Мой лейтенант (сборник)

Даниил Гранин – два романа – две философии жизни. Совсем разные, но оба претендуют на монументальность: «Мой лейтенант» – воспоминания о Великой Отечественной, о героической обороне Ленинграда от лица молодого инженера, добровольно отправившегося на фронт: что его толкало, какого было [i]там[/i], как всё менялось во время боёв и отступлений, и после. «Зубр» – биография знаменитого (в кругах достаточно узких, чтобы узнать о нём только из этой книги) зоолога и генетика Тимофеева-Ресовского, его жизнь, связавшая эпохи. И «Зубр», и «Мой лейтенант» основаны на реальных событиях. Они об истории, о реальных людях и поступках. Гранин изо всех сил привлекает свидетелей, прикрывается воспоминаниями и документами. А всё равно на первый план вылезает художественная составляющая литературы –…

Сразу должна сказать, высокая оценка, которую я поставила книге, целиком и полностью заслуга "Зубра". Титульный же роман (хотя романом его язык не поворачивается назвать и по объему и по содержанию это скорее повесть) оставил меня в неком недоумении, поэтому оценить его я затрудняюсь. Само построение сюжета выглядит довольно странно - обрывочные воспоминания, непонятное раздвоение личности автора, общее ощущение набросков к полноценному роману или скорее даже мемуарам. Читается такой формат, конечно же легко, но что стоит за этим повествованием?! Нет, меня совсем даже не смущает "негероическое" изображение войны во всей грязи и неудобных подробностях. Понятно, что там было всякое: и дезертирство, и предательство, и некомпетентность и много-много такого, о чем всем хочется забыть и…

«Люцифер» Впервые с Люцифер мы познакомились на одном из шабашей, которых в ту пору было множество. Инквизиция ещё не достигла своего расцвета, наука же ещё не имела такого авторитета и компетентности, церковь не была ещё так хорошо организована, к тому же была занята другими делами, — и до «нечисти» не было никому никакого дела. Да и нечесть хоть и была классом древнейшим, я бы даже сказал — хтоническим, но занялась она в то время принципиально новыми вещами, переняв от богов часть их функций по наказанию и устрашению. Святое мракобесие тогда не начало своего победного шага по планетам вселенной и мы спокойно делали то, что должны были делать, то, что делали всегда, но потом в один миг — внезапный поворот — это стало чем-то постыдным и опальным.

Святые места с языческих времён,…

Вот это вот издание — два произведения под одной обложкой. Сразу думаешь: зачем? И тут, вдруг, вспоминаешь еще две книги, которые прочел незадолго до этого. Географ Иванова и Лавр Водолазкина. Биографичные, судьбинские, по-своему каждая из них рассказывает о людях необычных, желающих странного, не-таких-как-все. По отдельности и «Лейтенант», и «Зубр» хороши как биографии, как портреты интересных людей, снимки эпохи, взгляд из сегодня в прошлое страны. Но только при совмещении впечатлений от двух книг, при их сопоставлении возникает стереоэффект.

«Мой лейтенант» — автобиографический взгляд Гранина-умудренного-опытом-писателя на молодого Гранина — восторженного парнишку прошедшего через горнило войны и еще более трудное мирное время, где вопросы, которые ставит жизнь перед тобой, намного…

Иногда мне кажется, что в этом не чудо, а явный умысел - донести, сохранить в живых именно подобный, отмеченный шрамами всех событий, экземпляр.

Я давно заметила разницу между тональностью текстов тех, кто что-то пережил и хочет поделиться, чтобы сохранить факт события или помочь своим опытом, и тех, кто хочет читателя пробить на эмоции. Первые честны, обстоятельны, конструктивны. Вторые манипулятивны. Первым веришь, вторых заносишь в ЧС. Даниил Гранин - безусловно, из первых. Двух его книг, конечно, мало, чтобы делать какие бы то ни было заявления, но пока Гранин предстал передо мной как летописец, хранитель эпохи. В "Моем лейтенанте" он сохранил собственные воспоминания о войне, в "Зубре" же он - исследователь, биограф, который скрупулезно собирал воспоминания о Николае…

Воспоминание о Данииле Гранине осталось еще со школы, с его повести "Эта странная жизнь", которая по сей день остается одной из самых важных книг в моей жизни.

Но с "Моим лейтенантом" и "Зубром" вышло иначе. Конечно, истории очень хороши. "Мой лейтенант" - роман о войне. Но не растиражированная пропагандой, памятью подвига народа, а просто человеческая история о самой простой истине - "война - это страшно. Это тяжело и по большому счету никому не нужно". Честная такая исповедь. "Зубр" - это почти что сказка. Повесть о великом, целостном человеке. Читаешь, восхищаешься и думаешь, что быть такого не может. Как умудряются эти люди-глыбы быть одновременно всем и везде? И не терять своего величия.... И по мере движения от страницы к странице, становишься сам все меньше, все более…

Комок окопной грязи (повесть "Мой лейтенант") Всё по секретным документам (с) Дисклеймер: автор рецензии очень болезненно воспринимает то, что относится к памяти Великой Отечественной войны и Светлой памяти павших героев. Мнение автора может не совпадать с принятым в либеральном сообществе. Когда я выбирала на августовский уровень произведение автора "Блокадной книги", я не ожидала, что оно поразит меня ещё больше. К сожалению, поразит неприятно. Такое ощущение, что эти две книги были написаны разными людьми. "Блокадная книга" отнюдь не лакировала действительность, лично у меня от неё тряслись руки и ком подкатывал к горлу. Но правда и грязь - всё же разные вещи... Мне прекрасно известно, что война - это не весёлый марш в парадной форме с золотыми погонами. Война - это годы голода,…

Конец июля 2017 года, жара, машина медленно преодолевает очередной перевал. Позади Семинский перевал, Чике-Таман, Кату-Ярык, непопулярный южный берег Телецкого озера, дороги до которого в немецких навигаторах просто нет. А на наших картах, наоборот, трасса с индексом есть, а в реальности на местности ее не найти, вместо этого - скотопрогонная тропа, но не для "железных коней". И тем не менее такой отпуск прекрасен сам по себе. И вот 1-го августа я узнаю о новом задании для Долгой Прогулки - это романы Гранина, один из которых "Мой лейтенант".

76 лет назад, в тысячах километрах от Горного Алтая, в Ленинграде тоже было жарко. Поначалу это относилось только к погоде, а потом уже и к условиям жизни.

Вот что писала моя бабушка о тех днях: "И страшно все ворошить, и хочется поделиться с людьми…

***

Старуха. Она давно уж одна; к ней никто не приходит. Кто помнит её лицо? Сегодня мало кто. Да и раньше пытались скорее забыть испещренное шрамами и язвами вспухшее лицо. Как старела она – это она ясно помнит. Каждый, кто вернулся тогда, проклятый, будто подмененный, доживал свой век и уносил с собой под землю порою сокрытые ото всех, от родных, воспоминания. Каждый навещал старуху, постоянно мучая её и пытая, пиная и разрывая, но все равно навещал. А теперь стареет она гибельно, хоронит таких же стариков в неподвластных времени блестящих орденах и медалях. Тогда ещё было торжество. Сегодня сомнения и загадки. Старуха ждет и готова принять любого, но от неё остались одни вопросы.

В чем истина? Кто прав, а кто виноват? Больше потеряли или больше получили? Почему блокада? Выиграли или…

Фонвизин сказал, что молодой человек подобен воску. В действительности, в молодости каждый лепит себя сам, добавляя те или иные черты. Порой они не так нужны и не так важны, но разве в юности мы можем трезво отнестись к своему разуму и возможностям? Нет, люди способны лепить себя в молодости, чтобы в старости оценить качество и труд "скульптора" с высоты прожитых лет. Так и Гранин в своем романе, ведя повествование от лица молодого лейтенанта, рассказывает о страшных событиях блокады, при этом оценивая себя в молодости, ведь так легко проводится параллель между героем и самим автором. Причем рассказывает он о событиях и самом себе без прикрас, без налета лжи и фальши, описывая события вполне правдиво и реально. И читатель видит не только то, каким был герой в молодости, но и то, каким…