Серебряная Инна

Как описать отчаяние и безнадёжность? Как сделать их героями романа: живыми, осязаемыми героями — не идеями даже? Кажется, Элисабет Рюнель нашла способ. Во всяком случае её "Хохай" получился живым и убедительным — и оттого особенно страшным. От него мурашки бегут по коже, он обжигает ледяным зимним ветром, выматывает, истощает и валит с ног, а после — засыпает густым тяжёлым снегом, оседает на веках, не давая открыть глаза, и словно уговаривает: "Спи, крепко-крепко спи, потому что ни завтра, ни послезавтра ничего не изменится — и через сто лет будут всё те же холод, снег и тишина, спи..." Спи, как спит Серебряная Инна, выронившая из рук ведро, спи, как спят все ушедшие в иные миры, потому что и там — всё то же...

Бесконечные заснеженные просторы. Серое небо над неприветливой холодной…

Раньше странникам хотелось вырваться из своей жизни. Они путешествовали месяцами годами. Многие из них не вернулись. Они встречались на бесконечных дорогах и сразу узнавали друг друга. Всех их выгнали на дорогу одни и те же причины - тревога, стыд невыносимость бытия. Здесь только один странник - это я.

Иногда хочется сказать книге, которая лежит перед тобой, и которую ты уже начала читать: - Черт! Зачем ты меня нашла ? "Серебряная Инна" - это именно такая книга, книга-капкан. Читать страшно, но и не читать еще страшнее. Я читала и думала , кажется, уже в сотый раз: "Если я не выберусь из этой снежной вьюги завтра, можно будет прикопать меня рядом со старушкой Инной". Но эта постоянная жажда, что-то найти и почувствовать вечно гонит меня вперед от книги к книге, от страницы к…

Сразу после того, как прочитала "Серебряную Инну", я подошла к своему мужу и обняла его так крепко, как не обнимала со дня свадьбы. Он для меня, как Арон для Инны) И я не представляю, чтобы я делала, если бы потеряла его. Скорее всего, ушла бы в никуда, как вторая главная героиня книги. Еще в начале чтения мне пришла в голову мысль о том, что кто-то из них двоих умрет, и скорее всего это будет одинокий странник Арон. Поэтому я жутко переживала за героев, откладывающих свое счастье на потом, проживавших долгие студеные зимы в ожидании такого короткого северного лета. Мне было жаль их, ведь они лишали себя главного счастья в жизни - быть вместе. Арон и Инна - классический пример того, как встретились два одиночества. Конечно, у них были на то серьезные основания. Мрачная тайна Арона,…

Книга тяжёлая. Как я люблю. Действительно до краёв полная снега и льда, а также боли и стыда. Неспособность героев простить самих себя изуродовала их жизни. Прощение здесь - синоним свободы.

PS Моё предположение о том, что Фарерские острова являются родиной Арона подтвердилось. Удивительно.

Да. Да. Я очень быстро осилила "Серебряную Инну", но, дочитав, могла только таращиться в последнюю страницу, как кошка в пустой угол, и повторять: "Да, да", пока слово согласия не обратилось в бессмысленный слог, в сочетание незначащих звуков. Да, да, да. Серия "Первый ряд" не скупится на произведения, так скажем, пессимистичного склада, чего стоит один только "Сингэ Сабур". Но это... это... Это сама обреченность, воплотившаяся в двухстах пятидесяти страницах.

И, как всякая обречённость, "Серебряная Инна" существует вне времени. Я предполагала, что действие происходит веке этак в семнадцатом - суровый крестьянский труд, домашние сыры, церковноприходская школа. Как бы не так! Пятидесятые! Чак Берри и Элвис Пресли уже пробуют первые аккорды, спутник с пронзительным писком облетает земной…

Такие ощущения охватывают при виде больных карциномой детей. Охватывают пассажиров корабля, который идёт на дно. Когда у тебя на глазах закапывают гроб с любимым человеком. Когда, казалось бы, нет надежды. Собственно говоря, насчёт последнего, мне на глаза попалось точнейшее описание этой книги: «Самая сильная ассоциация со словом «безнадёжность».

Если бы эта книга могла – она бы заморозила всё вокруг. Сначала сами страницы покрывались бы тонким слоем морозных узоров, подобно тем, которые зимой можно наблюдать на окнах жилых домов. Потом замерзали бы руки, которые эти страницы листали. Стол. Квартира. Улица. Город. Всё-всё накрывал бы иней. Впрочем, описанные здесь события покрывают инеем головы и это куда страшнее.

У боли есть свой город. Свой собственный город с узнаваемыми домами и…

Однозначно могу сказать только одно – это очень сильная книга. Сама по себе и требует много сил. Силы нужны, чтобы представить и осознать написанное, попытаться как-то смириться, привыкнуть, что это все. Продолжения и ясности не будет. Почему Инна была серебряной? Потому, что когда ей было три года и у нее начали расти волосы, они были седыми. Вот так бывает. Она жила на хуторе, что в Северной Швеции, вместе с горбатым отцом. Мама умерла, но оставила дочери запас прочности и надежды. Это все давно было. Позднее другая женщина бежит от горя, не разбирая дороги. И приходит на хутор. Сначала время двигалось параллельно. 50-е и 90-е. А потом сошлось в одной точке. Инна и безымянная женщина. Обе любили и потеряли. Инна умерла, а безымянной женщине приходится жить. Какая-то азбука Морзе.…

Фото писателя.

Об авторе. Элисабет Рюнель – лауреат премии имени Августа Стриндберга, почетный профессор университета Умео, одна из самых оригинальных писательниц современной Швеции.

Сведения с обложки. Это настоящая литература, заставляющая задуматься о предназначении человека в этом мире.

Жанр. Роман, написан в 1997 году, 253с. Премия имени Августа Стриндберга.

Сюжет. Время действия — середина 50-х и 90-е гг. 20 века, Северная Швеция, Хохай. Главная героиня — двадцатилетняя Инна. У неё с самого рождения седые волосы. Отсюда и прозвище Серебряная Инна. Она живёт в отдалённом хуторе с отцом по прозвищу Кновель (горбун). Он в молодости, будучи лесорубом, получил травму и стал горбатым. Это обстоятельство превратило отца в человека со скверным характером. При живой жене он избивал от…

Очень неровная книга - и если до сотой страницы я еле читала, тоскливо наблюдая за главными героями и всей той грязью, которая щедро плескалась на страницах романа, то потом полностью окунулась в жизнь Хохая, а также Инны, безымянной главной героини, Арона и прочих, населяющих странный, угловатый, безумный мир Рюнель. Кругом снега, холод, безвыходность - а потом короткая вспышка тепла, света, надежды; и снова наступает зима, которая не время года, а континент. Не каждый может выйти на континенте, перейти по нему и выйти к морю. Временами начинает казаться, что делом чести автора и было возвести на страницах эту страну горя и отчаяния, чтобы нежданные вспышки радости казались пронзительными - и от них еще больней, чем от жестокости и злости.

Нейтральность оценки - именно потому, что…

Книга ужасная и прекрасная одновременно. С одной стороны, она о том, насколько жестока бывает жизнь к самым беззащитным существам - детям; о том, что самые близкие люди - родители - могут причинять наибольшую боль: и эмоциональную, и физическую; о том, что их страх перед жизнью, разочарование в ней губит жизнь детей, формирует комплексы, проблемы во взрослой жизни. С другой стороны, это книга о любви и дружбе, о доверии и готовности придти на помощь. Она о прекрасной любви мужчины и женщины, о любви дочери и матери, о любви к природе, к своему краю. Можно быть бродягой - без имени, без прошлого, без будущего, но, практически умирая, зайти в первый же дом и остаться в нем жить, обрести семью и настоящих друзей. Можно потерять любимого человека, но осознать, насколько крепки и глубоки были…