он считал верным только "на адрес". Он не допускал не единой возможности изменения предлогов, и тем самым, пожалуй, и сам был до некоторой степени пуристом. Мог ли он представить себе сегодняшние выражения типа "участвовать на олимпиаде" или "переговоры по газу"? Даже мне такие предлоги кажутся отвратительно неверными, а уж Корнею Ивановичу от них, я думаю, вообще плохо стало бы.

В целом книга соответствует своему времени. Примите это во…