Homo faber

Эта книга была куплена еще в мохнатом начале 2000х в попытке подкрепить обучение германистики прочтением литературы в оригинале. Но на чтение сверх программы меня тогда не хватило, так она и пролежала около 20 лет. Лучше бы и осталась лежать, но захотелось мне-таки взять ее в руки. Скучнейшая книга, отвратительный главный герой, и мое полное непонимание, для чего же она была написана. Наверняка, более эрудированные германисты уже разобрали ее по косточкам и нашли тут скрытый смысл, но все эти метания между наукой и любовью мне были не близки еще со времен Отцов и детей. Ну и когда герой умеет в двух последовательных предложениях нелицеприятно отозваться сразу и об индейцах, и о женщинах, а в другой сцене унизительно обойтись с темнокожей уборщицей, то даже с моей толерантностью к "другим…

Тот редкий случай, когда понимаю, что рецензию писать надо, а писать-то и нечего, нет никаких слов.
Книга «Homo Фабер» для меня попала в разряд книг, где непонятный главный герой творит непонятно что непонятно почему. Ну вот я от слова совсем не поняла эту книгу. Она не вызвала у меня никаких эмоций - ни положительных, ни негативных, только недоумение в конце.
Хотя нет, отдам небольшое должное сюжетному повороту с Сабет - тут тоже я испытала хоть какую-то эмоцию. До прочтения книги я, кстати, не слышала про её репутацию, поэтому ничего не знала о ней.

История о 50 летнем Вальтере Фабере, который вспоминает свою жизнь. Он сожалеет о многих своих поступках, как и большинство людей. Нужно помнить о том, что жизнь одна и нужно ценить каждый момент и людей, что рядом с тобой. Наш герой не ценил и в итоге остался один. В целом читать было не напряжно, пару мест в книге, конечно же, удивили неприятно, но без лишней грязи.

Верите ли вы в случайные совпадения? Ну, бывают иногда, правда? Однако, столько роковых случайностей, как в этом романе, свалившихся на одного человека, еще надо поискать.

Начало очень интригующее - герой летит в Венесуэлу, в полете отказывают два мотора из четырех и экипаж совершает вынужденную посадку в мексиканской пустыне. Описание нескольких дней, проведенных пассажирами самолета в пустыне, совершенно невообразимы: жара, недостаток пищи и воды, неопределенность. Попутчик Фабера неожиданно оказался братом его давнего друга. Забегая вперед отмечу момент, который меня поразил до глубины души, - почему ни Фабер, ни Иоахим, ни Ганна совершенно не интересовались что с каждым из них сталось? Настолько ли крепка была дружба и любовь, как утверждает рассказчик? А рассказчиком выступает сам…

Этот роман не стоит читать тому, кто вырос на Толстом, Достоевском, Чехове, Солженицын. Эта роман далек от высокого класса литературы. Возможно мой менталитет плохо понимает менталитет швейцарского автора, а точнее главного героя. Я так и не увидела духовного роста главного героя, пожет быть он и не подразумевался... Главный герой постоянно курит, бреется и потеет, на каждой второй странице. То что он спал со своей дочерью совсем не расстраивает его. Хотя он мог это предотварить , но почему-то он так и воспользовался своим критическим мышлением, которым очень хвалится. Да еще бесит что он постоянно свою сумку называет Hermes-Babyю Ну что за недолекий человек... Неприятно читать, читала только потому что надо было читать книги на немецком языке перед экзаменом

Мужчина считает себя властелином мира, а женщину — своим зеркалом. Властелин не обязан изучать язык тех, кого поработил, а женщина вынуждена знать язык своего господина, но от этого ей мало проку, ибо она осваивает язык, на котором всегда оказывается неправой.

Повествование ведется от лица Вальтера Фабера – пятидесятилетнего инженера, убежденного материалиста и технократа. Он сам говорит, что философия и искусство чужды ему, как и брачные узы и чувства, которыми так переполнены женщины. Он эгоист, лишенный сентиментальности, этакий продукт индустриального общества, где во главе угла холодный разум, расчет и наука. Ему чужды фантазии и суеверия.

Я не верю ни в роковое стечение обстоятельств, ни в судьбу. Как инженер, я привык иметь дело с точными формулами теории вероятности.

Я часто…

В романе две линии повествования, к чему не так легко привыкнуть, настолько хаотично они переключаются. Одна - это настоящее, другая - воспоминания о прошлом, и это не экскурсы, это именно мысли и воспоминания Вальтера Фабера, в голове которого мы находимся и с чьего фокуса смотрим на окружающий мир. То, чего он не видит, не знаем и мы. Никаких поблажек, мы полностью отрезаны от остального мира. Да и то, что видит Вальтер, мы не видим полностью. Только то, что он считает нужным заметить, как это обычно бывает с нами в обычной жизни. Всябытовая рутина проходит мимо сознания, не акцентируя внимания на механических действиях, а потом возвращаемся и проверяем, закрыли ли мы дверь? Иногда этого не хватает в повествовании, чтобы оно стало более объемным и реальным, но наш герой не имеет даже…

Роман выглядит и читается до того современно, что если не обращать внимания на приметы времени вроде разрешения курить в самолёте и путешествия на пароходе как одного из рутинных способов пересечь Атлантику, его запросто можно принять за написанный в 21 веке. И заодно находящимся в каком-нибудь списке Букеровской премии, поскольку он как раз в духе многих выбираемых в неё романов: внутренний мир человека в возрасте, который вспоминает ошибки прошлого и одновременно продолжает ошибаться в настоящем. Или, может, за написанный французским современным автором, так как у меня сложилось впечатление, возможно, превратное, что подобный стиль и акценты характерны именно для них. Макс Фриш – швейцарский писатель, хоть и писавший по-немецки, так что моё впечатление не так уж далеко от реальности.

Нач…

С признательностью – EZ

§ 1. О смерти параграфа

…знак параграфа умер. Он был на клавиатуре пишмашинок, но его нет в компьютерной раскладке…

«Homo faber» написан в те далекие времена, когда земля кишела живыми параграфами… Когда параграфы были большими… Когда они вообще были… Когда они вообще…

Знак «§» – мужской знак. Он похож на скрипку. На бутерброд. На фигуру идеальной женщины. Если мужчину спросить об идеальной женщине, он распишет её строго по параграфам.

Кто-то наверху или кто-то внизу – это совсем неважно – решил устранить неравенство мужчин и женщин, то есть устранить неравенство знаков. И устроил в мире большой upside down. Знак «§» невозможно перевернуть – и он пошёл под гильотину программиста-крошителя. Но он живёт в наших сердцах.

Знак «§» похож на змею – на кобру – не хватает…